Содержание 
 
 

      Введение

      Преступность  является одним из социальных явлений, непосредственно угрожающих безопасности человека. В последние годы заметны тенденции ее существенного роста. Статистика свидетельствует, что в Российской Федерации наиболее распространенными остаются преступления против собственности. Доля преступлений против собственности в структуре зарегистрированных преступлений превышает 50%.

      Одним из преступлений против собственности  является вымогательство. В последние  годы отмечен высокий рост вымогательств, что является следствием смены общественно-экономической  формации, возникновения рыночных отношений  и частной собственности.

      Повышенный  уровень латентности вымогательства не позволяет судить о действительном масштабе данного общественно опасного деяния.

      Одной из задач Уголовного кодекса законодатель определил охрану собственности  граждан. В связи с этим обязанностью государства является выработка комплексной системы противодействия преступности, в том числе против собственности граждан. Но до настоящего времени государством не выработаны эффективные механизмы для защиты граждан от вымогателей. Уголовная ответственность за вымогательство это лишь один из шагов, предпринятый в решении противодействия преступности. Однако, уже имеющиеся нормы теряют свою эффективность в связи с латентностью вымогательств, со сложностью доказывания фактов и квалификации таких преступлений. Зачастую нарушается принцип справедливости при уголовной ответственности, что тоже указывает на необходимость совершенствования и законодательной доработки уголовно-правовой нормы о вымогательстве. Требуют разрешения многие спорные вопросы, касающиеся состава вымогательства.

      В свете изложенного очевидно, что  тема исследования является актуальной как в научном плане, так и  в целях последующего практического  применения.

      Объектом  исследования являются общественные отношения  в сфере уголовно-правовой охраны имущественных отношений.

      В качестве предмета исследования выступили  научные труды и нормы законодательства об ответственности за вымогательство, иные преступления; следственная и  судебная практика по уголовным делам  о вымогательстве.

      Цель  исследования заключается в изучении и анализе теоретических аспектов и законодательных норм об ответственности за вымогательство и выявлении особенностей и проблем применения, имеющихся норм на практике.

      Указанная цель достигается путем решения  следующих задач:

      - рассмотреть историю развития института вымогательства в России;

      - рассмотреть объективные признаки вымогательства;

      - рассмотреть субъективные признаки вымогательства;

      - проанализировать квалифицирующие признаки вымогательства;

      - проанализировать критерии отграничения вымогательства от грабежа, разбоя и мошенничества.

      - в заключении сделать выводы.

      В качестве методологической основы исследования использовался общенаучный диалектический метод познания, концептуальные положения  теории права, уголовного права. Для  изучения законодательства и научных трудов использовались общелогические методы и приемы исследования: анализ, синтез, обобщение, структурно-функциональный метод, статистический метод, системный подход и другие методы познания, а также частно - научные методы: историко - правовой, сравнительно - правовой, формально - логический, конкретно - социологический, статистический и другие методы.

      Нормативную базу исследования составили: Конституция  РФ, Уголовный кодекс Российской Федерации, Уголовно - процессуальный Кодекс Российской Федерации, Гражданский кодекс Российской Федерации, федеральные законы и другие нормативно – правовые акты. 
 

      Глава 1. История развития института вымогательства в России

      Вымогательство  – требование передачи чужого имущества  или право на имущество или совершения других действий имущественного характера под угрозой применения насилия либо уничтожения или повреждения чужого имущества, а равно под угрозой распространения сведений, позорящих потерпевшего или его близких, либо иных сведений, которые могут причинить существенный вред правам или законным интересам потерпевшего или его близких.

      На  первоначальном этапе своего развития вымогательство было известно римскому праву, где существовало в нескольких видах: crimen metus – психическое принуждение к сделке, concussio publica – вымогательство должностного лица, и concussio privata – вымогательство посредством ложного судебного обвинения. Последний вид римского concussio, по мнению ученых, послужил основой для формирования признаков вымогательства в уголовном законодательстве России. Регулирование ответственности за вымогательство в России началось с Судебника 1497 года. И хотя среди источников данного акта римское право не упоминается, рецепция concussio privata была возможна на уровне судебной практики и обычного права, из которых предположительно возникло большинство норм первого общероссийского Судебника.

      Уголовно–правовые нормы Судебника не содержали  какого–либо описания преступных деяний, их признаки усматриваются лишь посредством  толкования специфических терминов. В нашем случае это «ябедничество». Согласно ст.8 и 39 Судебника, ябедничество наряду с кражей («татьбой»), разбоем, убийством («душегубством») наказывалось смертной казнью, штрафом («продажей») и имущественным взысканием в пользу истца. В вопросе о значении слова «ябедничество» мнения исследователей расходятся. Комментаторы Судебника в издании «Российское законодательство X–XX веков» трактуют ябедничество как ложный донос, клевету, имевшую целью обвинить в преступлении невиновного. В официальном переводе ябедничество выглядит как злостная клевета с целью вымогательства. Выгода достигалась путем получения через суд имущества ложно обвиненных и осужденных.

      Как видно, способом вымогательства на Руси первоначально было использование в собственных целях государственной власти, силы государственного принуждения, судебного процесса. Вымогательство носило выраженный характер «отягания», «имущественного приобретения». Представляется, что именно в таком виде, а не как злостная клевета, ябедничество могло быть приравнено в Судебнике к краже, разбою и убийству с наказанием в виде смертной казни.

      Нормы об ответственности за ябедничество практически без изменений перешли  в Судебники 1550г. и 1589г. Статья 72 Судебника 1550г. и ст.129 Судебника 1589г. рассматривали в качестве разновидности ябедничества – предъявление необоснованно завышенных требований. Распространенное в сфере гражданского процесса оно, однако, по–прежнему представляло собой не что иное, как вымогательство посредством ложного судебного обвинения. Об изменившемся образе действия средневекового вымогателя свидетельствует лишь Приговор о лжесвидетельстве и ложных исках от 12 марта 1582 года. Фактически в статьях Приговора впервые идет речь о вымогательстве с угрозой. В дальнейшем «вымогательство с угрозой» получило пространное описание в Соборном Уложении 1649г.

      Соборное  Уложение не содержит ни единого понятия  вымогательства, ни самого термина  «вымогательство», но уже выделяет существенные признаки этого преступления: корыстную направленность, принуждение и его способы. Многие исследователи отмечают сильное влияние, которое оказало на Уложение римское право. Однако, как указывалось выше, это влияние уже было опосредовано нормами Судебников. Ответственность за вымогательство в Уложении устанавливалась статьями 186–188, 251–253. Эти статьи располагались в главе X «О суде», содержавшей многочисленные нормы материального и процессуального права различной отраслевой принадлежности.

      Статьи 186–188 предусматривали простое и  квалифицированное вымогательство путем предъявления ложного обвинения, «поклепного иска». При этом речь шла не о реальном судебном обвинении («отягании» таким путем имущества невинно осужденного), а лишь об обращении в суд с ложным иском.

      Следующим составом преступления, требующим рассмотрения в числе

вымогательских  деяний, было принуждение к заключению сделки (ст. 251–253 Уложения). Принуждение выступало способом нарушения правил оформления «крепостей» и заключалось в том, что виновный, вступив в сговор с «площадным подьячим» (лицом, ответственным за оформление «крепостей»), изготавливал «на кого в большом долгу» заемную кабалу или «иную какую крепость» и принуждал потерпевшего к ее подписи или к написанию такой кабалы «своей рукой неволею». Подьячим, уличенным в таком деянии, полагалось более суровое наказание в связи с тем, что они рассматривались как официальные лица.

      В Уложении о наказаниях уголовных  и исправительных 1845 года термин «вымогательство» уже фигурировал, но он относился исключительно к преступлению против службы государственной и общественной: ст.377 Уложения называла вымогательство высшей степенью лихоимства (взяточничества) и содержала казуистические определения его разновидностей.

      В научных разработках того времени  сущность вымогательства исследовалась на базе не ст.377, а ряда других норм закона: ст.1545 – 1546 (о «вымогательной» угрозе), 1686–1687 (о принуждении к даче обязательств). Должностное вымогательство либо вообще не принималось в расчет при исследованиях вымогательства в качестве имущественного преступления, либо рассматривалось как разновидность вымогательства по Уложению о наказаниях. Таким образом, употреблению соответствующего термина в ст.377 не придавалось исходного значения. Угрозы, предусмотренные статьями 1545 и 1546, относились к преступлениям против жизни, здоровья, свободы и чести частных лиц. Они имели конкретное содержание (лишение жизни, поджог (ст. 1545), насильственные действия (1546)) и наказывались, когда к ним было присоединено требование «выдать или положить в назначенное для того место сумму денег или вещь, или письменный акт, или что иное, или же принять на себя какие–либо невыгодные обязательства, или отказаться от какого–либо законного права». Как видно и угроза, и требование характеризовались с точки зрения их содержания при помощи свойственных Уложению казуистических формулировок. В целом данное преступление получило в науке название «вымогательная угроза» или «угроза с вымогательством».

            Другим законодательным  основанием понятия вымогательства были нормы Уложения о принуждении к даче обязательств. Соответствующие статьи (1686 и 1687) располагались в разделе 12 «О преступлениях и проступках против собственности частных лиц», в главе 5 «О преступлениях и проступках по договорам и другим обязательствам». В статье 1687 предусматривался квалифицированный вид деяния, когда оно «было сопровождаемо побоями или иными истязаниями или жестокостями, или лишением свободы, или же при оном подвергались опасности жизнь или здоровье принуждаемого лица». Наказание за квалифицированное принуждение определялось как за разбой.

Отличительной чертой данного вида вымогательства Л.С. Белогриц–Котляревский считал то, что здесь преступное намерение осуществляется через воздействие на письменные акты, как удостоверения имущественных прав; они составляются, видоизменяются и уничтожаются потерпевшим под давлением насилия и угроз. Впрочем, имелось и более широкое толкование закона: выражение «согласиться на какую–либо невыгодную для кого сделку по имуществу» указывает прямо, что закон не требует, чтобы это согласие было облечено в письменный акт.

      В теории уголовного права в целом  признавалась имущественная природа  данного деяния, исходя из его характеристических признаков, системного расположения. Отсутствие указания на корыстную цель рассматривалось как пробел права. Но возникал весьма важный вопрос применительно к угрозе: спрашивалось, о каких угрозах упоминала статья, только ли об угрозах, которые наказуемы сами по себе, или о всяких вообще

угрозах, способных вызвать страх и  подчинить угрожаемого воле угрожавшего? Сенат решил данный вопрос в последнем смысле, что дало ему возможность в позднейшей своей практике подвести под ст.1686 и шантаж.

Момент  окончания рассмотренных видов  вымогательства связывался большинством авторов с фактическим завладением имуществом, с подписанием документа, содержащего имущественное обязательство. Особую в то время позицию занял А. Щипилло, вымогательство он считал оконченным с момента окончания угрозы (когда она дошла по назначению), без действительного перехода имущества или права на него к виновному.

      Таким образом, рассмотренные статьи Уложения о наказаниях в целом восприняли от Соборного Уложения описание вымогательства через два его вида: «чисто» имущественное вымогательство и принуждение к даче обязательств. Самым существенным новшеством было закрепление угрозы в качестве способа вымогательского воздействия. Но, Уложение, несмотря на трехкратное обновление редакции (в 1857, 1866 и 1885г.г.), все еще оставалось казуистичным, консервативным и противоречивым законом. В этой связи характерным и актуальным для нашего исследования является высказывание И.Я. Фойницкого: «В нашем действующем законодательстве  отдельные виды вымогательства не согласованы между собой, ни с системою имущественных посягательств вообще, построены по различным основаниям и представляют картину весьма пеструю. Она притом полна пробелов».