В рублевской же иконе внимание сосредоточено на трех ангелах, их состоянии. Они изображены восседающими вокруг престола, в центре которого помещена евхаристическая чаша с головой жертвенного тельца, символизирующего новозаветного агнца, то есть Христа. Смысл этого изображения - жертвенная любовь.

     Левый ангел, означающий Бога-Отца, правой рукой  благословляет чашу. Средний ангел (Сын), изображенный в евангельских одеждах Иисуса Христа, опущенной на престол правой рукой с символическим перстосложением, выражает покорность воле Бога-Отца и готовность принести себя в жертву во имя любви к людям. Жест правого ангела (Святого Духа) завершает символическое собеседование Отца и Сына, утверждая высокий смысл жертвенной любви, и утешает обреченного на жертву. Таким образом, изображение Ветхозаветной Троицы (то есть с подробностями сюжета из Ветхого Завета) превращается в образ Евхаристии (Благой жертвы), символически воспроизводящей смысл евангельской Тайной вечери и установленное на ней таинство (причащение хлебом и вином как телом и кровью Христа). Исследователи подчеркивают символическое космологическое значение композиционного круга, в который лаконично и естественно вписывается изображение. В круге видят отражение идеи Вселенной, мира, единства, объемлющего собою множественность, космос. При постижении содержания "Троицы" важно понять его многогранность. Символика и многозначность образов "Троицы" восходят к древнейшим временам. У большинства народов такие понятия (и изображения), как древо, чаша, трапеза, дом (храм), гора, круг, имели символическое значение. Глубина осведомленности Андрея Рублева в области древних символических образов и их толкований, умение соединить их смысл с содержанием христианского догмата предполагают высокую образованность, характерную для тогдашнего просвещенного общества и, в частности, для вероятного окружения художника.

     Символика "Троицы" соотнесена с ее живописно-стилистическими  свойствами. Среди них важнейшее  значение имеет цвет. Так как созерцаемое  божество являло собой картину райского горнего мира, художник с помощью  красок стремился передать возвышенную "небесную" красоту, открывшуюся  земному взору. Живопись Андрея Рублева, особенно Звенигородского чина, отличают особая чистота цвета, благородство тональных переходов, умение придать колориту светоносность сияния. Свет излучают не только золотые фоны, орнаментальные разделки и ассисты, но и нежная плавь светлых ликов, чистые оттенки охры, умиротворенно-ясные голубые, розовые и зеленые тона одежд ангелов. Символичность колорита в иконе особенно ощутима в ведущем звучании сине-голубого, именуемого рублевским голубцом.

     Постигая  красоту и глубину содержания, соотнося смысл "Троицы" с идеями Сергия Радонежского о созерцательности, нравственном усовершенствовании, мире, согласии, мы как бы соприкасаемся  с внутренним миром Андрея Рублева, его помыслами, претворенными в  этом произведении.

     Икона находилась в Троицком соборе Троицкого  монастыря, ставшего впоследствии лаврой, до двадцатых годов нашего столетия. За это время икона претерпела ряд подновлений и прописей. В 1904-1905 годах по инициативе И.С.Остроухова, члена Московского археологического общества, известного собирателя икон и попечителя Третьяковской галереи, была предпринята первая основательная  расчистка "Троицы" от позднейших записей. Работами руководил известный  иконописец и реставратор В.П.Гурьянов. Были сняты основные записи, но оставлены  прописи на вставках нового левкаса, и в соответствии с методами тогдашней  реставрации сделаны дописи в местах утрат, не искажающие авторскую живопись.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Психология  иконы.

     Лица  святых на иконах — это лики, то есть лица тех, кто вне времени, кто  в вечности. И именно поэтому индивидуальные черты лица, понимаемые как случайные  атрибуты временной земной жизни, оставляются  лишь как признаки, необходимые для  узнавания. Лик — это лицо, освободившееся от печати мирских страстей и праздных треволнений и обретшее статус зримого  символа свершившегося духовного  преображения.

       Узнать или отличить того или  иного святого можно лишь по  канонизированному набору признаков  (книга, одежда, борода, усы и т.  д.). Этот набор — своего рода  иконографическая константа, код,  воспроизводимый и повторяемый  без изменений при изображении  данного святого на разных  иконах в разные эпохи. 

     Но  иконы не прославляют плоть, как  это делало искусство языческой  античности. Они воссоздают лишь те зримые ее черты, которые выражают собой  незримые свойства Первообраза, такие  как смирение, доброта, терпимость, нестяжание, кротость.  
Как говорил один из отцов церкви Григорий Нисский: "Божественная красота проявляется не в каком-либо наружном виде и не в прелести внешнего образа, обуславливаемой каким-либо изяществом красок, но усматривается в неизреченном блаженстве сообразно с добродетелью".

     Иконописцы  и иллюстраторы древних рукописных христианских книг были убеждены в  несовершенстве человеческого зрения, которому нельзя доверять из-за его  плотской природы, и потому считали  для себя обязательным пытаться изобразить мир не таким, каким они его  видят, а таким, каков он есть на самом  деле. Вопрос же о том, каков мир  на самом деле, мог решаться только умозрительно, когда в качестве аксиомы  принимается не опыт земной телесной жизни, а догматы веры.

     Ошибается тот, кто ищет в иконе внешней  красивости. Церковное творчество отличается несколько иным пониманием красоты. Красота духовная выше телесной, и  цель христианской жизни заключается  в восхождении к Первоисточнику красоты — Богу. Природа —  одно из средств познания Бога, через  созерцание ее красот человек призывается  прославлять Бога-Творца и созидать красоту своего внутреннего образа, возрастая и обновляясь во Христе в новую тварь, преображенную, искупленную  для новой, Вечной Жизни во Христе. Но мыслить духовно человеку в  земных условиях очень трудно, и  Церковь установила некое посредство, как бы мост от мира вещественного  к духовному, создав символ — наглядное изображение истин веры, выработав при этом и особые, только ему свойственные формы. Это и есть древняя икона. Поэтому перед иконой «не писаному лику поклоняемся в молитве, а восходим к Первообразу»

     Язык  иконы — это то же, что грамота. Ребенка учат сначала писать отдельные буквы, потом дают списывать с книги, далее — писать изложение и, наконец, сочинение. Так и в иконописи есть своя грамота, своя школа, своя последовательность работы, через которые ученику даются особые знания, особая подготовка и особое воспитание. Программа и постепенность обучения также традиционны и проверены опытом многих поколений.

     "Как  некое Богооткровение, как плод  духовного опыта, как предание  и творение отцов Церкви, как  их свидетельство вечности древняя  икона несет на себе все  черты небесного: неразвлекаемую  молитвенную собранность, глубину  тайн веры, гармонию духа, красоту  чистоты и бесстрастия, величие  смирения и простоты, страх Божий  и благоговение. Перед ней затихают  страсти и суета мира; она высится  над всем в ином плане бытия.  Икона есть великая святыня  и по содержанию, и по форме.  Некоторые иконы написаны перстом Божиим, некоторые — Ангелами. Ангелы служили иконам, перенося их с места на место (Тихвинская икона Божией Матери и др.); многие остались целыми и невредимыми при пожарах; некоторые, будучи пронзены копьями и стрелами, источали кровь и слезы, не говоря уже о других бесчисленных знамениях, как исцеления и прочее. Евангелие проповедует Царствие Божие словом, икона то же вещает образом." 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Заключение

     Икона - выражение света неба - сейчас выходит  из забвения. Следует ли воспринимать это как проявление возрождения  культуры? Возможно. Нужно только помнить, что главное "возрождение культуры" происходит в каждом из нас, внутри, а не вне. На протяжении веков иконы  были настоящей помощью для русского народа. В трудные моменты истории (а они всегда трудные!) именно иконы  не давали людям упасть духом, так  как являли собой воплощение истинно  русского, напоминали о нашем единстве, о том, что наше дело - правое, за нами - большая сила. А разве не самое  главное - помнить об этом? Разве  не от этого зависит успех? Так  пусть же икона как явление  возрождается, чтобы снова показывать свою великую силу. Чудотворную силу!  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Список  литературы.

1. Под ред. Марковой А. И. Культурология. История мировой культуры// - М.: Культура и спорт, 1998. – с.225 – 227
2. Малюга Ю.Я. Культурология. - М.:Инфра-М, 1998. – с.128-129
3. Быстрова А.Н. Мир культуры (Основы культурологии). Учебное пособие. 2-е издание, исправленное и дополненное// – М.: Издательство Фёдора Конюхова; Новосибирск: ООО «Издательство ЮКЭА, 2002. – с.342-344
4. ред. Т. В. Моисеева. История Иконописи: Истоки. Традиции. Современность// М.: АРТ-БМБ, 2002.- с.290-297
5. Греков Б. Л. Из истории культуры Древней Руси// — М.-Л., 1944. – с.150-153
6. Замятина Н. А. Терминология русской иконописи. 2-е изд.// - М.: Языки русской культуры, 2000. – с.272-276
7. Кондаков Н. П. Изобразительные средства православной иконы и их символика//Интернет ресурс: www.liturgy.ru
8. Иконы Андрея Рублева// Интернет ресурс: www.voskres.orthodoxy.ru/rublev