Парадигмы мышления и типы текста

       Тем не менее психика развивалась дальше, и это приводило к иным парадигмам мышления и порождало иные стили творчества и иные типы текста. 

       Рационалистическое  мышление и убеждающий текст

       Исследователь Е.Е. Пронина в качестве примера  убеждающего текста приводит проповедь архиепископа Саратовского и Волгоградского Пимена     [3, С. 99]. Этот текст еще духовный, но уже не мифологический, а именно убеждающий. Так как в нем «звучат предупреждения свыше, но не прямо и непосредственно, как в двухпалатном сознании грека, а как мнение наставника» [3, С. 101]. И основное отличие данного текста от мифологического в том, что он звучит не в коллективном бессознательном в качестве неотчуждаемой мифемы, а в индивидуальном сознании, как цитата из Учения.

       Рационалистическое  мышление, в сущности, родилось в недрах монотеизма как теология, то есть наука о сущности Бога, Божественном промысле и мире Божием. Теология претендовала на научность, прежде всего в смысле систематической рефлексии постулатов богословия, приведения их в согласие с логическими законами умозаключения и догматами веры. Е.Е. Пронина отмечает, что «наиболее отчетливо это просматривается в структуре «Проповеди», где заключительный наказ выводится с неизбежностью и последовательностью логического следствия из ограниченного числа посылок, которые представляют собой догматы веры и сами по себе, конечно, не требуют доказательств, подобно аксиомам математики» [3, С. 106].

       Показательна  в данном случае и структура религиозной  проповеди как жанра, в котором  формируются сразу две идеи: опорная, то есть излагающая богоустановленные нормы отношения к миру, и рабочая, то есть рекомендующая оптимальный способ действия в реальных обстоятельствах мирской жизни.

       Таким образом, автор Е.Е. Пронина приходит к выводу, «что рационалистическое мышление было результатом естественного поступательного развития психики и фактически основывалось на тех же потенциях и глубинных механизмах, что и магическое мышление» [3, С. 110].

       Далее автор отмечает, что логический механизм так называемого «притчевого мышления» доказал свою конструктивность и жизнестойкость в интеллектуальной практике человечества. В качестве примера приводятся басни Эзопа, Лафонтена, Крылова [3, С. 124].

       В практике современной журналистики техника рационалистического подхода и технология подготовки убеждающих текстов разработаны до тонкости. Но журналистам не стоит обольщаться своей способностью сводить концы с концами в любом комментарии. Поскольку в таком типе мышления присутствует не только «действительность и мощь» идеологем, но и некая логическая ущербность. Следует также помнить и о том, что доверие аудитории небезгранично – читатели способны различать логические ловушки убеждающего воздействия.

       Довольно  скоро рационализм обнаружил  те же слабости, за которые критиковали схоластику: логика слишком легко становилась казуистикой, аксиомы превращались в догмы. Рационалистическая картина мира не совпадала с иррациональностью общественного бытия.

       Позитивистское  мышление и прагматический текст

       Огюст Конт был первым, кто произнес новое слово – позитивизм. В противовес дедуктивному подходу рационалистов родоначальники позитивизма считали, что только индукция (восхождение от частного к общему) может дать новое знание. Разновидностью позитивизма является прагматизм. Сторонники данного учения считали, что философия как особая наука, претендующая на умозрительное познание реальности и стоящая над естественными науками, просто не нужна.

       Прагматизм  вызывал вполне понятное раздражение  многих мыслителей и моралистов, но, тем не менее позитивистская парадигма мышления расширяла возможности интеллекта, увеличивала степень свободы как по отношению к внешнему миру, так и по отношению к самому субъекту.

       Переход к новой парадигме означал  существенные перемены в категориальном аппарате мышления. По мнению автора Е.Е. Прониной «такая структура сознания как нельзя лучше подходила для эпохи капиталистической экспансии, бурного развития массового производства и научно-технического бума» [3, С. 139].

       Новый тип текста складывался в русле  литературной традиции. Самый массовый и самый информативный жанр американской журналистики “story” (англ.): 1) повесть, новелла, анекдот; 2) предание, сказка; 3) фабула, сюжет – имеет очевидные фольклорные и искусствоведческие корни и до сих пор рассматривается художественной критикой как «литературный материал среднего достоинства». Но на этом сходство и заканчивается. В газете “story” – это четкий ответ на шесть практически значимых вопросов: Что? Где? Когда? Кто? Почему? и Как? – а также броский заголовок, чтобы привлечь внимание.

       В основе прагматического текста –  стремление помочь в разрешении конкретной жизненной ситуации, а не растолковать глобальную проблему. Ему чужды просветительский пафос учительства и духовное наставничество, характерные для  убеждающего текста. Он говорит не о том, как правильно, а о том, как полезно. Такому тексту не свойственна тщательность в проработке логической канвы изложения, ведь он не претендует на абсолютную истину. Благодаря своей оперативности, бесперебойности и системности поток прагматических текстов способен структурировать и даже регулировать общественное мнение.

       Чистота отработки текстов прагматического  типа – необходимый и достаточный показатель профессионализма в журналистике. Не нужно возлагать на них слишком большие надежды. Есть проблемы, которых они не решают. Есть жанры, которые не терпят прагматики. Но это самое доступное, очень надежное и вполне достойное средство, если речь идет о консолидации самосознания социальной группы, об активизации общественного мнения либо о повседневной ориентации людей в коловращении событий и решении ими житейских проблем.

       Драйв-мышление и гедонистический  текст

       Исследователь Е.Е. Пронина предлагает следующее  определение понятия «драйв-мышление»:

       Драйв-мышление – это осознанное следование принципу удовольствия как единственному ориентиру поведения вследствие отрицания социальных запретов и предписаний, табу и идеалов, долга и ответственности [3, С. 183].

       С чисто научной точки зрения парадигма  собственно драйв-мышления исторически  бесперспективна. В качестве самодовлеющего умонастроения драйв-мышление приводит к безграничному гедонизму (сексуальной распущенности, наркомании, анархии) и самоуничтожению. Но как преходящее состояние в момент релаксации, стресса, подросткового созревания, «карнавала», кризиса, революции – оно способствует смене идентичности, сбросу невыносимого напряжения через кратковременный возврат к собственной биологической природе.

       В настоящее время в гедонистическом  тексте появился коронный признак –  глумливость. Но следует понимать, что глум не изначальное качество гедонистического текста, а свойство специальное, придаваемое сознательно для достижения манипулятивных эффектов. Также данному типу текста присущи приемы применения десакрализации , сюжетно выстраиваемые по принципу нарушения табу. Энергетическую подпитку обеспечивает принцип актуализации инстинктивных влечений путем непосредственного называния или картинной демонстрации предметов и действий, способных вызывать рефлекторное возбуждение. Актуализация инстинктивных влечений плавно переходит на уровень провоцирования витальных страхов.

       Предметом рассмотрения гедонистического текста могут быть не только развлечения, конкурсы и риск. Предметом может быть все, что угодно: религия, политика, право, торговля, образование и т.д. Гедонистический текст – это способ осмысления реальности, подобно мифологическому, убеждающему и прагматическим текстам. Отдельные элементы гедонистического текста могут быть использованы в рамках и убеждающего и прагматического текстов, для придания зрелищности и подключения энергии влечений к переживанию отвлеченных ситуаций. Тут важен не сам по себе аттракцион, а его способность возбудить в бессознательном определенный жизненный импульс. Поэтому интегральную единицу гедонистического общения, аналог «мифемы», «идеологемы», или «конструкта», следует обозначить как «инстигат» (от англ. instigate – провоцировать, подстрекать).

       Гуманистическое мышление и смысловыявляющий текст

       Гуманистическая парадигма мышления прежде всего  укрепилась в психологии. Практически все основные направления психотерапии: гештальт-психология, психодрама, арт-терапия, телесно-ориентированная терапия и даже современный психоанализ – своей главной целью ставят формирование духовно зрелой, независимой и ответственной личности. Широкое применение нашли такие подходы и в практической организации массовых коммуникаций, в журналистике, PR, рекламе. «К сожалению, – отмечает исследователь Е.Е. Пронина, – не обошлось и без злоупотреблений достижениями гуманистической мысли… если говорить о развитии умственной сферы, то можно сказать, что вместе с экзистенциализмом получили дальнейшее развитие тенденции к индивидуализации и сепарации личности от социума и коллективного сознания» [3, С. 229]. Далее автор приходит к выводу, что проблема эмансипации со стадии инфантильного негативизма и тотального отрицания перешла на степень осознанного нонконформизма и твердого сопротивления массовизации и унификации.

       Борьба  за переустройство мира и богоборчество  переросли в духовное самоопределение, высшей формой которого стала верность себе и собственным идеалам. Человек ощутил право выбирать или создавать свои ценности. Вместе с этим возникла необходимость в осмыслении собственной ответственности за выбранные ценности и за предпринятые действия. Не претендуя на религиозное откровение, экзистенциализм тем не менее санкционировал ценности. Но не через табу (сакральное и пралогическое), а через индивидуальный смысл (психическое и осознаваемое). При этом психическое (смысл) выступало как источник сакрального. Трансцендентность была помещена в самом человеке как исходное условие существования и основная потребность личности. Современный человек может прочувствовать духовную автономию, но вместе с этим ощутить космическое одиночество и невозможность найти опору нигде, кроме как в себе самом.

       «Экзистенциальный выбор совершается в глубине  души», – утверждает Е.Е. Пронина. А споспешествовать ему извне можно только, представляя тексты, «проясняющие бытийный смысл актуальных событий» [3, С. 231].

       Гуманистическая парадигма мышления задает принципиально новую интегральную единицу общения – трансцензус (перенос за пределы опыта, в иные сферы бытия). Коммуникативная функция трансцензуса реализуется как интеллектуальное проникновение в суть вещей и событий, за которым – миг самоактуализации или пренебрежения ею.

       Для гуманистической модели трансцензус  является сознательным требованием  стиля и творческим приемом, задающим тип текста.

       Смысловыявляющий  текст дает читателю возможность  делать самостоятельный, прямой и ответственный выбор и позволяет журналисту выйти на такой профессиональный уровень, где никто не рискнет подвергнуть сомнению ни его адекватность, ни его порядочность.

       Далее целесообразно перейти к рассмотрению следующей – новейшей парадигмы мышления.

       Net-мышление и сетевой текст

       Потрясающие технические достижения вызывают тектонические  прорывы в психике человека и  порождают новые парадигмы мышления.

       Теперь  в массовой коммуникации доминируют хаотические процессы. Но это не означает полного отсутствия системы. Просто параметров системы так много и они так сложны, что могут быть описаны только в критериях случайности, стохастичности, хаотичности и типичности.

       Сеть  и в самом деле формируется  стихийно, путем подсоединения все  новых и новых индивидуальных пользователей, реализующих свои собственные цели и потребности. Вместе с тем Интернет обладает всеми свойствами системы – целостностью и единством. Интернет напоминает функционирование нейронной сети, только функцию нейрона выполняет самостоятельный пользователь с приданным ему компьютером.

       Современному  журналисту, чтобы достичь профессионального  мастерства и жизненного успеха, нужно  уверенно ориентироваться в роении сетевых текстов, уметь свободно и творчески работать в парадигме Net-мышления. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ 

      Парадигма – это всегда некий первообраз, образец, лежащий в основе чего-либо. В настоящее время не утрачена ни одна из парадигм, сложившихся в процессе исторического развития общества.

      Зачастую индивидуумы, сообщества, представители тех или иных социально-культурных парадигм могут годами, веками жить рядом и не понимать друг друга. Ведь подчас различия в базовых ментальных моделях бывают настолько велики, что заставляют отвергать, презирать, ненавидеть и бояться «чужих».

      Таким образом, мировоззрение играет ключевую роль в поведении людей, и журналисты в этом плане не исключение. И именно от мировоззрения автора зависит, какой текст выйдет из-под пера. Профессиональный журналист должен свободно владеть любым стилем. А класс журналиста определяется глубиной понимания, какой из стилей будет адекватен реальному психоисторическому состоянию общества.