Чикагская школа социологии

                 §3 Теория урбанизма: исследования деятелей Чикагской школы

       Урбанизация в XX веке – глобальный процесс, в который всё больше втягиваются и развивающиеся страны¹⁹. До 1900-х годов практически весь рост городов приходился на Запад: в последующие годы наблюдалось некоторое расширение городов в развивающихся странах, но основной период роста пришёлся примерно на последние полвека. Между 1960 и 1992 годами число городских жителей увеличилось на 1,4 млрд чел. В течение следующих двадцати лет оно ещё увеличилось на 2 млрд.

       Городское население растёт гораздо быстрее, чем население мира в целом: 39 % мирового населения в 1975 году жили в городах различного типа; по подсчётам ООН, эта цифра достигнет 63 % в 2025 году. В Восточной и Южной Азии будет проживать примерно половина населения земного шара, и к этому времени горожан и в Африке, и в Южной Америке будет больше, чем в Европе.

       Ряд авторов, связанных с Чикагским университетом в период с 1920 по 1940-е годы, в особенности Роберт Парк, Эрнест Берджесс и Луис Вирт, развивал идеи, которые в течение многих лет были основой теории и исследований в области социологии городов. На двух концепциях, разработанных “Чикагской школой”, стоит остановиться отдельно. Одной из них является так называемый экологический подход к анализу города; другой – описание урбанизма как стиля жизни, разработанного Виртом ²⁰.

       Урбанистическая экология. Экология – термин, взятый из естественных наук: изучение адаптации растительных и животных организмов к окружающей их среде. В природе организмы обычно распределяются в определённом пространстве по некой системе таким образом, что достигается определённый баланс, или равновесие, между различными видами. Представители Чикагской школы считали, что расположение крупных городских поселений и распределение различных типов районов внутри них можно понимать в терминах сходных принципов. Города растут не произвольно, а в соответствии         с благоприятными свойствами окружающей среды. Например, обширные зоны городской застройки в современных обществах обычно развиваются по берегам рек, на плодородных равнинах либо на пересечении торговых путей или железных дорог.

       По словам Р.Парка, “будучи основанным, большой город, по – видимому является отличным механизмом, который… в целом, безошибочно выбирает из всего населения страны тех, кто наиболее подходит для жизни в том или ином регионе или той или иной среде ”. Большие города вписались на “естественные пространства” через процессы соревнования, вторжения и закрепления –все эти процессы имеют место и в экологии биологической. Если мы посмотрим на экологию озера в естественной среде, то обнаружим, что соревнование между различными видами рыб, насекомых и других организмов происходит для достижения сравнительно стабильного их распределения. Этот баланс нарушается, если “вторгаются” новые виды, пытаясь сделать озеро своим местом обитания. Некоторые доселе процветавшие организмы из центральной части озера выживаются со своих мест, что обрекает последних на более нестабильное и худшее существование близ берегов. Завоеватели становятся их преемниками на центральной территории²¹.

       Модели размещения, движения и перемещения в городах, согласно экологической концепции аналогичны. Различные районы развиваются путём приспособления их обитателей, по мере того как последние ведут борьбу за срества к существованию. Большой город можно представить в виде совокупности районов с определёнными, отличными друг от друга социальными характеристиками. На начальной стадии развития современных городов промышленность сосредотачивается в местах, удобных для доставки необходимого сырья, поближе к дорогам, по которым снабжение осуществляется. Жители группируются вокруг этих мест работы, ста- новящихся всё более и более разнообразными по мере роста городского населе- ния. Соответственно, условия быта, развивающиеся таким образом, становятся всё более привлекательными и появляется большая степень конкуренции за их приобретение. Стоимость земли и налоги на доход с недвижимого имущества растут, затрудняя семьям возможность проживания в центральном районе и оставляя возможность жить в услових тесноты или ветшающих домов, квартирная плата в которых по – прежнему остаётся относительно невысокой. В центре начинают господствовать бизнес и развлечения, а его наиболее состоятельные частные обитатели переезжают в формирующиеся новые районы, располагающиеся по периметру. Этот процесс связан с транспортными артериями, поскольку это даёт шанс сократить до минимума время, необходимое, чтобы добраться от дома до работы; районы, оказавшиеся вдали от этих дорог, развиваются медленнее.

       Большие города можно рассматривать как концентрические круги, разделённые на сегменты. В центре находится внутренний город – старые внутренние районы, смесь процветающего бизнеса и разрушающихся частных жилых домов. За его пределами – позднее сформировавшиеся районы, где живут рабочие, занятые физическим трудом и имеющие постоянную работу. Ещё несколько дальше располагаются пригороды, где обычно проживают группы населения с более высоким доходом. Внутри концентрических кругов происходят процессы вторжения и закрепления. Так, поскольку жильё в центральном и ближайшем к центральному кругах разрушается, в них могут начинать въезжать этничекие меньшинства. По мере того как это происходит, всё болешее число тех, кто жил в этих районах ранее, начинает покидать эти места, ускоряя всеобщее переселение в другие районы города или в его предместья ²².

       Хотя в какой – то момент репутация подхода, используемого в урбанистической экологии, была под сомнением, позже к нему вновь вернулись, и этот подход был детально разработан в работах целого ряда авторов, в особенности Эймоса Холи.

      В отличие от своих предшественников, концентрировавших своё внимание на соревновании за скудные ресурсы, Холи подчёркивал взаимозависимость различных районов города. Дифференциация – специализация групп и профессиональных ролей – основной путь адаптации людей к окружающей их среде. Те группы, от которых зависят многие другие, будут господствующими, что часто выражается в их центральном географическом расположении.

        Такие деловые группы, как, например, крупные банки или страховые компании, оказывают важнейшие услуги для многих представителей общины, и поэтому обычно располагаются в центральной части поселений. Однако зоны, которые развиваются в городских местностях, как отмечает Холи, возникают не только на фоне пространственных, но и временных отношений. Господствующее положение бизнеса, к примеру, выражается не только в моделях землепользования, но и в ритме для повседневной жизни – иллюстрацией этому является час пик. Временное распределение повседневных дел человека – его распорядок дня – отражается на иерархии районов города.

        Экологический подход важен с точки зрения теоретической перспективы для целого ряда эмпирических исследований, которые он породил. Множество исследований и целых городов, и отдельных районов было вызвано экологическим мышлением, например, интерес к процессам “вторжения” и “преемственности”, упомянутом ранее. Однако можно сделать несколько различного рода справедливых критических замечаний. В рамках экологической перспективы не обращается должного внимания на важность продуманного дизайна и планирования городской застройки, развитие городов считается “естественным” процессом. Модели организации пространства, разработанные Парком, Берджесом и их коллегами, были основаны на американском опыте и подходили лишь к некоторым типам городов США, не говоря уже о городах Европы, Японии или развивающихся стран²³.

        Урбанизм как стиль жизни. Положение Вирта об урбанизме как о стиле жизни не только связано с внутренней дифференциацией городов, сколько с  тем, что представляет собой урбанизм как форма социального существований. Вирт отмечает: “Степень, до которой современный мир может называться “городским”, не измеряется полностью и точно долей жителей городов относительно населения в целом. Влияние, оказываемое большими городами на социальную жизнь человека, значительнее, чем на то указала бы доля городского населения; город – это не только место обитания и рабочая мастерская современного человека, но и центр, где рождается и откуда управляется экономическая, политическая и культурная жизнь, центр, вовлекающий самые удаленные общины мира в свою орбиту и объединяющий в некое общее пространство различные территории, народы и виды деятельности”²⁴.

        В городах, как отмечает Вирт, множество людей живет в непосредственной близости друг от друга, не будучи лично знакомым практически ни с кем из окружающих – это фундаментальное отличие от маленьких, традиционных деревень. Большинство контактов между горожанами преходящи, носят поверхностный характер и скорее являются средством достижения других целей, а не на настоящими взаимоотношениями, приносящими удовлетворение сами по себе .Моменты общения с продавцами в магазинах, кассирами в банках, контролерами в поездах — это мимолётные встречи, имеющие место не ради встреч как таковых, а как средство достижения иных целей.

       Поскольку те, кто живет на городской территории, как правило, весьма мобильны, связь между этими людьми довольно слаба. Люди ежедневно заняты различными делами и вовлекаются в разные ситуации — «темп жизни» в городе быстрее, чем в сельской местности. Конкуренция доминирует над взаимодействием. Вирт признает, что плотность социальной жизни в городах приводит к формированию районов, имеющих отличительные характеристики, некоторые из которых могут сохранять признаки маленьких общин. К примеру, в районах, где компактно проживают иммигранты, можно увидеть традиционные типы связей между семьями - такие, где большинство людей знакомы друг с другом лично. Однако, чем больше подобные места перенимают более распространённые модели городской жизни, тем реже выживают подобные черты²⁵.

        Идеи Л.Вирта получили заслуженное признание. Безличность многих повседневных контактов в современных городах не подлежит сомнению и в какой то степени относится и к социальной жизни в современных обществах в целом. Теория Л.Вирта является важной, поскольку в ней признаётся, что урбанизм — это не просто часть общества, но он отражает характер и влияет на природу социальной системы в более общем смысле. Аспекты городского образа жизни являются характерными для социальной жизни в современных обществах в целом, а не только для деятельности тех, кто по воле судьбы проживает в больших городах. Однако идеи Вирта также имеют заметные ограничения. Как и экологическая концепция, с которой у неё немало общего теория Вирта построена в основном на наблюдениях, связанных с американскими городами,но сделаны обобщения по отношению к урбанизму во всём мире. Урбанизм не одинаков всегда и всюду. Например, как уже упоминалось, древние города во многих отношениях отличались от тех, которые существуют в современном обществе. У большинства людей жизнь в древних городах не была намного более анонимной или безликой, чем у тех, кто жил в деревенских общинах.

        Л.Вирт также преувеличивает безликость современных городов. Общины, в которых существуют близкая дружба и родство, распространены в современных городских объединениях более, чем он предполагал. Эверетт Хыоз — коллега Вирта из Чикагского университета — писал о своём коллеге следующее: «Луис часто и много говорил о безликости города, при этом сам он жил среди целого клана родни и друзей, находясь с ними в очень близких отношениях»²⁶. Такие группы, которые Герберт Ганс называет “городскими селянами”, распространены в современных городах (Gans 1962). Его “городские селяне” — это, например, американцы итальянского происхождения, живущие в одном из районов Бостона. Подобные “белые этнические” районы, вероятно, становятся менее заметными в американских городах, чем ранее, но они заменяются внутренним городом — городскими районами, населёнными новыми иммигрантами.²⁷

     Более важным моментом является тот факт, что сообщества, в которых наблюдаются близкие родственные и личные связи, по-видимому, часто активно создаются самой городской жизнью; это не просто остатки существовавшего некогда ранее образа жизни, которые в течение некоторого времени сохраняются в условиях города. Клод Фишер предложил интерпретацию того, почему крупномасштабный урбанизм на самом деле обычно способствует развитию различных субкультур, а не сваливает всё в единую анонимную массу. Как он отмечает, те, кто живёт в городах, могут сотрудничать с другими лицами того же происхождения или со схожими интересами в целях развития местных деловых связей; они также могут вступать в определенные религиозные, этнические, политические и другие субкультурные группы. В маленьком городе или деревне подобное разнообразие субкультур развиться не сможет. Те, кто формирует этнические общины внутри городов, могли быть практически или вовсе незнакомы на своей родине. Когда эти люди прибывают, они тянутся к тем местам, где живут люди, близкие им по языку и культуре, и так появляются новые структуры внутри сообщества. Художник может не найти практически никого близкого себе по духу в деревне или маленьком городе,но в большом городе он или она могут стать частью значимой артистической и интеллектуальной субкультуры²⁸.

        Большой город — это «мир незнакомцев», однако он поддерживает и создает новые взаимоотношения. Это не парадоксально. Мы должны уметь разделять городской опыт на публичную сферу общения с незнакомцами и на более личный мир семьи, друзей и коллег по работе. Когда человек переезжает в большой город, ему может быть трудно «познакомиться с людьми». Но любой человек, въезжающий в маленькую сельскую общину с установившимся порядком жизни, может обнаружить, что дружелюбие, проявляемое ее жителями — это лишь вопрос вежливости, могут пройти годы, прежде чем он станет «своим». В городе это не так. Вот какой комментарий дал на эту тему Эдвард Крупат: “Скорлупу города-яйца ... пробить сложнее. Не имея случая и обстоятельств представиться, многие люди, которые ежедневно видят друг друга на автобусной остановке или железнодорожной станции, в столовой или в коридорах на работе, никогда не становятся кем-то большим, чем «знакомыми незнакомцами»²⁹. Также, некоторые люди остаются совершенно в стороне от общественной жизни, поскольку им не хватает навыков общения или инициативности. Однако существует великое множество свидетельств того, что благодаря разнообразию незнакомцев — каждый из которых является потенциальным другом — и широкому разнообразию стилей жизни и интересов в городе, люди пробиваются внутрь («скорлупы»). И как только они попадают в какую-либо группу или структуру, возможности расширения их связей значительно увеличиваются. В результате данные говорят о том, что позитивные возможности, предоставляемые городом, зачастую перевешивают сдерживающие силы, позволяя людям развивать и поддерживать удовлетворяющие их отношения³⁰.