Драматургия Лермонтова

«Дианой в обществе... Венерой в  маскераде» предстает в драме  баронесса Штраль. В этом смысле она — характерная представительница  «света», но не пример персонификации его пороков, как мы это видели в «Испанцах». В «Маскараде» нет  столь свойственного мелодраме  разделения на «героев» и «злодеев». Ни баронесса, ни слабый, легкомысленный, но субъективно честный князь  Звездич не являются романтическими злодеями. Но они составляют частицу  «большого света», несут на себе печать его психологии и подчиняются  принятым в нем нормам социального  поведения. Эти-то нормы и оказываются  причиной гибели Нины и Арбенина. Катастрофа закономерна и почти фатальна, так как возникает в силу естественной логики поведения «убийц» и «жертв». Конфликт получает социальную мотивировку.

Новое появляется и в характере  главного героя. Прежде он был недоступен влиянию среды. Арбенин же — плоть  от плоти этой среды; порвав с нею, он не смог освободиться от ее представлений  и психологии. Это своеобразный вариант  Алеко из пушкинских «Цыган», но в  иной ситуации. Алеко не может простить измены. Арбенин не может поверить в невинность «ангела», любовь к  которому стала его последним  прибежищем. Помимо всего прочего, он находится «в пределах досягаемости»  светского общества, он не заставил забыть о себе, и этого достаточно, чтобы общество предъявило на него свои права. Когда баронесса дает ход интриге против Нины; князь, введенный  в заблуждение, домогается любви  Нины и, забыв о благодеянии Арбенина, афиширует мнимую связь с его  женой; Казарин, Шприх поддерживают интригу из личных видов, — Арбенин  не выдерживает, и в нем просыпается  подозрение.

Слишком хорошо зная общество, чтобы  поверить в существование «ангела», он начинает действовать, осуществляя  своими силами суд и казнь. В том, что отравление Нины — не простой  акт мести, нас убеждает монолог  Арбенина в III действии («Я сомневался? я? а это всем известно», с.347—348), сближающий ситуацию лермонтовской  драмы с трагедией обманутого доверия в «Отелло» Шекспира.

Развязка «Маскарада» окончательно проясняет концепцию центрального образа. Арбенин — единственный герой лермонтовских драм, который  не погибает, хотя уже покончил все  счеты с жизнью и должен погибнуть  и по логике характера, и по сложившемуся драматургическому канону. Лермонтов  заставляет его не только уничтожить собственными руками все, что ему  было дорого в жизни, но и испытать сомнения в справедливости совершенных  им суда и казни, а затем убедиться  в том, что акт высокого мщения обернулся убийством невинной. Подобно  байроническому герою и герою  ранних лермонтовских поэм, Арбенин  — «преступник-жертва», но концовка драмы перемещает акцент на первую часть этой двуединой формулы. Наказание  начинается вместе с осознанием своего преступления и завершается не искупительной  смертью, но продолжающейся жизнью, не романтическим безумием, но сумасшествием. Появление мотива наказания в  «Маскараде» не случайно; оно связано  с общей эволюцией лермонтовского творчества. В ранних драмах резко  подчеркивалась обособленность героя, личность которого подавалась как абсолютная, безусловная ценностная величина. В  «Маскараде» личность и поступки Арбенина соотнесены с личностями и  поступками других — в первую очередь  Нины, — так создается возможность  для оценки главного героя и морального суда над ним. С точки зрения психологической  разработанности и достоверности  образа, Нина, конечно, значительно  уступает Арбенину, но в общей концепции  «Маскарада» ей принадлежит важная роль. Так подготавливается коллизия поздних редакций «Демона», где судьба Тамары станет критерием правомочности  героя, «побежденного» силой ее любви  и страдания.

Сюжетно и стилистически «Маскарад» во многом перекликается с комедией Грибоедова. Как и Грибоедов, Лермонтов  в совершенстве владеет искусством диалога и острой эпиграмматической  характеристики. Как и в «Горе  от ума», диалог в «Маскараде» часто  строится на кратких отрывистых репликах, что придает сценам особую живость  и движение. Некоторые из этих реплик прямо восходят к Грибоедову. А.Н.Муравьев в своих поздних воспоминаниях  даже назвал «Маскарад» комедией вроде  «Горя от ума».⁷ Муравьеву изменила память, но самая его ошибка показательна. Грибоедовское начало в «Маскараде» несомненно, но в целом это произведение иной жанровой формы, иной проблематики, чем «Горе от ума», от которого оно к тому же резко отличается по своей общей тональности. Комедийная шутка сменилась в «Маскараде» саркастической иронией, и в устах Арбенина, героя нового времени, уже невозможно представить себе пылкие монологи Чацкого.

В последний раз Лермонтов обратился  к драматической форме в «Двух  братьях» (1834—1836). Сюжет драмы автобиографичен; коллизия ее отчасти предвещает «Княгиню Лиговскую». Разработка характеров также  делает эту драму ближайшим подступом  к психологическому роману; в «Герое нашего времени» Лермонтов воспользовался художественным опытом «Двух братьев».

При жизни Лермонтова ни одно из его  драматических произведений напечатано не было. Первым увидел свет «Маскарад», в сильно искаженном цензурой виде вошедший в 1842г. в третью часть посмертных «Стихотворений М.Лермонтова». В 1857г. С.Д.Шестаков в статье «Юношеские произведения Лермонтова» (Русский вестник, т.9, май — июнь) дал пересказ содержания «Испанцев», «Странного человека», «Двух братьев» и опубликовал выдержки ив них. В 1859г. С.С.Дудышкин в статье «Ученические тетради Лермонтова» публикует  «Цыган»; годом позднее вводит в  собрание сочинений Лермонтова под  своей редакцией текст «Странного человека» (по черновой рукописи) и  печатает посвящение к драме «Menschen und Leidenschaften» с пересказом ее содержания. В 1880г. П.А.Ефремов издает отдельной  книгой «Юношеские драмы М.Ю.Лермонтова», куда вошли «Странный человек» (по беловой рукописи) и — впервые  полностью — «Испанцы», «Два брата» и «Menschen und Leidenschaften».

Особенно длительной была история  публикации редакций «Маскарада», связанная  с постепенным раскрытием разных этапов творческой истории драмы. В 1875г. в «Русской старине» (№9) под  ошибочным названием «Маскарад» был напечатан «Арбенин». Ранняя редакция драмы была обнародована лишь в 1935г. в четвертом томе собрания сочинений Лермонтова в издании  «Academia», в разделе вариантов к  основному тексту; с 1953г. печатается как самостоятельное произведение.

Черновые и беловые автографы, копии «Цыган», «Испанцев», «Странного человека» и «Двух братьев» хранятся в Ленинграде в Институте русской  литературы (Пушкинский Дом) Академии наук СССР; автограф драмы «Menschen und Leidenschaften»  — также в Ленинграде в Государственной  Публичной библиотеке им. М.Е.Салтыкова-Щедрина. Сведения о местонахождении довольно обширного и разрозненного фонда  источников текста «Маскарада» см. в примечаниях к этой драме (с.606—607).