Тенденции развития мусульманской общины США

Содержание

Введение              3

1 Распространение мусульманства в США              6

1.1 Понятие об исламе              6

1.2 Специфика бытования мусульманства в США              9

1.3 Общая характеристика американской мусульманской общины              12

1.4 Мусульмане США и терроризм              18

2. Тенденции развития мусульманской общины США              26

2.1 Причины успешности ислама в США              26

2.2 Культурологическая специфика американского ислама              28

2.3 Распространение радикального исламизма в США              31

Заключение              57

Список литературы              59

Приложение              65

Введение

Нет необходимости повторять истину о том, что в современном мире цивилизации, культуры, народы, государства оказывают возрастающее влияние друг на друга благодаря все более активному перемещению капиталов, людей и информации (хотя, на самом деле, свободно перемещаются лишь капиталы и информация, но не люди). Не нужно повторять и другое, не менее известное положение о том, что глобализация не является порождением нашего времени. Но ее характер и масштабы меняются. В частности, как отмечал Иан Недервеен Пиетерс: «Если между 1840 и 1960 годами главной политической формой глобализации было национальное государство, то в настоящее время ее ведущей политической формой является регионализация». И, если основой глобализации в последней четверти XX в. было доминирование США, то в нашем веке ситуация изменилаcь. Как написал в своей популярной книге «Пост-американский мир» Фарид Закариа, вслед за эпохой «подъема Запада» (the rise of the West) в XXI веке наступила эпоха «подъема остальных» (the rise of the rest).

Мусульмане в Америке появились еще в начале 17 века. Количество мусульман колеблется от 3 миллионов по самым скромным оценкам до 15 миллионов по данным Исламского верховного совета Америки.

По данным крупнейшего американского специалиста в области религиозной статистики Дэвида Баррета в 1900 году в США жили 10 тыс. мусульман, в 1970 г. — 800 тыс. (из них 200 тыс. афроамериканцев), в 2000 г. — 4,1 млн. (в том числе 1,7 млн. афроамериканцев). Самый большой и всесторонний опрос — Национальный опрос религиозной идентификации (113 тыс. респондентов) — был проведен в 1990 г. учеными из академии Нью-Йоркского университета во главе с Барри Косминым и Сеймуром Лачманом: доля мусульман в населении США составила 0,30%. Это очень активная община, в которую входят совершенно разные люди - рабочие, врачи, мультимиллионеры.

В США Ислам представлен тремя основными группами. Во-первых, афроамериканцами, которые приехали сюда первыми и создали своего рода фундамент мусульманского сообщества США. Затем, во время Второй мировой войны, в Америку попала волна мусульман с Ближнего и Среднего Востока. Последняя волна 60-70-х годов пришла из Южной Азии - Пакистана, Индии и Бангладеша.

«К 2020 году в каждом большом городе США будет больше мусульман, чем христиан» - эти статистические данные были обнародованы экспертом по Исламу Карлом Эллисом во время национальной конференции по исламу, проходившей с 15 по 17 августа в 2003 году. В Америке, Ислам ежегодно растет на 6%. Самым быстрорастущим сегментом Ислама в США являются белые американцы, и 80-85% всех мусульман США относят себя к бывшим христианам. «Если такая тенденция продолжится, то к 2020 году каждый большой город США будет преимущественно мусульманским», - заявляет Эллис [8].

В 1913 году была создана первая «черная» мечеть - Муришский Научный Храм в штате Нью-Джерси.

В 1913 году в США была создана исламская организация. США за эти годы возникли также Федерация исламских ассоциаций США и Канады, Ассоциация мусульманских ученых и инженеров (AMSE), Исламское общество Северной Америки (ISNA), мусульманская студенческая ассоциация (MSA), профессиональные объединения – Исламская медицинская ассоциация (IMA), Ассоциация мусульманских социологов (AMSS), Совет по американо-исламским отношениям (CAIR), Исламский учебный центр и т.д. За последние пять лет число мечетей в Соединенных Штатах возросло на 25%.

Совет по американо-исламским отношениям, расположенный в Вашингтоне, объявил об успехе своей кампании, направленной на создание правильного образа Ислама и мусульман в Соединенных Штатах Америки. В рамках кампании, в частности, в библиотеки разных штатов было передано 16 тысяч наборов книг по Исламу.

Кампания началась в сентябре прошлого года. В настоящее время литература по Исламу имеется в 7000 библиотеках, и распространение продолжается - на очереди библиотеки штатов Алабама, Делавэр, Миссисипи, Теннеси, Луизиана и Род-Айленд.

Мусульманская община в Америке продолжает неуклонно расти — увеличивается количество мечетей (сейчас в стране их около 1500) и мусульманских школ (в США их насчитывается около 550), которые в последнее время стали очень популярными в США. По данным исследования, проведенного Pew Research Center for the People and the Press только 10% американских мусульман имеет низкий уровень дохода. 52% относятся к среднему классу, 28% могут назвать себя богатыми людьми. Благодаря сравнительно высокой классовой принадлежности, мусульманская община в Америке имеет немалое влияние на политическую и общественную ситуацию в таких штатах как Нью-Йорк, Калифорния, Нью-Джерси, Вашингтон, Иллинойс, Массачусетс и Огайо. Только во время войны в Персидском заливе Ислам приняли более 3 тыс. американских военных.

Отсюда актуальным выступает исследование вопроса о культурологической специфике мусульманской общины в США.

Цель данной дипломной работы  - описать мусульманскую общину в США на примере мусульманской общины штата Нью-Джерси.

Задачи работы:

1)     исследовать мультикультуральность американской нации;

2)     определить место Ислава в американской культуре;

3)     изучить  особенности мусульманской общины в США и в штате Нью-Джерси.

Объект исследования: мусульманская община в США.

Предмет исследования: специфика мусульманской общины штата Нью-Джерси.

Работа состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы и приложения.

1. Распространение мусульманства в США

1.1 Понятие об исламе

Ислам — одна из трех величайших религий, возникших на суровых и безмолвных просторах ближневосточных пустынь. Две другие — иудаизм и христианство. Все три веры тесно взаимосвязаны, ибо в действительности прославляют одного и того же Бога. С точки зрения истории ислам считается самой молодой из трех религий, хотя мусульмане полагают, что их вера является самой ранней и лежит в основе как иудаизма, так и христианства.

Быть мусульманином (последователем ислама) в наше время уже не значит быть обязательно арабом. Слово «мусульманин» переводится как «тот, кто покоряется». Символ веры ислама состоит из двух утверждений: «Ля иляха илля Ллаху ва Мухаммадун Расулу Ллахи» («Нет Бога кроме Аллаха и Мухаммад — Пророк Его»). Оба этих основных утверждения мусульмане принимают сердцем, а именно: в действительности существует только лишь один Бог, Высочайший Владыка, и Откровение, посланное Им арабскому Пророку Мухаммаду, является истинным, окончательным и совершенным, полностью упраздняющим все ранее ниспосланные откровения.

Быть мусульманином означает, прежде всего, обретение глубоко личного опыта. Это невозможно проделать безучастно. Становление мусульманина включает в себя состояние, известное как ихсан, или осуществление, что означает «рождение заново». Каждый мусульманин, искренно желающий руководствоваться своей верой, переживает этот опыт.

Большинство людей, уверовавших однажды в существование Бога, быстро развивают таква, или «богоосознание». Они начинают понимать, что все их поступки, мысли и высказывания открыты взору Божию. Отныне в их жизни буквально все меняется, ибо, утвердившись в таква, они обретают вожделенную цель: угождать Всевидящему и Всезнающему Богу, от которого невозможно скрыть даже самые потаенные, невысказанные мысли.

Этот Бог по определению Высочайший и Всемогущий. Невозможно представить себе существование двух Всемогущих, поэтому естественно и неоспоримо бытие Единого Бога. Эта основная концепция ислама известна как таухид, или «единственность», что в богословской терминологии обозначается словом «монотеизм» (вера в Единого Бога).

Бог, Создатель и Устроитель Вселенной, столь неподвластен для осознания ограниченному разуму человека, что если бы не Его желание одарить человеческие существа знанием о Себе, внушать им любовь к Себе и направлять их жизни на путь процветания и счастья, то нам так никогда и не удалось бы обрести спасительную веру в Него. Эта вторая основная концепция ислама известна как рисала, или «пророчество».

Мусульмане полагают, что с самого начала существования человеческой мысли в миру всегда появлялись провидцы и люди Откровения. О многих пророках нам известно из Библии. Большинство мусульман считают Адама первым посланником Бога и первым же устроителем святыни, предназначенной для богопочитания.

Третьей основной концепцией ислама является ахира, или «жизнь после смерти». Мусульмане верят, что земная жизнь вовсе не исчерпывает поистине неограниченные возможности человеческого бытия. Жизнь человека начинается не с рождения, а в тот самый миг, когда Богу угодно будет сотворить живую душу; и оканчивается жизнь не со смертью, а в ту самую секунду, когда Бог соблаговолит растворить эту душу. Краткий период времени, проведенный человеком на Земле, не считается бессмысленным. Земная жизнь предлагает человеку многочисленнейшие испытания и уроки, выдержать которые ему просто необходимо для дальнейшего духовного развития.

Чтобы пройти через все испытания, порой весьма мучительные, и не уступить искушениям легкой или развратной жизни, человек нуждается в духовном образце, которому можно следовать. Люди Откровения и Божии посланники жизнью своей являли людям искомый духовный образец, однако всегда находились недобросовестные, корыстолюбивые последователи, сознательно или же по неразумению искажавшие смысл их учений. Откровение, посланное Пророку Мухаммаду (да пребудет с Ним мир), столь совершенно в своем словесном воплощении, идеально пригодном для восприятия сердцем, столь тщательно и заботливо запечатлено в Книге, что исказить его уже невозможно, а посему и в истинности священных слов сомневаться не следует.

Это откровение ниспосылалось Пророку на протяжении двадцати трех лет и собрано ныне в Книге, известной как Священный Коран. Мусульмане верят, что священные слова арабского текста Корана (о переводах его на другие языки мы, разумеется, не говорим) пребывают в неизменности своей с тех пор, как были ниспосланы они Пророку; от них ничего не убавлено, к ним ничего не прибавлено, они не искажались и не менялись с того времени, как Мухаммад, обретя Откровение, начал свое служение в VI веке н. э.

Как известно, ислам зародился на Ближнем Востоке, и откровение, ниспосланное Пророку, предназначалось в первую очередь арабам, однако ныне ислам стал мировой религией, не ведающей никаких ограничений по национальному признаку. В наше время люди, исповедующие ислам, исчисляются многими миллионами, и арабов в этой необъятной умме, или общине (братстве), весьма и весьма немного.

В исламе, пожалуй, существует всего лишь одна форма превосходства, а именно: искренняя набожность, смирение и желание служить Богу. Истинное богослужение отнюдь не состоит исключительно из ритуалов и песнопений, по сути своей являющихся всего лишь символами проявления религиозного рвения, но требует истинного напряжения всех умственных, душевных и духовных качеств человека. Даже самый блестящий научный исследователь, одаренный проблесками прозрения, и самый многострадальный святой, проведший долгие годы в затворничестве, сотворя молитву, не получат преимущества перед простым пастухом, уверенным в том, что его хранит Бог, в то время как сам он стережет и охраняет от напастей порученное ему стадо. Все они одинаково дороги Тому, Кто создал всех и дал в удел каждому их собственный жизненный путь. Несмотря на свои грехи, столь страстно возлюблены они Богом, что осознать в полной мере всю мощь Его Любви человеческому существу не дано.

Таковы вкратце смысл и назначение ислама. Воистину, нет божества кроме Бога Единого, а в провидческих словах, заповеданных Посланнику Мухаммаду, содержится правдивейшее откровение Божие, столь же действенное сегодня, как и тогда, когда впервые оно даровалось людям четырнадцать веков назад.

«Благочестие не в том, чтобы вам обращать лица свои к Востоку или Западу; но благочестивы те, которые веруют в Бога, в Последний день, в ангелов, в Писание, в пророков; по любви к Нему дают из имущества своего ближним, сиротам, бедным, странникам, нищим, на выкуп рабов; которые совершают молитвы, дают очистительную милостыню; верно исполняют обязательства, какими обязывают себя; терпеливы в бедствиях, при огорчениях и во время бед. Таковые люди праведны; таковые люди благочестивы» (Коран, сура 2:172).

1.2 Специфика бытования мусульманства в США

Мусульманское законодательство в современном немусульманском мире (на примере стран Западной Европы и Северной Америки). Модели и перспективы существования мусульманских общин в немусульманском политико-правовом пространстве.

 Если говорить о крупнейших мусульманских общинах западного мира, то ключевыми из них являются три, которые условно можно разделить по ареалам проживания, истории происхождения, моделям интеграции в немусульманское общество и сегодняшней социально-политической активности. Речь идет о мусульманских общинах России, Европы и Северной Америки.

 История и судьбы мусульманских общин каждого из трех регионов различны. Если Россия изначально формировалась как государство на основе славяно-тюркского союза с огромной долей мусульманского населения, то мусульманские общины Западной Европы и США формировались за счет иммиграции.

 Что касается мусульманских общин Восточной и Южной Европы, то их формирование относится к периоду владычества в этой части света Османского султаната и его целенаправленной политике по поддержке этого процесса.

 Появление мусульман в Западной Европе имеет непосредственное отношение к колониальному периоду. Практически во все западноевропейские страны мусульмане прибывали и прибывают из бывших колоний.

 Мусульманская же иммиграция в Америку, не считая первых мусульман, завезенных на континент из Африки в качестве рабов, уходит корнями в борьбу времен «холодной войны» за лучшие умы со всего мира. Она также связана с политическими потрясениями во многих странах мусульманского мира, что вызвало увеличение исхода мусульман со своей родины в США.

 Так, палестинская трагедия, революция в Иране, ситуация в Афганистане, война в Ливане поочередно приводили к новым волнам мусульманской иммиграции в США. При этом между мусульманскими общинами США, Европы и России существуют некоторые примечательные различия, которые определяют специфику трех названных моделей проживания мусульманских общин в западном обществе.

 Российские мусульмане уже давно являются неотъемлемой частью остального российского общества; расселены по всей территории страны со значительной концентрацией в традиционно мусульманских республиках Кавказа и Поволжья. За долгую историю они уже успели достаточно глубоко интегрироваться в окружающее немусульманское общество и сегодня представлены во всех без исключения сферах власти и общества, включая федеральный уровень власти и силовые структуры.

 Особенностью же европейской мусульманской общины является то, что она в основном состоит из малообеспеченных групп и работников. Многие из них рассматривают свое пребывание в Европе как вынужденную меру, поскольку их родители в свое время были вынуждены переехать сюда в поисках лучшей доли из-за тяжелой экономической ситуации у себя на родине.

По причине того, что условия жизни на новой родине разительно отличаются от их ожиданий, в среде европейских мусульман накапливается разочарование и чувство замкнутости. Многие европейские мусульмане живут в отдельных кварталах, превратившихся, по сути, в своеобразные гетто.

 В Америке же мусульманская община в значительной мере состоит из среднего класса — врачей, инженеров, ученых. Это значительно укрепляет внутри мусульманской общины США чувство социального доверия, чувство востребованности и принадлежности окружающему обществу и своей новой родине.

 В отличие от Европы, где наблюдается тенденция к концентрации мусульманского населения, в США мусульмане значительно более широко расселены по всей территории страны. Но при этом, как и в России, приблизительно 70% из них проживают в десятке штатов — Калифорнии, Нью-Йорке, Иллинойсе, Нью-Джерси, Индиане, Мичигане, Вирджинии, Техасе, Огайо и Мэриленде.

И, наконец, еще одним значительным фактором, который отличает американскую модель интеграции мусульманского населения не только от европейской, но и даже российской, является то, что мусульмане США осознают, что они оказались в этой стране по собственному выбору. Америка, которая в отличие от Европы и России является страной иммигрантов, представлялась им желанной новой родиной, и они осознанно стали американцами.

Есть некоторые интересные различия между США и Европой, которые могут помочь лучше понять феномен мусульман, живущих на Западе, а также более широкие исторические различия между США и Европой. Главное отличие состоит в социальном и экономическом составе мусульманской общины. В США это в основном средний класс. Это рождает в мусульманском сообществе США больше социального доверия и положительного чувства принадлежности окружающему обществу и всей американской нации.

В Европе в общем и целом мусульманское сообщество по-прежнему состоит в основном из рабочего класса или даже более низких слоев общества. Неспособность европейских мусульманских общин завоевать более высокие социальные позиции достаточно заметна. К примеру, в Великобритании мусульмане долгое время не могли попасть в парламент.

Более того, лидеры самих европейских мусульман, как правило, долгое время тяготели к разделению. В частности, вместо решения вопросов о выборе между интеграцией и традиционной мусульманской идентичностью они были заняты спорами друг с другом, чем представлять интересы общины.

Другое отличие состоит в том, что США отличаются широким расселением мусульман. Они здесь не сконцентрированы в одном штате или городе в отличие от Европы, где существует тенденция к концентрации.

1.3 Общая характеристика американской мусульманской общины

Американская мусульманская община значительно выросла за сравнительно короткий период — от одного прихода в середине 1920-х гг. до более чем 2000 организаций всех типов и направлений деятельности в конце XX века.

Она является уникальной в своем многообразии. Лишь 35% американских мусульман родились в США, в то время как 65% родились в 80 различных странах. Ни одна другая страна не обладает столь богатым разнообразием мусульман самого разного происхождения, народностей и рас. Американская мусульманская община является, таким образом, своего рода микрокосмом всего мусульманского мира. Она включает в себя все религиозные школы мысли, интеллектуальные тенденции, политические идеологии и исламские движения современности[6].

Точных данных о количестве мусульманской общины в США не существует, так как по американским законам Бюро по переписи населения не имеет права собирать информацию о религиозных воззрениях граждан. Однако, по самым разным оценкам и статистическим исследованиям, численность мусульман в США колеблется от 2,5 до 8 млн. человек.

В своем исследовании «Muslim Americans: Middle Class and Mostly Mainstream» от 2007 года Pew Research Center приводит следующие цифры относительно мусульманской общины. Из 35% американских мусульман рожденных в США, 20% представляют афроамериканскую общину, а оставшиеся 15% — все другие, включая и белых новообратившихся мусульман. Общая доля новообратившихся среди 35% мусульман, родившихся в США, как среди белых, так и темнокожих составляет 21%.

 По итогам исследования Pew Center приходит к выводу о том, что американские мусульмане, хотя и являются весьма разнообразной общиной и в значительной степени состоят из иммигрантов, они тем не менее в своем мировоззрении, ценностях и взглядах уже в значительной степени являются американцами, нежели чужаками.

 Это мнение авторы исследования выводят из того факта, что доходы и уровень образования американских мусульман, которые говорят о степени их интегрированности в общество, в целом сопоставимы со средними показателями по остальным группам американского общества. Кроме того, по данным исследования, американские мусульмане в большей степени довольны своей жизнью и исповедуют более умеренные взгляды, нежели их единоверцы в Европе и в мусульманском мире.

  Основные выводы Pew Center включают следующее:

1)     в целом американские мусульмане позитивно смотрят на общество. Большинство мусульман считает, что мусульманская община США имеет доступ к хорошим и даже отличным условиям жизни;

2)     подавляющее большинство мусульман считают, что напряженная работа вознаграждается в американском обществе;

3)     американские мусульмане в целом убеждены, что прибывающие в США иммигранты должны попытаться принять американские обычаи, а не пытаться сохранять свои отличия от окружающего общества. Бóльшая часть американских мусульман не видят никакого противоречия в том, чтобы быть практикующим и убежденным мусульманином и одновременно полноценно участвовать в жизни современного общества.

 Выводы Pew Center о большей по сравнению с европейской общиной интеграции американских мусульман в окружающее общество подтверждаются и другими исследователями. Опрос американских мусульман American Muslim Poll, проведенный проектом MAPS (Project MAPS), показывает, что американская мусульманская община моложе, лучше образованна и более обеспечена.

 Три четверти (74%) взрослых американских мусульман моложе 50 лет. Доля мусульман-выпускников колледжей более чем в два раза выше процента выпускников в целом по стране (58% против 25%). Половина американских мусульман (50%) имеет годовой семейный доход более 50 000 долл., а 44% описывает свое занятие как профессиональное, техническое, медицинское и управленческое [7].

 М. Наймер в своем The North American Muslim Resource Guide пишет, что американские мусульмане сегодня все больше становятся частью глобализирующейся системы. Все признаки указывают на то, что среди американских мусульман усиливаются ориентации на интеграцию в американскую гражданскую и политическую жизнь[8].

 Одна из крупнейших североамериканских мусульманских организаций общественной поддержки категории Public Advocacy (Совет по американо-исламским отношениям — CAIR) утверждает, что бóльшая часть американских мусульман убеждена в том, что основные американские ценности отвечают нормам Ислама. Главными среди них они называют ценность упорной работы и трудолюбия; предприимчивости и свободы; гражданского контроля над военными; четкой институционализации политической власти; прозрачность процесса принятия государственных решений и функционирование гражданского общества[9].

  Однако, несмотря на такую внешне благостную картину нарастающей интеграции мусульманских общин в американскую жизнь, различные исследования вскрывают и более болезненные точки соприкосновения двух культур. Pew Center в уже цитировавшемся исследовании от утверждений о неприятии американскими мусульманами идей экстремизма постепенно переходит к проблемам неприятия самих мусульман американским обществом:

1)     американские мусульмане в большей степени, нежели их европейские собратья, отвергают и не приемлют крайние трактовки мусульманских текстов и крайние подходы к защите собственных интересов. Менее всего к экстремистским взглядам склонны мусульмане — урожденные американцы, а также старшее поколение;

2)     относительно небольшое число американских мусульман считают, что за развязанной администрацией США войной с терроризмом действительно стоят искренние намерения покончить с терроризмом. При этом подавляющее большинство высказывает сомнения в том, что арабские мусульмане ответственны за террористические атаки 11 сентября;

3)     большинство американских мусульман отмечают, что после событий 11 сентября жизнь в США стала для мусульман более трудной. Большинство также считает, что правительство слишком придирчиво и пристрастно ведет необоснованный контроль за жизнью мусульман.

  Опрос, проведенный Pew Forum по вопросам религии и общественной жизни в США, показал, что:

1)     почти 4 из 10 американцев воспринимают Ислам положительно. Но при этом примерно такое же число американцев воспринимают его негативно;

2)     около половины американцев считает, что Ислам больше, чем другие религии, поощряет среди верующих насилие[10].

  Опрос ABC News, проведенный в марте 2005 года, показал, что:

1)     если раньше только 14% считали, что Ислам поощряет насилие, то к 2005 году этот процент вырос до 34%;

2)     доля считающих, что Ислам не учит уважению убеждений последователей других религий, подскочила до 43% с прежних 22%;

3)     но при этом в исследовании отмечается и то, что люди, которые считают, что они понимают Ислам, гораздо чаще воспринимают Ислам положительно.

  Доклад Совета по американо-исламским отношениям, посвященный гражданским правам, показал, что:

1.      Количество заявлений мусульман об их преследовании, насилии над ними и дискриминации в американском обществе выросло почти на 70% по сравнению с 2002 годом (следующим после терактов 11 сентября). Эта цифра в три раза больше той, которая была отмечена в год, предшествовавший террористическим атакам[11].

2.      Более одной четвертой опрошенных респондентов согласились с утверждениями, что «мусульмане учат своих детей ненавидеть» и «мусульмане ценят жизнь меньше, чем другие люди»;

3.      Когда респондентам задавался вопрос о том, что им приходит на ум, когда они слышат слово «мусульманин», 32% привели негативные ассоциации. Лишь 2% привели положительные.[12]

Результаты опроса американских мусульман «American Muslim Poll», проведенного проектом MAPS (Project MAPS), свидетельствуют: большинство американских мусульман считают, что отдельные мусульмане, коммерческие и религиозные организации мусульманского сообщества сталкиваются с дискриминацией после 11 сентября[13].

 Согласно исследованию Cornell University:

— 44% американцев заявили, что они считают необходимым ввести некоторые ограничения гражданских свобод в отношении мусульман — граждан США;

— 26% заявили, что правоохранительным органам США следует тщательнее контролировать мечети;

— 29% согласились с тем, что секретные сотрудники правоохранительных органов должны проникать в мусульманские общественные и добровольческие организации, с тем чтобы отслеживать их деятельность и финансовые потоки;

— 65% тех, кто назвал себя религиозным, сомневались заявить, что Ислам поощряет насилие больше, чем это делают другие религии. Напротив, 42% респондентов сказали, что они не очень религиозные, и представляют Ислам поощряющим насилие.

Эти и другие факторы приводят к тому, что неуклонно растущая численно и наращивающая степень своей интеграции мусульманская община все еще слабо представлена во многих сферах общественной жизни Америки.

К тому же эта интеграция не привела к признанию властями и обществом мусульман в качестве важных партнеров в формировании государственной политики. Мусульманское представительство во власти продолжает оставаться ничтожно малым, несмотря на то что в последние годы внутренняя и внешняя политика американской администрации непосредственно затрагивает интересы мусульман.

В Старом и Новом Свете распространение идей ваххабизма идет из Саудовской Аравии, которая стала системным донором его финансирования и развития. Средства целенаправленно идут на строительство мечетей и медресе, на стипендии студентам-теологам, а также на издание огромными тиражами на разных языках ваххабитской литературы. По данным саудовских СМИ (они не опровергаются американской стороной), за счет этих средств было профинансировано сооружение и оборудование института «Дар ас-салам» и мечети в Фресно (Калифорния), исламских центров в Колумбии (штат Миссури), Ист-Лансинге (Мичиган), Лос-Анджелесе (Калифорния) и десятков других объектов.

1.4 Мусульмане США и терроризм

Совет по Американо-Исламским Связям (Council on American-Islamic Relations) в 2001 году провел социологическое исследование и установил, что 34% американских мусульман — выходцы из Азии (в основном, из Индии, Пакистана и Бангладеш), 25% — из арабских государств, 3.4% — из стран центральной и южной Африки, 2.1% — с Балкан, 1.1% — из тюркоязычных государств, 0.7% — из Ирана.

Большинство американских мусульман хорошо образованы. Исследование 1999 года, проведенное Советом, показало, что более половины американских мусульман имеют высшее образование. В целом уровень образования и дохода американских мусульман превышает средний по США. Примерно каждый третий мусульманин работает в сфере инженерии и медицины (любопытно, что мусульман непропорционально мало среди журналистов, юристов и кинематографистов). По данным опроса, проведенного компанией Zogby International в 2005 году, 36% американских мусульман родились в США, 58% закончили колледжи и университеты. Только 10% американских мусульман имеет низкий уровень дохода. 52% относятся к среднему классу, 28% могут назвать себя богатыми людьми. 77% американских мусульман активно занимаются благотворительностью.

Большинство исследователей сходятся в том, что Ислам является одной из самых быстрорастущих религий в США. Исследовательский проект Джорджтаунского Университета, который называется MAPS (Мусульмане в Обществе\Muslims in the Public Square), объясняет прирост числа американских мусульман тем, что, во-первых, в США постоянно увеличивается число иммигрантов из мусульманских государств (к примеру, в 1990-е годы ежегодно в США переселялись до 100 тыс. «этнических» мусульман), во-вторых, в семьях мусульман, как правило, больше детей и, в-третьих, наплывом новообращенных. При этом мужчин среди мусульман примерно вдвое больше, чем женщин. Показательно, что по данным Корнельского Университета, 67% американских мусульман — моложе 40 лет, 67% американцев — старше 40 лет.
По данным Госдепартамента США, за последнее десятилетие (с 1994 по 2004 год) число мечетей в США увеличилось на 25%. Мечети постоянно посещают около 2 млн. мусульман, примерно треть из них — новообращенные. Общее число новообращенных в мусульманском сообществе США может составлять от 17% до 30%. Точных данных о темпах прироста новых адептов Ислама не существует. Организация Американский Мусульманский Альянс (American Muslim Alliance) в 2005 году сообщила, что ежегодно Ислам принимают около 135 тыс. американцев. Большей частью это афроамериканцы, вторая по численности группа — женщины, третья — выходцы из Латинской Америки. Новообращенные мусульмане составляют значительную часть исламского сообщества США — не менее 33% от общего числа мусульман.

По подсчетам Совета по Американо-Исламским Связям, в среднем, в одной мечети ежегодно 16 человек сообщают о переходе в Ислам. При этом новообращенные намного чаще посещают религиозные службы: они составляют около 30% постоянных прихожан в мечетях (лишь треть «урожденных» мусульман делает то же самое). 64% новообращенных — афроамериканцы, 27% — белые, 6% — латиноамериканцы.

Махамед Нимер (Mohamed Nimer), автор книги «Жизнь Исламского Сообщества в США и Канаде» (The North American Muslim Resource Guide: Muslim Community Life in the United States and Canada), опубликованной в 2003 году, приводит несколько иные данные. По его оценкам, «новые мусульмане» составляют примерно пятую часть от исламского населения США и Канады. В общей сложности, примерно 14% североамериканских мусульман — чернокожие, принявшие Ислам, еще 5% — представители иных расовых и этнических групп (европейцы, латиноамериканцы и пр.).

Опросы общественного мнения, проведенные в 2006 году, показали, что американцы мусульман любят больше, чем Ислам, как религию. К примеру, исследование газеты Washington Post дало следующие результаты: 46% американцев негативно относятся к Исламу — у 43% жителей США отношение к этой религии положительное. 33% американцев убеждены, что Ислам поощряет насилие в отношении немусульман в большей степени, чем остальные религии поощряют насилие в отношении иноверцев. 54% опрошенных заявили, что Ислам — мирная религия. 56% американцев придерживаются мнения, что среди мусульман больше экстремистов, по сравнению с адептами иных религий. 34% считают, что все религиозные культы производят радикалов примерно одинаковыми темпами. Лишь 3% утверждают, что в Исламе меньше экстремистов. Исследовательская организация The Pew Forum on Religion & Public Life опубликовала схожие данные: к мусульманам, живущим в США, позитивно относятся 55% опрошенных (негативно 25%), к исповедуемой ими религии — 39% (36% — позитивно). 36% американцев считают, что Ислам поддерживает насилие. 33% американцев, имеющих иное вероисповедание, достаточно много знают о религии и культуре Ислама. Те жители США, которые хорошо знакомы с Исламом, значительно лучше относятся к этой религии и к ее адептам (антимусульманские и антиисламские взгляды превалируют среди малообразованных людей).

К числу известных американцев, принявших Ислам, можно отнести писателя и кинодокументалиста Майкла Вольфа\Michael Wolfe, боксеров Мухаммеда Али\Muhammad Ali оригинальное имя Кассиус Клей\Cassius Clay), Майка Тайсона\Mike Tyson и Хасима Рахмана\Hasim Shariff Rahman, баскетболиста Карима Абдул-Джаббара\Kareem Abdul-Jabbar (изначально Фердинанд Льюис Алкиндор\Ferdinand Lewis Alcindor), поэтессу и писательницу Мариам Джамиля\Maryam Jameelah (Маргарет Маркус\Margaret Marcus), джазмена Абдуллу ибн Бухаина\Abdullah Ibn Buhaina (он же Арт Блэки\Art Blakey) и певца Майкла Джексона\Michael Jackson.

С 1990 года радикальные иммигранты-мусульмане совершили несколько террористических атак на территории США: последним актом такого рода был расстрел сотрудников израильской авиакомпании El Al в аэропорту Лос-Анджелеса (совершен эмигрантом из Египта) в 2002 году. В конце 2002 года Хишам Айди (Hisham Aidi) опубликовал в журнале Middle East Report статью с результатами своих интервью с людьми, воевавшими в Афганистане на стороне «Талибана» и «Аль-Каиды». По его данным, в лагерях террористов проходили подготовку многочисленные «новые мусульмане» из США, в основном, чернокожие и выходцы из Латинской Америки. Спецслужбы США еще несколько раз сообщали о предотвращении подобных атак, которые готовили радикальные мусульмане. Однако Крис Замбелис (Chris Zambelis), сотрудник исследовательского центра Jamestown Foundation, считает, что «домашний исламский терроризм» в США мало связан с международными террористическими центрами.

В последние годы во многих громких террористических атаках участвовали или пытались участвовать «неканонические» мусульмане, то есть адепты иных религий, которые приняли Ислам в его радикальной версии. По различным оценкам, новообращенные ныне составляют от 3% до 8% численности международных террористических структур.

В ноябре 2005 года на одном из исламистских сайтов было помещено обращение организации «Глобальный Исламский Медиа-Фронт» (Global Islamic Media Front). В обращении декларировалось: «Новые солдаты ‘Аль Каеды’» рождены в Европе от европейских и христианских родителей. Они употребляют алкоголь и едят свинину, но «Аль- Каида» принимает их, поскольку они приняли Ислам тайно, восприняли философию «Аль- Каиды» и готовы использовать оружие. Они ходят по улицам Европы и Америки, занимаясь подготовкой к новым атакам». Впоследствии было обнародовано еще несколько подобных манифестов. Несмотря на то, что ряд экспертов не уверены в том, что они подлинные, большинство (например, известный исследовательский центр SITE Institute) считают Глобальный Исламский Медиа-Фронт полномочным представителем «Аль-Каиды». В докладе SITE Institute указано: «В любом случае, даже если «Аль-Каида» и не имеет подобной стратегии, события последних лет демонстрируют, что новообращенные мусульмане все более активно участвуют в деятельности исламистских террористических структур».

Первой «звездой» «новых мусульман», примкнувших к террористам, стал американец Джон Волкер Линд\John Walker Lindh (он же Хамза или Сулейман аль-Фарис). Он был схвачен в Афганистане, где служил в частях «Талибана», и приговорен к 20 годам заключения. Американские СМИ уделили истории «американского талиба» огромное внимание. Как оказалось, Линд страдал от серьезной психологической травмы после того, как его отец ушел из семьи к любовнику. Линд принял Ислам в Лос-Анджелесе, а потом учился в медресе Йемена и Пакистана. В 2001 году Линд перебрался в Афганистан, чтобы воевать на стороне «Талибана» против Северного Альянса.
Буквально через несколько недель англичанин Ричард Рейд\Richard Reid (он же Тарик Раджа и Абдель Рахим) попытался взорвать пассажирский авиалайнер, летевший из Парижа в Майами, с помощью бомбы, спрятанной у него в ботинке. Суд приговорил его к пожизненному заключению. Рейд также имел неблагополучное прошлое. Его отец больше сидел по тюрьмам, чем занимался воспитанием юного Ричарда. Впоследствии Ричард Рейд сам стал мелким преступником и принял Ислам, отбывая очередной срок.

В мае 2002 года американские спецслужбы арестовали Хосе Падилла\José Padilla (он же Абдулла аль-Мухаджир), который намеревался организовать в США взрыв «грязной» атомной бомбы. Хосе с детства был связан с уличными бандами, совершил несколько ограблений и грабежей и был приговорен к тюремному заключению. В тюрьме он принял Ислам. Позднее он познакомился с членами организаций, близких к «Аль-Каиде». Падилла длительное время путешествовал по Ближнему Востоку и, согласно утверждению правоохранительных органов, получил от «Аль-Каиды» задание организовать теракт в США.
Подобные сложные биографии могут считаться типичными для многих европейцев и американцев, которые перешли в число боевиков радикальных исламских организаций. Журнал Jane's Intellegence Review, опубликовавший обширный материал о «новых мусульманах», вставших на путь террора, отмечает, что миф о том, что «Аль-Каида» специально подыскивает голубоглазых блондинов для совершения терактов в Европе и США, не соответствует действительности. Значительная часть из новообращенных террористов принадлежали к расовым и этническим меньшинствам. К примеру, отец Рейда был выходцем с Ямайки, а родители Падилла перебрались в США из Пуэрто-Рико.
В 2005 году французская спецслужба «Служба Общей Информации» опубликовала доклад, в котором были проанализированы биографии более 600 французов, принявших Ислам и примкнувших к радикальным организациям. Как оказалось, в большинстве своем, это молодые люди, половина из них не владела никакой профессией, лишь каждый пятый посещал колледж. Уровень безработицы среди этих молодых людей в пять раз превышал средний по Франции. 44% новообращенных французов примыкали к мечетям с экстремистки настроенными имамами. Примерно в отношении 3% «новых мусульман» имелись факты, показывающие их связи с террористическими структурами.
Британская исследовательница Алисон Паргетер (Alison Pargeter), работающая в Институте Международной Политики (International Policy Institue), собрала обширную базу данных о «новых мусульманах» и делает схожие выводы. Как правило, они приняли Ислам будучи еще совсем молодыми людьми. Подавляющее большинство из них выросли в неполных семьях — более того, во многих случаях их родители (или один из родителей) имели криминальный опыт. Они плохо учились, многие из них даже не смогли закончить средней школы. Составной частью жизни многих из них был алкоголь и наркотики. Примерно 80% «новых мусульман», примкнувших к террористическим структурам, ранее арестовывались полицией за совершение различных преступлений. Паргетер отмечает, что во многих случаях принятие новой религии было попыткой начать новую жизнь. Эти люди искали в Исламе среду, готовую принять их. Еще один показательный момент: значительная часть новообращенных происходила из религиозных семей с консервативными взглядами. Они не были удовлетворены состоянием современного им общества и с помощью смены религии пытались найти путь для изменения этого общества.

Исследования показывают, что типичные исламские террористы, родившиеся в мусульманских странах, совершенно иные. По данным Марка Сейджмэна (Marc Sageman), старшего научного сотрудника Института Внешнеполитических Исследований (Foreign Policy Research Institute) и Центра Стратегических и Международных Исследований (Center for Strategic and International Studies), подавляющее большинство подобных террористов являются представителями среднего класса, а их лидеры и вовсе происходят из обеспеченных слоев населения, занимающих высокое социальное положение. Причем, как правило, они происходят из семей, придерживающихся весьма умеренных религиозных взглядов. Две трети террористов учились в высших учебных заведениях, большей частью — в светских. Очень немногие из них имели уголовное прошлое.

Питер Брукс (Peter Brookes), научный сотрудник исследовательского Heritage Foundation, утверждает, что подавляющее большинство новообращенных мусульман не имеют никакого отношения к террористам. Показательно, что, по данным французских спецслужб, к радикальным структурам в 2005 году принадлежали около 5 тыс. мусульман, в то время как во Франции проживает более 5 млн. мусульман. Однако не стоит забывать, что Бен Ладен смотрит на них как на особо мощное оружие. Новые адепты всех религий, как правило, отличаются повышенной нетерпимостью к иным взглядам, они более радикальны и жертвенны.

На сегодняшний день «новых мусульман», вставших на путь террора, арестовывали в США, Великобритании, Франции, Нидерландах, Германии, Австралии, Бельгии, Испании, Швейцарии, Индии. На Филиппинах новообращенные составляют костяк террористической группы «Группа Раджи Сулеймана» (Международная Кризисная Группа (International Crisis Group) опубликовала доклад о роли «новых мусульман» в терроризме на Филиппинах и пришла к выводу, что в целом они настроены значительно более непримиримо, чем «этнические» мусульмане, то есть филиппинцы, чьи родители исповедывали Ислам).

Многие новообращенные предпочитали вести жизнь солдата, а не террориста. Они отправлялись воевать в Кашмир, Афганистан, Чечню и т.д. Однако война не исключает участия в актах террора: в 2006 году бомбу, закрепленную на теле, взорвала бельгийка, принявшая Ислам и отправившаяся в Ирак.
Реувен Паз (Reuven Paz), старший научный сотрудник Института Международной Антитеррористической Политики (International Policy Institute for Counter-Terrorism) считает, что «новые мусульмане» все чаще будут вовлекаться в теракты. Он считает, что подобные люди являются не просто «новым секретным оружием» террора, но и моделью поведения для мусульманской молодежи. Манифест Глобального Исламского Медиа — Фронта был подписан именем Ракана бен Вильямса (Rakan ben Williams). Имя «Ракан» достаточно хорошо известно на Ближнем Востоке. Во-первых, это историческая личность эпохи раннего Средневековья, алжирец, который отправился в Персию воевать с монголами. Во-вторых, это персонаж одноименного популярного комикса, издаваемого в арабских странах — благородный герой-одиночка. Паз уверен, что Ракан бен Вильямс — это «культурный» ответ исламистов на героев массовой культуры США и Запада — Супермена, Бэтмана и пр.

По оценкам исследовательского центра RAND, проанализировавшего статистику глобального терроризма за период с 1970 по 2003 год, с каждым годом террористы все чаще атакуют гражданские цели. При этом, каждый теракт уносит все больше жертв. В 1970-е годы среднестатистический теракт приводил к гибели или ранениям 4.47 человек. В 1980-е годы — 4.87, в 1990-е — 12.29. «Коэффициент летальности» терактов, совершенных с 2000 по 2003 год, составил 14.49. Увеличение числа убитых и раненых прежде всего связано с активизацией «религиозных» террористических структур. В 1970-е—1980-е годы большинство терактов совершали «секуляристские» террористы — в основном, националисты, анархисты или неофашисты. В 1990-е годы «первую скрипку» в террористическом интернационале стали играть «религиозные» структуры, прежде всего исламисты. Если в результате теракта, организованного «светскими» террористами, страдало, в среднем, 3.27 человек, то для «религиозных» террористов этот показатель почти в 9 раз выше — 27.05. Еще более разительна разница при оценке числа погибших в результате террористических атак: террористы-«секуляристы», в среднем, убивали 0.92 человека за теракт, «религиозные» террористы — 38.4.

Яркие витрины с арабской вязью или турецкими надписями. Магазины с арабскими деликатесами, кофе и пряностями по соседству с книжными и сувернирными, где можно купить исламскую литературу со всего мира и на десятках языков, или Коран от грандиозного фолианта до карманного . Тысячи разноцветных четок. Мясные лавки с халяльными (дозволенными для мусульман) продуктами. Рестораны с вычурным восточным убранством и музыкой, со сказочным выбором традиционных ближневосточных блюд. Улыбающиеся девушки в хиджабах на оргомном баннере, рекламирующем факультет лидерства в местном колледже. Внушительные здания мечетей, увенчанные золотистым полумесяцем и звездой. Все это – не Ближний Восток. Это городок Патерсон в Нью-Джерси, в 30-ти километрах от Манхеттена. В Патерсоне стремительно растет мусульманская община.

Как отмечает «Голос Америки», по разным оценкам, в Америке живут от пяти до семи миллионов мусульман. Исследования показывают, что это число увеличивается за счет иммигрантов из Пакистана, Африки, Ирана, Ирака, Турции и многих других стран. По данным New York Times только в одном 2005 году на постоянное место жительства в США из исламских стран переехали почти 96,000 человек. Больше половины мусульман Америки относят себя к суннитам, меньше 20 процентов считают себя шиитами.

2. Тенденции развития мусульманской общины США

2.1 Причины успешности ислама в США

Массовое создание мусульманской общины в Америке связано с участием африканских рабов; затем этот процесс дополнился уже в новое время иммиграцией из различных частей исламского мира. Около 10 проц. ввезенных на территорию первых штатов рабов были мусульмане. После войны за независимость относительная численность мусульман возросла до 15–20 проц., так как американские плантаторы стали отдавать предпочтение рабам из Сене-Гамбии, региона с большим мусульманским населением. Среди проданных в рабство нередко встречались образованные в богословии люди (улама) и исламские юристы (фукаха), оставившие после себя письменные свидетельства на английском и арабском языках о ранней истории появления мусульман в Америке. Однако ислам, принесенный африканскими рабами в Америку, не превратился здесь в религиозную традицию.

Исследователи указывают, что в США не один, а два ислама. Первый представлен в классическом виде и был экспортирован, как и все другие конфессии, в Новый Свет эмигрантами – в данном случае преимущественно из стран Ближнего и Среднего Востока. Но есть и сугубо американское явление – так называемый «черный» ислам: обращение потомков чернокожих рабов к исламу как якобы к религии их предков.

Лицо современного ислама в США определяется представителями мусульманской эмиграции, которые принадлежат более чем к 60 национальностям. Первая волна мусульманской эмиграции пришлась на 1860 год из Сирии и Ливана и продолжалась до начала Первой мировой войны. В середине 1920-х началась вторая волна мусульманской эмиграции из Старого Света, вызванная распадом Турецкой империи и затухшая к 1939 году. В 1924 году в США был даже принят новый иммиграционный закон, который поставил заслон на пути неевропейской, в том числе мусульманской иммиграции.

Третья волна имела место с начала 1950-х до середины 1960-х годов. В ней доминировали беженцы из конфликтных регионов мусульманского мира (Индия и Пакистан), идеологические эмигранты (из СССР, Югославии и Албании) и представители элитных слоев мусульманского общества, ориентированные на Запад. В начале 1970-х началась последняя волна, продолжающаяся до настоящего времени. Характерной чертой последней волны является преобладание эмигрантов из Азии и Черной Африки, в то время как для предыдущих было характерно преобладание мусульман из Восточной Европы и Ближнего Востока. Более 30 проц. американских мусульман концентрируются в Калифорнии (преимущественно иранцы), Нью-Йорке (преимущественно восточноевропейцы) и Иллинойсе (арабы наряду с черными мусульманами и восточноевропейцами).

До исламской революции в Иране сунниты и шииты в Северной Америке сосуществовали и сотрудничали в рамках одних и тех же организаций. После 1979 года начали создаваться исламские организации шиитского толка. С начала 1980-х ряд исламских организаций в США начинают координировать свои усилия, с тем чтобы оказывать влияние на принятие внешнеполитических решений правительством и конгрессом. Их основной целью является изменение произраильского акцента во внешней политике США. Такие группы прекрасно финансируются из Саудовской Аравии. Они враждуют с группировками, близкими к Хамасу и ООП.

Как отмечают американские социологи, в культурно-социальном плане исламские общины в США практически не интегрируются в американское общество и не собираются оправдывать своим существованием теорию «плавильного котла».

2.2 Культурологическая специфика американского ислама

Возрождение ислама среди чернокожего населения в ХХ веке является следствием борьбы за гражданские права и поиска самоидентичности. Ключевую роль в этом сыграло убеждение в том, что ислам является африканской религией, и следовательно, частью культурного наследия афро-американцев. В 1960-е годы получил развитие процесс конвертации многих известных представителей черной элиты в ислам (наиболее известный случай ренегатства – превращение боксера Кассиуса Клея в Мухаммеда Али).

Культовой фигурой среди черных мусульман стала личность Билала ибн Рабаха, черного абиссинца, приближенного Абу Бакром и ставшего близким товарищем пророка Мухаммеда. Билал был и первым в истории ислама муэдзином. Таким образом, Билал стал символом бывшего черного раба, призывающего верующих пять раз в день к намазу и ведущего человечество к Богу.

Ядром идеологии черного ислама, который впитал в себя мистические элементы христианства, иудаизма и собственно ислама, является идея о том, что африканцы являются избранным народом. Эта концепция носила явный расовый характер и была призвана компенсировать исторический комплекс потомков черных рабов. Первая попытка провозгласить черный национализм в исламском духе имела место в 1913 году путем создания организации «Мавританский научный храм».

Другой крупнейшей и вошедшей в историю организацией была «Нация ислама», известная больше как «Черные мусульмане». Она была основана в 1930-е годы во время Великой депрессии выходцами с юга, переселившимися в гетто северных промышленных городов. До 1975 года ее возглавлял «Последний посланник Бога» Элиджах Мухаммад, затем его сын, а в настоящее время интересы североамериканских мусульман представляет в «Нации ислама» Луис Фаррахан, которому удалось организовать величайшую демонстрацию в истории США – «Марш миллиона мужчин» на Вашингтон в 1995 году. «Нация ислама» имеет мечети в каждом штате и за границей – в Канаде, Карибских государствах, Англии, Франции, Гане, Нигерии и ЮАР. Их еженедельник имеет сегодня тираж в полмиллиона экземпляров, а лидера черных мусульман можно увидеть на 100 телевизионных каналах по всей территории США.

Учение, которое распространяет Фаррахан, базируется на концепции борьбы добра и зла. Божественное начало олицетворяется чернокожим человеком, а зло – колониализмом, расизмом, рабством, нищетой, словом, всем тем, что пережили в своей нелегкой истории американские негры. Концепция «чернокожее есть божественное», провозглашенная черными мусульманами, является на психологическом уровне экстремальной формой перверсии так называемого «позитивного мышления» американцев, одним из стереотипов которого было представление о черных как о низшем слое общества. Однако идеология черных мусульман самым парадоксальным образом направлена не на равноправие рас и десегрегацию, а, наоборот, утверждает превосходство черной расы и провозглашает черных отдельной нацией. Они требуют компенсации за перенесенные во времена рабства страдания, средств на создание собственного государства, имеют свой флаг (красный с белыми звездой и полумесяцем) и гимн, а также прообраз будущего теократического правительства, заседающего в «Блэк Хаусе» в Чикаго.

В организационном плане оно смоделировано по образцу настоящего правительства с департаментами финансов, образования, здравоохранения, обороны, юстиции, иностранных дел и т. д. Члены организации подчиняются строгой дисциплине и иерархии, соблюдают различные запреты, связанные в первую очередь с неупотреблением алкоголя, и усердно работают на благо организации. Во времена Э. Мухаммада «Нация ислама» превратилась в самую мощную экономическую силу в черной Америке. Ей принадлежали десятки тысяч ферм, современные транспортные средства, сети ресторанов, магазинов и банков. После смерти основателя и в силу решения суда эта экономическая империя была частично приватизирована, но в последнее время она вновь медленно восстанавливается.

В эпоху рейганомики прервался процесс выравнивания уровня жизни белого и черного населения США, получивший импульс в 1960–70-е годы. В 1980–90-е экономический, социальный и политический разрыв между белыми и черными американцами вновь увеличился. Преступность среди афро-американцев поднялась на самый высокий в ее истории уровень. «Нация ислама», возглавляемая Фарраханом, не стоит в стороне от этого процесса и пытается привлечь внимание правительства и общественности к этим тревожным тенденциям.

Помимо «Нации ислама» существуют другие организации черных мусульман. Наиболее крупными из которых является «Вновь обретенная нация ислама», возглавляемая Силисом Экс Мухаммадом, и «Сообщество Ансаару Аллах», во главе которого стоял имам Иса.

Итак, «Черный ислам» – это чисто американский феномен, который в искаженной, зачастую гротескной форме пытается вывернуть традиционные американские ценности наизнанку и создать американскую мечту наоборот: в этом мире черное становится белым, хорошее – плохим и т. д., но в идеологии черных мусульман вплоть до деталей сохраняется (правда, в перевернутом виде) американская иерархия ценностей и представлений с его культом превосходства, божественной миссии и успеха любой ценой.

2.3 Распространение радикального исламизма в США

События 11 сентября и то, что за этим последовало в общественном мнении США, стало тяжелой травмой для американской исламской общины. Но многие эксперты считают, что их будущее не такое уж и плохое. Мусульмане очень успешно занимаются банковским бизнесом, удачно обходя при этом ограничения на ростовщичество, содержащиеся в Коране. Вот последний факт: американские мусульмане имеют доход на душу населения от 35 до 45 тысяч долларов при том, что среднегодовой уровень доходов по всей стране колеблется от 24 до 27 тыс. долл. Похоже, что ислам начинает гармонично вписываться в американское общество с его культом доллара.

Основные миграционные потоки по-прежнему движутся на Запад. Исследователями мусульманская миграция на Запад  рассматривается в русле глобализационно-цивилизационного подхода, получившего развитие в трудах некоторых отечественных и зарубежных политологов и культурологов (в том числе в недавно опубликованной книге Недервеена Пиетерса). На основе достигнутого уровня теоретического осмысления проблемы можно говорить о трех глобализационно-культурных парадигмах, или перспективах, по Пиетерсу: о культурном дифференциализме, или продолжающихся различиях; культурной конвергенции, или растущей похожести (sameness); культурной гибридизации, или постоянном смешении. Ключевым здесь является отношение к культурно-цивилизационным различиям: приведет ли глобализация к их нивелированию, стиранию путем поглощения одних другими, гомогенизации (конвергенция); будут ли они, напротив, укреплены, увековечены (дифференциализм, лежащий в основе допущения о «столкновения цивилизаций») или же будет идти процесс их смешивания (гибридизация).

Следует заметить, что дискурс, основанный на известной еще в XIX в. концепции гибридизации, получил на Западе развитие именно в литературе, посвященной феномену миграции. Этот дискурс представляет собой семантическую антитезу «эссенциализма», «фетишизма границ» и «культурного дифференциализма расистских и националистических доктрин», ключевыми понятиями которого являются этничность и идентичность. Гибридизация в определенном смысле может трактоваться как потенциальная утрата и того, и другого. Фетишизации межкультурных границ противопоставляется тезис об их неизбежной эрозии. Характерные для концепции гибридизации ключевые понятия – смешение, синкретизм. Ее сторонники анализируют такие процессы, как креолизация, метисизация, а также ориентализация западного общества. В данном контексте мусульманский Восток выполняет функцию агента гибридизации.

Сторонники концепции гомогенизации обычно приводят в пример повсеместное распространение ресторанов североамериканской сети «Макдональд», где подают немецкий гамбургер с французской жареной картошкой и элементами итальянской кухни на основе американского менеджмента и маркетинга. «Макдональдизация» (термин, напоминающий придуманную в 1970-х годах в Латинской Америке «кока-колонизацию»), в том числе и наиболее традиционных стран Востока, имеющих богатую кулинарную традицию, действительно, явление, ставшее символом глобализации. Тезис о «макдональдизации», по И.Н.Пиетерсу, представляет собой версию недавно появившейся идеи о «всемирной гомогенизации обществ через влияние многонациональных корпораций» и вариацией на тему классической темы «универсализма, модернизации и глобального триумфа капиталистических отношений». Вопрос рассматривается также в контексте тезиса о «диффузионизме», что означает распространение феномена культуры из одного центра.

Похоже, что в бурном распространении ресторанов «Макдональдс» сыграл роль не вкусовой, а эстетический фактор. Посещение этих ресторанов во многих странах мира стало признаком престижного потребления. Есть и другие аналогичные западные сети – «Бургер Кинг», «KFC», «Пицца Хат», «Венди’з». Уже никто не удивляется тому, что эти рестораны можно встретить на улицах священной для мусульман Мекки. Но сети бывают не только западные. Применительно к Москве, например, можно говорить, вероятнее, о «суши/сашимизации»: кажется, скоро в России не останется ни одного заведения общественного питания, где бы ни подавали это прежде не известное россиянам блюдо. Людей радует эстетика палочек, которыми едят сырую рыбу на не по-русски слепленном комке риса, а также посещение японского сетевого ресторана, который тем не менее функционирует на основе американской системы менеджмента и маркетинга. Иначе говоря, здесь культурная диффузия идет не из Северной Америки, а с Востока (если, конечно, относить к Востоку Японию, давно вошедшую в число наиболее развитых стран мира).

В настоящее время число людей, живущих за пределами стран своего происхождения или гражданства, приближается, видимо, уже к 200 млн. человек, или более чем 3% населения планеты. Почти половина из них – из менее развитых стран (МРС). Заметим, что Россия, обладающая сухопутными границами огромной протяженности (более 20 тыс. км), сталкивается с особо серьезным вызовом в этой сфере, как, к примеру, похожие на нее в этом отношении США или ЮАР, граничащие с МРС. В качестве одного из факторов американский эксперт Джеймс Холлифилд называет постоянно растущее влияние «выталкивающих сил предложения» (supply-push forces) в противоположность маятниково меняющимся – «притягивающим силам спроса» (demand-pull forces6). Россия, давно испытывающая потребность в притоке дешевой рабочей силы из постсоветских МРС (в какой-то мере аналогию здесь можно провести с новыми индустриальными странами /НИС/ Юго-Восточной Азии, привлекающими рабочую силу из соседних МРС – Филиппин и Таиланда), так же, как и все они, не сумела за эти годы выработать четких законов, регулирующих эту миграцию.
        Если для США и Канады иммиграция всегда была частью их повседневной жизни, то государства Западной Европы, начав испытывать нужду в рабочих руках для бурно развивающейся экономики, стали поощрять массовую иммиграцию лишь с середины 1950-х годов. Значительная часть миграционных потоков, текущих на Запад и на Север, в первую очередь в страны Евросоюза, приходится на государства исламского мира, откуда приходят люди, исповедующие другую религию, отличающиеся более высокой религиозностью и иные в культурном отношении. Это предопределило появление серьезных проблем в дальнейшем, причем именно религиозный фактор, как считают многие европейцы, сыграл в этом ведущую роль.

    В Дании, где с приходом к власти правой Датской народной партии (ДНП) были приняты самые жесткие в ЕС меры против иммиграции, министр интеграции Рикке Хвилшой еще в 2005 году, выражая популярные настроения, заявлял: «Проблема состоит в том, что вы не можете интегрировать большое число мусульман в стране, культурная база которой является христианской». Как пишет известный американский журналист и автор фундаментальной работы о мусульманских иммигрантах на Западе Кристофер Колдуэлл: «Европейская терпимость к другим культурам была искренней, особенно среди элит, но даже они не предвидели, что подобная терпимость будет означать появление, укоренение и устойчивое распространение иностранной религии на европейской земле». Таким образом, заключает автор, Европа сама посеяла семена угрозы – межрелигиозного разлада как внутреннего, так и международного (!). Действительно, европейские державы имели длительную историю противоборства с исламским миром, обостренного колониализмом. Дух отношения к исламу как к потенциальной угрозе выразил в конце XIX в. известный французский писатель Эрнест Ренан: «Ислам был либерален, когда был слабым, и агрессивен, когда был сильным». Именно этот исторический фон сделал столь легким распространение в Европе антиисламских настроений, когда для этого уже в наше время появились и другие причины.

Формирование этой новой псевдо-уммы с характерной для нее особой идентичностью О. Руа считает проявлением детерриториализации ислама. По его мнению, «новая община может быть чисто идеальной (не имеющей других связей помимо веры), основываться на традиционных групповых связях (сохраняя эндогамные отношения с семьями, остающимися в стране происхождения), но она всегда действует как реконструкция».

Парадоксально, что новые мухаджиры (добровольно или вынужденно переселившиеся) зачастую приходят к выводу, что они могут свободнее исповедовать ислам в не-мусульманской стране, в которую они перебрались жить, чем на своей родине, поскольку царящие там порядки и нравы не представляются чисто исламскими. Тарик Рамадан, один из наиболее популярных и либерально настроенных молодых лидеров исламской общины ЕС, профессор Фрибурского университета в Швейцарии, этнический египтянин и внук знаменитого основателя движения «Братьев-мусульман» Хасана аль-Банны, даже считает, что на Западе мусульманин имеет больше возможностей жить в соответствии со своей религией, чем в большинстве, если не во всех мусульманских странах. С этим утверждением перекликается высказывание мусульманского законоведа Камаля Хельбави, живущего в Великобритании: «Мы должны поддерживать положительные аспекты общества, хотя его контролирует или им правит немусульманское большинство.

Многие политические аспекты жизни на Западе положительны, включая свободу выбора, уважение прав человека, независимую судебную систему, свободу выражения и другие, которые в основном имеют исламскую природу».

Наиболее яркое подтверждение концепции детерриториализованного ислама О. Руа находит в парадоксально перекликающихся с мыслями Т. Рамадана высказываниях лидера противоположной, консервативной части исламской общины Евросоюза – радикала Абу Хамзы, много лет прожившего в Лондоне, а в настоящее время отбывающего срок в британской тюрьме: «Я говорю [мусульманам Запада], что им нужно идти в мусульманскую среду, а не в мусульманскую страну, поскольку в наших странах [откуда мы родом] мы имеем мусульман, но не имеем исламского государства... Я советую мусульманам покинуть эти общества... Мне приходится быть Моисеем в доме Фараона».

Однако можно ли считать такое позитивное отношение к Западу тезисом, одинаково разделяемым фундаменталистами и либералами? Ведь есть и хиджра обратно в страны мусульманского мира, хотя ими правят лидеры, порицаемые как радикалами-фундаменталистами, так и либералами (одними за одно, другими за другое, но и теми, и другими за авторитаризм и диктаторство). Тот факт, что Абу Хамза говорит об исламской среде, еще не значит, что все исламские лидеры полагают, будто на Западе можно создать подобную среду, а в исламском мире нельзя.

Благодаря политике терпимости в первой половине 1990-х годов еще могли открыто действовать в США радикальные исламисты. Основатель подпольной экстремистской «Джама’а исламийя» в Египте шейх Омар Абдуррахман без труда въехал в Америку, стал имамом Джерси-сити и угодил в тюрьму лишь после организации им первого нападения на Всемирный торговый центр в феврале 1993 года (башни ВТЦ один из радикалов позднее, после 11 сентября 2001 года, назвал «Буддами Уолл-стрита», по аналогии с разрушенными талибами в Бамиане древними статуями). В том же году без проблем получил въездную визу в Соединенные Штаты другой известный исламский радикал – Айман аз-Завахири, собиравший среди исламских ученых в Силиконовой долине пожертвования на ведение джихада против США. Хотя об этом знали американские спецслужбы, ему не чинили никаких препятствий. Он не был ни арестован, ни депортирован.

Однако в ЕС и США верующим иммигрантам-мусульманам приходится привыкать жить в обществе не только секуляризованном, но и толерантно относящемся к атеистам (то же самое можно сказать и о российском обществе). Их там немало и они не скрывают, а зачастую и открыто демонстрируют свое неверие, иногда даже бравируют им, что трудно представить себе в большинстве обществ мусульманского Востока. Не случайно президент Б. Обама недавно заявил в одном из своих выступлений, что Америка – страна христиан, мусульман, иудеев, индуистов и неверующих. Между тем в США никогда не изберут президентом кандидата, если он не будет говорить о своей вере в Бога.
        Тем не менее в этой традиционно высокорелигиозной стране сегодня довольно популярным становится «неоатеизм». Большими тиражами издаются и раскупаются книги адептов этого течения. Среди них можно назвать, к примеру, работу Кристофера Хитченса «Бог не велик: как религия все отравляет». Нет необходимости пересказывать ее содержание – название говорит само за себя. Для примера коснусь лишь одного, более корректного, чем остальные, замечания автора: «Как многие другие, но не все, священные места ислама, Мекка закрыта для иноверцев, что несколько противоречит претензии на его универсальность». Как ни странно, это перекликается с идеей ливийского лидера Муаммара Каддафи о необходимости допустить иноверцев в священные мусульманские города – Мекку и Медину.

В Евросоюзе иммигранты-мусульмане встречают также секуляризм агрессивного толка, предполагающий навязывание им неприемлемых для них норм. Во Франции – это вызвавший массовые активные протесты мусульман запрет на ношение головного платка – хиджаба в государственных учреждениях и школах, что не вызывает возражений, к примеру, в такой стране, как Великобритания. Впрочем, если для Франции с ее ассимиляционной политикой в отношении иммигрантов подобные шаги не удивительны, то в мультикультуралистской Великобритании даже полицейским, если они сикхи, разрешается в качестве форменного головного убора носить чалму. Зато там встречает неприятие мусульманская практика забивания скота, и даже была предпринята попытка законодательно запретить ее, вызвавшая столь же активные протесты мусульман, как и запрет на ношение хиджаба во Франции.

Мусульманам даже ненавязчиво предлагают специфические прочтения их священных текстов. В опубликованной в 2000 г. в Берлине работе «Сирийско-арамейская версия Корана» немецкий арабист, пишущий под псевдонимом Кристоф Люксенберг, утверждает, что Коран можно лучше понять, если согласиться с сирийско-арамейской, а не арабской интерпретацией его лексики. Наиболее характерный пример – в заново переведенном таким образом, через сирийско-арамейский язык, тексте оказывается, что в раю праведников ожидают не девственницы, а белый виноград. Подобные идеи подаются мусульманам под соусом «реформации», в которой, как их все чаще убеждают, нуждается их религия.

Мусульманская реформация нередко принимала фундаменталистские формы. Люксенберг упоминает, ссылаясь на текст Резы Аслана, что венгерский исламовед прошлого Игнац Гольдциер первым считал, что многие хадисы являлись лишь «стихами из Торы и псалмов, отрывками из высказываний раввинов, древнеперсидскими максимами, отрывками из трудов греческих философов, индийскими пословицами и даже дословно воспроизводимыми христианскими молитвами Господу».

Не удивительно, что реакцией на поток этих идей является распространение оградительных настроений и мобилизационный прилив у исламских фундаменталистов. Салафитская да’ва (проповедь, призыв обратиться в свою веру) удачно использует поток словоблудия, за которым видится заговор неверных, а то и козни сатаны против правоверных мусульман (как пишет О. Руа, неофундаменталисты, в частности, фактически конструируют себе пространство, иное, нежели то, в котором они живут, отделяя религиозное начало от социального). На таком фоне действительно конструктивные попытки модернизации изнутри, к которой призывают многие мусульманские деятели, вызывают настороженное отношение у одних и полное неприятие у других представителей мусульманской общины. Проклятия немалого числа консервативных мусульманских деятелей посыпались на голову Тарика Рамадана, когда в ходе дебатов с Николя Саркози, в то время министром внутренних дел Франции, он предложил ввести в современном исламе мораторий на применение худуд – жестоких телесных наказаний, которым шариат предписывает подвергать мусульманина за определенные осуждаемые Богом преступления. Иначе говоря, эти наказания следует не отменить, а отказаться от их применения.

Наш российский коллега, профессор Тауфик Ибрагим, подобно Рамадану, исходящий из понимания несовместимости худуд с универсальными человеческими ценностями в их современном значении (и, подобно ему, подвергающийся за это нападкам со стороны консервативной части мусульманского религиозного истэблишмента), также не покушается собственно на шариат. Но он стремится доказать, что в источниках мусульманского вероучения вообще нет прямого указания на необходимость применения этих шокирующе жестоких наказаний. Оба ученых, равно как и многие их последователи, безусловно, полагают, что подобная адаптационная модернизация укрепляет позиции ислама, делая его ценности приемлемыми для высокомодернизированного мусульманина, живущего в западном (в том числе российском) обществе. Как считает О. Руа, призыв Рамадана в большей степени соответствует принципам принятого во Франции лаицизма. Речь не идет об отмене этих религиозных предписаний. Ведь общество и государство ведают земными, а не небесными делами, поэтому и приговаривать за такие преступления к телесным наказаниям, и тем более приводить приговор в исполнение не следует. «Ад может подождать».

В данном контексте следует отметить, что французские ученые Марсель Гоше и вслед за ним О. Руа разделяют понятия секуляризм и лаицизм. При этом Руа считает лаицизм характерной особенностью исключительно французской общественной системы, не характерной для других западных государств, хотя все они являются светскими демократиями. Если секуляризм состоит в том, что общество эмансипирует себя от всего «священного», не отрицая его, то суть лаицизма в том, что общество «изгоняет религиозную жизнь» за ту границу, которую оно устанавливает с помощью закона. Поясним, что в таком понимании страна может быть секулярной, но не лаицистской, если она имеет официальную религию (христианство англиканского толка в Великобритании и протестантского в Дании). При этом Руа считает Данию и не в полной мере секулярной, так как там не вполне соблюдается принцип отделения религии от государства – пасторы являются государственными служащими. Упоминание Бога в российском гимне при таком строгом понимании секуляризма – тоже отход от этого принципа, и выступивший недавно с требованием отказаться от этого один из депутатов-коммунистов отстаивал не обязательно атеизм, но жестко последовательный секуляризм. Поддержки это требование, как мы знаем, не получило. Кстати, в США Верховный суд также решил сохранить упоминание Бога в клятве, которую произносят в государственных школах. В Турции, которая считает себя светским государством, имамы, как пасторы в Дании, являются государственными служащими, поэтому и там принцип секуляризма подвергся эрозии из-за желания государства не упускать из своих рук контроль над религиозной жизнью граждан.

В мусульманской диаспоре на Западе есть некоторое число людей, которые не только вполне комфортно чувствуют себя в секулярном обществе, но и не отличаются высоким уровнем религиозности. В письме в газету «Интернэшнл Гералд Трибьюн» читатель Тарик Ахмад написал, что для победы над радикальным исламом мусульманам надо стать «менее исламскими». Он заметил, что все большее число мусульман секуляризуются, не знают Коран, не посещают мечети, ориентированы исключительно на личный успех. Хотя с ним не согласились другие читатели, ясно, что такое утверждение появилось не на пустом месте. Однако даже те мусульмане Запада, которые не соблюдают всех обрядов ислама, все равно воспринимают его как важнейший маркер их идентичности. Из опрошенных французских студентов-мусульман на вопрос о том, что их характеризует в первую очередь, треть ответили: «религия», среди коренных французов-студентов так считают только 5%. Не только враждебность, существующая сегодня в отношениях между Западом и исламским миром, и трения между немусульманским большинством и мусульманским меньшинством в Европе предопределяют высокий уровень символизации всего, что связано с идентичностью мусульманской диаспоры на Западе, но и наблюдающиеся попытки властей тех или иных государств ограничить свободу вероисповедания.

Это проявилось, в частности, в реакции на принятое в конце 2009 г. на референдуме швейцарцев решение о запрете строительства минаретов на мечетях (в Швейцарии немало мечетей – 1500, но только четыре из них имеют минареты). За это высказались шесть из каждых десяти голосовавших. Сам факт проведения референдума и его итоги были повсеместно восприняты в исламском мире как символ враждебного и дискриминационного отношения европейцев (или их части) к мусульманам и вызвали бурную реакцию с их стороны. Американский обозреватель даже посетовал: «…больше американцев посылают воевать с исламскими экстремистами в Афганистане, в то время как антиисламский экстремизм в Европе угрожает разжечь рост мусульманского фанатизма». Кстати, опросы, проведенные вслед за швейцарским референдумом в Бельгии, показали, что 38% респондентов – за запрет строительства минаретов, а 61% вообще не хотели бы видеть мечеть в своем квартале.
        Показательно, что как раз за две недели до референдума французские власти, видимо насытившись проблемами, возникшими в прошлом из-за запрета на ношение хиджаба в учреждениях и государственных школах, сняли запрет на ношение бурки (чадры-покрывала, паранджи) мусульманками. Разгорелся очередной скандал после того, как Н. Саркози заявил: «Франция – страна, в которой нет места бурке». При этом, по данным полиции, в пятимиллионной мусульманской общине Франции только 367 женщин носили бурку. На фоне усиливающихся в Европе призывов ужесточить иммиграционные законы, что также интерпретируется как антимусульманская мера, впору говорить о новой «линии Мажино», призванной защитить континент от исламских радикалов. Опасные издержки афганской кампании заставляют американцев быть предельно корректными в этой сфере, и то, что происходит в Европе, вызывает за океаном раздражение. Не стоит удивляться тому, что острой реакция на швейцарский референдум была и у российских мусульман.

Впрочем, проявившиеся в его ходе настроения, к сожалению, нашли понимание и у отдельных отечественных комментаторов. Так, известный журналист из весьма уважаемой и вроде бы либеральной газеты сделал странный вывод о том, что референдум был призывом к мусульманам «отказаться от политического ислама, от веры в некое превосходство мусульман над другими». Порицая европейцев за их толерантность, он напомнил, что «в лице своих нынешних правителей европейская христианская цивилизация готова во имя некой эфемерной «справедливости» сдаться пришельцам». Досталось от автора не только за «политкорректность, замешанную на глупости», – архиепископу Кентерберийскому Роуэну Уильямсу и верховному судье Великобритании лорду Филипсу, выступившими за частичное признание шариатского суда в этой стране, но и «шустрому президенту Саркози», который, «как обычно, перестроился раньше остальных лидеров Старого Света».

Чего стоит высказывание этого воинствующего журналиста о том, что «в Москве только официально обосновалось около 2 млн. мусульман», как будто их подавляющее большинство не являются такими же коренными жителями России, как сам автор (а может быть, кто знает, и в большей мере, чем он). И вот уж совсем непристойное заключение автора, живущего в центре Москвы: «Не дай Бог закричать на всю ивановскую здесь, на Ивановской горке, когда-нибудь какому-нибудь муэдзину». Естественно, в среде немногочисленных подобным образом настроенных людей негативно восприняли объявленное мэром Москвы Ю.М.Лужковым разумное, как представялется, решение построить мечети в каждом округе российской столицы.

Отдельные евросоюзовские политики в стремлении замкнуть мусульманские общины в некую капсулу противопоставили уязвимой стратегии ассимиляции своеобразно понимаемую интеграцию. Юрген Рюттгерс, премьер-министр германской земли Северный Рейн – Вестфалия и открытый ксенофоб, считает, что нигде в мире нет примера успешного мультикультурного общества. Он говорит: «Интеграция – не ассимиляция. Вам не нужно отказываться от вашей религии, но вы должны подчиняться нашим основополагающим ценностям». Ему же принадлежит выражение: «Kinder statt Inder» – «Больше детей, но не индийцев». Со своей стороны шведский профсоюзный лидер Гёран Юханссон на вопрос о том, что он имеет в виду под интеграцией, отвечает несколько иначе: «Меня не интересует, уважаете ли вы нашу культуру. Вы лишь должны подчиняться закону». Заметим по этому поводу, что церковь, не призывая верующих не подчиняться тем законам, к которым она относится неодобрительно, все же иногда призывает их руководствоваться иными нормами. К примеру, католическая церковь запрещает аборты, а в тех государствах, где законодательно разрешены однополые браки, активно порицает их.

К. Колдуэлл, обращаясь к взглядам Тарика Рамадана на интеграцию, упрекает его в том, что тот всегда использует «двойной язык», и заключает, что его нельзя считать «искренним реформистом». Он приводит в пример следующее высказывание Т. Рамадана об интеграции мусульман в Европе: она «удастся тогда, когда мусульмане найдут в своей традиции элементы, согласующиеся с законами тех стран, гражданами которых они являются, потому что это решит любые вопросы о двойной лояльности». Колдуэлл интерпретирует это следующим образом: «Только тогда, когда европейские установления будут поняты как мусульманские, мусульмане будут подчиняться им».

В 2007 г. Т. Рамадан сказал в интервью Иану Буруме о знаменитых мусульманских реформистах XIX–XX вв. Мухаммаде Абдо и Джамаль ад-Дине аль-Афгани: «Они чувствовали потребность сопротивляться Западу через ислам, заимствуя у него при этом все полезное». Отсюда Бурума делает вывод, что подобно исламистам прошлого, «цинично использовавшим технологические инновации Запада», исламисты нашего века, в том числе Рамадан, «точно так же относятся к западным свободам и правам». Но ведь реформисты прошлого века думали об освобождении от колониальной зависимости. Зачем сравнивать их с Т. Рамаданом, одним из наиболее просвещенных сторонников прав мусульман на Западе? Его постоянно подозревают в контактах с террористами – заведомо несуществующих. Конечно, на Западе вызывает раздражение его позиция в отношении европейских ценностей, в которых он видит разложение и греховность. Но такая же позиция характерна и для представителей религиозных кругов не только мусульманского мира, в частности – Русской православной церкви.

Число мусульманских ученых, стремящихся с разных позиций – как модернистских, так и консервативно-оградительных, приспособить ислам к условиям жизни уммы в условиях обществ немусульманского большинства и правления немусульман, весьма велико. Крупнейший мусульманский законовед Америки и основатель Североамериканского совета по фикху шейх Таха Джабир аль-Альвани считается создателем концепции «фикха меньшинств», получившей распространение с середины 1990-х годов. Правоведы, развивающие доктрину этого «нового фикха», с помощью фетв корректируют правовые нормы традиционного мусульманского законоведения, не противореча при этом основам шариата. К примеру, в фетве Европейского совета по фетвам и исследованиям мусульманам не только разрешается, но и рекомендуется поздравлять немусульман с их праздниками, что не дозволялось многими законоведами, но запрещается участвовать в самих празднованиях («мы находим, что некоторые невежественные мусульмане празднуют Рождество так, как они обычно празднуют «Ид аль-Фитр и «Ид аль-Адха…»), за исключением светских национальных праздников государств их пребывания.

Справедливости ради надо сказать, что внутри государств исламского мира наблюдается процесс ухудшения отношений между мусульманским большинством и местными христианскими общинами, представители которых все чаще говорят об их дискриминации, причем даже в тех обществах, которые считаются традиционно толерантными. Так, глава Константинопольской православной церкви патриарх Варфоломей в интервью каналу «Си-Би-Эс» сказал, что «греко-православная община Турции не чувствует, что она пользуется всеми свободами как турецкие граждане», и что с местными православными греками в стране обращаются, как с «гражданами второго сорта».

И.Н. Пиетерс считает, что феномен современной миграции надо трактовать вовсе не как гомогенизацию, а именно как «межкультурную гибридизацию» – перспективу, которую отстаивают и ряд других авторов, пишущих на тему глобализации и культуры. Говоря о ее символах, К.Т. Гринфелд писал о «японских бабушках, кланяющихся банковским автоматам». В этой связи актуальность приобретает вопрос об иммигрантских и поселенческих сообществах, которые И.Н. Пиетерс применительно к США (не Европе) характеризует как носителей смешанной и «путешествующей культуры», в которой сходятся «грамматики многочисленных культур». Именно это предопределяет всемирную человеческую привлекательность американской поп-культуры.

Действительно, американские фильмы ругают, но все смотрят, индийскую киностудию в подражание Голивуду называют Боливудом, а нигерийскую Ноливудом. Победа гибридизация способна снизить уровень конфликтности, в том числе и между мусульманами и немусульманским окружением на Западе.

Как уже отмечалось, основная часть мусульман США представляет собой выходцев из различных стран мира. Быстрый рост числа мусульман привел к появлению внутренних разногласий и противоречий, что в свою очередь выразилось в разделении на мелкие группы, сформировавшиеся в основном по этническому признаку и имеющие разные политические представления и взгляды. Самой большой и влиятельной из них является группа мусульман-выходцев из арабских стран и группа мусульман из Южной и Юго-Восточной Азии. Каждая группа, участвуя в политической борьбе, пытается достичь локальных, ограниченных национальными интересами целей, вместо того, чтобы сосредоточить свои усилия на общемусульманских проблемах.

Но, несмотря на это, существуют и ряд положительных моментов, к которым можно отнести позицию многих мусульманских лидеров США, заключающуюся в стремлении к созданию и поддержанию единства американского мусульманского сообщества в целом. Благодаря им удалось приостановить раскол среди мусульман и дать начало тенденции к объединению.
Наглядным примером разобщенности мусульманских групп являются пакистанская и арабская диаспоры Америки. Так пакистанская диаспора обладает политическими структурами, количество которых равно по численности всем остальным мусульманским структурам Америки, вместе взятым. Стоит отметить, что когда речь идет, к примеру, о строительстве мечетей и школ, то пакистанская диаспора нередко активно взаимодействует с остальной частью мусульманской уммы. Однако по политическим вопросам она проводит независимую линию, направленную на строительство ее независимой политической основы.

В случае, если каждая группа будет следовать примеру пакистанской диаспоры и действовать обособленно и независимо от остальных мусульман, то это скажется не только на позициях мусульманского сообщества в целом, но и не позволит даже говорить о какой-либо общемусульманской политической структуре США. На самом деле главным препятствием, стоящим перед мусульманами, является самая насущная на протяжении долгого времени проблема, а именно - вопрос о совместной деятельности. Очевидно, что еще недостаточно основательно выработалось понимание важности совместной работы в рядах мелких мусульманских групп и представляющих их организаций, иначе бы они не ограничивались лишь собственными локальными интересами, ставя их на первый план по отношению к общим интересам мусульманской уммы США.

На сегодняшний день многие организации, представляющие интересы отдельных мусульманских групп, добились значительной популярности, которая в определенной мере стала катализатором разногласий между ними по политическим вопросам. Как уже говорилось выше - все мусульманские организации сходятся во мнении относительно религиозных проблем (призыва к Исламу, способов его осуществления и пр.), но имеют разногласия по ряду политических вопросов. Вдобавок к этому все усилия по преодолению политической разобщенности встречают на своем пути сильное противодействие со стороны определенных сил в США, поэтому в подобной ситуации необходимо приложить максимум усилий, проявить максимум сознательности, поставив интересы всей уммы выше интересов отдельных ее групп. Если усилия мусульманских религиозных и политических лидеров на пути преодоления расхождений по политическим вопросам не увенчаются успехом, то мусульмане Америки останутся разрозненной массой, состоящих из различных народностей, вместо того, чтобы стать единой общиной, как этого требует от нас Всевышний: «Держитесь за вервь Аллаха и не разделяйтесь…». (Коран 3:103).

Несомненно, цель, стоящая перед мусульманской уммой США, очень сложна, так как многочисленность групп создала благоприятную среду к существованию большого количества интересов и позиций, которые подчас прямо противоположны друг другу. Общие интересы возникнут лишь в том случае, если мусульмане США, невзирая на национальную принадлежность, действительно осознают себя единой общиной - сообществом американских мусульман. В противном случае каждая отдельная этнически однородная группа (арабов, пакистанцев, афроамериканцев и пр.) будет стремиться к лоббированию исключительно своих интересов; а разобщенность, как показывает историческая практика, ведет лишь к полной политической несостоятельности, что в современном мире равноценно поражению во всех сферах жизни в целом и в каждой в отдельности.

Но несмотря на политические разногласия, мусульманское сообщество, особенно после совместно проведенной кампании в поддержку кандидата от республиканцев Джорджа Буша-младшего на президентских выборах, осознало необходимость объединения усилий в политической борьбе. И сейчас мусульмане Америки возлагают большие надежды на своих лидеров, которые должны сформулировать и разработать пути к осуществлению общей цели для всей уммы, а именно - достичь единства, сплоченности, а, следовательно, и силы.

2.4 История мусульманской диаспоры штата Нью-Джерси

Без малого 100 лет  назад, в Нью - Джерси была основана первая «черная» мечеть – Мавро. Сегодня  в штате Нью – Джерси насчитывается 57 мечетей, последняя построена в прошлом году в моем городе Черри Хилл.

В 40 – 60 годах  прошлого столетия начался настоящий  бум возрождения ислама среди  чернокожего населения, чему в немалой  степени способствовали иммигранты, мощными потоками прибывающие в Америку с Ближнего и Среднего Востока. В то же время так называемые «черные мусульмане» создали целый ряд общественных организаций, самой известной среди которых стала «Нация ислама», основанная в 1977 году Луисом Фарраханом. Её отличал, главным образом, расистский компонент фаррахановской доктрины: «белые» - категория генетических мутантов без цвета кожи и морали ислама.

Афроамериканцам предлагалось отречься от христианства – религии белых людей - и вернуться  к традиционной религии своих  предков – исламу, чтобы выжить во враждебном «белом» окружении. В 1990 году состоялась первая конференция солидарности «Мусульмане против апартеида», а осенью 1995 года тот же Луис Фаррахан организовал «марш миллиона мужчин» на Вашингтон, в котором участвовало 1,5 млн. человек, поддержавших требование «Нации ислама» о создании на территории США отдельного государства «для потомков рабов». Это было ужасное зрелище, которое транслировалось по всем каналам американского телевидения. 

Чего же они  добились этим маршем? Растерявшаяся Америка приняла их условия, и с тех пор традиционная церемония чтения молитвы в Палате представителей Конгресса США была дополнена чтением мусульманской молитвы. Даже в тюрьме активисты «Нации ислама» пропагандируют ценности ислама и, согласно официальной статистике, каждый десятый афроамериканец там же, за решеткой, принимает ислам.

В настоящее  время «черные мусульмане» составляют, по разным оценкам, от 25 до 50 процентов  всего мусульманского населения  Америки. Таким образом, афроамериканцы стали первыми в США мусульманами и, по словам профессора Вашингтонского университета Акбара Ахмета, «создали своего рода фундамент мусульманского сообщества в США».

 После принятия  в 1952 году закона Маккаррена- Уолтера о сохранения системы  квот по национальному признаку численность мусульманской общины Америки стала заметно расти. Мусульмане из Ближнего и Среднего Востока, а также из Южной Азии (Пакаистан, Индия, Бангладеш) сформировали по всей стране свои значительные мусульманские общины, которые на первых порах вели достаточно замкнутый образ жизни. По данным крупнейшего американского специалиста в области религиозной статистики Дэвида Баррета, в 1900 году в США жили 10 тыс. мусульман, в 1970 г. – 800 тыс.(из них 200 тыс. афроамериканцев), в 2000 г. – 4,1 млн. (в том числе 1,7 млн. афроамериканцев).

По статистическим данным американского эксперта Карла  Эллиса, обнародованным во время национальной конференции по исламу, проходившей 15 – 17 августа 2003 года «к 2020 году в каждом большом городе США будет больше мусульман, чем христиан». Ислам в Америке ежегодно растет на 6 % . Сегодня самый быстрорастуший сегмент ислама в США - белые американцы, а 80 – 85 % всех мусульман США относят себя к бывшим христианам. « Если такая тенденция продолжится, - заявляет К.Эллис, - то к 2020 году каждый большой город США будет преимущественно мусульманским». Практически решен вопрос об открытии первого в США исламского колледжа, который уже получил название «мусульманского Джорджтауна».

На этом весьма благополучном фоне жизни мусульманской диаспоры в Нью-Джерси странным кажется их интерпретация и толкование своей многовековой религии – ислама. Трудно даже себе представить, чтобы христиане, иудеи или, к примеру служители Будды посчитали нормальным в названия своих религий вполне осознанно привносить «политическое» определение: «политическое христианство», «политический иудаизм» или даже «политический буддизм», не говоря уже о более мелких религиозных конфессиях.  Ничего, кроме удивления и сомнительных эмоций это не может вызывать, но когда это политическое определение соотносят с названием своей религии служители Аллаха – всё  становится на свои места. Потому что «политический ислам» уже давно стал не просто формальным актом или досужей задумкой толкователей Корана, а осознанное выражение самой сути ислама, который превратился в важнейший инструмент борьбы мусульман за власть.

Это очень напоминает идеи марксистской философии, которая  была возведена в ранг «религии атеизма». Непроста один из признанных проповедников политического ислама Али Шариати декларирует, «что у ислама и марксизма есть общая цель – построение общества без частной собственности, в котором отсутствует эксплуатация человека человеком».

В исламских  кругах Али Шариати признается самым  популярным исламским мыслителем и основоположником альянса политического ислама и левых сил, что в наши дни стало явлением очевидным и весьма опасным.

К сожалению, ставший  популярным среди еврейского сообщества Америки левацкий радикализм невольно содействует дальнейшему развитию политического ислама, провозгласившего своей главной целью уничтожение государства Израиль, а с ним и всего еврейства.

Неспроста на секции «Ислам и левое движение» прошедшего не так давно  Международного форума исламистов «Вперед к Пятому интернационалу» имам Хомейни в состоянии эйфории от успехов своих собратьев воскликнул: «Клянусь Аллахом, что ислам в целом – это наша политика». 

Данный подход к пониманию ислама имеет глубокие корни в Коране и его приверженцами  являются такие одиозные фигуры исламского мира, как Гейдар Джемаль, уже упомянутые мной Али Шариати и имам Хомейни, Саид Кутб, Калим Сиддыки и многие многие другие.

Вместе с тем, несмотря на весь ужас событий, инспирированных  идеологами политического ислама 11сентября 2001 года в США и развязанной ими по всему миру террористической войны, мировой истеблишмент продолжает к этим явлениям относиться с недопустимой политкорректностью. Не поэтому ли Сирадж Вахадж, занимающий высокое положение в американской мусульманской общине, удостоенный чести читать молитвы в Конгрессе, выступая перед мусульманами Нью – Джерси, заявил: «Если бы только мусульмане были более умными политиками они могли бы совершить госудаственный переворот и заменить конституционное правительство США халифатом... Поверьте, если 6 – 8 миллионов мусульман Америки объединятся, страна будет нашей».

Палестинский  иммигрант, многолетний преподаватель  Темпл - университета Исмаил аль –  Фарук провозгласил: «Нет ничего более  великого, чем превращение этого  молодого, энергичного и богатого континента в мусульманский край, который отвернется от своего греховного прошлого и двинется вперед под знаменем Аллаха». Другой пропагандист идей ислама, в прошлом мулла Йельского университета Саид Шакир заявил, «что мусульмане не могут признать лигитимность американской секулярной системы, которая противоречит указаниям и предписаниям Аллаха».

«Теоретики» политического  ислама не шутят. Они не ограничиваются только распространением своих идей, но и продолжают готовить ударные  группы террористов: одна из них в составе пяти иммигрантов – мусульман совсем недавно была разоблачена в Нью – Джерси. Террористов арестовали во время подготовки нападения на армейскую базу Форт – Дикс.

2.5 Традиции мусульманской диаспоры штата Нью-Джерси

Приход Рамадана – периода, когда приверженцы ислама во всем мире соблюдают пост, отмечают и мусульмане Соединенных Штатов. Президент США Барак Обама поздравил мусульман всего мира с рамаданом - святым месяцем в исламском календаре. В своем заявлении, Президент сказал, что рамадан - это время для глубоких раздумий и искупления грехов, и что в это время семьи и общины собираются вместе на молитвы и «ифтар» - общее застолье, которое начинается с закатом солнца. Обама пожелал всем мусульманам «благодатного месяца» и сказал, что планирует организовать «ифтар» в Белом доме. Президент также сказал, что рамадан служит для всех напоминанием о том, что необходимо помогать бедным и обездоленным, упомянув ситуацию в Сомали и других странах Африканского рога, где семьи, особенно дети, страдают от голода. Он призвал страны и народы объединить усилия и сделать все возможное во избежание еще более серьезных катастроф. Поздравил с началом Рамадана своих единоверцев конгрессмен, мусульманин -Кейт Эллисон.

В Америке вокруг мусульманской религии все еще существует атмосфера непонимания – таково мнение единственного в США конгрессмена, исповедующего ислам. Член Палаты представителей из Миннесоты Кейт Эллисон В Конгресс Эллисон был избран в январе 2007 года, став первым мусульманином в высшем законодательном органе США. Необходимо отметить, что коллеги-законодатели неизменно демонстрируют всегда уважение к конгрессмену-мусульманину.

Как заявил Кейт Эллисон во время недавней дискуссии в Вашингтоне. Вместе с тем Эллисон признает, что ислам в США воспринимается не совсем адекватно. И это притом, что мусульманская религия для США – отнюдь не новое явление: приверженцы ислама живут в Америке на протяжении уже четырнадцати поколений. Как показывают опросы общественного мнения, приблизительно для 60 процентов американцев ислам остается чуждым и непонятным явлением. Эллисон убежден: чтобы изменить ситуацию, американские мусульмане должны, так сказать, идти в массы – рассказывать о себе и своем образе жизни, используя для этого свои профессиональные навыки.

«Если можешь снимать фильмы – снимай. Если можешь петь – пой. Можешь написать пьесу – пиши. Хочешь сделать политическую карьеру – делай. Но делай что-нибудь – чтобы мир стал лучше. Тогда нам не придется беспокоиться о том, кто как молится: мы будем едины в нашей вере – в служении человечеству». Об этом же говорил драматург и режиссер Ваджахат Али – уроженец Нбю-Джерси, родившийся в семье выходцев из Пакистана. Его пьеса «Доморощенные крестоносцы» (The Domestic Crusaders) приобрела большую популярность. По мнению Али, отношение к американским мусульманам – повторение старой истории с новыми персонажами. Тот же путь прошли американские евреи, афроамериканцы, выходцы из Италии и Японии. Сегодня в центре внимания – другие социальные группы, например, гомосексуалисты.

Хуссейн Рашид – лектор и мусульманский активист из Нью-Джерси – сожалеет о том, что число мусульманских лидеров, появившихся в последнее время, оказалось невелико. По его мнению, причина тому – в неумении мусульман рассказать о себе. Сожалеет Рашид и о том, что многие мусульмане пытаются приспособиться к окружающему миру, не желая выглядеть, как подобает приверженцам ислама. А ведь в действительности, подчеркивает он, нет ничего страшного в том, что вы отличаетесь от других. Все мы – американцы, и должны выступать за равенство и уважать многообразие, убежден Хуссейн Рашид. Участвовала в дискуссии и режиссер Лена Хан, долгие годы проработавшая в Голливуде. В короткометражном фильме «Земля по имени Рай» она показывает, что американцы-мусульмане не так уж сильно отличаются от остальных жителей страны. Они тоже ходят за покупками в Victoria's Secret и сходят с ума от Джастина Тимберлейка. И, разумеется, тоже влюбляются… Правда, при этом они не пьют спиртного (от которого каждые полчаса кто-нибудь умирает), неукоснительно соблюдают супружескую верность. А женщины-мусульманки вдобавок носят хиджаб. Эллисон, Хан, Али и Рашид призывают мусульман постараться изменить атмосферу в обществе, используя для этого свои профессиональные достижения. И в частности – донести до сограждан свою историю.

В списке религиозных меньшинств штата Нью-Джерси мусульмане занимают вторую строчку. 1/3 из них африканского происхождения, остальные – азиатского. Большинство хорошо образованы. Исследование, проведенное Советом два года тому назад, показало, что более половины американских мусульман имеют высшее образование. В целом уровень образования и дохода американских мусульман превышает средний по США. Примерно каждый третий мусульманин работает в сфере инженерии и медицины (любопытно, что мусульман непропорционально мало среди журналистов, юристов и кинематографистов). А по данным опроса, проведенного компанией Zogby International в 2005 году, 36% мусульман Нью-Джерси родились в США, 58% закончили колледжи и университеты.

Согласно данным опросов, проведенных «Pew Research Center for the People and the Press», у 10% мусульман Нью-Джерси низкий уровень жизни, у 52% - средний, а 28% могут считать себя богатыми людьми – в отличие от мусульман Западной Европы, среди которых много чернорабочих.

77% джерсийских мусульман активно занимаются благотворительностью. Фактически, согласно опросам, в США много влиятельных мусульман.

Примечательно, что архитектура мечетей в Нью-Джерси (рис.3,4) несет отпечаток скорее американской, нежели исламской культуры.

Едина ли исламская диаспора в Нью-Джерси? Исламская диаспора в Нью-Джерси не сплочена и не едина, что обусловлено еще и этноконфессиональными различиями. Зачастую мусульмане африканского и азиатского происхождения действуют параллельно, но независимо друг от друга.

Мусульманским кругам, проживающим в Нью-Джерси, в основном чужды фундаменталистские настроения, многие из них даже не посещают мечети. Почти не зафиксировано случаев, в которых участниками террористических акций были бы граждане США, исповедующие ислам. Даже в террористических акциях, осуществленных в этой стране, американские мусульмане не участвовали.

Фундаменталистских исламских организаций мало. Одной из них является «Джамаат аль-Фукр», действующая в направлении создания исламских гетто на всей территории США. По данным ФБР за 2006г., в США действуют около 3000 активистов этой организации. 11 сентября для мусульман США стало серьезным вызовом. Лишь после него американцы будто заметили живущих рядом с ними мусульман. Тогдашний Президент США Джордж Буш призвал нацию воздержаться от акций возмездия против мусульман, чего, однако, избежать не удалось: отдельные кварталы мусульман подверглись нападениям.

В то же время 11 сентября повысило интерес к исламу. В книжных магазинах стали лучше продаваться Коран и книги об исламе. Увеличилось число пользователей исламских интернет-сайтов. Одной из первостепенных задач исламской общины в настоящее время является нейтрализация превратного мнения об исламе, сформированного американскими СМИ. Уже начало действовать первое мусульманское англоязычное кабельное телевидение - Bridges TV, целью которого является передача правдивой информации об исламе и исламской диаспоре.

Несмотря на реалии 11 сентября, мусульмане в Нью-Джерси чувствуют себя сравнительно спокойно: они свободно исповедуют свою религию, общаются с христианами и евреями, участвуют в межконфессиональных диалогах. Сейчас они живут более организованной жизнью, знают свои права. По местному телевидению мусульман поздравляют с Рамаданом. Почти все исследования свидетельствуют о демографическом росте мусульманского населения в Нью-Джерси.

Мусульмане - лояльные граждане Нью-Джерси, верующие в демократию. Институт Гэллапа, занимающийся социологическими исследованиями, на своем сайте опубликовал данные опроса, проведенного среди представителей разных религиозных конфессий, живущих в Нью-Джерси. Согласно опросам, мусульмане Нью-Джерси являются лояльными гражданами США и верят в демократию. Наибольший интерес, по мнению ученых, составляют данные, полученные среди респондентов-мусульман. Как оказалось, уровень идентификации со своей страной – Соединенными Штатами – у них оказался выше, чем уровень идентификации со своей религией. То есть осознание себя как американца для среднего мусульманина более важно, чем осознание себя как мусульманина. Более того, последователи ислама в меньшей степени отождествляют себя со своими единоверцами по всему миру, чем все остальные группы опрошенных: католики, протестанты, иудеи и мормоны.

Важность такой идентификации осознает для себя всего 37% процентов мусульман Нью-Джерси. Для примера, у мормонов этот показатель равняется 81 проценту. Интересно то, что иудеи оказались самой лояльной группой в отношении мусульман. Около 70% иудеев не верят в то, что американцы-мусульмане поддерживают Аль-Каеду, а 80% считают их лояльными к США гражданами. Более того, исламофобию многих американцев иудеи осуждают даже в большей степени, чем сами мусульмане. Наконец, приверженность ценностям демократии и плюрализма у последователей ислама выражена в большей степени, чем у иудеев.

Интерес к исламским ценностям обусловлен еще и недовольством по отношению к некоторым принципам американской морали. Как бы то ни было, факт, что сегодня ислам обладает в США прочными позициями и оказывает существенное влияние на американскую культуру. Согласно социологическим данным, в ближайшем будущем исламская община в США количественно может обойти еврейскую и станет второй после христианской.

Заключение

Итак, многие мусульманские ученые и специалисты, занимающиеся проблематикой, касающейся мусульман США, прилагают усилия для их интеграции в американское общество, характеризующееся большими национальными и культурными различиями. При этом они оставляют без внимания тот факт, что сама американская мусульманская умма является неоднородной по своей культуре, происхождению и менталитету. Хотя именно эти факторы играют, пожалуй, самую важную роль в вопросе решения проблем американского мусульманского сообщества.

Различия внутри мусульманского сообщества Америки явились следствием переселения в США мусульман из разных частей света, отличных друг от друга по разным показателям, вследствие чего сформировалась многонациональная община, к которой впоследствии примкнуло большое число коренных американцев, принявших Ислам. Быстрый количественный рост мусульманской общины США породил целый ряд проблем, свойственных современной мусульманской умме в целом, в основе которых лежит национальная и культурная неоднородность. Именно ее следует принимать во внимание для того чтобы понять суть и характер факторов, формирующих лицо современной мусульманской общины Нью-Джерси.

Важнейшими элементами, способствующими укреплению позиций мусульманской диаспоры Нью-Джерси, являются:

1) усовершенствование механизмов распространения исламского вероучения,

2) создание и развитие платформы для эффективной политической деятельности. Сегодня можно с уверенностью сказать, что мусульмане Америки добились ощутимых результатов в первой области, но, к сожалению, потерпели полный крах во второй.

Что касается дела призыва, то здесь весьма ощутимы плоды огромных усилий, затраченных на распространение Ислама как идеологии и необходимых знаний о нем. Показателем этого является количество различных учебных заведений и мечетей, число которых достигает двух тысяч, в дополнение к деятельности таких больших организаций, как Исламское сообщество Северной Америки (ISNA) и Исламский конгресс Северной Америки (ICNA). Важно отметить, что мусульманская община Нью-Джерси является одной из самых динамично развивающихся в количественном и качественном отношении, а также в плане организации своей деятельности сил в США.

В области политики деятельность мусульманской общины еще очень слаба, масштаб ее влияния на высшую политическую власть в США не соответствует ни количеству мусульман, ни их потенциалу, ни той роли, которую они играют в обществе в целом. Несмотря на то, что число исламских организаций, пытающихся поднять уровень политического сознания и политической организованности среди мусульман, увеличивается, практически нельзя говорить о каких-либо ощутимых результатах в этом направлении. Причиной этому является: во-первых, особенность американской политической системы, которой присуще высокая требовательность и консерватизм. Под стать американской экономической системе, основанной на принципах свободной конкуренции, она требует колоссальных материальных, интеллектуальных, психологических и прочих затрат. С этим связаны многие серьезные и порой труднопреодолимые препятствия, которые встают на пути сил, стремящихся занять достойное место на американской политической арене.

Во-вторых, немаловажную роль играют также и внутренние проблемы мусульманской общины Нью-Джерси, которые сильно снижают эффективность ее политической деятельности. Эти проблемы выражаются в первую очередь в неспособности мусульман Америки сформулировать приоритетные политические цели и задачи, и приступить к их реализации, без чего невозможно стать весомой силой, способной оказывать влияние на высшую политическую власть страны.

Список литературы

1.      Абдулатипов Р. Исламский мир: проблемы становления [Электронный ресурс] // Абдулатипов Р.Г. : [сайт]. - 06.03.03. - URL: http://www.abdulatipov.ru/Parts/2003.03.06_DUM%20RT_Islamskii%20mir.htm (24.03.11).

2.      Алисов Г. Мусульманский вопрос в России // Гасырлар авазы - Эхо веков. – 1999. - № 1/2 ; То же [Электронный ресурс]. – URL: http://www.archive.gov.tatarstan.ru/magazine/go/anonymous/main/?path=mg:/numbers/1999_1_2/11/11_4/ (24.03.11).

3.      Алисов Г. Мусульманский вопрос в России // Там же. – 1999. - № 3/4 ; То же [Электронный ресурс]. – URL: http://www.archive.gov.tatarstan.ru/magazine/go/anonymous/main/?path=mg:/numbers/1999_3_4/09/09_3/&searched=1 (24.03.11).

4.      Бартольд В.В. Культура мусульманства / В.В. Бартольд. - М. : Леном, 1998. - 111 с. - (Мир ислама) ; То же [Электронный ресурс]. – URL: http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/Islam/kultura_musulman.php (24.03.11).

5.      Донцов В.Е. Ислам в международных отношениях // Дипломат. ежегодник. – М. : Науч. книга, 1997. – С. 62-89 ; То же [Электронный ресурс]. – URL: http://www.middleeast.org.ua/articles/11.htm (24.03.11).

6.      Европа станет мусульманской через 50 лет [Электронный ресурс] // İSLAM.az : [сайт]. - 2002-2009. - URL: http://www.islam.az/modules/sections/index.php?op=viewarticle&artid=19 (24.03.11).

7.      Крымский А.Е. История мусульманства / А.Е. Крымский ; [вступ. ст. Баязитова Р.Ж. и др.]. - 3-е изд., перераб. и доп. - М. ; Жуковский : Кучково поле, 2003. - 462 с. Шифр РНБ 2003-5/5790

8.      Куликов И.Д. История, культура и география арабских стран : учеб. пособие : (для студентов, углубленно изучающих историю и культуру ислама) / Куликов И.Д. ; М-во образования и культуры РФ, Моск. гос. лингв. ун-т. - М. : Группа компаний " Издательство технической литературы", 2007. – 394 с. : цв. карт. Шифр РНБ 2008-5/4807

9.      Матвеев К.П. История ислама : [все об арабах до ислама : ислам: история, традиции, обычаи - вчера и сегодня] / К.П. Матвеев. - М. : АСТ : Восток-Запад, 2005 (Минск : ОАО Полигр. комб. им. Я. Коласа). - 255 с. Шифр РНБ 2005-3/32308

10. Религия образованных и обиженных. Ислам завоевывает новых сторонников в Европе, Америке и Африке // Коммерсантъ. – 2006. – 4 сент. ; То же [Электронный ресурс]. – URL: http://i-r-p.ru/page/stream-event/index-7372.html (24.03.11).

11. Арсанукава М.С. Мазхабы - школы исламской правовой мысли // Соврем. право. - 2004. - № 7. - С. 52-59.

12. Арсанукаева М.С. Мазхабы [Электронный ресурс] // CHECHEN.ORG : [сайт]. – [Б.м.], 01.01.09. - URL: http://www.chechen.org/mazhabi/43-mazkhaby.html (16.10.09).

13. Артемов В.Ю. Источники и доктринальные школы мусульманского права // Журн. рос. права. - 2007. - № 3. - С. 128-135.

14. Бобровников В. Ислам в США: мифы и реалии [Электронный ресурс] // История и культура ислама : образовательный портал. – 20.11.08. - URL: http://www.islamedu.ru/articles/dag.htm (16.10.09).

15. Волков В. Мазхабы [Электронный ресурс] // Отеч. зап. – 2003. – № 5. - URL: http://www.strana-oz.ru/?numid=14&article=688 (16.10.09).

16. Добаев И.П. Ислам и политика [Электронный ресурс] // Южнорос. обозрение. – 2001. – Вып. 1. - URL: http://ippk.edu.mhost.ru/elibrary/elibrary/uro/v1/a1_02.htm (16.10.09).

17. Мазхаб [Электронный ресурс] // ВикипедиЯ: свободная энциклопедия. – 11.10.09. - URL: http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9C%D0%B0%D0%B7%D1%85%D0%B0%D0%B1 (16.10.09).

18. Малашенко А.В. Исламские ориентиры штата Нью-Джерси [Электронный ресурс] / Моск. Центр Карнеги. – М. : Гендальф, 2001. – Из содерж.: Гл. 2. Исламское возрождение: мировоззрение и идеология. - URL: http://58.kavkaz-uzel.ru/bookstext/books/id/521593.html (16.10.09).
Ярлыкапов А.А. Список публикаций [Электронный ресурс] // Институт восточных рукописей : [сайт]. – СПб., 19.01.06. - URL: http://www.orientalstudies.ru/eng/images/personalia/pdf/yarlykapov.pdf (16.10.09).

19. Азизова Н. Этапы распространения ислама на Кавказе // Лавровские (Среднеазиатско-Кавказские) чтения. 2000-2001 гг. - СПб., 2002. - С. 95-96.

20. Асланов Г.Г. Духовные последствия распространения ислама в Дагестане // Религия и атеизм: история и современность. - Махачкала, 1992. - С. 137-149.

21. Багабов М.В. Из истории распространения ислама в Дагестане // Там же. - Махачкала, 1992. - С. 4-24.

22. Долгиева М.Б. Ислам в Ингушетии [Электронный ресурс] // Angusht.com : независимый интернет-портал. - 2009. - URL: http://angusht.com/history/islam/ (17.04.09).

23. Дудова С.С. Характерные особенности процесса проникновения ислама в область религиозных верований народов Северного Кавказа [Электронный ресурс] // Образовательный портал: история и культура ислама. - 20.11.08. - URL: http://www.islamedu.ru/articles/trad.htm (17.04.09).

24. Емельянова Н.М. Мусульмане Осетии: на перекрестке цивилизаций / Надежда Емельянова ; Рос. акад. наук, Ин-т востоковедения, М-во культуры Рос. Федерации, Рос. ин-т культорологии. - М. : РИК, 2003. - Ч. 2 : Ислам в Осетии. Историческая ретроспектива, гл. 3 : Привнесение ислама ; То же [Электронный ресурс]. - URL: http://lit.lib.ru/e/emelxjanowa_n_m/musulxmaneosetiinaperekrestkeciwilizacijchastxiiislamwosetiiistoricheskajaretrospe... (17.04.09).

25. Емельянова Н.М. Мусульмане Кабарды / Надежда Емельянова. - М. : Граница, 1999. - Раздел 2: Ислам в Кабарде до 1917 г. ; То же [Электронный ресурс]. - URL: http://lit.lib.ru/e/emelxjanowa_n_m/text_0010.shtml (17.04.09).

26. Ислам и политика на Северном Кавказе: история и современность : материалы всерос. науч. конф., [21-23 сент. 2007 г.] / отв. ред. Б.Н. Тамбиев. - Карачаевск : Изд-во Карачаево-Черкес. гос. ун-та, 2007. - 277 с.

27. Ислам на Северном Кавказе: история и современность : материалы Всерос. науч.-практ. конф. (11 апр. 2006 г., Махачкала) / [науч. ред. А.К. Алиев]. - Махачкала : Изд-во ДНЦ РАН, 2006. - 639 с. : табл.

28. Казначеев А.В. Ислам и Кавказ / Андрей Казначеев. - Пятигорск : Технол. ун-т, 2002. - 318 с., [1] л. порт.

29. Нефляшева Н. Особенности развития Ислама у адыгов на Северо-Западном Кавказе [Электронный ресурс] // Воронеж-территория ислама! : виртуал. мечеть воронеж. мусульман. - Воронеж, 2008. - URL: http://www.islamicvoronezh.info/history/adyg_islam.htm (17.04.09).

30. Шихсаидов А.Р. Распространение ислама // Ислам и исламская культура в Дагестане. - М., 2001. - С. 4-32.

31. Шорохов М.А. Историко-культурные и историко-политические факторы распространения ислама на Северной Кавказе // Ab ovo. - Майкоп, 2002. - № 3. - С. 46-50.

32. Ярлыкапов А.А. Ислам у ногайцев: проникновение и развитие (до начала ХХ века) // Восток: история, политика, культура. - М., 2006. - С. 51-74.

33. Ярлыкапов А.А. Ислам у степных ногайцев / А.А. Ярлыкапов ; Ин-т этнологии и антропологии им. Н.Н. Миклухо-Маклая. - М. : ИЭА РАН, 2008. - 266 с.

34. Ислам // ВикипедиЯ: свободная энциклопедия. - [Б.м.], 18.01.09. - URL: http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%98%D1%81%D0%BB%D0%B0%D0%BC (19.01.09).

35. Ельянов Е. Ислам: основные направления, течения и секты // История : газета. - 2001. - № 40. - URL: http://his.1september.ru/view_article.php?ID=200104001 (19.01.09).
Макарова Н. Тайные общества и секты / Н. Макарова. - [Б.м., б.г.]. - Из содерж.: Секты ислама. - URL: http://www.gumer.info/bogoslov_Buks/sekta/makar/10.php (19.01.09).

36. Путь к Корану : [сайт]. - [Б.м., б.г.]. - http://www.waytoquran.net/cgi-bin/e-cms/vis/vis.pl?s=001&p=0001&g= (09.11.07).

37. Климович Л.И. Книга о коране, его происхождении и мифологии / Л.И. Климович. - М. : Изд-во полит. лит., 1986. - URL: http://lib.ru

38. Васильев Л.С. История религий Востока : [учеб. пособие для вузов] / Л.С. Васильев. - 7-е изд., испр. и доп. - М. : КДУ, 2004. - 702 с.

39. Гусейнов А.А. История этических учений : учеб. для студентов вузов по направлению и спец. "Философия" / [А.А. Гусейнов, А.И. Кобзев, В.К. Шохин и др.] ; под ред. А.А. Гусейнова. - М. : Гардарики, 2003. - Разд. 3 : Классическая арабо-мусульманская мысль. - С. 204-307 ; То же [Электронный ресурс]. - URL: http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Culture/Gusein/index.php (15.12.06).

40. Ислам : энцикл. словарь / АН СССР, Ин-т востоковедения. – М. : Наука, 1991. - 311 с.

41. Ислам классический : энцикл. / [сост., общ. ред. и предисл. К. Королева]. - М. : Эксмо ; СПб. : Мидгард, 2005. - 410 с. : ил. - (Тайны древних цивилизаций).

42. Михайлов А.Н. Арабо-исламская культура : учеб. пособие / А.Н. Михайлов ; Моск. энерг. ин-т (техн. ун-т). - М. : Изд-во МЭИ, 2003. - 76 с. - Библиогр.: с. 75 (22 назв.).

43. Религия и общество: хрестоматия по социологии религии / [Ин-т "Открытое о-во" ; сост. Гараджа В.И., Руткевич Е.Д.]. - М. : Аспект-пресс, 1996. - 774 с. - (Открытая книга - открытое сознание - открытое общество).

44. Степанянц М.Т. «Исламская этика» и ее социальный смысл // Вопр. философии. - 1966. - № 2.

45. Тораваль И. Мусульманская цивилизация : энцикл. слов. / Ив Тораваль ; [пер. Дм. Литвинов]. - М. : ЛОРИ, 2001. - 296 с., VII с. ил. - Библиогр.: с. 293-296.

46. Хайбуллов А.Р. Ислам и реальность / А.Р. Хайбуллов. - Чебоксары : Чувашия, 1998. - 58 с.

47. Хильми Афанди Х. Хуласат-Уль-Адаб Лиман Арада Фатх-Аль-Абваб. Сущность этики для желающих открыть врата познания Аллаха : [пер. авар. и араб.] / шейх Хасан Хильми Афанди. - Изд. 2-е, испр. и доп. - Махачкала : Духовное управление мусульман Дагестана, 2005. - 128 с. : цв. ил.

Приложение

6