Ограниченная вменяемость

      Вторая  норма - ст.101 УИК РФ, которая в большей мере напоминает декларацию, чем правовую регламентацию: "В уголовно-исполнительной системе для медицинского обслуживания осужденных организуются лечебно-профилактические учреждения (больницы, специальные психиатрические и туберкулезные больницы...)". Однако на практике их организация и функционирование достаточно проблематичны.

      Таким образом, картина в отношении  лиц, которым назначено принудительное медицинское лечение параллельно  с наказанием, явно неприглядная, и  не только в области практического применения мер, но и в области его законодательной регламентации. Еще более проблемной она видится в отношении преступников с психическими расстройствами, не исключающими вменяемости, по поводу которых существуют лишь противоречивые нормативные установления. На это справедливо обращалось внимание в прессе⁷⁷.

      Конечно, исправить такое положение - дело довольно сложное, длительное и требующее  немалых материальных затрат. Поэтому  эту тему, сколь бы важна она  ни была, в нашей работе исследовать не будем.

      В этой связи, как считает И.А.Семенцова, следовало бы внести изменения в базовую основу применения принудительных мер медицинского характера - в Закон о психиатрической помощи. Предлагаемые изменения касаются, естественно, лиц с психическим расстройством, не исключающим вменяемости.

      Чтобы уголовный закон и Закон о  психиатрической помощи были сопоставимы (в части оказания принудительной медицинской помощи лицам, психика  которых отягощена отклонениями в рамках вменяемости), необходимо, во-первых, внести дополнения в ч.4 ст.23 Закона о психиатрической помощи и изложить ее в следующей редакции: "Психиатрическое освидетельствование лица может быть проведено без его согласия или без согласия его законного представителя в случаях, когда, по имеющимся данным, обследуемый совершает действия, дающие основание предполагать наличие у него тяжелого психического расстройства или психического расстройства, не исключающего вменяемости, которое обусловливает..." и далее по тексту; статью 29 Закона о психиатрической помощи изложить в следующей редакции: "Лицо, страдающее психическим расстройством, может быть госпитализировано в психиатрический стационар без его согласия или без согласия его законного представителя до постановления судьи, если его обследование или лечение возможны и целесообразны в стационарных условиях, а психическое расстройство является тяжелым или психическим расстройством, не исключающим вменяемости, но, как и тяжелое психическое расстройство, обусловливает:" и далее по тексту.

      Во-вторых, в уголовно-исполнительном законодательстве следует закрепить положение, согласно которому на осужденного, психика которого отягощена психическим расстройством, не исключающим вменяемости, распространяются положения Закона о психиатрической помощи с необходимыми для режима исправительных учреждений изъятиями. Оно может быть внесено в качестве дополнения ч.1 ст.18 УИК РФ.

      Помимо  этого необходимо, дополнить ст.18 УИК РФ частью четвертой следующего содержания: "Если осужденный, в отношении которого вынесено решение о применении принудительных мер медицинского характера, уклоняется от их исполнения, тогда фактическая реализация судебного решения возлагается на органы, ведающие исполнением наказания". С учетом предлагаемых новелл логика законодательных решений в отношении правонарушителей с психическим расстройством, не исключающим вменяемости, будет в полной мере соблюдена. Пока же принудительные меры медицинского характера к ним применяются в рамках УК недостаточно последовательно. Речь идет прежде всего о ст.99 УК РФ, часть вторая которой предписывает: лицам, нуждающимся в лечении психических расстройств, не исключающих вменяемости, суд наряду с наказанием может назначить принудительную меру медицинского характера в виде амбулаторного принудительного наблюдения и лечения у психиатра.

      Однако, во-первых, норма этой статьи в части  таких правонарушителей совершенно не коррелирует с регламентированием соответствующей меры медицинского характера в Законе о психиатрической  помощи. В нем в качестве принудительной разновидности амбулаторной психиатрической помощи ст.26 называет диспансерное наблюдение, которое согласно ст.27 данного закона устанавливается за лицами, страдающими хроническим и затяжным психическим расстройством с тяжелыми стойкими или часто обостряющимися болезненными проявлениями. То есть в нормах Закона о психиатрической помощи речь идет о болезненном, патологическом состоянии. Таким образом, исполнение судебного решения о принудительном амбулаторном лечении "аномальных" преступников оказывается весьма и весьма проблематичным.

      Чтобы преодолеть, в сущности, искусственные  преграды законодательного свойства, необходимо привести Закон о психиатрической  помощи в соответствие с реалиями сегодняшнего дня. Для этого в  ч.1 ст.27 Закона следует включить дополнение такого содержания: "...а также за лицом с психическим расстройством, не исключающим вменяемости, если имеются основания, предусмотренные пунктом "а" части четвертой статьи 23 Закона о психиатрической помощи" (п."а" ч.4 ст.23 Закона устанавливает в качестве основания психиатрического освидетельствования непосредственную опасность субъекта для себя или окружающих).

      Таким образом, ст.27 Закона о психиатрической  помощи (часть первая) будет представлена в следующей редакции: "Диспансерное наблюдение может устанавливаться  за лицом, страдающим хроническим и затяжным психическим расстройством с тяжелыми стойкими или часто обостряющимися болезненными проявлениями, а также за лицом с психическим расстройством, не исключающим вменяемости, если имеются основания, предусмотренные пунктом "а" части четвертой статьи 23 Закона о психиатрической помощи".

      Во-вторых, психические расстройства, не исключающие  вменяемости, могут иметь затяжной процесс, и субъект в таком  состоянии, учитывая возможное негативное социальное влияние, может быть опасен для окружающих или причинить себе вред. В этом случае он нуждается не в амбулаторном наблюдении и лечении, а в лечении в стационаре. Ситуации подобного рода нередки, например, при истерии, когда субъект долгое время не в состоянии справиться с охватившим его импульсом.

      Однако  в Уголовном кодексе прямо  не предусмотрена возможность помещения "аномального" правонарушителя  в стационар. Буквальное толкование ст.100 УК РФ дает основание утверждать, что законодатель имел в виду такого рода изменения. В ней установлено правило, согласно которому амбулаторное принудительное наблюдение и лечение у психиатра назначается лишь тогда, когда установлено, что лицо по своему психическому состоянию не нуждается в помещении в психиатрический стационар. Следовательно, если лицо, в том числе аномальный правонарушитель, нуждается по своему психическому состоянию в помещении в психиатрический стационар, оно туда и помещается. Но для того, чтобы вопросы толкования этой нормы не вызывали сомнений и проблем, необходимо оформить соответствующее разъяснение в виде пункта постановления, принятого Пленумом Верховного Суда РФ.

      Редакция  предлагаемого пункта может быть такая: "Осужденный, психика которого отягощена расстройством в рамках вменяемости, проходит излечение в  психоневрологическом диспансере. В случае, если его психическое состояние вызывает опасение за его безопасность, безопасность других лиц или если он склонен по своему психическому состоянию к нарушениям общественного порядка, суд, по представлению комиссии специалистов, может назначить ему лечение в психиатрическом стационаре". Разумеется, в качестве вида психиатрического стационара может быть избран только стационар общего типа, поскольку в психотерапевтических учреждениях других типов проходят лечение только невменяемые лица.

      В связи с изложенными проблемными  аспектами вопросы назначения и  исполнения наказания и принудительных мер медицинского характера в  отношении лиц, страдающих психическим  расстройством, не исключающим вменяемости, требуют дальнейшего исследования и более четкой правовой регламентации. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

    Рассмотрев  указанную нами тему и ее проблематику, можно сделать несколько выводов о  понятии     ограниченной  вменяемости  в уголовной  науке  и  Уголовном кодексе нашей страны.

      Ограниченная вменяемость - есть часть вменяемости, но с особым статусом. Ограниченная вменяемость является не каким-то третьим, пограничным состоянием, а представляет собой разновидность вменяемости, при которой лицо при совершении преступления в силу наличия у него психических расстройств, не исключающих вменяемости, не способно в полной мере сознавать характер и общественную опасность своего деяния или руководить им.

            По прошествии многих лет   теоретическая наука уголовного права добилась того,  что  в законодательство     внесена ст.  22  УК,  которая,  скорее  всего, регламентирует     «ограниченную     вменяемость»,     хотя     законодатель     не 
обозначил четкой позиции по данному вопросу.

            Основная  масса  ученых  и  применителей   права  понимают  необходимость данной нормы в УК РФ.

            Продолжающиеся споры  вокруг нормы и анализируемого понятия  ведут к появлению, уточнению и правильному применению критериев данной нормы.

            Лицо, страдающее расстройством, не исключающим вменяемости, безусловно, подлежит уголовной ответственности. Однако нельзя сказать, что наказание смягчается во всех случаях. 

            Лицо с психическими расстройствами, не исключающими вменяемость, по отношению   к   совершению   им   общественно   опасного,      противоправного деяния   является   виновным,   степень  и форма вины рассматривается в зависимости от психического расстройства или иной неболезненной аномалии психики.

     «Ограниченная вменяемость», по отношению  к наказанию не должна быть в роли отягчающих обстоятельств, являясь  особой нормой права, при которой лицо должно нести наказание, но только то, которое оно заслуживает с учетом его психической аномалии.

      Наказание должно предусматривать  не только меры уголовно репрессивного  характера, но в большей мере медицинского характера для возможности адаптации лица совершившего преступное деяние.

      Можно сказать, с достоверной точностью, что по применению и критериям  данной нормы закона будет написано еще не один десяток работ, так как норма, являясь нововведением, во-первых, привлекает к себе внимание, во-вторых, требует ряда доработок в подходе к критериям.

      Особое  значение при установлении ограниченной вменяемости играет судебная экспертиза, которая должна, как мы говорили ранее, не только опираться на психиатрический критерий, но и на психологический, то есть, необходим комплексный подход к данной проблеме. С развитием научной мысли в области юриспруденции, психологии, судебной медицины, возможно, появятся новые знания и методы исследования «ограниченной», «уменьшенной», «пограничной» вменяемости.

     Данная  работа является в сущности теоретической, так как до настоящего времени не наработано обширной практики по применению судами данной нормы. Это еще раз говорит о существующем одностороннем подходе экспертных учреждений, который приводит к тому, что огромная масса испытуемых признается либо вменяемыми, либо невменяемыми без установления пограничных состояний.

      Появление в заключении эксперта фразы «ограниченно вменяем», создает лишнюю для предварительного следствия, и судебного заседания проблему, связанную с необходимостью углубляться в психологические проблемы данной личности, что значительно увеличивает сроки расследования и заставляет в судебном слушании решать сложную проблему индивидуализации наказания при психических аномалиях. Тема, на мой взгляд, является очень интересной, и требует, возможно, других подходов к рассмотрению, так как, например, можно в рамках данной темы рассмотреть ответственность несовершеннолетних и беременных женщин. Эти две категории, как по медицинским, так и по психологическим параметрам вполне подпадают под понятие ограниченной вменяемости. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Список  литературы 

I. Нормативные акты

1. Уголовный кодекс Российской Федерации. М.: Юрайт. 2005.