Смысл жизни

Рассуждение первое.

Из определения  смысла человеческой жизни следует, что он заключен в совокупности причинно-следственных связей объекта «человек» с самим  собой, с другими объектами (в  т.ч. с другими людьми) и процессами, - связей, определяющих обособленность и общность человека относительно этих объектов и процессов. Под объектами  и процессами следует понимать любые  возможные формы существования  энергии и информации.

Из определения  следует, что смысл жизни у  человека может отсутствовать только в одном случае, – у такого человека отсутствуют абсолютно  все причинно-следственные связи, как  внешние, так и внутренние. В его  жизни нет ни причин, ни следствий.

Но подобное невозможно, поскольку действительно  существовать для любого объекта  означает действовать или взаимодействовать  с самим собой и с другими  объектами. Нет связей – нет и существования, нет бытия.

Отсутствие  смысла в человеческой жизни, даже временное - невозможно. Если человек существует, значит, смысл этого существования  уже есть. Бытие определяет связи, связи определяют действительную реальность или истину, следовательно связи определяют и смысл бытия.

Русский философ начала XX-го века Евгений Трубецкой, пишет о смысле жизни: «Или есть эта общезначимая мысль, или все наше мышление — сплошная иллюзия… В отличие от «состояний сознания», изменчивых и текучих, смысл по существу неизменен и неподвижен… Неизменен, конечно, не сам факт, неизменна истина, выражающая смысл этого факта» («Смысл жизни»).

Рассуждение второе.

Рассмотрим  понятие смысла с точки зрения одной из его составляющих – необходимых  целевых причин или просто целей. Если допустить, что жизнь человека бессмысленна - случайна и бесцельна, то вся Природа также не может иметь смысла, а значит, случайна и бесцельна.

Каждый  человек – необходимая часть Природы, а во Вселенной не может быть частичного смысла (необходимости и цели). Или смысл (необходимость и цель) есть во всем, или его нет нигде. Промежуточный вариант противоречив, а значит - невозможен.

Правда, знаменитые французские экзистенциалисты Альбер Камю и Жан-Поль Сартр считали по-другому. Они были уверены, что человек живет в абсурдном, случайном и бессмысленном мире. Но человек все-таки должен искать для себя некий отдельный смысл, заключающийся во включенности в «поток жизни», в служении другим, в самореализации, в дружбе, в свободе и т.д. Но почему все это человек должен делать? Почему человек не может просто от этого  отказаться? Здесь у Камю и Сартра ответа нет.

Формула «смысла в жизни нет» противоречива  именно потому, что требует признать абсолютную случайность всех процессов  во Вселенной. Признать случайность  и бесцельность возникновения любых  ее объектов – от энергии, сил и  элементарных частиц до человеческих идей и стремлений духа.

Как заметил  Иммануил Кант: «Все устроенное самой природой пригодно для какой-нибудь цели. Даже яды служат для того, чтоб преодолевать другие яды, зарождающиеся в самих соках нашего тела» («Критика чистого разума»). 

Если  у какой-то системы объектов во Вселенной  есть причина и цель их возникновения  и последующего существования, то эта  причина и эта цель никак не могут возникнуть «ниоткуда», не могут  породить сами себя. У каждого объекта, каждого события, каждого процесса необходимо существует какое-то основание. Основание, которого достаточно, чтобы  этот объект, это событие, этот процесс  возникли и существовали какое-то время.

Величайший  ученый и философ Готфрид Лейбниц считал Принцип достаточного основания одним из основных философских принципов познания: "Ничего не делается без достаточного основания, т.е. не происходит ничего такого, для чего нельзя было бы при полном познании вещей указать основания, достаточного для определения, почему это происходит так, а не иначе" ("Начала природы и благодати, основанные на разуме").

Любой «островок» мира, любая область «не  случайностей», обладающая лишь своей  исключительной причиной и целью  бытия, по определению не могут существовать в безбрежном океане случайной и  бесцельной Вселенной. Эта область  просто не сможет приспособиться к  непредсказуемому хаосу окружающего  мира – не сможет прожить в нем  ни единого мгновения.

Каким образом в случайном мире мог  бы существовать хоть один закон, хоть один постоянный принцип? Закон тяготения, законы квантовой физики или теории относительности?

Как в  случайном мире мог бы образоваться настолько сложный и в то же время хрупкий человеческий организм, способный, дожив до 20-ти лет, с гордостью  заявить, - Смысла жизни не существует? А мое собственное существование – чистая случайность.

Франк Семен: «Одно из двух: или жизнь в целом имеет смысл - тогда она должна иметь его в каждое свое мгновение, для каждого поколения людей и для каждого живого человека, сейчас, теперь же — совершенно независимо от всех возможных ее изменений … или же этого нет, и жизнь, наша нынешняя жизнь, бессмысленна — и тогда нет спасения от бессмыслицы... Вся мировая жизнь в целом и наша собственная краткая жизнь — не как случайный отрывок, а как нечто, несмотря на свою краткость и отрывочность, слитое в единство со всей мировой жизнью — это двуединство моего «я» и мира должно сознаваться, как вневременное и всеобъемлющее целое»  («Смысл жизни»).

Куда  бы мы ни взглянули, везде видим закономерность, гармонию и красоту. Почему на расстояниях  в миллиарды световых лет образуются совершенно  идентичные элементарные частицы? С одной массой и одним зарядом. Почему электромагнитное и гравитационное поле объектов действует по одному и тому же принципу – обратно пропорционально квадрату расстояний между ними?

Почему  на Земле так долго сохраняются  практически идеальные условия  для существования человека? Почему всех людей во всех странах и во все времена волнуют, радуют и  печалят одни и те же вещи? Почему нас всех восхищают облака в небе, красота цветов или пение соловья?

У отрицающего  всякий смысл скептика на каждый подобный вопрос найдется «простой» ответ. Только вот ответы эти не будут результатом  его собственных размышлений. Человек, отрицающий саму возможность смысла жизни, просто не хочет тратить свое время и силы на его поиски. Такого «специалиста» вполне удовлетворит любое объяснение, почерпнутое из журнала, телепередачи или из бесед с друзьями. И чем короче объяснение, тем лучше.

Аврелий Марк: «Или смешение, сплетение и рассеяние, или же единение, порядок и промысел. Если допустить первое то, что может побудить меня оставаться далее в этой дикой путанице и смятении? Что может волновать меня? Что бы я ни делал, и до меня дойдет рассеяние. Если же допустить второе, то я преисполняюсь благоговения и мужества и уповаю на промысел» («Наедине с собой»).

Рассуждение третье.

Если  в самой жизни человека нет  никакого смысла, то ее смысл может  быть только в ее окончании. Если сам  процесс не необходим, то должно быть необходимым хотя бы его завершение. Но какое завершение? Просто конец  и все?

Над подобным абсурдным высказыванием Эврипида смеялся уже Аристотель две с половиной тысячи лет назад: «Ведь природа есть цель и «ради чего»: там, где при непрерывном движении имеется конечная остановка, она и есть цель и «ради чего». Поэтому и смешно, когда поэт, увлекаясь, дошел до того, что сказал: «Нашел кончину, ради которой родился» (Эврипид, фрагм. 93). Желательно ведь, чтобы не все было конечной целью, но наилучшее» («Физика», кн.2).

Если  смысл жизни в простом ее завершении, то любой самоубийца – прав. Ведь тогда он реализует этот смысл.

Вот как  относился Федор Михайлович Достоевский к самоубийцам: «Уверяют печально, что это у них оттого, что они много думают… Я убежден, напротив, что он вовсе ничего не думает..., до дикости неразвит, и если чего захочет, то утробно, а не сознательно; просто полное свинство, и вовсе тут нет ничего либерального. И при этом ни одного гамлетовского вопроса: Но страх, что будет там… Ну не верь, но хоть помысли. В нашем самоубийце даже и тени подозрения не бывает о том, что он называется я и есть существо бессмертное. Он даже как будто никогда и не слыхал о том ровно ничего...» («Дневник писателя»).

Если  смысл жизни в простом ее завершении, то прав не только самоубийца, но и любой  убийца человека – любого количества людей. Тогда прав каждый, решивший, что жизнь какого-то другого человека потеряла смысл, а значит, жизнь эту  можно и даже нужно закончить.

Таким образом, высказывания типа - «смысла жизни не существует вообще», «смысл жизни существует не у всех» или «смысл жизни может возникать и пропадать» - ложны по трем признакам.

Во-первых, они внутренне противоречивы – поскольку противоречат самому понятию смысла жизни.

Во-вторых, они внешне противоречивы, так как требуют признания абсолютной случайности всех процессов в Природе.

И, наконец, они оправдывают любое произвольное прекращение любой человеческой жизни. А значит, противоречат самой жизни, которую мы все наблюдаем, противоречат нашему к ней отношению, как к чему-то очень ценному и важному, противоречат нашей любви к ней.

Нельзя  отрицать существование полного  смысла жизни человека. Иначе обстоит  дело со смыслом, осознаваемым конкретным человеком или людьми, его окружающими. Осознаваемая часть полного смысла своего существования у некоторых людей действительно может быть очень небольшой.

Но что  значит - осознаваемая? Осознаваемая, на каком уровне причинно-следственных связей человека? Если под осознаваемым смыслом мы будем понимать четко  сформулированные рассудком определения  причин (особенно целевых), делающих жизнь человека необходимой, о таком смысле, наверное, действительно можно сказать, - он существует только у некоторых людей или он то возникает, то пропадает, в зависимости от многих причин.

Если  же под осознаваемым смыслом понимать необходимость своей жизни, интуитивно осознаваемую на физическом, эмоциональном, душевном и духовном уровнях, такой смысл существует у каждого человека в той или иной степени. Такое интуитивное осознание мы привыкли называть – верой. Сюда относится и вера в Бога, и вера в прогресс человечества, и вера в Высший разум и т.д.

В чем  же отличие веры интуитивной от веры интеллектуальной?  Только в том, что последняя ограничена верой в истинность принципа индукции (обобщения частного на общее), в универсальную истинность логических законов, на которых держится все так называемое «рациональное знание»? В действительности, вера интеллектуальная есть часть веры интуитивной,  ведь интеллектуальный уровень связей человека – лишь один из его многочисленных уровней.

Говорить  о возникновении или создании человеком смысла своей жизни  можно и в других случаях. Из определения понятия смысла следует, что каждая новая связь человека с другими объектами или с самим собой вносит изменения в его смысл существования. Не в сущность, но в смысл. А каждый факт осознания уже существующей связи изменяет ее и сам создает новую связь. Таким образом, каждый человек в состоянии изменять смысл своей жизни (но не ее сущность), в том числе и путем его осознания.

Каждый  человек способен создавать все  новые и новые составляющие своего смысла. Для этого достаточно создавать  или изменять свои связи, а также  осознавать их. Главное, помнить, что  любой новый смысл создается  на фундаменте смысла уже существующего, на неизменной основе уже имеющейся  сущности. Никакой новый смысл  не может противоречить сущности человека, в том числе никакая  цель не может противоречить целевой  составляющей этой сущности.

Демокрит: «Ничто не происходит попусту, но все  присходит по определенной причине  и в силу необходимости» (Левкипп, "О разуме").

Лейбниц Готфрид: «Есть в природе порядок (Ratio), по которому предпочтительно существует нечто, а не ничто. Это следствие  того великого принципа, в силу которого ничто не происходит без причины  и должна быть причина, почему существует это, а не другое» («О глубинном происхождении  вещей»).

Паскаль Блез:  «Человек не  что иное,  как тростник, очень слабый по природе, но  этот тростник мыслит.  Незачем  целой вселенной ополчаться,  чтобы его раздавить. Пара, капли воды достаточно, чтобы его умертвить.  Но если бы даже вселенная раздавила его, человек был бы еще более благороден, чем то, что его убивает, потому  что он  знает, что  он умирает; а  вселенная  ничего  не знает о том преимуществе, которое она имеет над  ним. Итак, все наше достоинство состоит в  мысли. В этом отношении мы  должны возвышать себя,  а  не в  отношении  к пространству  и времени,  которое мы не  сумели бы наполнить».

Гете  Иоганн: «Природа! Мы окружены и охвачены ею и не можем не выйти из Нее, ни глубже в Нее проникнуть. Все люди в Ней, и Она во всех.… Она расчленилась для того, чтобы наслаждаться Собою. Она позволяет всякому ребенку мудрить над Собой, каждому глупцу судить о Ней; тысячам тупо проходить мимо и ничего не видеть. Ее законам повинуются даже тогда, когда противятся им; даже и тогда действуют с Ней согласно, когда хотят действовать против Нее... Она скрывается под тысячами имен и названий, и всегда одна и та же… Всегда целостная, она не бывает закончена». («Природа»).