Философия в духовной культуре человечества

В первых двух лекциях  мы с вами познакомились с общим - мировоззренческим назначением  философии, с ее спецификой, структурой, основными функциями. Теперь нам  предстоит более конкретно очертить место философии в жизни общества.

     Не  будет преувеличением сказать,  что место это важное и почётное. Хотя на первый взгляд и  кажется, что философия, как  предельно абстрактная и созерцательная  деятельность, отрешена от волнений  и тревог практической жизни.  Философа часто изображают как  человека не от мира сего, отшельника, затворника, обитателя башни из  слоновой кости. Он-де взирает  на все спокойно и безразлично.  Как сказал бы поэт: добру и  злу внимая равнодушно.

3.1. Взаимосвязь философии  и жизни 

Конечно, есть в философии  и интеллектуальное эстетство, и  теоретическая стерильность, и презрение  к "поту и крови" жизни, и намеренное дистанцирование от практических запросов человеческого бытия и т. п. Но, к счастью, это не вся философия  и уж точно не ее сущность. Философия  всегда питалась и питается реальными  жизненными соками. Ничто человеческое ей не чуждо. Другое дело, что философия  отличается предельно широким взглядом на жизнь. И потому какие-то детали могут  не различаться, пропадать, вернее - диалектически  растворяться в целостном видении  реальности, или истинного положения  вещей. Философия всегда стремилась не только объяснить, но и изменить, сделать более человечной нашу жизнь.

     Философия  не равнодушна к жизни, но  и сама жизнь не равнодушна  к философии. Часто, правда, это  неравнодушие имело отрицательный  знак. Философию запрещали, философов  преследовали, судили, топили в нужниках, сжигали, как и их книги,  на кострах. А все потому, что  она, философия, бросала вызов  предрассудкам, убеждениям и верованиям  толпы, сеяла сомнение в установленных  доктринах и общепринятых мнениях,  противопоставляла власть разуму, подрывая тем самым доверие  к тем, кто эту власть представлял.

     В качестве  примера нелюбви власти предержащей  к философии ("любви к мудрости") можно указать на факт упразднения  кафедр философии в университетах  России в 50-х годах XIX в. Обоснование  этой меры было дано тогдашним  министром народного просвещения  князем Ширинским-Шихматовым: "еще  не доказано, что философия может  быть полезной, а вред от нее  возможен".

     Критикуя  намеренное дистанцирование философии  от жизни, мы вовсе не настаиваем  на устранении всякой дистанции  между философией и жизнью, на  апологетическом слиянии философии  с жизнью. Философия не должна  подстраиваться к "злобе дня". Критическая дистанция по отношению  к жизненному опыту ей просто  необходима. Иначе она превратится  в идеологию: 

консервативную - значит, рьяно защищающую сложившиеся общественные порядки; революционную - значит, насильно перестраивающую жизнь, подгоняющую  практику под надуманные теоретические  схемы.  

Убедительнейшим примером революционно-идеологического вырождения философии может служить марксистско-ленинская  философия. С ее помощью мы целых 70 лет создавали "нового человека". И, как ни странно, создали, но только мутанта - homo soveticus. Под крылом этой философии генетика долгое время ходила у нас в "продажных девках империализма", а кибернетика была "буржуазной лженаукой". В Китае же под мудрым руководством Мао Цзедуна философия опускалась до "продажи арбузов". Да и у нас овес рос по Гегелю, а ежегодные посевные и уборочные кампании непременно сопровождались политическим просвещением, чтением лекций по марксизму-ленинизму.

     Как-то  Аристотель, оценивая философию,  заметил: "...все другие науки  более необходимы, нежели она,  но лучше нет ни одной". "Лучшее" качество философии уходит своими  корнями в утонченные запросы  цветущего общественного бытия,  в изысканную сервировку праздничного  стола жизни, в игру развитых  сущностных сил человека. Впрочем,  сказанное не следует понимать  так, что естественной средой  для философии являются только  благополучные, успешно развивающиеся  общества. Нет, философия нужна  и в лихую годину, в смутные  времена - для утешения, избавления  от отчаяния, для восстановления  веры в человека, его разум.  Соответственно в периоды процветания,  личного и общественного благополучия  она продолжает теребить людей,  не давая им успокоиться и  зазнаться. 
 

До сих пор мы вели речь о жизни в целом. Но она, как известно, достаточно сложна и  многообразна. Ясно, что место философии  в ней определяется, прежде всего, в рамках духовной жизни (культуры) общества. А уже через этот контекст философия влияет, так или иначе, на жизнь человека и общества в  целом.

     В философии  как в многогранном кристалле  отображены все формы духовной  жизни общества. Видимо, можно заметить, что форм этих больше, что мы  назвали не все, что наш перечень  не полон, не завершен. Но мы, признаться, и не претендуем на  завершенность. Напомним одну  из ключевых идей нашей предыдущей  лекции: в философии важна системность,  а не систематичность. Для первой  достаточно почувствовать присутствие  целого в части, уловить логику  перехода от части к целому, для второй обязателен как  раз полный набор частей. С  методической точки зрения, системность  продуктивна, а систематичность  репродуктивна.

     Разобравшись  с ростом части в целое на  основе системности философского  знания (и, естественно, того предмета, который в нем отражается), легко  восстановить недостающие и интересующие  нас звенья или формы духовной  культуры.

     Опираясь  на сказанное, приступим теперь  к анализу взаимоотношений философии  с отдельными формами духовной  жизни человека и общества. Собственно  философская часть этих взаимоотношений  - разработка теоретико-мировоззренческих  и логико-методологических основ  духовной культуры общества. 

3.2.Философия и  религия: проблема веры 

Отношения философии  и религии всегда были непростыми. На исторических развалинах мифологии, а это, по сути, религиозный тип  мировоззрения, философия собственно и возникла. В Средние века философия была низведена до служанки теологии или богословия. В эпоху Просвещения философия праздновала победу - религия высмеивалась как обман, невежество, просто суеверие. В наше время связь между философией и религией освободилась от прежней конфронтационности, она стала ровной и толерантно-спокойной. Речь, разумеется, идет об основных - мировых религиях. Что до отдельных сект и фундаменталистских течений, то отношения у них с философией достаточно напряженные.

     Итак, нет больше конфронтации, открытого  антагонизма (инквизиторского гонения,  просвещенческого уничижения), но  есть соперничество, осталась  идейная борьба. И не быть этого  не может. Слишком мощны и  по-своему самостоятельны эти  культурные системы. У них одинаковые  претензии - на целостное видение  реальности, на истину, на наставничество  в делах жизни. Обе пытаются  говорить от имени абсолютов,  вещают, пророчествуют. Но...

     Но  религия делает это от имени  веры, а философия - разума. Разница  - колоссальная. Впрочем, есть вера  и на стороне разума. Мы принимаем  результаты доказательства, потому  что верим в само доказательство. Мы верим в аксиомы-постулаты,  потому что других, более надежных  оснований у исследовательской  практики пока нет; мы опираемся  на разум, потому что верим  в его силу, возможности и перспективы;  мы верим (хотим верить) в более  светлое будущее; мы верим во  многое другое. И мы имеем право  верить в вещи, у которых нет  рациональных, т.е. ясных и убедительных, оснований, но которые нам нужны  и действительно полезны. Верой  сопровождаются все наши знания, действия и начинания. Если  я, например, знаю, что дважды два  - четыре, то я одновременно и  верю, что это именно так. Вера - субъективная убежденность в  правоте высказывания, уверенность  в ком-либо или в чем-либо, согласие, внутреннее одобрение, личное (личностное) принятие какой-то идеи, концепции,  ценности. Поверить - значит, впустить  что-то не только в голову, но  и в сердце, подкрепить его  не только аргументами, но и  чувствами, положительными эмоциями.

     Философская  вера, однако, принципиально отличается  от веры религиозной. Говоря  от имени разума, философия говорит  фактически от имени науки  и потому верит в объективную  реальность, в необходимость и  законы, ею управляющие. Не отрицает  она и субъективную реальность, но именно и поскольку она  - реальность, в которой тоже есть  свои объективные связи и зависимости. 

Дополнительный материал 

3.3. Философия и  мораль: выводится ли добро из  знания? 

Связь философии  с моралью, дисциплинарно оформляемая  как этика, многоплановая, разносторонняя. И это в полном смысле не связь, а взаимосвязь: здесь с определенностью  фиксируется не только движение от философии к морали, но и наоборот - от морали к философии.

     Философия  и мораль встречаются уже на  почве единых семантических корней  общего их органа - сознания. В  английском языке, например, слова  "сознание" (consciousness) и "совесть" (conscience) являются однокоренными.  То же и в немецком языке: Gewissen - совесть, Wissen - знание. Сразу два  значения - сознание и совесть  - имеет слово conscience во французском  языке. И по русской этимологии "совесть" происходит от "ведать", "знать". Разумеется, этимология не предопределяет понятийного значения слов. И все же в данном случае можно говорить о том, что сознание, вернее - философское сознание должно быть совестливым, моральным, должно использоваться во благо, а не во вред человеку.

     Должно... А в действительности? А в действительности  все значительно сложнее. И  об этом стоит сказать отдельно. Правда, с небольшим смещением,  в терминах знания и добра  - чтобы не расходиться с традицией  обсуждения данного вопроса в  истории философии.

     Начало  этой традиции положено Сократом. Он был убежден, что зло люди  совершают по незнанию, что в  основе порока лежит невежество. Невозможно знать добро и не  делать его.

     Итак, согласно Сократу, зло проистекает  из незнания, заблуждения, ошибки (ошибок) разума, добро, напротив, - из  знания, понимания, полноты информации, как мы бы теперь сказали.  Тут вспоминается одна остроумная  шутка:

     - Может  ли брак по расчету быть  счастливым?

     - Может,  если расчет правильный.

     Этический  интеллектуализм Сократа является, конечно, отражением своего времени,  особой - синкретической культурной  среды античности. Но есть в  нем и вневременное рациональное  зерно. Оно - в том, что неведение,  невежество вряд ли укрепляют  нравственность, делают людей добродетельными.  К злу и в самом деле ведут  просчеты нашего разума. Мы действительно  часто совершаем дурные поступки  по причине непонимания истинного  блага, из-за своей неинформированности.

     И все  же разрешение проблемы добра  и зла является скорее компетенцией  воли, а не сознания. А еще точнее - совести как продукта длительного  и целенаправленного воспитания. Зло - неподобающее употребление (злоупотребление) свободой воли. Знание при этом может либо  действительно отсутствовать, либо, если есть, игнорироваться, либо, того  хуже, активно использоваться как  ресурс причинения вреда, извлечения  сомнительной выгоды, эксплуатации  другого человека. В самых лучших  ситуациях или случаях знание - необходимое, но недостаточное  условие добра.

     Обобщая,  можно сказать, что философия  не должна учить злу, не должна  вредить человеку. Но это правильно  лишь при нормативном (так должно), а не дескриптивном (описательном - так есть) понимании философии.

     Добро  нельзя вывести из знания еще  и потому, что оно никак не  встраивается в причинно-следственные  связи и зависимости мира, что  в его случае невозможно ответить  на вопрос "почему?". Можно объяснить,  например, почему тот или иной  человек поступил бесчестно. Потому  что у него, допустим, слабый характер, потому что он оказался в  тяжелом финансовом положении,  потому что завистлив и т.д.  Но нельзя ответить на вопрос, почему человек поступает по  совести, делает людям добро.  Совесть, добро - вещи "непочемучные". К совести можно добавить только  совесть, добро возможно только  ради самого добра - оно самодостаточно. Внутренняя суть всех моральных  требований и предписаний - поступай  как человек, потому что ты  человек, потому что быть человеком  - твой долг. Мораль бескорыстна.  Творя добро, нельзя рассчитывать, во всяком случае прямо, на  ответную благодарность: Будет  - хорошо, не будет - что ж, это не основание для разочарования в человеке и человечестве. Добро возвращается добром только в общем плане - через создание здоровой моральной атмосферы в группе, обществе.

     В вопросе  о природе морали, ее истинности  или обоснованности преобладает  сегодня релятивизм (лат. relativus - относительный). Его сторонники верно подмечают  многие вещи: и то, что моральные  нормы зависят от конкретных  обстоятельств времени и места,  и то, что представления о добре  и зле различны в разных  культурах, и то, что мораль, как  и все в мире, претерпевает  определенные изменения, так или  иначе эволюционирует.

     Крайняя  форма этического релятивизма  - настаивание на том, что никакой  общеобязательности в морали  нет, что у каждого своя мораль. Добро и зло суть то, что  я воспринимаю, чувствую и переживаю  как соответственно доброе и  злое.