Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью: уголовно-правовая характеристика

Например, Т. и К. в ходе ссоры в квартире Т. поочередно нанесли удары ковшом по голове потерпевшему В., причинив ему телесные повреждения характера открытого перелома левой теменной кости, ушиба головного мозга, относящиеся к категории тяжкого вреда по признаку опасности для жизни. Судом установлено, что события имели место в квартире Т., принимавшего участие избиении потерпевшего В., в связи с чем общественный порядок не был нарушен, а также в присутствии лиц, знакомых между собой. Тяжкий вред здоровью причинен в связи с тем, что потерпевший В. распространил позорящие подсудимого К. сведения. Анализ субъективных и объективных признаков по делу указывает, что ссора возникла из межличностных неприязненных отношений. Поэтому Судебная коллегия по уголовным делам Архангельского областного суда исключила квалифицирующий признак "из хулиганских побуждений"50.

Чаще тяжкий вред здоровью из хулиганских побуждений причиняется в общественных местах, при наличии очевидцев, поскольку своими действиями преследует цель продемонстрировать пренебрежение к устоям общества. В то же время нарушение общественного порядка, неуважение к обществу, лежащие в основе хулиганского мотива, могут иметь место и при совершении деяния в лесу, в квартире и т.д.

При умышленном причинении тяжкого вреда здоровью из хулиганских побуждений весьма заметна в мотивации роль эмоций.

Нередко умышленному причинению тяжкого вреда здоровью предшествуют хулиганские действия либо они совершаются после умышленного причинения тяжкого вреда здоровью. В таких случаях они образуют самостоятельные составы и квалифицируются по совокупности.

Хулиганский мотив при умышленном причинении тяжкого вреда здоровью нередко определяется свойствами личности, сформированными прожитой жизнью, и влияниями, которые определили его личностные особенности. Эти мотивы определяют внутренний смысл и побуждают к определенному поведению. Объективные обстоятельства преломляются через личностные качества, сформированные в различные периоды жизни человека, отражают мотивацию преступного деяния. Определение мотива преступного поведения в тесной связи с личностью преступника позволит вскрыть, почему данный мотив свойствен именно данному человеку при причинении тяжкого вреда здоровью человека.

Федеральный закон N 211 от 24 июля 2007 г. определил хулиганство как грубое нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, совершенное: а) с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия; б) по мотивам политической, идеологической, расовой национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы51. Юридическая квалификация хулиганства видоизменена, в настоящее время единственным объектом хулиганства стал общественный порядок.

Все это позволяет сделать вывод, что главным критерием хулиганского мотива при умышленном причинении тяжкого вреда здоровью является желание виновного лица продемонстрировать обществу пренебрежение к устоям, правилам, покою, достоинству, т.е. нормам, существующим ради необходимого соблюдения общественного порядка. Виновным лицом наносится вред общественному порядку и здоровью человека. При этом действия виновного лица целенаправлены на попрание общественного порядка, в процессе которого причиняется тяжкий вред здоровью. В числе потерпевших нередко оказываются случайные люди. Действия виновного лица непоследовательны, хаотичны, спонтанны. Именно субъективная направленность индивида на нарушение общественного порядка в форме наглости, цинизма, оскорбительности совершаемых деяний является главным аргументом в распознании хулиганского мотива при умышленном причинении тяжкого вреда здоровью.

3.2. Использование органов  или тканей потерпевшего как  квалифицирующий признак преступления по статье 111 УК РФ

Развитие медицинской науки и открытие возможности спасения жизни безнадежных больных путем пересадки органов или тканей от донора потребовало решения не только медицинских, но и этических и особенно правовых проблем.

К середине 1970-х годов в передовых странах операции по трансплантации органов и тканей человека перешли из стадии медицинского эксперимента на уровень клинических методов лечения. Получила развитие трансплантация и в России. После долгих проволочек 22 декабря 1992 г. был принят Закон N 4180-1 "О трансплантации органов и (или) тканей человека"52. Однако стартовавшее развитие было недолгим. Постепенно начался упадок. Как отметил основоположник российской трансплантологии академик В.И. Шумаков, сложившаяся ситуация объясняется низкой технической оснащенностью медицинских учреждений, занимающихся трансплантологией, недостаточной подготовкой специалистов для работы в центрах трансплантации и непониманием общественностью значимости работы трансплантационных служб, которое иногда наблюдается даже в среде медицинских работников.

Но эти причины не единственные. До сего дня не решены правовые вопросы, связанные с регламентацией процесса трансплантации, и это приводит к конфликтам, крайне негативно влияющим на развитие трансплантологии.

В настоящее время существуют два официальных канала получения органов и тканей для пересадки: а) безвозмездное изъятие органов от умерших людей; б) безвозмездное получение органов от родственников больного.

Статьей 8 названного Закона предусмотрена презумпция согласия на изъятие органов и тканей для целей трансплантации. Сущность ее такова: если медицинское учреждение не располагает информацией о том, что при жизни человека он сам либо его близкие родственники или законный представитель заявили о несогласии на изъятие органов или тканей, то предполагается, что человек был согласен на изъятие трансплантата после своей смерти.

Подобная презумпция закреплена в законодательстве и других государств, например Австрии, Венгрии, Греции, Италии, Польши, Словакии, Чехии, Франции и Швейцарии.

12 января 1996 г. принят  Федеральный закон N 8-ФЗ "О погребении  и похоронном деле"53. В его ст. 5 содержится требование о достойном отношении к телу умершего, под которым понимается возможность изъятия его органов или тканей только с согласия родственников, если умерший при жизни в присутствии свидетелей или в письменной форме не выразил такого согласия. Это законодательное решение сводит на нет презумпцию согласия на изъятие органов и тканей, поскольку:

а) обращаться сразу же после смерти лица к его родственникам для получения согласия на изъятие его органов или тканей неэтично. Подобное обращение может вызвать вполне понятную негативную реакцию родственников (не исключены упреки в неэффективности лечения больного, в желании получить его органы в корыстных целях и т.д.);

б) родственников, у которых нужно запросить такое согласие, можно попросту не найти ввиду их отсутствия в месте жительства, занятости организацией похоронного процесса и т.п. Когда же их все-таки найдут и даже получат упомянутое согласие, органы и ткани умершего могут оказаться, в связи с истечением определенного времени, непригодными для трансплантации.

Норма, запрещающая использовать органы и ткани умершего для трансплантации без его согласия (выраженного при жизни) или согласия родственников, существует в ряде государств (например, в США и Германии). Там проводится большая разъяснительная работа о пользе согласия на использование органов и тканей для спасения тяжелобольных, и оно заносится в карточку донора, которую он носит при себе, или водительское удостоверение. Вопрос решается достаточно просто, и конфликтов не возникает.

Изъятие органов или тканей для трансплантации разрешается только после констатации смерти донора. В 1968 г. специалисты медицинского факультета Гарвардского университета (США) предложили считать смертью человека смерть его головного мозга. Это такое состояние, когда в результате необратимой утраты функций головного мозга вернуть человека к жизни уже невозможно (биологическая смерть), но клиническая смерть еще не наступила, а значит, органы либо ткани человека можно использовать для спасения жизни других людей. Эта концепция принята зарубежной медициной. В России ее признали спустя примерно 20 лет, однако, по существу, никакой разъяснительной работы по этому вопросу не велось и не ведется, а это порой порождает острые конфликты.

В качестве примера можно привести громкое дело по обвинению врачей больницы N 20 Москвы и Московского координационного центра органного донорства. 11 апреля 2003 г. в больницу поступил О. с травмой головы в результате дорожно-транспортного происшествия. Его состояние было оценено как крайне тяжелое. Вследствие внутричерепной гематомы у пострадавшего начался отек мозга и мозговое вещество пошло в ствол позвоночника. Была констатирована смерть мозга. Врачи не знали, что одновременно с приготовлением О. для забора почек в больнице проводилась и другая операция: все разговоры врачей прослушивались и записывались.

Сотрудники милиции, прибывшие в больницу вместе с врачами-реаниматологами клинического госпиталя ГУВД Москвы, обнаружили О. вне реанимационного отделения и приготовленного для изъятия почек. У О. еще наблюдались сердечные сокращения, прекратившиеся примерно через полчаса, когда наступила клиническая смерть.

Четырех врачей привлекли к уголовной ответственности за приготовление к убийству. По радио, телевидению и в газетах их называли убийцами. Более трех лет продолжалось предварительное следствие и судебное разбирательство. Врачей судили, оправдывали, отменяли оправдательный приговор, снова судили и опять оправдывали. В итоге Верховный Суд РФ признал, что врачи поступили правильно, и дело прекратил за отсутствием в их действиях состава преступления54. Однако после возбуждения этого дела деятельность по трансплантации органов в России почти прекратилась55. Основная причина - дефицит донорских органов. При существующей правовой регламентации, когда один закон провозглашает презумпцию согласия, а другой исключает ее (и оба закона действуют), преодолеть этот дефицит невозможно.

Если мы считаем, что нужно исходить из презумпции согласия лица, сделанного им при жизни56, то необходима серьезная разъяснительная работа о сущности трансплантации и той пользе, которую она может принести людям. С этой целью можно использовать зарубежный опыт, однако органы здравоохранения (а разъяснять должны они) ничего не делают. Сегодня лицо, изъявившее согласие на посмертное использование своих органов для целей трансплантации, не знает, кому должно адресовать это согласие.

В литературе предлагалось дополнить Уголовный кодекс РФ ст. 120.1 "Незаконное изъятие органов и (или) тканей трупа человека", под которым понимается изъятие, произведенное при наличии в соответствующем учреждении здравоохранения официальной информации о том, что при жизни данное лицо либо его близкие родственники или законный представитель заявили о своем несогласии на изъятие его органов и (или) тканей после смерти57. Предложение представляется правильным. Но прежде всего нужно устранить противоречие действующих законов.

Обращая внимание на серьезные недостатки в вопросах правового регулирования процесса трансплантации, академик М.А. Пальцев заметил, что "страдают врачи, страдают пациенты, в стране практически прекращена пересадка органов и тканей... Вся цивилизованная Европа и многие азиатские страны ввели законодательное регулирование данной сферы, Россия до сих пор этого не сделала. В этом смысле мы сейчас находимся где-то на уровне африканских государств"58.

Величайшим достижением науки конца XX в. стало открытие стволовых клеток человека, признанное третьим по важности событием в биологии, после открытия спирали ДНК и генома человека59. К настоящему времени известно несколько форм стволовых клеток: эмбриональная (из бластоцисты - раннего эмбриона, состоящего из 30 - 150 клеток на 4 - 7 день развития), фетальная (из эмбриональных тканей, полученных в результате медицинских абортов или оставшихся после искусственного оплодотворения, а также из пуповинной крови) и соматическая (из дифференцированных тканей организма: кровь, костный мозг, кожа, мышечная и жировая ткани).

Сущность лечения стволовыми клетками состоит в замене иммунной системы больного на новую путем введения в организм эмбриональных стволовых клеток.

Высказывалось мнение о том, что использование стволовых клеток может быть тем революционным событием, которое сделает ненужной трансплантацию чужих органов. Но это только предположение, не получившее пока еще достоверного научного подтверждения. По словам директора Республиканского центра репродукции человека А. Акопяна, метод лечения стволовыми клетками еще не испытан до конца. Для него не определены еще эффективность, воспроизводимость, безопасность, показания и противопоказания лечения. На животных и растениях получены обнадеживающие результаты, но нет никаких гарантий, что эти результаты воспроизведут на людях. Никто пока не доказал, что, если ввести стволовые клетки в поврежденную ткань, они самопроизвольно ее починят, не говоря уже о воссоздании структуры и функций сложно устроенных жизненно важных органов. Ажиотаж вокруг стволовых клеток рано или поздно стихнет, заметил А. Акопян, и "они займут свое место в медицине. Будет ли оно столь великим, как предсказывали, лично я сомневаюсь"60.

Директор НИИ клинической иммунологии Сибирского отделения РАМН В. Козлов также полагает, что "многого мы еще не знаем. Пока еще не ясно, как поведут себя стволовые клетки после трансплантации и смогут ли они обеспечить физиологическое функционирование больного органа"61.

Несмотря на огромный потенциал стволовых клеток, высказывались серьезные аргументы против их использования. И главный - возможная иммунологическая несовместимость клеток. До настоящего времени не доказано, что клетки, образованные из эмбриональных стволовых клеток, можно безопасно трансплантировать в зрелый организм для восстановления функций поврежденного органа. Сложившаяся ситуация характеризуется так: "Большие надежды, большие проблемы и противоречивые эффекты" 62.

Сегодня рано говорить о применении клеточных имплантатов, полученных на основе эмбриональных стволовых клеток человека. "Остается слишком много нерешенных задач, главные из которых заключаются в безопасности использования таких имплантатов. Их реальную эффективность и безопасность можно будет оценить лишь после... длительных и тщательных клинических испытаний"63.

Наиболее действенным способом трансплантации остается пересадка органов от живого донора: можно в спокойной обстановке подобрать донора и выполнить необходимую подготовительную работу; выживаемость при таком способе трансплантации значительно выше.

Содержащийся в Законе от 22 декабря 1992 г. порядок трансплантации органов и тканей у живых лиц не регулирует этот процесс с точки зрения его оценки как обстоятельства, исключающего преступность деяния. Например, в ст. 1 Закона сказано, что изъятие органов и тканей от живого донора допустимо, если, по заключению консилиума врачей-специалистов, донору не будет причинен значительный вред. Что понимать под значительным вредом, в Законе не раскрывается. В УК РФ для определения тяжести вреда, причиненного человеку, употребляются другие термины ("легкий", "средней тяжести" и "тяжкий вред"). Согласно ч. 1 ст. 111 Кодекса умышленные действия, повлекшие утрату какого-либо органа, рассматриваются как причинение тяжкого вреда здоровью и относятся к тяжким преступлениям. А если эти действия повлекли по неосторожности смерть, то они будут квалифицированы как особо тяжкое преступление, за которое предусмотрено наказание по ч. 4 ст. 111 до 15 лет лишения свободы.