Основание и условия гражданско-правовой ответственности за вред, причиненный несовершеннолетним

Исключение составляют случаи, прямо предусмотренные законом, например, когда вред причинении  жизни или здоровью гражданина источником повышенной опасности.

Показателен случай из практики.

Липецким областным судом рассмотрена кассационная жалоба на решение  Задонского районного суда Липецкой области  об отказе в удовлетворении иска о взыскании денежной компенсации морального вреда. Б.М.И., ее родители, бабушка, обратились в суд с иском о возмещении морального вреда в связи с  дорожно-транспортным происшествием.

В иске указано, что29 апреля 2009 года, управляя автомобилем "Нива-Шевроле", рег. номер , на ул. К. Маркса г. Задонска, Г.Е.А. нарушил требования Правил дорожного движения (ПДД) РФ, и допустил столкновение со скутером, которым управляла несовершеннолетняя Б.М.И., завершавшая маневр поворота налево. В результате Б.М.И. были причинены телесные повреждения, квалифицированные как тяжкий вред здоровью, она претерпела существенные нравственные и физические страдания, проходила длительное стационарное лечение, что вынудило ее отказаться от привычного образа жизни.

       По изложенным основаниям истцы просили взыскать с Г.Е.А. в пользу Б.М.И. 200.000 рублей, в пользу Б.С.В. и Б.И.А. - по 150.000 рублей, а в пользу Б.М.В. 100.000 рублей.

Представитель ответчика Г.Е.А. по доверенности и ордеру адвокат Пресняков В.Н. в судебном заседании возражал против иска, считая первопричиной ДТП нарушение самим несовершеннолетним Б.М.И. поворот налево из крайнего правого ряда с созданием помехи автомобилю, производящему попутный обгон по встречной полосе.

В кассационной жалобе истцы просят об отмене решения, критикуя выводы суда об отсутствии вины Г.Е.А. в ДТП, а также оснований для возмещения морального вреда в связи с длительностью производства по уголовному делу и его исходом. При этом жалоба содержит довод о невозможности признания Б.М.И. владельцем источника повышенной опасности ввиду ее несовершеннолетнего возраста, и отсутствия права на управление скутером. То есть речь идет о недопустимости применения к правоотношениям сторон положений п.3 ст.1079 ГК РФ о возмещении вреда при взаимодействии источников повышенной опасности [19].

Судебная коллегия считает решение правильным.

Согласно ст.1079 ГК РФ юридические лица и граждане, деятельность которых связана с повышенной опасностью для окружающих (в частности использование транспортных средств), обязаны возместить вред, причиненный источником повышенной опасности, если не докажут, что вред возник вследствие непреодолимой силы или умысла потерпевшего.

Вред, причиненный в результате взаимодействия источников повышенной опасности их владельцам, возмещается на общих основаниях по ст.1064. согласно которой причиненный личности или имуществу гражданина, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред.

В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 26 января 2010 г. N 1 «О применении судами гражданского законодательства, регулирующего отношения по обязательствам вследствие причинения вреда жизни или здоровью гражданина» разъяснено, что при причинении вреда жизни или здоровью владельцев источников повышенной опасности в результате их взаимодействия, вред возмещается на общих основаниях ст.1064 ГК РФ, то есть по принципу ответственности за вину. При этом необходимо иметь в виду, что при наличии вины лишь владельца, которому причинен вред, он ему не возмещается.

Согласно ч.2 ст.150 ГК РФ нематериальные блага защищаются в соответствии с Кодексом другими законами в случаях и в порядке, ими предусмотренных, а также в тех случаях и тех пределах, в каких использование способов защиты гражданских прав  вытекает из существа нарушенного нематериального права и характера последствий этого нарушения.

Согласно ст.151 ГК РФ, если гражданину причинен моральный вред (физические или нравственные страдания) действиями, нарушающими его личные неимущественные права, либо посягающими на принадлежащие гражданину другие нематериальные блага, а также в других случаях, предусмотренных законом, суд может возложить на нарушителя обязанность денежной компенсации указанного вреда.

Согласно постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 г. N 10 "Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда" под моральным вредом понимается нравственные или физические страдания, причиненные действиями (бездействием), посягающими на принадлежащие гражданину от рождения или в силу закона нематериальные блага (жизнь, здоровье, достоинство личности, деловая репутация, неприкосновенность частной жизни, личная и семейная тайна и т.п.) или нарушающими его личные неимущественные права (право на пользование своим именем, право авторства и другие неимущественные права в соответствии с законом об охране прав на результаты интеллектуальной деятельности либо имущественные права гражданина.

Ответственность за моральный ущерб безусловна лишь для случаев его причинения действиями, нарушающими личные неимущественные права гражданина либо посягающие на принадлежащие ему другие нематериальные блага. В иных случаях компенсация морального вреда возможна лишь при наличии указания об этом в законе.

Районным судом были установлены факт причинения вреда и обстоятельства его причинения.

В результате последующего столкновения Б.М.И. были причинены телесные повреждения в виде закрытой черепно-мозговой травмы, травмы таза и ушиба мягких тканей левого бедра, квалифицированные как тяжкий вред здоровью.

Суд дал надлежащую оценку установленным обстоятельствам дела, представленным доказательствам, правильно применил закон, и пришел к обоснованному выводу об отсутствии причинной связи между действиями Г.Е.А. и повреждением здоровья Б.М.И.

Суд правильно применил к правоотношениям сторон положения п.3 ст.1079 ГК РФ, квалифицировав столкновение как взаимодействие источников повышенной опасности, обусловливающее ответственность в зависимости от вины.

Несовершеннолетие Б.М.И. и отсутствие у нее права управления транспортными средствами, не являлись обстоятельствами, исключающими разрешение спора исходя из общих оснований возмещения вреда.

Управлять мопедом или мотоциклом имеют лица, достигшие 16 лет, а исходя из содержания п.1 ст.1079 ГК РФ ответственными за причинение вреда источником повышенной опасности признаются деликтоспособные граждане ( ст.21 ГК РФ).

Однако признание гражданина титульным владельцем источника повышенной опасности зависит лишь от наличия у него гражданской правоспособности, в объем которой включается, в частности, право иметь имущество в собственности или на ином законном основании.

В данном случае, как видно из материалов дела, Б.М.И. являлась законным владельцем скутера, как вещи, но незаконно использовала его в дорожном движении, что не погашает статус этой вещи как источника повышенной опасности, и предполагает в случае причинения вреда наступление ответственности в порядке ст.1074 ГК РФ.

Поэтому отсутствие у Б.М.И. права управления транспортными средствами, на что ссылались истцы, свидетельствовало не более чем об особенностях дорожной ситуации, но не о невозможности признать ее владельцем источника повышенной опасности.

При этом, как следует из объяснений истцов, определяющее значение они придавали факту включения Б.М.И. сигнала поворота налево перед совершением маневра, который по делу действительно установлен (в частности, в протоколе осмотра места происшествия отмечена работа данного сигнала на поврежденном скутере).

Вместе с тем, согласно правил  дорожного движения , который Б.М.И. была бы обязана соблюдать и знать при прохождении соответствующего обучения и наличии права на участие в дорожном движении, сам по себе факт подачи сигнала поворота преимущества в движении не дает.

Согласно же п.11.2 ПДД РФ запрещается обгон транспортного средства, подавшего сигнал поворота при его движении по той же полосе (поскольку поворот без предварительного перестроения в соответствующее крайнее положения недопустим).

Анализ действий Б.М.И. в конкретной дорожной ситуации, подтверждает доводы Г.Е.А. о совершении ею маневра, не оставляющего шансов предотвратить столкновение, и в отсутствие соответствующего преимущества.

Кроме того, по делу доказан факт создания Б.М.И. при осуществлении маневра опасности и другому участнику дорожного движения - водителю С.И.И., управлявшей автомобилем "Дэу-Тико" рег. номер <...>.

По показаниям С.И.И. поворот скутера произошел с правой полосы, на опасном расстоянии от ее автомобиля, при наличии на встречной полосе автомобиля "Нива-Шевроле", водитель которого производил обгон ее автомобиля, в связи с чем, ей пришлось применить экстренное торможение.

Г.Е.А. со дня ДТП в своих объяснениях последовательно утверждал, что в момент начала маневрирования скутера, его автомобиль уже обгонял автомобиль "Дэу-Тико"

Показания С.И.И. и объяснения Г.Е.А. о расположении всех трех транспортных средств непосредственно до ДТП подтверждаются, помимо прочих доказательств, видеозаписью ДТП с камеры наблюдения.

Согласно протоколу осмотра и схеме места ДТП, экспертному заключению, столкновение произошло на полосе движения автомобиля "Нива-Шевроле".

В материалах дела представлено заключение автотехнической экспертизы, исходя из результатов клторой, дорожная ситуация развивалась следующим образом: после начала автомобилем "Нива-Шевроле" обгона автомобиля "Дэу-Тико", скутер из крайнего правого положения повернул налево, с аварийным пересечением траекторий каждого из указанных автомобилей, и затем произошло столкновение на полосе обгона.

В такой ситуации суд правильно придал правовое значение разрешению вопроса о наличии у Г.Е.А. технической возможности предотвратить столкновение при условии движения с надлежащей скоростью.

Согласно заключению автотехнической экспертизы от 20 ноября 2009 года, как при скорости, определенной расчетным путем (72 км/ч), так и при допустимой скорости движения в населенных пунктах (60 км/ч) водитель автомобиля "Нива-Шевроле" Г.Е.А. не имел технической возможности предотвратить столкновение.

Аналогичные выводы содержит экспертное заключение от 3 декабря 2010 года.

Согласно заключению автотехнической экспертизы от 20 ноября 2009 года, маневр водителя Б.М.И. создал опасность для движения автомобиля "Нива-Шевроле", который производил маневр обгона.

Согласно протоколу осмотра, схеме и фотографиям места ДТП, маневр обгона производился Г.Е.А. на участке дороги, не подпадающем под действие зоны запрещения обгона.

При таких обстоятельствах суд сделал правильный вывод об отсутствии вины Г.Е.А. в причинении вреда здоровью Б.М.И.

Нарушение Б.М.И. требований ПДД РФ судебная коллегия признает формальным, ввиду ее возраста и отсутствия соответствующих обязанностей водителя.

Тем не менее, применительно к п.3 ст.1079 и ст.1064 ГК РФ, правовое значение имеет не столько наличие вины Б.М.В., сколько отсутствие вины Г.Е.А., что и установлено по делу.

Доводы жалобы о необходимости учитывать несовершеннолетний возраст Б.М.И. в качестве самостоятельного основания к отмене решения, являются несостоятельными.

Как указано выше, относительно статуса владельца источника повышенной опасности это обстоятельство правового значения не имеет.

Как таковой, допуск Б.М.И. к участию в интенсивном дорожном движении при отсутствии в силу возраста должной способности оценивать дорожную обстановку, уже сам по себе сделал ее заложником опасной ситуации, поскольку по материалам дела она полагалась только на сигнал поворота, безотносительно к рядности движения и действиям других водителей.

Выводы суда по существу дела соответствуют установленным обстоятельствам, нормам права, и оснований считать их ошибочными не имеется.

Анализ данного дела позволяет сделать некоторые выводы. А именно, суды при рассмотрении и разрешении дела по существу руководствуются разъяснениями , данными в  постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 20.12.1994 г. N 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», как в части применения норм законодательства о вине причинителя вреда, так и потерпевшего.

 При применении нормы ст.1100 ГК РФ в части взыскания  компенсации морального вреда  при причинении вреда жизни  и здоровью гражданина источником повышенной опасности, суд применяет норму ст.1064 ГК , об ответственности за причинение вреда на общих основаниях. 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Глава 3 Вина и вред как условия гражданской ответственности

            3.1 Вина как условие деликтной ответственности : понятие, формы, виды

 

       Юридическая доктрина исходит из необходимости учета субъективного фактора при возложении ответственности, используя для этого понятие вины [54,15].

 Согласно общепризнанному определению  вина есть психическое отношение правонарушителя к совершенному им противоправному деянию и к наступившему результату; наличие вины означает, что правонарушитель либо знает, что его действие (бездействие) нарушает юридические нормы, либо мог и должен был знать об этом, если бы не выразил по отношению к ним пренебрежения.

Наличие вины как элемента субъективной стороны состава правонарушения является общим принципом юридической ответственности во всех отраслях права.