Средний класс в России

      С точки зрения социальной стратификации  следует говорить не о среднем слое, а о среднем классе, поскольку здесь имеет место процесс классовой кристаллизации, то есть сближения социальных позиций основных социальных групп по таким критериям как власть (на Западе представители среднего класса оказывают весьма существенное влияние на политические процессы) доход, престиж профессии, уровень образования. На основе этих признаков формируется общая идеология, мораль, образ жизни, характеризующее поведение среднего класса. Термин «средний класс» в своем первоначальном значении относится к достаточно большой по численности социальной группе (в промышленно развитых странах она составляет около 60% самодеятельного населения), занимающей серединное положение между двумя крайними полюсами социальной стратификации, которые образуют с одной стороны, политическая элита и наиболее богатые слои населения, а с другой – бедные, деклассированные элементы. Графически этот тип социальной стратификации может быть представлен в форме ромбовидной модели, основной объем которой как раз и занимает средний класс.

      Среди функций среднего класса выделяют две  «классические». Прежде всего –  это основной экономический донор: бюджет страны складывается из налогов  широкого слоя налогоплательщиков, рассматривающих  себя как опору государства и  по этой причине наделенных правом контролировать его расходы.

      Другая  важнейшая функция среднего класса – его ведущая роль в процессе вертикальной мобильности. Основные социальные перемещения в обществе происходят как внутри среднего класса, так  и между ним и другими элементами социальной структуры. Именно свободные каналы восходящей вертикальной мобильности, ясные перспективы социального роста базой которого выступают образование и уровень квалификации, должны обеспечивать высокий уровень благосостояния представителей среднего класса.

• Критерии выделения среднего класса.

      Проблема  определения среднего класса, по моему  мнению, не может сводиться только к критерию дохода, благосостояния. Средний класс как социально-структурный феномен определяется комплексом критериев (признаков), количественными и качественными характеристиками. Уже поэтому сущность среднего класса и его структуру следует рассматривать  в аспекте социальных статусов тех групп, которые, вероятно, в него войдут. При всей пестроте структуры среднего класса ( что видно из данных по тем странам, где он наличествует) можно выделить какие-то существенные общие, либо сближенные черты статусов этих групп:

1. уровень дохода, благосостояния, позволяющий реализовать современный образ жизни, его социальный стандарт;
2. относительную устойчивость экономического статуса, его стабильность; устойчивое экономическое самообеспечение;
3. владение собственностью либо условиями, безусловно необходимыми для ее эффективного функционирования на современном уровне: знаниями и умениями в сфере организации и управления, высокой квалификацией, информацией;
4. признанную особо ценной для общества  деятельность в сфере науки, культуры, осуществляемую на основе обладания уникальными творческими способностями;
5. повышенную (по сравнению с нижерасположенными на социальной лестнице группами) субъектность : на рынке труда, в выборе образцов социального поведения и т.д.;  способность влиять более или менее существенно на общественный процесс и управление им  : средний класс – один из важнейших компонентов системы социального партнерства.

     Лица, для которых  признаки, указанные  в пунктах 1-5 , имеют высшее выражение, составляют группы, расположенные на социальной лестнице выше среднего класса (выше среднего, высший слой, элита).

           Непременным признаком  среднего  класса следует считать его количественную масштабность. Во всяком случае, доля среднего класса в населении должна быть не меньше суммарной доли тех групп, социальный статус которых ниже статуса среднего класса. Именно с этого количественного порога начинается функционирование среднего класса как такового. До того – это лишь один из слоев в социальной структуре общества. Те 10% российского общества, на которые некоторые исследователи ссылаются как на средний класс, являются таким слоем, но отнюдь еще  не средним классом.

     Исходя  из вышеизложенного, можно указать  социальные группы, которые, в перспективе, составят у нас средний класс:

1. собственники среднего и мелкого капитала, часть владельцев мелкой трудовой частной  собственности( исключая часть владельцев среднего капитала, вошедших в более высокие слои);
2. лица, работающие по найму:

• высококвалифицированные специалисты – ИТР, менеджеры, руководители среднего и частично низшего звена, осуществляющие техническое и функциональное руководство, организацию на предприятиях и в организациях любых форм собственности;

• высококвалифицированные рабочие с современным типом квалификации;
• высококвалифицированные специалисты  непроизводственного профиля (часть их, другая часть может иметь статус ниже статуса среднего класса, во всяком случае, это сейчас так);

3. лица, осуществляющие гражданскую власть (кроме тех, кто входит в элиту и высшие слои) и часть служащих (чиновников) – исполнителей, обеспечивающих деятельность власти и обладающих влиянием на нее («группа влияния»);
4. деятели науки, свободных профессий (творческая интеллигенция), если их статус имеет изложенные выше признаки;
5. часть среднего офицерства и др.

      Является  ли средний класс действительно  классом в строгом смысле понятия? Думается, нет, так как он весьма разнообразен по отношению к средствам производства и по источникам доходов (от доходов с капитала до зарплаты наемного работника).  Таким образом  понятие «средний класс» обозначает в постиндустриальных странах не класс, а сложный социально-структурный конгломерат.

• Перспективы формирования среднего класса.

     Каковы  перспективы формирования среднего класса в нашей стране сегодня? Во многом они зависят от успешной адаптации населения, формирования продуктивных моделей социально-экономического поведения, адекватных сложившейся хозяйственной ситуации. Характеристики процесса адаптации в настоящее время очевидны. Прежде всего на смену доминировавшим ранее надеждам на государство приходит существенно большая ориентация населения на собственные силы и возможности. Жестко заданные и органические типы социально-экономического поведения уступают место разнообразию типов социального действия. На смену прямому и и непосредственному властному хозяйственному и идеологическому контролю приходят такие универсальные регуляторы как деньги и правовые нормативы. Новые способы и стандарты поведения обусловлены различными источниками формирования, хотя часто они не корректируются ни устойчивыми нравственными нормами, ни правовыми санкциями. Динамика субъективных оценок адаптации выглядит следующим образом (см. табл. 1).

     Динамика  субъективной оценки адаптации.

     Табл.№1

     Результаты  процесса адаптации как позитивные однозначно оценили менее 10% респондентов. Большинство этой «группы успеха»  составляют мужчины в возрасте до 40 лет, имеющие высшее образование и занятые в частном секторе экономике – предприниматели, наемные работники в коммерческих структурах, а также руководители высшего звена.

     В настоящее время две первые группы могут рассматриваться как протосредний класс, но очевидны препятствия для его превращения в «классический». Так, профессиональная подготовка, не подкрепленная деловыми связями, по мнению респондентов, не может обеспечить высокий уровень адаптации.

     Невостребованность  квалифицированного персонала или  востребованность только при наличии нужных связей деформирует цепочку: образование – квалификация- доходы – долгосрочные сбережения – уровень потребления, обеспечивающую формирование и развитие среднего класса.  Образование не гарантирует получение работы с перспективами роста. Работа не гарантирует доход: зарплата у представителей одной профессии в частном и государственном секторах различается на порядок. Доход не гарантирует статус, поскольку многие источники высоких доходов незаконны. А противоречивость законодательства, несовершенство налоговой системы превращают практически любое предприятие в правонарушителя и вынуждают владельцев предприятий при найме работников обращать внимание не мтолько на их профессиональные и деловые качества, сколько на факторы, подтверждающие их безусловную « надежность».

     Интересно, что фактор наличия сбережений не получил преимущества ни в одной  группе. Сегодня только одна треть  населения положительно ответила на вопрос: « Имеется ли у Вас определенный запас прочности, который позволит продержаться, если экономическая ситуация ухудшится?». Вдвое большее число респондентов ответили на этот вопрос отрицательно. Но вместе с тем прослеживается определенная связь между объемами сбережений и степенью адаптированности населения (см. табл. 2).

Объем  сбережений респондентов в зависимости от степени  
адаптированности к новым экономическим условиям (в %)

Табл. №2

     Как показали исследования, с ростом объема сбережений увеличивается их доля в  наличной валюте. В ответах, полученных в ходе фокусированных интервью, в  качестве основных причин, снижающих  частный инвестиционный потенциал, указывается на нестабильность в стране и ненадежность банков. Респонденты считают, что общество не вышло из полосы нестабильности, не исключено резкое изменение принципов финансовой политики. Отсутствие доверия к власти и ее финансовым институтам лишает потенциальный средний класс возможности строить долгосрочные стратегии роста благосостояния и переводит значительную часть возможных накоплений в сферу потребления (см. табл. 3)

     Уровень потребления в  зависимости от степени  адаптированности  
к новым экономическим условиям (в %)

     Табл. №3

     В целом приведенные данные свидетельствуют  об ограниченности масштабов адаптационных  процессов и о кризисных явлениях в процессе адаптации, причем в субъективно худшем положении оказалось поколение 40-50 – летних, т.е. люди, находящиеся в активном трудоспособном возрасте и благодаря опыту и квалификации, обладающие достаточно высокими социальными амбициями.  В этой группе респондентов нарастает или разочарование в реформах или укрепляется их неприятие. Это поколение , которое обычно составляет сердцевину среднего класса – слой социальной стабильности, - не стало таковым, а, напротив, превратилось в крупную дестабилизирующую группу. Подобные обстоятельства не могут не сказаться на социальной самоидентификации населения (см. табл.)