Правоконкретизирующая деятельность судов  и толкование норм права.

    В юридической литературе выделяют две  формы конкретизации права: правотворческую и правоприменительную [1]. Правотворческая конкретизация заключается в создании новых правовых норм, которые развивают, детализируют более общие нормы. Данная деятельность является предметом исследования в рамках подзаконного, делегированного, локального правотворчества [2].

    В процессе осуществления права основное внимание уделяется правоприменительной конкретизации. Однако это не означает, что конкретизация не свойственна другим (кроме применения) формам реализации права. Другое дело, что в процессе применения юридических норм конкретизация наиболее точно проявляет свои черты и свойства, образуя один из существенных элементов данного процесса.

    В широком смысле под правоприменительной  конкретизацией можно понимать сам  процесс применения права, осуществление  индивидуального правового регулирования, индивидуализации права соответствующими органами. Соответственно, любую деятельность, направленную на обеспечение наиболее определенного, детального применения правового предписания (например, установление фактических обстоятельств дела, выбор правовой нормы, определение ее действия в пространстве и по кругу лиц, уяснение и разъяснение содержания нормы), можно назвать конкретизирующей. Именно поэтому, вероятно, отдельные авторы включают в содержание правоприменительной конкретизации толкование правовых норм [2,3], казуальное восполнение пробелов с помощью аналогии закона и аналогии права [2,4].

    Однако  такое понимание правоприменительной  конкретизации является неточным. Понятие конкретизации в данном случае расплывчато, неопределенно, практически «не работает» и представляет лишнюю категорию права. О правоприменительной конкретизации можно говорить лишь тогда, когда отсутствует детальная регламентация общественных отношений.

    По  своему содержанию правоприменительная  конкретизация представляет собой  процесс уточнения, детализации  правовых нормативных предписаний  в зависимости от конкретных фактических обстоятельств с целью наиболее оптимального, целесообразного, правильного и законного решения дела. Конкретизация норм возможна не только в процессе применения права, но и в связи с ним, например, в результате обобщения судебной практики, в связи с запросами с мест, в случае необходимости исправить ошибочную конкретизацию нижестоящих органов.

    Нельзя  признать удачным мнение, согласно которому конкретизация — это  лишь результат определенной деятельности [2]. Тем самым отрывается сама деятельность по уточнению, детализации правовых предписаний от результата. Такой подход существенно «упрощает» анализ проблемы, однако не ведет к правильному решению вопросов о содержании конкретизации, ее месте в судебной практике, роли в процессе применения права и совершенствования законодательства. Результатом конкретизации являются выводы, уточняющие правила, которые учитывают признаки конкретных ситуаций (общественных отношений), не получивших детального выражения в норме права.

    Не  всегда возможно в нормах права с исчерпывающей полнотой отразить все стороны того или иного отношения. Иногда это даже нежелательно, так как закон должен абстрагироваться от индивидуальности. Предписания правовых норм содержат в большинстве своем типичные признаки общественных отношений, отражают их свойства в «снятом» виде, беря и обобщая главное, основное, абстрагируясь от несущественного, нетипичного. Поэтому законодатель излагает юридические нормы чаще всего в общей, относительно-определенной форме, представляя тем самым правоприменительным органам полномочия на их конкретизацию.

    Конкретизация используется и тогда, когда нормы  содержат оценочные понятия. Будучи продуктом сложного взаимодействия конкретных общественных отношений и юридических норм, фактической и нормативной основой процесса применения права, конкретизация снимает противоречия между общностью правового предписания и специфичностью случая, на который рассчитана норма. Несомненно, что конкретизация — объективно необходимое звено в юридическом воздействии на общественные отношения. С. Н. Братусь говорил, что «конкретизация, подсказанная практикой осуществления правовой нормы, самой жизнью, вполне закономерна, внутренне присуща процессу осуществления права в силу диалектической связи общего и отдельного, абстрактного и конкретного [5].

    Правоприменительная конкретизация — сложное правовое явление, которое можно рассматривать, во-первых, как деятельность, детализирующую юридические нормы и принципы; во-вторых, как определенную организационную  форму перевода общих, относительно определенных нормативных предписаний на «язык» конкретно решаемой ситуации; в-третьих, как процесс познания права, проникновения вглубь с помощью учета отдельных сторон регулируемых им общественных отношений; в-четвертых, как необходимое условие, предпосылку правильного, наиболее оптимального решения по делу; в-пятых, как результат конкретизирующей деятельности, которая нередко находит выражение в правоположениях.

    С конкретизацией тесно связано толкование норм, но оно имеет особую природу. В задачу толкования входит установление того смысла, которое вложил в правовое предписание законодатель. Конкретизация предполагает дальнейшее развитие, детализацию воли законодателя. Эта деятельность выходит за рамки толкования норм. Толкование предшествует конкретизации, служит условием, ее необходимой предпосылкой. Без точного и ясного понимания смысла правового предписания невозможно конкретизировать его применительно к индивидуально-конкретным условиям места, времени, характеру обстоятельств.

    Основное назначение интерпретационная деятельность выполняет при анализе нормативной основы дела (норм, принципов права), т. е. на второй стадии применения. Конкретизирующая деятельность характерна для стадии вынесения решения, ибо оно представляет собой акт, связывающий норму права с конкретным фактом. При этом возникает необходимость в окончательном уточнении фактов, юридических норм, происходит синтез нормативной и фактической основ применения права, достигается определенность в содержании правоотношения, детализируются его отдельные элементы.

    Особенностью  конкретизации в отличие от толкования является то, что, протекая в пределах нормативных правовых предписаний, она есть средство углубленного познания права, привносящее в правоприменительный  процесс, в правовое регулирование конкретных общественных отношений новый элемент, новые признаки, которые в отдельных случаях получают форму правоположения [6]. Толкование необходимо для раскрытия содержания любой нормы права. Конкретизации же подлежат лишь те нормы, которые не содержат достаточно полных либо конкретно определенных указаний об условиях действия нормы, правах и обязанностях сторон или юридических санкциях. Ее объектом являются относительно-определенные нормы [7].

    Конкретизация имеет некоторые общие черты с институтом аналогии. При казуальном восполнении пробелов возникает необходимость отграничения института аналогии от конкретизации, которые настолько взаимосвязаны и переплетены в процессе поднормативного правового регулирования, что некоторые авторы относят использование аналогии закона и аналогии права к разновидностям правоприменительной конкретизации [2]. Институт аналогии и конкретизация права — два самостоятельных юридических явления, обладающих своей природой и своим назначением в правоприменительной деятельности.

    Необходимость в институте аналогии возникает  тогда, когда в праве обнаружен  пробел и требуется разрешение конкретного  случая с использованием вспомогательных, подобных средств: распространение  действия нормы права на непредусмотренные  законом случаи. Общественное отношение (или какая-то его сторона) требует дополнительного правового регулирования, поскольку отсутствует необходимое нормативное предписание. Здесь нет еще места для конкретизации, так как отсутствует ее объект.

    Для определения объекта конкретизации необходимо: а) установить, входит ли неурегулированное отношение в сферу правового воздействия; выяснить объективную необходимость правового регулирования данных обстоятельств, их принадлежность к определенному предмету регулирования, границы юридического регулирования, степень пробела, его действительность, возможность восполнения в процессе применения права; б) выбрать необходимую юридическую основу применения (сходную норму, принцип права); выяснить ее подлинность, сферу действия, отраслевую принадлежность, истолковать содержание; в) установить фактические обстоятельства, имеющие юридическое значение и влияние на решение дела по существу; г) выяснить соотносимость этих обстоятельств с гипотезой нормы, регулирующей сходный случай (или с предписанием правового принципа), и только затем уже подвергнуть соответствующей конкретизации юридическое предписание, которое необходимо для казуального восполнения пробелов в праве. Конкретизация нормативных предписаний осуществляется обычно в процессе применения относительно-определенных норм, а не только при казуальном восполнении пробелов.

    Итак, институты конкретизации и аналогии гражданско-правового судопроизводства являются объективно необходимыми средствами, обеспечивающими динамизм права, действие юридических норм в соответствии с изменением и развитием общественных отношений с учетом многоаспектности и многогранности гражданско-правовых отношений.

    В общей теории Российского права важное значение имеет вопрос о взаимосвязи толкования и конкретизации. Следует сразу отметить, что сам термин «конкретизация в праве» стал употребляться в юридической литературе сравнительно недавно. Его появление обусловлено, с одной стороны, развитием техники правотворчества, с другой — развитием теории толкования правовых норм. Оба указанных процесса свидетельствуют об известном развитии вглубь советской правовой науки.

    Понятие конкретизации в теории права  употребляется применительно к различным сферам бытия права. В частности, о конкретизации правовых норм говорят, имея в виду применение права, правотворчество и толкование. При этом отдельные авторы связывают конкретизацию исключительно с определенными сторонами правовой действительности. Анализ высказанных в литературе мнений о сущности конкретизации свидетельствует о наличии различных подходов к определению ее понятия. Так, Н. Б. .Зейдер определял конкретизацию как придание праву максимальной определенности в процессе правоприменительной деятельности. Положительным моментом данного определения является указание на нормативный признак конкретизации. Н. Б. Зейдер, анализируя деятельность суда по рассмотрению гражданских дел, акцентировал внимание на преобразовательном значении судебных решений, которыми конкретизированы права и обязанности спорящих сторон. Безусловно, что любое судебное решение содержит в себе момент определенности прав и обязанностей участников правоотношения.

    Вместе  с тем мотивировочную часть судебного  решения можно рассматривать и в плане объективизации процесса уяснения судом фактических обстоятельств дела и применяемой нормы права, т. е. толкования. Таким образом, вновь возникает трудность отграничения конкретизации от толкования.

    Взгляд  Н. Б. Зейдера на сущность конкретизации подробно подвергнут анализу в литературе К. И. Комиссаровым. Он, упрекая Н. Б. Зейдера за придание широкого смысла термину «конкретизация», считает, что она является только способом применения особого рода правовых норм, которые можно бы назвать ситуационными, и ограничивается сферой субъективных прав и обязанностей участников правоотношений, ставших предметом судебного рассмотрения [8].

    В данном случае мы встречаемся с необоснованно  узким пониманием категории конкретизации. Более того, если придерживаться высказанной точки зрения К. И. Комиссарова, то следовало бы признать, что конкретизация имеет место только в области гражданского процесса, что явно неверно.

    Следует подчеркнуть, что роль конкретизации  в праве не ограничивается только рамками правоприменительной деятельности. Как правильно отмечают А. Безина и В. Лазарев, «смысловое содержание термина конкретизации позволяет отнести к ней и другие виды деятельности...» [9]. А. Ф. Ноздрачев определяет конкретизацию как родовое понятие, означающее установление предписаний, разъясняющих или развивающих исходные нормы законов и подзаконных актов, и направленное на такую регламентацию общественных отношений, при которой достигается полнота регулирования, единство правового опосредования общественных отношений определенного вида.

    Как видно из данного определения, автор  рассматривает конкретизацию прежде всего в плане развития текущего законодательства, восполнения пробелов правового регулирования. Думается, что автор верно подчеркивает значение конкретизации в урегулировании общественных отношений. Однако вряд ли правильно его утверждение о том, что понятие конкретизации поглощает собой толкование. Тем более, что далее автор, классифицируя конкретизирующие акты министерств, /выделяет акты толкования, новые правовые нормы, акты, детализирующие закон или подзаконный акт.

    Оригинальная, точка зрения по вопросу о сущности конкретизации высказана А. К. Безиной и В. В. Лазаревым [9]. Справедливо обращая внимание на многозначность данного понятия и возможность его использования как в сфере правотворчества, так и в процессе правоприменения, указанные авторы видят в конкретизации привнесение нового элемента, отсутствующего ранее в нормативном акте. Таким образом, если стать на эту точку зрения, то следует признать, что конкретизацией, имеющей место при применении права судом, завершается правосозидательный процесс.