Философское самопознание сущности человека

   Как видно  из  вышесказанного,  Сократ  рассматривал  процесс  познания весьма  конкретно:  на  примере  знания  о  том,   что   есть   добродетель, справедливость и сам человек.

   Тремя основными добродетелями Сократ считал:

   1.  Умеренность  (знание,  как   обуздывать  страсти),  “Ничего   сверх меры”;

   2. Храбрость (знание, как преодолеть  опасности);

   3.  Справедливость  (знание,  как   соблюдать  законы  божественные  и человеческие).

   В концепции Сократа о добродетели  есть лишь  один  недостаток,  который впоследствии  отмечал   Аристотель.   Сократ   говорил,   что   нравственный (“лучший”)  - это тот, кто знает, что именно есть добродетель и поступает в соответствии  с  этим  знанием.  В  этом  смысле   добродетель   оказывается фактически тождественной мудрости, а наличие зла  объясняется  Сократом  как рассогласование благих  целей  с  неадекватными  средствами  их  реализации.

   Таким  образом,  если  знание  приложимо  (как  знающий  медицину   является лекарем),   значит,   знающий   добродетель,   автоматически   должен   быть добродетелен.  Очевидно,  что  это  соотношение  далеко  не   всегда   столь однозначно. Следовательно,  заключал  Аристотель,  простое  представление  о том, что есть добродетель, бесполезно, и знанием добродетель не является.

   Тем не менее,  исходным  пунктом,  центром  изучения   и  внимания  для

Сократа был человек, субъект, его сознание и дух. Нужно сказать, что Сократ был принципиальным врагом  изучения  природы. Работу человеческого разума  в  этом  направлении  он  считал  нечестивым  и бесплодным вмешательством в дело богов. Мир представлялся Сократу  творением божества, "столь великого и   всемогущего, что оно  все  сразу  и  видит,  и слышит, и  повсюду  присутствует,    и  обо  всем  имеет  попечение".  Нужны гадания,  а  не  научные  исследования,    чтобы  получить  указания   богов относительно их воли. И в этом отношении    Сократ  ничем не  отличался от любого невежественного  жителя  Афин.  Он  следовал  указаниям  дельфийского оракула и советовал делать это своим   ученикам. Сократ  аккуратно  приносил жертвы богам и вообще старательно   выполнял все религиозные обряды.

   Основной  задачей философии  Сократ  признавал  обоснование  религиозно-нравственного  мировоззрения, познание же природы,  натурфилософию  считал делом ненужным и безбожным. Сомнение должно было, по учению Сократа, привести к самопознанию. Только таким    индивидуалистическим, путем, учил он, можно прийти к пониманию справедливости, права, закона, благочестия, добра и зла.

   Материалисты, изучая природу, пришли к отрицанию божественного разума  в мире,  софисты    подвергли  сомнению  и  осмеяли  все  прежние  взгляды,  - необходимо поэтому,   согласно Сократу, обратиться к познанию  самого  себя, человеческого духа   и в нем найти основу религии и морали.  Таким  образом, основной   философский вопрос Сократ  решает  как  идеалист:  первичным  для него является   дух, сознание, природа же  -  это  нечто  вторичное  и  даже несущественное,   не стоящее внимания  философа.  Сомнение  служило  Сократу предпосылкой для обращения к собственному  Я, к субъективному духу, для которого дальнейший путь вел к объективному духу - к божественному разуму.

   Можно сказать, что в словах: «...я ничего не знаю... И все-таки я  хочу вместе с тобой поразмыслить и поискать» — весь Сократ, почти  вся  «формула» его философии, весь пафос его поиска истины. Он был  уверен,  что  незнание, точнее, знание о своем незнании, в конечном счете обернется  знанием.  Иначе говоря,  незнание  является  предпосылкой  знания:  оно  стимулирует  поиск, заставляет «поразмыслить и поискать».С этой точки зрения у  человека,  не сомневающегося  в истинности своих знаний  и воображающего себя весьма сведущим во всем, нет большой потребности в поиске, в том, чтобы думать и размышлять. И  здесь  нужно  обратиться  к  истории, а, точнее, к новому тогда направлению в философии,  современному  великому мыслителю. Действительно, говоря о Сократе, нельзя не упомянуть о софистах, их взглядах на философию, точках соприкосновения и разногласиях с идеями Сократа. Его споры  софистами во многом проливают свет на убеждения философа.

   Предназначение  человека, смысл его  жизни.

   Рассматривая  эту сложнейшую проблему, надо отметить, что существует два принципиально  различных пути объяснения вечных вопросов жизни и смерти. Первый подход можно обозначить как объективистский. Он связан с именами таких философов, как Б. Спиноза, П. Гольбах, Г. В. Ф. Гегель, П. Лафарг, с догматикой иудаизма, христианства и ислама и, отчасти, с установками естествознания XIX в. В его основе лежит представление об изначальном Миропорядке, при котором уже заранее предначертаны все акты любой общественной и личной судьбы, «расписаны» все события мировой истории. В данном случае не так уж важно, кто «управляет» миром – Бог, Дух, Космический разум, объективная реальность, законы Природы и т. д. Важно, что человек должен лишь осознать этот Порядок и найти в его недрах,  в его устройстве зазор для «относительной самостоятельности», которую он будет считать свободной.

   Второй  подход во главу угла ставит субъективность человека, его самодеятельность, творчество. Сущность его хорошо выражают афоризмы: «Человек – мерила всем вещам» (Протагор), «Человек – творец самого себя» (Пико делла Мирандола), «Человек непрерывно перерастает человека» (Б. Паскаль).

   Разумеется, в «чистом виде» эти подходы  характеризуют полярные позиции, а  в реальной жизни приходится считаться  и с объективными условиями бытия  и с миром своих субъективных, творческих потенций. Человек в одно и то же время может рассматриваться  как объект (а иногда даже как игрушка в руках чужих ему сил), и как субъект, как уникальное и неповторимое (и телесно, и духовно) создание Природы и Общества.

   Великий немецкий философ И. Кант сформулировал  еще в конце XVIIIв. Четыре основных вопроса, на которые необходимо дать ответ любому мыслителю, постигающему сущность человека и человечества:

• Что я могу знать?
• Что я должен знать?
• На что я смею надеяться?
• Что такое человек?

   Он  считал, что на первый вопрос должна ответить метафизика (т. е. философия), на второй – мораль, на третий –  религия, на четвертый – антропология. Философу, прежде всего, следует определить источники человеческого знания, объем возможного и полезного  применения всякого знания и, наконец, границы разума. Попытаемся, если не ответить, то обозначить пределы ответов  на кантовские вопросы для человека, стоящего на пороге XXI в.

   Человек в современном мире, сохраняя все  то, что было присуще людям прошлых  эпох, там не менее начинает все  более и более осознавать уникальность ситуации конца века. Современный  мир, отягощенный глобальными проблемами, ставит все человечество и каждого  отдельного человека в положение, когда  надо либо принять принципиально  новые способы выживания, существования  и развития, либо деградировать как  вид. Не даром предметом размышления  ученых, философов, мудрецов все чаще и чаще становятся непредсказуемые  процессы, отклонения от «нормы», нестабильность и т. п. В этом одна из особенностей современности, ставшая предметом  изучения.

   Итак, что может знать человек и как ему распорядиться своим знанием? На первый взгляд, может показаться, что любой современный школьник знает больше, чем прославленные мудрецы прошлого. Действительно, человечество узнало о мире и себе в XX в. Неизмеримо больше, чем за все предшествующие столетия. Тем не менее, величайшие мыслители нашего времени Толстой и Ганди, Фрейд и Ясперс, Эйнштейн и Рассел, Вл. Соловьев и Бердяев, Швейцер и Сахаров испытывали глубочайшую неудовлетворенность уровнем знаний человечества, видели, что познание не только не принесло ему счастье, но и поставило на край пропасти. Не случайно невежество продолжает оставаться «демонической силой» на рубеже XX и XXI вв. и способна погубить мир. Прорыв к неизведанным глубинам познания, к сфере бессознательного и интуитивного чреват новыми потрясениями для человека. Богиня мудрости Минерва сейчас явно не в почете. Человечество как бы ужаснулось то бездне, которая открылась перед познающим разумом. «Все труды человека – для рта его, а душа его не насыщается»,  - говорил царь Соломон еще три тысячелетия назад. Плоды познания мира человеком обращаются против него самого, ибо, как говорил евангелист Марк, «какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?».

   Познание  истины действительно делает человека свободным, о чем знали еще  древние мудрецы, но вопрос заключается  в определении того, что есть истина?

   Еще античный философ Гераклит заметил, что «многознание уму не научат» и задача человека -  в постижении мудрости и познании мира и самого себя. «Всякий поступай по удостоверению своего ума», - советовал  апостол Павел. Христианство исходит  из того, что «не мудрое Божие  премудрее человеков», ибо людям  не дано постигнуть истинный смысл  вещей и обрести знание. Ум человеческий несовершенен и, как говорил один из героев Ф. М. Достоевского, «если  Бога нет, то все дозволено». Эту  опасность почувствовали еще  в середине XX в. выдающиеся ученые и мыслители Рассел и Эйнштейн. Осознав возможность самоуничтожения человечества в результате открытий в области термоядерной энергии, они выступили с призывом: «Помните, что вы люди, и забудьте обо всем остальном». В сознании людей нашего времени все более и более утверждается идея о том, что сам по себе научно-технический и технологический прогресс, само познание и знание еще не гарантируют счастливое будущее, и необходима выработка человеческой, гуманистической меры самого прогресса.

   Понимание этого приводит к рассмотрению круга  проблем второго вопроса Канта.

   Вопрос  о том, что должен делать человек (или чего он не должен делать никогда  и ни при каких условиях) принадлежит  к числу важнейших. Еще древние  понимали, что вера без дел мертва, а суть человека выявляется в его  деяниях и поступках. Автор Экклезиаста  учил: «Все, что может рука твоя делать, по силам делай, потому что в могиле, куда ты пойдешь, нет ни работы, ни размышления, ни знания, ни мудрости». Однако главное  – не масштаб деятельности человека и не область, в которой он трудится, а смысл его деятельности, в котором преодолевается «суета сует» повседневной жизни. В истории человеческой мысли можно найти разные подходы к определению смысла и содержания деятельности человека. Среди них есть идеал недеяния, т. е. отказа от деятельности, от активного вмешательства в жизнь. Эту позицию развивали мудрецы древнего Китая и Индии, некоторые мыслители античного мира (Пиррон). Они считали, что идеалом жизни человека должны быть атараксия (безмятежность) и апатия, или «тишина». В русской литературной классике этот подход выражен в образе Обломова. У японцев есть пословица: «Прежде чем что-то написать, подумай о том, как прекрасен чистый лист бумаги».

   С другой стороны, в XVIII – XIX вв. в европейской мысли сформировался подход, в основе которого лежала идея активного преобразования, переделки природы, общества и человека на базе рационального метода познания мира. Доведенная до логического конца, она преобразилась в концепцию «покорения» природы, что привело к экологическому кризису в конце XX в.

   Эта проблемы имеет не только прагматическое, но и гораздо более важное моральное  значение, ибо в поступке, прежде всего, нужно видеть определенную моральную  цель. В плане моральной оценки различают благодеяние и злодеяние, хотя, разумеется, есть и морально нейтральные  действия, не подлежащие оценке в терминах добра и зла. Еще на заре цивилизации  человечество выработало «золотое правило» нравственности. Оно встречается  в учениях Конфуция, в древнеиндийской  «Махабхарате», в буддизме, в Библии и Коране, в «Одиссее» Гомера и  других литературных памятниках. Его  наиболее распространенную формулировку: «(не) поступай по отношению к другим так, как ты (не) хотел бы, чтобы  они поступали по отношению к  тебе». Развивая эту идею, Кант считал, что человека никогда нельзя средством  достижения каких-то целей, он сам должен быть целью общественного развития. «Категорический императив», сформулированный им, гласит: поступай только согласно такой  максиме (правилу), руководствуясь которой  ты в тоже время можешь пожелать, чтобы она стала всеобщим моральным  законом (т. е. чтобы все люди могли  ему следовать). Пределы деятельности человека обозначены достаточно точно  – нельзя причинять вред и ущерб  ни себе, ни другим людям, а основой  всей жизни должна быть взаимная любовь в духе евангелических заповедей  Христа. Человек не может также  посягать на цельность Природы, не может  в ней «хозяйничать» по своему произволу. Так или иначе, эта  позиция требует признания либо Бога в качестве Творца, волю которого нельзя произвольно нарушать, либо абсолютных общечеловеческих ценностей, имеющих такой же статус.

   Разумеется, все мудрецы отдавали себе отчет  в том, что существует «хитрость  разума» и ирония истории, выражающаяся в сентенции, что дорога в ад устлана  добрыми намерениями. То, что цель и замысел, даже самые мудрые и  прекрасные, трагические не соответствуют  полученному результату, никогда не было тайной. Люди всегда старались понять, как и почему добрый замысел обращался во зло даже вопреки их воле; почему деятельность, направленная на созидание оборачивалась разрушением. Например, научно-техническая революция, способная обеспечить человечество средствами для благополучного существования, привела его на край пропасти из-за возникших глобальных проблем. Созидательный потенциал многих социальных революций, основанный на прекрасных идеях справедливости, зачастую оборачивался тотальным разрушением и человека и общества. Вот почему именно сейчас так остро стоит вечная проблема: пределы деятельности человека вмешательства его в природу, космос и самого себя. Все больше ученых, политиков, религиозных деятелей приходит к выводу о необходимости перехода человечества от безудержной экспансии к сознательному самоограничению во всех сферах деятельности. Еще более сложно ответить на третий вопрос Канта: на что я смею надеяться? Особенно актуально это сейчас для россиян, переживающих один из труднейших периодов в своей истории. Суть вопроса проста – можно ли надеяться на собственный разум, волю, труд, солидарность людей или же надо уповать на авторитет Творца, Бога, Космического разума, т. е. на надчеловеческую силу? Здесь мы сталкиваемся с проблемой соотношения человека и Бога, веры и разума, науки и религии. Трагизм многих жизненных ситуаций и страх неминуемо предстоящей смерти приводили к надежде на бессмертие в мире ином, мире загробном, где будет всем воздано по заслугам, где Божий Суд установит, наконец, высшую справедливость. Очевидно, что неопределенность исхода многих дел и начинаний людских, непредсказуемость событий и действие независящих от человека сил являются мощным основанием для надежды на Тайну, Чудо и Авторитет. Люди всегда поклонялись носителям тайны, чудотворцам и облеченным авторитетом, ибо в них видели надежду на спасение, если не в земном мире, то в небесном.