Причины судебной реформы 1864 года

     Присяжные заседатели избирались из местных обывателей всех сословий. Условиями для избрания в качестве присяжного были следующие: возраст от 25 до 70 лет; русское подданство; ценз оседлости, то есть проживание не менее двух лет на территории того уезда, где проводится судебное заседание; служебный ценз, означающий, что в списки присяжных заседателей вносились все лица, состоящие на государственной службе и занимающие должности пятого и ниже классов, избранные в органы городского, дворянского, волостного и сельского управления; имущественный ценз – для лиц, получавших жалование по службе, вознаграждение за труд или доход от капитала, занятия ремеслом или промысла.

     Очевидно, что такой порядок комплектования присяжных заседателей подразумевал преобладание среди них привилегированных  сословий и ограничивал доступ неимущих слоев населения.

     В списки присяжных не включались священники и монахи, учителя народных школ, военные чины. Особую группу, которая также не участвовала в процессе судопроизводства в качестве присяжных заседателей, составляли лица, находившиеся под судом и следствием за преступления; имевшие судимость с отбыванием наказания в тюрьме; исключавшиеся со службы по суду или из духовного ведомства, обществ и дворянских собраний за пороки; несостоятельные должники; находившиеся под опекой за расточительство; имеющие тяжелые недуги – слепоту, глухоту, немоту, душевную болезнь; не знавшие русского языка.

     Для разрешения дел с участием присяжных  за три недели до судебного заседания  председатель суда по жребию отбирал 30 очередных и 6 запасных заседателей. К открытию заседания суда должно было быть налицо не менее 30 присяжных  заседателей.

     Список заседателей представлялся прокурору или частному обвинителю, а затем подсудимому. Подсудимый имел право отвести до 12 присяжных заседателей, а прокурор или частный обвинитель – не более 6. Из числа не отведенных для участия в процессе путем жеребьевки избиралось 12 комплектных и два запасных присяжных заседателя.

     После этого присяжные заседатели приводились  к присяге. Из своей среды заседатели выбирали старшину для руководства  их совещаниями.

     Заседатели  обладали достаточно широким кругом полномочий. Они, как и судья, имели право ознакомления с материалами дела, осмотра следов преступления, вещественных доказательств. Присяжные могли через председательствующего задавать вопросы подсудимому, свидетелям, экспертам. Присяжные вправе были просить председателя суда разъяснить им содержание прочитанных на суде документов, признаки, которыми определяются в законе преступление, инкриминируемое подсудимому.

     В результате рассмотрения дела председательствующий вручал присяжным опросный лист и  говорил им напутственную речь.

     После этого заседатели удалялись в  совещательную комнату для решения  вопросов о действительности события, подавшего повод к обвинению, и вине или невиновности подсудимого.

     На  основании вердикта присяжных заседателей  судья выносил приговор, который  считался окончательным и в апелляционном порядке обжалованию не подлежал. Отмена вердикта была возможна лишь в случае, если окружной суд признал бы, что решением присяжных заседателей осужден невиновный. В этой ситуации суд должен постановить определение о передаче дела на рассмотрение нового суда присяжных, решение которых становилось уже окончательным.

     Приговоры, вынесенные на основании вердикта присяжных  заседателей, могли пересматриваться только в кассационном порядке Сенатом  в лице его уголовно-кассационного департамента. Такие приговоры подлежали пересмотру только при наличии кассационных оснований по протесту прокурора или просьбе осужденного или потерпевшего.

     Основаниями к отмене приговора в кассационном порядке являлись следующие: 1) нарушение  форм и обрядов судопроизводства; 2) явное нарушение прямого смысла закона и неправильное его толкование при квалификации преступления и назначении наказания; 3) вновь открывшиеся обстоятельства, открывшие невиновность осужденного.

     Вступившие  в законную силу приговоры подлежали исполнению. Исключение составляли те, которыми являлись приговоры о лишении всех прав состояния или всех особенных прав и преимуществ дворян, чиновников, священнослужителей или лиц, имеющих ордена или знаки отличия, пожалованные Императором, а также приговоры, о смягчении которых ходатайствовал суд. Все эти приговоры подлежи преставлению на «высочайшее усмотрение». 
 
 

     

4. Судопроизводство.

 

     Третья  часть «Основных положений преобразования судебной части в России» регулировала вопросы гражданского судоустройства.

     Уставом гражданского судопроизводства, прежде всего, определялась компетенция мирового судьи. Он разрешал в устном и публичном  судопроизводстве иски до 500 рублей, из них до 30 рублей окончательно.

     Мировой судья мирил предварительно спорящих и только «в случае неуспеха» принимал иск. Дела за пределами полномочий мирового суда разрешались судом окружным.

     Всякое  дело рассматривалось не более чем  в двух инстанциях. Сенат отменял  решение, если нарушался смысл закона, или существенные формы судопроизводства.

     Провозглашался  состязательный процесс. Разбирательство  в суде происходило гласно.

     Исковое производство начиналось только по инициативе одной стороны. Согласно состязательному  процессу суд считался арбитром спорящих без права самостоятельного изыскания доказательств.

     На  прокурора была возложена обязанность  дачи заключения по рассматриваемому делу. Стороны состязались свободно.

     Решение провозглашалось публично.

     Александр II, утвердив Основные положения уголовного судопроизводства, указал главноуправляющему Второго отделения канцелярии ускорить разработку Устава о преступлениях и проступках, подлежащих ведомству мировых судей.

     В ст.19 Основных положений уголовного судопроизводства предусматривалось  включить в устав: 1) менее важные преступления и проступки, за которые в законах определены выговоры, замечания и внушения, денежные взыскания до трехсот рублей, арест до трех месяцев или замещение его наказания; 2) дела частного обвинения; 3) кража, мошенничество, лесные порубки, присвоение найденных вещей и другие подобные преступления, совершенные лицами, подлежащими за эти деяния заключению в рабочем доме.

     Составленный  во II отделении «проект Устава о взысканиях за проступки, подведомственные мировым судьям» состоял из 206 статей, из которых первые 27 относились к общей части, остальные 179 – к особенной. 

     В первой статье проекта говорилось о  том, что мировые судьи определяют наказание только за те проступки, которые  в этом Уставе названы.

     В объяснительной записке указывалось, проект составлен на основании Уложениях о наказании уголовных и исправительных, частично использован Сельский судебный устав, однако специфике Устава для мировых судей, а также изменившийся со времени издания Уложения о наказаниях условия, взгляды, потребности изменились и заставили авторов проекта отступить от системы и содержания общего  уголовного кодекса, при определении же самих проступков признано нужным означить не все встретившиеся до сих пор уголовные случаи, а по возможности соединить их и подводить под общие правила. 

     3 марта 1864 года первые три документа  судебной реформы были переданы  из комиссии при Государственном  канцелярии в Государственный  совет, и уже 4 марта началось  их обсуждение.

     30 сентября 1864 года Устав о взысканиях  был доложен на заседании Государственного совета, где также не подвергся существенным изменениям, а 20 ноября 1864 года вместе с другими документами судебной реформы утвержден императором как «Устав о наказаниях налагаемых мировыми судьями».

     Уже в 1865 году начала действовать комиссия, которая разработала план и порядок реализации реформы. В 1866 году было решено ввести в действие реформу в десяти губерниях: Санкт-Петербургской, Московской, Новгородской, Псковской, Владимирской, Калужской, Рязанской, Тверской, Тульской, Ярославской, а в остальных приступить к ней в течение последующих четырех лет.

     Началом практической реализации судебной реформы  считается открытие окружных судов  в Санкт-Петербурге и Москве в  апреле 1866 года.

     К 1870 году предполагалось ввести новые  институты судебной власти во всех губерниях, управляемых по общему губернскому учреждению.

     Однако  на практике даже в 1894 году, через тридцать лет после издания Судебных уставов, дореформенный суд сохранялся в  двадцати трех губерниях и областях на севере, востоке и юго-востоке  страны.

     Судебные  уставы, несмотря на их актуальность, все  же до начала XX века претерпели ряд существенных изменений. Это было связано с тем, что материальное, как гражданское, так и уголовное законодательство, находилось в запущенном состоянии.

     Уголовным кодексом России являлось «Уложение о наказаниях уголовных и исправительных» 1845 года, а гражданским – «Свод законов гражданских», нормы которого также значительно устарели.

     Такое положение вещей явилось причиной того, что за тридцать лет со дня  применения Судебных уставов было принято более 700 дополнений, изменений и поправок, целью которых была нивелировка процессуального и материального законодательства.

     Коренное  изменение существующей судебной системы  в результате столь радикальных  реформ не могло не найти отражение в общественном мнении, особенно мнении «верхов». Новый суд вошел в вопиющее противоречие с самодержавно чиновничьим строем Росси, крепостническими порядками, только в самом общем виде поколебленными другими реформами, в частности отменой крепостного права.

     Применение  судебных уставов на политических процессах  показала правящей верхушке, что новый  суд непригоден для борьбы с революцией, - положения о несменяемости независимости  судей, суде присяжных, независимой  от администрации адвокатуре, гласности, состязательности судопроизводства, праве на защиту, наконец, выборном мировом суде только расшатывают устои самодержавия.

     Такая ситуация привела к появлению  судебной контрреформы.

     Судебная  реформа пользовалась широкой популярностью  в различных слоях общества, поэтому царизм не мог без существенной обработки общественного мнения исключить из нового законодательства наиболее прогрессивные институты.

     Задачу  идеологической подготовки судебной контрреформы выполнила реакционная охранительная  печать. Причины подобной эволюции кроются в том повороте к исправлению реформ, который осуществил царизм и который был обусловлен классовой борьбой в стране. Противники судебной реформы требовали превращения судей в зависимых чиновников, ограничения гласности, права на защиту, упразднения суда присяжных.

     Немалое влияние на пореформенную судебную систему России оказало изменение  политического курса. После убийства Александра II к власти приходит его сын Александр III, который был человеком консервативных взглядов, более жестоким в проведении политической линии, сторонником не ограниченной никакими институтами самодержавной власти.

     В мае 1884 года Александр III сказал, что «…верховная власть не должна участвовать в ходе правосудия, что Судебные уставы были утверждены покойным государем по настоянию лиц, желавших навязать ему конституцию».

     Александр III рассматривал судебную реформу 1864 года как первый шаг в направлении конституционного пути развития России, по которому он не желал идти. Видимо, поэтому в руководстве Министерства юстиции происходили постоянные кадровые изменения.

     30 мая 1878 года граф К.И.Пален был  уволен с должности с производством  его в действительные статские  советники и оставлением членом  Государственного Совета в звании  статс-секретаря. На должность министра юстиции был назначен Д.Н.Набоков. В ноябре 1885 года на пост министра занял Н.А.Манасеин, который вполне устраивал императора и других лиц.

     За  любым проектом Манасеина, как отмечал  в своих дневниках Государственный  секретарь А.А.Половцев, четко просматривается фигура явного сторонника самодержавия К.П.Победоносцева.

     30 октября 1885 года К.П.Победоносцев  представил доклад государю Императору, который содержал программу постепенного  пересмотра Судебных уставов  1864 года путем внесения в них  отдельных поправок, нацеленных на подрыв демократических начал и принципов судоустройства и судопроизводства.