Нервные дети

     Если  же, несмотря на воспитательные усилия, инфантильный окажется не готовым к школе в семь лет, лучше задержать такого ребенка на год в подготовительной группе детского сада и в восемь лет отправить в школу со сформировавшейся позицией школьника, чем скомкать начало школьного обучения, а возможно, и все его целиком. 

     1.2 Нервность детей  дошкольного возраста 

     Психосоматические заболевания, в том числе и  у детей, — ведущая медико-социальная проблема века. Неуклонно возрастает число детей, страдающих бронхиальной астмой и сахарным диабетом, заболеваниями желудочно-кишечного тракта и желчного пузыря, болезнями мочевыводящих путей, расстройствами со стороны сердечно-сосудистой системы, нейродермитом и многим другим. Все это — психосоматические заболевания, когда психическое и соматическое (телесное) неразрывно связаны в происхождении и клинической картине заболеваний. Первые проявления психосоматических состояний взрослого человека, как правило, имеют корни в детском возрасте. У каждого пятого ребёнка неустойчиво артериальное давление, и это нередко начало гипертонической или гипотонической болезни взрослого; каждый четвертый ребенок нуждается наблюдении кардиологов, гастроэнтерологов,  пульмонологов и  эндокринологов с риском перехода с этими нарушениями под наблюдение взрослой поликлиники.

     Атеросклероз  сосудов начинается нередко в 12-14 лет, а вегетативная дистония (психовегетативный  синдром) омрачает детство многих детей  и каждого третьего подростка [4, 125].

     Причины появления психосоматических заболеваний у детей сложны. Генетическая предрасположенность, вредные воздействия в первые месяцы беременности, когда формируются внутренние органы, стафилококковая инфекция в первые месяцы жизни, тонкие эндокринно-гормональные и биохимические сдвиги в организме играют важную роль в данной проблеме. Та или иная система организма ребенка может оказаться врожденно или прижизненно ослабленной. Однако во всех случаях при психосоматических заболеваниях на первое место как их основная причина выходят неблагоприятные особенности формирующейся личности, препятствующие нормальной адаптации ребенка в дошкольных учреждениях и в школе, среди сверстников, и тягостные переживания, психическая травматизация.

     В самом общем виде основная причина  психосоматических заболеваний: неблагоприятные тенденции века и сниженная приспособляемость ребенка к этим тенденциям, обусловленная врожденной психофизической недостаточностью, неправильным воспитанием и неблагоприятными условиями его жизни. На ребенка, как и на взрослого, воздействует пресс психоэмоциональных перегрузок, характерный для конца XX — начала XXI веков. Нервничают, нестабильны родители — нервничает и нестабилен ребенок. Напряжен темп жизни матери — торопят, тормошат, рано поднимают с постели и ребенка. Имеют место и специфические тенденции века. Чрезвычайно перегружена школьная программа, и дети проводят за партой, письменным столом восемь-десять часов в сутки. Задается темп учебы, непосильный для медлительных, ослабленных и уставших. Жесткая оценка успехов, разделение детей на «способных» и «малоспособных» вносят в жизнь ребенка конкурсную гонку, нервозность, честолюбивые переживания, порождая нередко озлобленность или депрессивность, чувство вины.

     Усложняются семейные отношения, а страдают от этого  в первую очередь дети. Усложняются  и отношения между детьми, отражая напряженность межличностных отношений взрослых. Растет ответственность за поступки, и с детей спрашивают за провинности без учета их возраста, детской живости, эмоциональности и непосредственности, без учета неспособности ребенка предвидеть последствия своих поступков. В школе и семье не учитывается индивидуальность ребенка, и его реакции, поведение пытаются стандартизировать, что однозначно ведет к ломке его натуры, и как следствие — к болезням души и тела. Информационный шквал, истязающий психику даже взрослых людей, тем более непосилен для психики ребенка.

     Каждый  педагог требует успешного усвоения своего предмета, а у детей различны способности к ним. Взрослые выбирают профессию по склонностям и способностям, а дети должны успевать и по гуманитарным, и по точным предметам. Один ребенок плачет перед уроком математики, другой — перед уроком литературы или физкультуры. Перед детьми встают недетские проблемы, при том, что переживаются они инфантильно. Взрослый может уйти, убежать от невыносимой для него ситуации на работе или в семье, а ребенку этого не дано. И дети страдают, страдают более, чем взрослые. И они самолюбивы, и у них есть чувство достоинства. Оно врожденно. И детство, которое должно быть счастливым, счастливое отнюдь не у всех детей.

     Ко  всему этому ребенку уделяется  все меньше внимания. Его кормят, о нем как будто заботятся, но его не понимают и не уделяют достаточного внимания его проблемам и переживаниям, которые представляются взрослым мелкими, несерьезными. Однако для ребенка это тяжкие проблемы и переживания. И у детей все чаще отмечаются случаи ожесточения, агрессивности или чувства одиночества, тоски и вины, унижения, отчаяния, неудачливости, депрессии и даже попыток самоубийства.

     Одни  дети протестуют, отказываются посещать дошкольное учреждение или школу, агрессивны в семье; другие капитулируют, пассивны и как бы глупеют, соглашаясь на роль «несчастья семьи, дурачка»; третьи испытывают страхи, впадают в невроз; четвертые, не зная счастья и безмятежности детства, включаются в борьбу за отличную успеваемость, за первенство в классе, за престижную школу за лидерство. Но все они без исключения страдают от этого. Так, к примеру, у последних, как будто социально благополучных, формируется личностный радикал, характеризующийся замкнутостью, Упорством, бескомпромиссностью, ожесточенностью, высокой требовательностью к себе, обидчивостью и ранимостью, болезненным самолюбием с обострением чувства достоинства, затаенной неуверенностью в себе со сверхцелью преодолеть ее и победить в борьбе с самим собой и неблагоприятными обстоятельствами или, напротив, личностный радикал с непоколебимой верой в себя и тенденцией к ожесточенному преодолению неблагоприятных обстоятельств и трудностей. И ребенок, подросток с таким личностным радикалом или действительно побеждает, но ценой «самоедства», самосжигания, или может в конце концов капитулировать перед трудностями, однако, капитулировав, он страдает втройне и разрушает свой организм непосильным для него переживаниями.

     Недооценка  психического состояния ребенка, его  переживаний недопустима. Без понимания  и учета этих переживаний невозможна профилактика психосоматических болезней и их преодоление. Ситуация, когда родители, если у ребенка болен желудок, убеждены в необходимости лечения только желудка, забывая, что нет изолированно больного желудка в целостном организме, непростительна. Забывая о неразрывной связи психического и телесного, используют лекарства «для желудка», держат ребенка на диете, добиваются путевки на курорт, но, оставляя в неприкосновенности основную причину болезни — переживания ребенка, не излечивают, а лишь залечивают его психосоматическое заболевание, поскольку это не желудок плохо переваривает пищу, а ребенок ест себя поедом.

     К возникновению психосоматического риска ведёт прежде всего неправильное воспитание. Это, во-первых дети, ставшие  жертвами эгоцентрического воспитания. Им привили мысль, что они способнее, умнее других, а потому имеют право  на большее. У таких детей завышена неосознаваемая самооценка.

     Такой ребенок нервный: плаксивый, обидчивый, ранимый. У него головные боли, бессонница. Жизнь и устремления, переживания не по возрасту приводят к недомоганиям, характерным для работающего сверх сил взрослого человека. Такой ребенок может быть и трудным: вспыльчивым, требовательным, конфликтным, злым на язык, и родители опасаются его как трудного взрослого члена семьи и уступают ему во всем, чтобы не навлечь на себя гнев, а то и недетскую вражду [12, 56].

     Второй  вариант пути к психосоматическому риску чаше всего обусловлен воспитанием  по типу неприятия. Оно формирует, как уже говорилось, заниженную неосознаваемую самооценку. Однако в данном случае ребенок не примиряется с ней. Напротив, ощущение ущербности ожесточает его, вызывает чувство протеста. То же самое может наблюдаться при наличии объективного психофизического дефекта. И непринимаемый ребенок осознаваемо и неосознаваемо стремится доказать, но — в отличие от первого варианта — уже самому себе, что он стоит большего признания. У него подавлен инстинкт самосохранения, обострено до болезненности чувство достоинства. Он мучительно самолюбив как раз от переживания ущербности. И не завидует одаренным, но признает их преимущество. Он не враждует, а стремится не уступить, догнать, обойти. Признавая свою слабость, он руководствуется установкой: «Я слабее, но буду бороться, не жалея себя, и докажу, что достоин уважения». В детском возрасте все это выражено смутно, не оформлено, выступает во многом как неосознаваемое переживание уже со старшей группы детского сада и обостряется в первых классах школы. И честолюбив, но успех, максимальное самоутверждение необходимая ему, чтобы достичь в первую очередь самоуважения, а уже потом уважения со стороны других.

     Третий  вариант пути к психосоматическому риску место при сверхсоциализации  ребенка. Ребенок принял установки  родителей на социальный успех как  самодовлеющую ценность. Он запрограммирован как робот на роль пай-мальчика или пай-девочки и перепрыгивает через детство. Детства нет, сверстники «плохие, глупые», и он общается только со взрослыми или со столь же «серьезным» однолеткой, как и он. Речь идет не о честолюбии. Такой ребенок просто не мыслит другого пути. Он чрезмерно ответственен. Все у него взрослоподобно — устремления, переживания, реагирование. И у него болезни взрослого возраста. Сильный успешно следует по жестко предписанной дороге к социальному успеху; слабый же начинает испытывать трудности с пятого класса и с этого времени попадает в группу психосоматического риска. Внутреннее напряжение, недетские переживания приводят такого ребенка к нервности еще в старшей группе детского сада. Что-то не удается, противоречит его настроенности, и он раздражается, страдает от бессонницы. У него чаще всего общие нарушения со стороны желудочно-кишечного тракта, неустойчивость артериального давления, намечаются предвестники нарушений со стороны сердца, вегетативная дистония [7, 115].

     При тревожно-мнительном воспитании в случае следования по пути психосоматического риска наблюдается тревожное восприятие неудач, мнительность в отношении сверстников, воспитателей, учителей. Такой ребенок не честолюбив и не завистлив. Он как известный пескарь, который дрожал всю жизнь; он тревожен, мнителен, боязлив, принимает все близко к сердцу, ждет неприятностей, бед. Он опасается сверстников, боясь унижения, и школы, где ожидает неуд. Чтобы обезопасить себя от неприятностей, он старается больше всех, готов не спать, чтобы все успеть. Его гонит страх осрамиться, и он пытается превзойти самого себя. Этот ребенок в группе риска по сердечнососудистым заболеваниям, болезням почек и легких.

     Самое  важное  в  профилактике  психосоматических  болезней — 

     предотвратить рождение болезнетворной неудовлетворенности. И основа профилактики болезнетворной неудовлетворенности — воспитание с раннего детства культуры притязаний.

      2. Нервность детей  – информация  о психосоматических  заболеваниях 

     2.1 Предневроз начальная  стадия формирования  невроза 

     Предневроз  характеризуется эгоцентричностью. Страдающий предневрозом ребёнок чрезмерно  требователен и эгоистичен. Но исключительно  в пределах дома и перед своими родными. А перед чужими людьми, в  том числе и сверстниками, он испытывает страх, несостоятельность. Такой ребёнок  обидчив и самолюбив. Он может  быть боязливым, агрессивным, конфликтным.

     Для того чтобы из передневроза возник невроз, необходима психическая травматизация. Психическая ситуация должна быть  чрезвычайно актуальной для данного, конкретного ребёнка.

     Есть  «эгофильные» и «генофильные» дети. У «эгофильных» главенствует инстинкт самосохранения, и они уже рождаются  повышенно эгоистичными, осторожными, склонными к боязливости, робости. 

     У «генофильных» главенствует инстинкт продолжения рода, для них главное  – семья. Их безмерно ранит всё, что  угрожает безопасности и благополучию семьи. У них чаще возникает чувство  несостоятельности, они чаще впадают  в невроз, поскольку именно у них, как правило, возникает предневроз. Но так же есть и «мужественные» типы: «свободолюбивые», «исследователи», «агрессивные», «доминантные», «дигнитофильные» - гордые. Такие дети впадают в  невроз, если  психическая травматизация  чрезвычайно сильна и  ударяет  по главному для них.

     Психическая травматизация – всё, что бьёт прямо в сердце и потрясает. Тогда  приходит способность подсознательной  защиты, т.е. психологическая защита. Зигмунд Фрейд, создавший науку о подсознании, описал защитные уловки неосознаваемой сферы психики. Неосознаваемо мы нередко «забываем» о неприятном, избегаем его, приукрашиваем себя и преуменьшаем чужие достоинства и заслуги, видим только то, что желаем видеть, толкуем происходящее с нами в выгодном для себя свете, защищая свою психику от потрясений, депрессии, болезненных переживаний. Все вышеперечисленное и есть психологическая защита в ее многообразных формах. Выход на авансцену психологической защиты и завершает картину формирования невроза переход из состояния предневроза в невроз. 

     2.2 Неврастения 

     На  сегодняшний день существует три  формы невроза: неврастени, невроз навязчивых состояний и истерический невроз. К неврастении чаще всего приходят дети «генофильного типа» с комплексом «гадкого утенка». При продвижении к неврастении ребенок с предневрозом мучительно страдает от неуверенности в себе, однако он колеблется. Побеждает инстинкт сохранения достоинства, и он действует решительно и смело. Побеждают «фемининные» инстинкты, зовущие к осторожности, капитуляции, побеждает чувство неуверенности в себе — и он отказывается от натиска, действия, капитулирует. У него внутренний конфликт, и он действует в пользу одной или другой стороны внутреннего конфликта. Он контрастен — одновременно смел и боязлив, он неоднозначен. У него ущемлено чувство достоинства [3, 165].