Квалификация убийства с особой жестокостью при неоконченном преступлении, отграничение от смежных составов

Судебная практика показывает, что особая жестокость довольно часто характерна для сексуальных маньяков, совершающих серийные убийства.52

§ 2. Умысел виновного при убийстве с особой жестокостью.

Субъективная сторона убийства характеризуется только умышленной формой вины, а умысел может быть как прямым, так и косвенным. Виновный до начала преступного деяния или в процессе лишения жизни другого лица сознает, что совершает деяние, опасное для жизни другого человека, предвидит возможность или неизбежность наступления смерти потерпевшего и желает ее наступления (при прямом умысле) либо сознательно допускает наступление смерти, либо безразлично относится к этому (при косвенном умысле).53

Точное определение вида умысла имеет серьезное уголовно-правовое значение для решения вопроса о возможности квалификации содеянного как покушения на убийство. Пленум Верховного Суда Российской Федерации в постановлении "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК России)" от 27 января 1999 года в очередной раз разъяснил, что "покушение на убийство возможно лишь с прямым умыслом, то есть когда виновный осознавал общественную опасность своих действий (бездействия), предвидел возможность или неизбежность наступления смерти другого человека и желал ее наступления, но смертельный исход не наступил по независящим от него обстоятельствам (ввиду активного сопротивления жертвы, вмешательства других лиц, своевременного оказания потерпевшему медицинской помощи и др.)".54

Говоря о квалифицированном виде убийства, хочу привести точку зрения Дружкова С.Н. в своей диссертации, он раскрывает содержание умысла виновного при убийстве с особой жестокостью. «Субъективная сторона убийства с особой жестокостью свидетельствует о психическом отношении субъекта к своим действиям, избранному им способу убийства, причиняемым потерпевшему прижизненно мучительной боли и душевным страданиям и наступившей смерти потерпевшего. Виновный должен сознавать, что посягает на жизнь другого человека с особой жестокостью, предвидеть неизбежность наступления или реальную возможность причинения смерти потерпевшему, а также желать ее наступления (прямой умысел) либо допускать наступление вредных последствий (косвенный умысел)»55 По мнению Дружкова С.Н., особая жестокость - понятие правовое и установление его относится к компетенции следственных органов и суда, которые руководствуются при этом нормами морали, нравственности, принятыми в цивилизованном обществе. Для правильной уголовно-правовой оценки убийства с особой жестокостью правоприменителю необходимо обращаться к мнению компетентных людей, в частности, медикам-психиатрам. «Вменение п. «д.» ч. 2 ст. 105 УК РФ возможно только при наличии прямого умысла на особую жестокость убийства, причиняющую особые страдания жертве. При вменении этого преступления необходимо доказывать наличие у виновного желания лишить жизни потерпевшего особо жестоким способом. Умысел необходимо доказывать и тогда, когда убийство сопровождается причинением особых страданий близким потерпевшему лицам, присутствовавшим при совершении преступления. При этом не обязательно, чтобы виновный ставил цель причинения страданий близким жертве лицам, достаточно того, чтобы он осознавал их неизбежность. Для вменения п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ необходимо доказать, что виновный осознавал, что причиняет особые страдания, и стремился к этому. Умыслом убийцы должен охватываться не только факт применения к потерпевшему особой жестокости, но и то, что причиняемые в результате такой жестокости физическая боль и душевные страдания адекватно воспринимаются жертвой. В противном случае квалификация по п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ должна исключаться, если не брать во внимание случаи убийства потерпевшего в присутствии близких ему лиц. Вместе с тем, констатация лишь факта, что убийство с особой жестокостью совершается умышленно, не раскрывает всего многообразия оттенков, всей полноты установления общественной опасности содеянного. С этой целью важно, в каждом конкретном случае определять не только форму, но и вид вины. Естественно, что выявление конкретного вида умысла при уголовно-правовой оценке убийства с особой жестокостью не влияет на квалификацию содеянного, однако неизбежно должно быть учтено судом при назначении наказания. Думается, что в такой дихотомии, как «желает» смерти потерпевшего или «не желает», заключена серьезная проблема индивидуализации наказания, в частности, за убийство с особой жестокостью. Разграничение прямого и косвенного умыслов при убийстве с особой жестокостью имеет большое практическое значение и при определении стадии совершения этого вида преступления. Так, покушение на убийство (как уже отмечалось) возможно только с прямым умыслом. Содеянное при косвенном умысле квалифицируется по фактически наступившим последствиям. Выявление вида и направленности умысла субъекта при посягательстве на личность имеет важное значение и для отграничения убийств от смежных преступлений. Наибольшую сложность на практике вызывают разграничение умышленного причинения тяжкого вреда здоровью, повлекшего смерть потерпевшего, и убийства либо умышленного причинения тяжкого вреда здоровью и покушения на убийство. Естественно, что доказать умысел на убийство труднее, чем умысел на причинение тяжкого вреда здоровью, при отсутствии прямых доказательств (признательных показаний виновного, свидетельских показаний и т.п.), поскольку виновный, как правило, отрицает намерение лишить жизни, утверждая, что желал причинить лишь тяжкий вред здоровью. В таких случаях существенным представляется, в частности, исследование взаимоотношений виновного и потерпевшего, их поведение перед совершением преступления, а также последующее поведение лица, совершившего преступление. Выяснение таких признаков, как способ, орудие, силы, количество и локализация наносимых ударов, характер причиненных ранений и т.п., позволяет судить о том, насколько вероятно было причинение смерти данным способом, а это, в свою очередь, помогает установить, на что был направлен умысел лица, совершившего преступление».56

§ 3. Мотив в составе убийства с особой жестокостью.

 «Объективный характер особой  жестокости в составе убийства  необходимо предполагает его  субъективную «огранку», в осуществлении  которой в равной степени принимают  участие вина, мотив, цель и эмоции. Результатом подобного кумулятивного  участия выступает фактическое и уголовно-правовое насыщение состава убийства, достигающего квалифицирующего уровня.»57.

Среди указанных факультативных признаков субъективной стороны состава убийства с особой жестокостью, наибольший научно-практический интерес по мнению многих авторов необходимо уделять мотиву, так как реализация конкретного мотива или суммы мотивов нередко требует трансформации обычной жестокости, которая присуща всем без исключения убийствам, в особую жестокость, выступающей квалифицирующим признаком лишь убийства с особой жестокостью.

В литературе высказываются разные точки зрения относительно того, какими мотивами руководствуется виновный при совершении убийства с особой жестокостью.

Например, Н. И. Загородников обращает внимание на то, что убийство с особой жестокостью может быть совершено с различными мотивами, в частности, в целях поддержания или приобретения авторитета у других преступников58.

М. К. Аниянц высказал мнение, что чаще всего убийство с особой жестокостью совершается из мести, однако нередко особо жестокий способ убийства встречается и при убийствах из хулиганских побуждений и из ревности59.

Ю. М. Антонян пришел к выводу, что мотивы при совершении убийства с особой жестокостью, как правило, носят бессознательный характер. В целом ряде уголовных дел об убийствах он установил такой мотив, как полное физическое уничтожение потерпевшего (чаще потерпевшей) как источника тяжелейшей психотравмы. Кроме того, он полагает, что бессознательный мотив уничтожения человека или полного господства над ним наличествует при пытках в целях вымогательства денег и материальных ценностей60.

Интересные выводы сделали авторы коллективной работы «Преступления, совершаемые с особой жестокостью» в результате своего исследования мотивов этих преступлений.

По их мнению, особая жестокость, как правило, непосредственно связана с мотивом преступления, чем определяется ее функциональная роль и специфичность.

Так, по их наблюдениям, особая жестокость чаще всего применялась не с самостоятельной целью причинения дополнительных страданий потерпевшему или его близким, а в качестве средства его устрашения, подавления для достижения той цели, которой подчинено само преступление. Такая ее мотивация, называемая инструментальной, наиболее характерна для многих насильственных преступлений, в том числе и убийств, у которых мотив лишения жизни

не был основным либо смерть стала следствием «неумеренного» применения насилия.

В то же время в двух третях изученных авторами убийств, мотив особой жестокости соединялся с мотивом преступления, то есть она выступала в качестве самоцели причинения мучения, страдания потерпевшему или его близким, как результат враждебно-агрессивного отношения к ним. Подобная «целевая» жестокость получила название операциональной.

Исследование показало, что лишь в одном преступлении из десяти особая жестокость как бы не была связана с мотивом преступления и обусловливалась привычным поведением, садистскими наклонностями, аномалиями психики и прочее61.

Данные выводы заставляют обращать особое внимание на мотив убийства, совершенного с особой жестокостью, поскольку чаще всего особая жестокость неразрывна с движущим мотивом преступления.

По мнению А.Н. Попова с точки зрения конструкции состава преступления, мотивы убийства с особой жестокостью не являются его обязательным признаком, но они обязательно должны устанавливаться и учитываться и при квалификации содеянного, и при назначении наказания виновному лицу.

На его взгляд, убийство с особой жестокостью может быть совершено при наличии любых отягчающих обстоятельств, предусмотренных ч. 2 ст. 105 УК РФ, в том числе и связанных с определенным мотивом, например, корыстным или хулиганским.

Так же он пишет, что убийство с признаками особой жестокости, допустим, с нанесением множественных повреждений, может быть совершено и при обстоятельствах, смягчающих ответственность, например, в состоянии аффекта или при превышении пределов необходимой обороны. В этих случаях содеянное не может быть квалифицировано как убийство, совершенное с особой жестокостью.

Все это заставляет внимательно относиться к выявлению всех возможных мотивов убийства, имеющего признаки проявления виновным особой жестокости при лишении потерпевшего жизни. Поскольку именно мотив и может определить окончательную квалификацию содеянного виновным.62

Кроме того, нельзя забывать, что с точки зрения уголовно-процессуального кодекса к обстоятельствам, подлежащим обязательному доказыванию, относится мотив действий виновного лица. Так, нарушение данного требования закона повлекло отмену обвинительного приговора в отношении Макарычева.

Кировским областным судом Макаричев был осужден за убийство Клековкиной, совершенное группой лиц по предварительному сговору, с особой жестокостью и с целью скрыть другое преступление.

23 сентября 1997 г. около 23-24 час. Макаричев  и К. (дело в отношении которого выделено в отдельное производство) по предварительному сговору, реализуя умысел на убийство Клековкиной, действуя согласованно, вынесли ее из дома и, зная, что она жива, проявляя особую жестокость, сбросили потерпевшую в заранее выкопанную ими яму и закопали. Смерть Клековкиной наступила от закрытия дыхательных путей сыпучими веществами (песком, землей).

В кассационной жалобе и в дополнении к ней Макаричев просил отменить приговор, а дело направить на дополнительное расследование. При этом он утверждал, что убийства он не совершал, а лишь против своей воли помог К. донести Кликовкину до ямы, полагая, что она уже мертва, согласия на ее убийство не давал; другого преступления не скрывал, так как в комнату, где находились К и потерпевшая, не заходил и не видел, причинял ли он ей повреждения.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 29 сентября 1999 г. приговор отменила, а дело направила на новое рассмотрение по следующим основаниям.

Органы предварительного следствия предъявили обвинение Макаричеву в том, что он с целью скрыть факты систематических избиений К. потерпевшей и помочь ему избежать ответственности за причинение ей телесных повреждений по предварительному сговору с ним решил убить Клековкину, закопав ее в землю.

Суд, признавая Макаричева виновным в убийстве Клековкиной, не указал мотива преступления и не привел каких-либо данных о нем в описательной част приговора.

Вывод суда о необходимости квалификации действий осужденного по п. «к» ч. 2 ст. 105 УК РФ необоснован, поскольку не установлено, какое преступление стремился скрыть Макаричев.

Ссылка суда на то, что квалифицирующие признаки убийства потерпевшей подтверждены показаниями подсудимого к свидетеля - Макаричевой, несостоятельна, так как их показания, приведенные в приговоре, не содержат сведений о мотиве преступления. При таких обстоятельствах, когда мотив преступления, являющийся предметом доказывания по уголовному делу, не установлен, приговор не может быть признан законным, он подлежит отмене, а дело — направлению на новое рассмотрение63.

4. Квалификация убийства с особой жестокостью при неоконченном преступлении, отграничение от смежных составов.

§ 1. Приготовление к убийству с особой жестокостью и покушение на его совершение, добровольный отказ от совершения данного вида убийства.

Перед тем, как начитать разбирать первый вопрос данного параграфа необходимо сказать, что уголовная ответственность наступает за приготовление только к тяжкому или особо тяжкому преступлению (ст.15 УК РФ).

Так же необходимо отметить, что в ст. 30 УК РФ перечислены признаки, характеризующие приготовления к преступлению, а именно: приискание, изготовление или приспособление лицом средств или орудий совершения преступления, приискание соучастников преступления, сговор на совершение преступления либо иное умышленное создание условий для совершения преступления, если при этом преступление не было доведено до конца по независящим от этого лица обстоятельствам.

Из этой формулировки видно, что закон не дает исчерпывающего перечня всех конкретных действий, которые могут рассматриваться как приготовление к преступлению. Да это и невозможно сделать. Закон дает лишь общий признак указанных действий. Они могут рассматриваться как приготовление к преступлению только в том случае, когда направлены на умышленное создание условий для совершения последнего. Применительно к убийству такие действия обычно выражаются в приобретении или приискании орудий убийства (например, огнестрельного или холодного оружия, ядовитых веществ и т.п.), в ознакомлении с местностью, где предполагается совершить убийство, в создании условий для сокрытия следов преступления, в приискании соучастников убийства и т.д. На практике эти действия очень трудно обнаружить, а равно очень трудно доказать, что, то или иное действие является приготовлением к преступлению (например, покупка топора в магазине). Но во всех без исключения возможных случаях приготовительные действия к убийству должны повлечь уголовную ответственность по статье УК об убийстве.

«Приготовление к преступлению характеризуется тем, что создается реальная опасность совершения преступления. При приготовлении субъект, готовясь к совершению преступления, предпринимает определенные конкретные действия для его осуществления в будущем. Вместе с тем эти действия не направлены еще непосредственно на осуществление преступления и не угрожают в данный момент объекту преступного посягательства»64.

 «Приготовление к убийству с особой жестокостью может выразиться в умышленном создании условий, указанных в ч. 1 ст. 30 УК РФ, и иных условий для совершения преступления. Приготовление к убийству с особой жестокостью возможно только с прямым конкретизированным умыслом»65.

Покушением на преступление, в соответствие со ст. 30 УК, признается умышленное деяние непосредственно направленное на совершение преступления, если при этом преступление не было доведено до конца по причинам, не зависящим от воли виновного.

«При покушении на убийство с особой жестокостью виновное лицо своими действиями (бездействием) начинает выполнять объективную сторону данного состава преступления. Как и при оконченном преступлении, предусмотренном п. «д» ч. 2 ст. 105 УК РФ, покушение на убийство с особой жестокостью будет иметь место в тех случаях, когда способ убийства либо обстановка совершения преступления свидетельствуют о проявленной виновным особой жестокости. Покушение на убийство с особой жестокостью возможно только с прямым умыслом. При этом виновное лицо осознает, что его противоправными действиями потерпевшему могут быть причинены особые мучения и страдания. Обязательным признаком покушения на убийство с особой жестокостью является недоведение убийства до конца по не зависящим от виновного лица обстоятельствам. Такими обстоятельствами могут быть: активное сопротивление потерпевшего, пресечение противоправных действий сотрудниками милиции, своевременное оказание медицинской помощи. При оконченном покушении на убийство с особой жестокостью виновный выполняет все необходимые действия, достаточные, по его мнению, для наступления преступного результата, но такой результат не наступает по обстоятельствам, не зависящим от этого лица. При неоконченном покушении виновное лицо не успевает совершить все необходимые, по его мнению, действия для доведения преступления до конца также по обстоятельствам, не зависящим от него. Исходя из смысла уголовного закона, добровольный отказ от совершения убийства с особой жестокостью возможен как при неоконченном, так и при оконченном покушении»66.