Эйджизм и возрастные предрассудки

В исследовании M. Pinquart была предложена процедура экспериментального изучения влияния возрастных стереотипов  на самоотношение человека. Испытуемых просят описать самих себя (в свободной форме). Затем им предлагается ознакомиться со списком высказываний о людях их возраста, содержащим позитивные или негативные возрастные стереотипы, после чего испытуемые создают еще одно самоописание. Сопоставление содержания первого и второго самоописаний может продемонстрировать, каким образом актуальные позитивные или негативные возрастные стереотипы влияют на характер самоотношения человека (Pinquart M., 2002).

S. Horton, J. Baker, G. W. Pearce и J. M. Deakin для оценки влияния негативной возрастной стереотипизации на эффективность поведения предложили процедуру актуализации возрастных стереотипов личности. Возрастные стереотипы испытуемых могут актуализироваться с применением закономерностей подпорогового восприятия (в просматриваемый испытуемыми видеоряд монтируются утверждения, содержащие негативные возрастные стереотипы), а также путем особого построения инструкции, содержащей элементы негативной стереотипизации. Сравнение эффективности деятельности «до» и «после» процедуры, актуализирующей возрастные стереотипы, а также сопоставление результатов с данными контрольной группы позволяют показать влияние актуальных возрастных стереотипов на продуктивность деятельности личности (Horton S., Baker J., Pearce G. W., Deakin J. M., 2008).

Параллельно с  экспериментальными широкое распространение  получают опросные методы исследования возрастной дискриминации.  Некоторые опросники предназначены для оценки выраженности возрастно-дискриминирующих убеждений потенциальных субъектов дискриминации. Так, например, H. A. Rosencrantz и  T. E. McNevin в конце 1960-х г.г. предложили «Семантический дифференциал по вопросам старения» (Aging Semantic Differential), включающий 32 пары биполярных качеств, который впервые позволил провести многомерный анализ отношений к пожилым людям по параметрам «компетентность», «автономность» и «приемлемость» (Rosencrantz H. A., McNevin T. E. , 1969). Позже в работе R. C. Intrieri, A. von Eye и J. A. Kelly фактор «компетентности» был заменен «интегрированностью», и, кроме того, эта модель была дополнена фактором «содействие» (Intrieri R. C., von Eye A., Kelly J. A., 1995).

Другим примером является опросник «Существующая возрастная дискриминация», предложенный А. Klugе  и  F. Krings. Испытуемым предлагается выразить свое согласие или несогласие с 21 утверждением, каждое из которых отражает одно из распространенных предубеждений относительно работающих пожилых людей. В инструкции оговорено, что «пожилыми» считаются сотрудники, перешагнувшие 50-летний рубеж.

СОВЛАДАНИЕ  С СОЦИАЛЬНЫМИ СТЕРЕОТИПАМИ.

Среди современных  социальных стереотипов торжествует  примат молодости. Человек всю жизнь  должен выглядеть молодо, поддерживать спортивную форму, а вот мобильность  его мышления в расчет не принимается. Предполагается, что если вам за..., то ждать от вас нечего и места в обществе вам нет. Причем совсем упускается из виду разница между паспортным и психическим возрастом. Стереотипы отношения к старости, определяющие во многом стратегии адаптации к возрасту, обусловливаются многими факторами, в том числе культурно-историческими особенностями развития общества. Такой выбор в значительной степени определяется, например, национальной традицией отношения к старости. В расширенных семьях на Востоке пожилые люди получают ощущение надежности, эмоциональное тепло и защищенность. В странах Запада старость часто воспринимается негативно, и общество лишает пожилых людей многих социальных прав.

В последние  годы стали различать хронологический (паспортный) и психологический возраст. Первый — количество прожитых лет, второй — реальное постарение за эти годы, интеллектуальное и эмоциональное. Психологический возраст — нечто субъективное, существующее во внутренней системе отсчёта, в которой сопоставляется значимость уже пережитых и еще ожидаемых событий. Измеряется он соотношением тех социальных ролей, которые человек еще способен выполнять, с теми, которые доступны для большинства его сверстников.

Прямой зависимости  между трудоспособностью, удовлетворенностью жизнью и хронологическим возрастом не обнаружено. Не все люди одинаково подвержены влиянию возрастных стереотипов. Некоторые до глубокой старости с легкостью постигают новое. Они способны не только к выработке радикально новой точки зрения на волнующую их проблему, но и к сохранению душевной молодости. За счет психологического развития, усиливающего способности, связанные с пониманием ситуации (умение принимать решение, полноценность аргументации, используемый словарь), за счет компенсации возрастного снижения сенсорно-моторных возможностей (зрения, слуха, скорости реакции).

Быстрое постарение, завышенный (по сравнению с паспортным) психологический возраст связан с пессимистичной установкой и обедненной жизненной перспективой. При этом происходит снижение самооценки и возрастает потребительская ориентация.

Приблизительно  к пятидесяти годам взгляды и  принципы начинают затвердевать и проявляются  как стереотипы, — а именно стереотипы побуждают уклоняться от ответственности. В поведении это проявляется как нетерпимость и даже фанатизм. Такая роль стереотипов поддерживается их положительным влиянием на самочувствие, они служат источником самоутверждения и потому бережно сохраняются и поддерживаются. Ведь привычки делают мир пожилого человека более уютным, неукоснительное следование им внушает человеку спокойствие и чувство незыблемости бытия. Однако подобная приверженность привычному вступает в противоречие с необходимостью дальнейшего психического развития, требующего противодействия духовному застою. Когда пожилой человек цепляется за прошлое, он каменеет.

Раздраженная  реакция на молодежь говорит не о  мудрости, а об остывании чувств. В старости, если нет актуальных интересов и целей, наблюдается снижение способности удивляться, падает острота чувств и постепенно нарастает бесчувственность. Кроме того, значительно возрастает длительность эмоциональных реакций, часто приобретающих характер затяжных состояний. Еще Аристотель в книге «Риторика» отмечал, что у стариков нет ни сильной любви, ни сильной ненависти. Они не жаждут великого и необыкновенного, но лишь того, что полезно для существования. Страсти их ослабели и подчиняются выгоде, поэтому достигшие этого возраста кажутся благоразумными. Несмотря на то что новые установки в этот период продолжают вырабатываться, они малоподвижны и плохо перестраиваются, что проявляется в инерционности смены подходов к проблемам. Человека раздражает все новое, а это способствует изоляции от людей, придерживающихся других, обновленных взглядов. («Что с ними говорить! Они невежды, дилетанты, смешно принимать их во внимание!»)

. Отличие собственных  подходов к проблемам от подходов  молодых часто воспринимается  людьми старшего поколения как  непреодолимое препятствие на  пути к общению («Я такой,  какой есть, и меняться не собираюсь!»). Еще Спиноза отмечал, что догматическое мышление стариков зачастую вызывает у молодых раздражение и злобу. Усиливающаяся по инициативе двух сторон изоляция, в свою очередь, дополнительно усугубляет одиночество человека преклонных лет, и возникает порочный круг. Отдавая себе отчет в том, насколько собственные возрастные стереотипы мешают его творчеству, Ч. Дарвин сознательно тренировал себя в их расшатывании, чтобы не раздражаться, сталкиваясь с иной позицией.

Необходимо продолжать учиться и реализовывать себя в творчестве. Как известно, новые потребности манифестируют на фоне старых ценностей. Затвердевание и упрощение норм и ценностей ведет к тому, что чем старше становится человек, тем в большей мере он склонен оценивать поступки окружающих в моральных категориях (верно — неверно, порядочно — непорядочно, честно — нечестно). Отсюда берет начало воинствующая нетерпимость к полутонам и склонность к нравоучениям. Нравоучение воспринимается как проявление твердой уверенности, что поступать надо только так и никак иначе, как отсутствие сомнений. Косность суждений проявляется в излишней категоричности, в стремлении все подвести под рубрику верного или неверного. В последние годы как способ реабилитации все чаще используется творческая работа. В ряде стран открываются университеты для пожилых людей. Оказалось, что переключение на учебу и творческую работу способствует улучшению не только самочувствия, но и социальных контактов.

У пожилого человека сказывается в стремлении жить в прошлом. Навязчивость мыслей о прошлом усиливает равнодушие к настоящему и недоверие к будущему. Концентрируясь на прошлом и отвернувшись от настоящего, можно не опасаться случайностей. Кроме того, накопленные с годами знания и достигнутый статус порождают нерешительность в использовании нового. Лучше все делать по-старому. Человек зрелый с годами все менее склонен менять свои позиции и идти на компромисс. Особенно когда, добившись успеха на каком-то пути, он боится с этого пути свернуть и уверен, что для решения любых проблем нужно продвигаться все дальше в том же направлении. Подобная непреклонность приводит его к самоизоляции, так как представители следующего поколения начинают его игнорировать. Такая ситуация провоцирует снижение самооценки и нарастание внутреннего конфликта. Многие крупные ученые, не убоявшись «потерять лицо», до глубокой старости, преодолевая возрастную инерцию, учились новому, и делали это открыто. Так, нобелевский лауреат Э. Резерфорд вскоре после получения премии пожелал снова побывать на студенческой скамье: он пришел к известному математику Г. Лембу и попросил разрешения слушать у него курс лекций по теории вероятностей. Аналогично поступил и академик И. В. Курчатов, когда решил прослушать курс радиоэлектроники. Бородатый глава советских атомников не хотел обращаться к помощи специалистов, предпочитая сам понимать и оценивать новые подходы.

Также формы социальных стереотипов зависят от эпохи. Особенно ярко это демонстрирует распространение систем СМИ. До XVIII в. сведения о событиях передавались медленно, человек узнавал о событиях лишь ближайшей местности. В такой информационной среде жизнь людей была понятной, а пострадавшие при катастрофах если и не лично знакомы, то не чужды. Это делало возможным сочувствие, сопереживание и взаимопомощь, тем более что в ближайшем окружении бедствия случались не так часто. В наши дни и обстановка совсем иная, и переживания изменились. На человека обрушивается шквал негативных сведений, а обычная реакция в этой ситуации — протест.

Поскольку приемы совладания связаны с душевным состоянием человека опосредованно и неоднозначно, то и управляемость с их помощью исходного душевного состояния — относительная. Рассмотренные способы совладания со стереотипами — это возможности высвобождения пространства, в котором человек может развивать свою личность. При осознании влияния стереотипов на свои мысли и поступки, порождающего стремление действовать «как все», нельзя упускать из виду оглупление и снижение творческой активности, которые провоцируют эти формы защиты. Пока не представляется возможным провести жесткие и однозначные границы между разными формами защиты и стратегиями совладания. 
 
 
 
 
 
 
 

ПРОЯВЛЕНИЕ  БОРЬБЫ С ЭЙДЖИЗМОМ.

14 декабря 1990 года Генеральная Ассамблея ООН  постановила считать 1 октября  Международным днем пожилых людей  (International Day of Older Persons).  

Сначала День пожилых людей стали отмечать в Европе, затем в Америке, а в конце 90-х годов уже во всем мире. День пожилых людей празднуется с большим размахом в скандинавских странах. В этот день многие теле- и радиопрограммы транслируют передачи с учетом вкусов пожилых людей.   

1 октября проходят  различные фестивали, организуемые  ассоциациями в защиту прав  пожилых людей, конференции и  конгрессы, посвященные их правам  и их роли в обществе. Общественные  организации и фонды устраивают  в этот день различные благотворительные акции.  

В выступлении  Генерального секретаря ООН говорится, что в Международный день пожилых  людей, который отмечается 1 октября, ООН призывает правительства, частный  сектор, организации гражданского общества и всех людей планеты сосредоточить внимание на создании общества для всех возрастов, как это предусмотрено в Мадридском плане действий по проблемам старения и в соответствии с целями в области развития, сформулированными в Декларации тысячелетия, а также более масштабными глобальными целями в области развития.  

Общими усилиями страны могут и должны обеспечить, чтобы люди не только жили дольше, но и чтобы жизнь их была более  качественной, разнообразной, полноценной  и приносящей удовлетворение.  

Этот день традиционно  отмечается и в России, а также в Азербайджане, Беларуси, Латвии, Молдове, Украине. 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Пожалуй, ни для  кого не секрет, что то как мы мыслим в конечном итоге влияет на то как  мы поступаем в жизни. Наши чувства, эмоции, убеждения и в конечном итоге поведение чрезвычайно  взаимосвязаны. Дискриминирующее поведение во многом связано с такими явлениями, как стереотип и предубеждение. Основная опасность стереотипа и предубеждения заключается в том, что, то негативное отношение, которое возникает в отношении группы или отдельного ее члена, в конечном итоге может и не основываться на реальных фактах. Более того, такие явления, как социальные предрассудки и стереотипы в определенные моменты может оказаться очень опасными.

Проблемы возрастной дискриминации стали предметом  социально-психологических исследований относительно недавно, «стаж» из изучения за рубежом исчисляется несколькими десятилетиями. В последние годы к их исследованию обратилась и отечественная социальная психология. Однако исследования эйджизма (и, шире, возрастных отношений вообще) сопровождаются рядом трудностей методологического порядка, среди которых нужно в первую очередь назвать сложности в определении места феномена эйджизма в сложившейся структуре социально-психологического знания, связанные с неоднозначность трактовки категории «возраст»,, а также выделением возрастных отношений из широкого спектра социальных отношений. В данной работе я предприняла попытку определить возрастную дискриминацию в терминах социальной психологии и обозначить предметный социально-психологический контекст для исследования этого феномена.