Дальнейшее развитие нравственности
связано с возникновением и
распространением христианства
и ислама. Если философские доктрины
Осевого времени изначально обращались
к разуму, а не к эмоциям,
то великие религии дали сильную
эмоциональную окраску моральным
установкам.
По мнению ряда исследователей,
это привело к росту фанатизма,
но зато способствовало распространению
новых моральных ценностей в
необразованных широких слоях
общества. Результаты оказались
неоднозначными: уровень насилия
в обществе снизился, но возросла
интенсивность конфликтов на
религиозной основе. А.Назаретян
в книге "Цивилизационные кризисы
в контексте универсальной истории"
пишет об этом так:
Фанатизм и неограниченная жестокость
к иноверцам в раннем Средневековье
отражает регресс нравственных
ценностей в учениях Христа
и Магомета по сравнению с
великими моралистами Ближнего
Востока, Греции, Индии и Китая
в апогее Осевого времени. Разрушение
храмов ("языческих капищ"), избиение
камнями статуй, нападения агрессивной
толпы на философов - все это
не случайно приняло массовый
характер в раннехристианскую
эпоху [Гаев Г.И., 1986]. Греки называли
христиан словом "атеой" (безбожник)
не только потому, что те игнорировали
Пантеон, но и потому, что происходила
реанимация первобытных схем
мышления и поведения. "Военный
фанатизм христианских и исламских
завоеваний, вероятно, не имел прецедентов
со времени образования вождеств
и особенно государств" [Diamond J.,
1999]. Соответственно, и обеспеченное
новыми религиями феодальное
общество "характеризовалось кардинальным
отступлением почти от всех
элементов развитого римского
общества к более архаичным
формам" [Парсонс Т., 1997, с.55].
Но, признавая снижение уровня
нравственного сознания в христианском
и исламском вероучениях, я
всегда отмечал [Назаретян А.П.,
1994, 1996] и повторю здесь существенный
момент. Переход от рациональных
к сугубо эмоциональным аргументам,
апелляция к примитивным чувствам
страха и ожидания награды
лишили идею морали исключительной
элитарности, сделав ее доступной,
хотя и в ущербном виде, массам
рабов и варваров, выступивших
на историческую сцену, но неспособных
представить себе мир без конкретного
Хозяина или Отца. Таким образом,
спад первой волны Осевого
времени способствовал растеканию
ее вширь - распространению профанированных
достижений гуманитарной мысли
и расширению масштаба социальной
идентификации: племенное размежевание
уступало место Христову "мечу", разделившему
людей по конфессиональному признаку.
Конец цитаты
Еще одним великим нравственным
завоеванием христианства и ислама
стало религиозное обоснование
концепции равенства всех людей.
Равенства не в гражданском
понимании, но равенства перед
Богом. Это позволило в будущем
придти и к идее равенства
прав и недопустимости рабства
и иных форм зависимости (впрочем,
аналогичные идеи высказывались
и в Древнем Риме, но не получили
широкого распространения).
С наступлением эры Современного
общества с его всеобщим образованием
мораль, апеллирующая к разуму, снова
получает все большее распространение.
Такая мораль более эффективна:
как показывает статистика, в
большинстве стран наиболее образованные
слои общества в среднем менее
религиозны, но, несмотря на это,
меньше склонны к совершению
преступлений и других насильственных
действий. (Данный факт не означает,
что секуляризация всегда приводит
к уменьшению криминала: снижение
религиозности в малообразованных
слоях общества дает противоположные
результаты). В настоящее время
даже религиозные идеологи подчеркивают
рациональный характер религиозных
установок. В прежние эпохи
подобная аргументация не имела
важного значения: основанием нравственных
норм считалось исключительно
божественное откровение, а не
прагматические преимущества.
4 Нравственность
в последние столетия
В последние столетия уровень
насилия постепенно снижается
и лишь рост убойной силы
оружия и улучшение технологии
уничтожения не позволил сделать
это снижение обвально быстрым.
То, что еще несколько поколений
назад считалось нормальным и
допустимым, сегодня воспринимается
крайне негативно. К примеру,
пытки вплоть до XIX века были
официально признанным методом
допроса в большинстве стран,
но сейчас это совершенно морально
неприемлемо. Публичные казни
ныне воспринимаются как варварство,
хотя еще в начале XIX века они
были распространены по всей
Европе.
Вплоть до XX века большие и
малые геноциды случались регулярно,
но только в XX веке мир начал
ужасаться по этому поводу (достаточно
посмотреть по историческим картам,
как изменялось расселение народов:
мориски, берберы, армяне и множество других
народов резко сократили область своего
расселения или даже прекратили существование).
Характерный пример - геноцид армян,
осуществлявшийся в Османской
империи. События 1915г. - лишь один
из наиболее крупных и известных
эпизодов. Имеются свидетельства
о резне, которая проводилась
то в одной, то в другой
области, на протяжении всего
XIX века. О масштабах уничтожения
армян в предшествующие столетия
можно судить по тому, что ареал
их расселения когда-то доходил
до Средиземного моря. Однако
все это не воспринималось
современниками как нечто необычное.
Подобные методы ассимиляции
и уничтожения покоренных народов
были широко распространены, а
растянутость этих процессов
во времени объясняется чисто
техническим причинами - потому
что у тогдашних правителей
не было, к примеру, газовых
камер. Сегодня мы помним о
геноциде армян только потому,
что турки продолжали делать
это в XX веке - когда представления
о допустимости уничтожения людей
уже изменились.
Примеры геноцидов можно множить
и множить. Во времена Средневековья
крестоносцы в ходе Альбигойских
войн вырезали большую часть
населения Южной Франции. Более
крупные по масштабам геноциды
осуществлялись на Ближнем Востоке
и в средневековом Китае.
Само понятие гуманизма и идея
гуманного отношения к человеку
зародились лишь в эпоху Просвещения,
а общепризнанными эти понятия
стали только в XIX веке (и только
в странах европейской культуры).
Мы воспринимаем XX век, как время
чудовищных мировых войн и
кровожадных тоталитарных режимов.
Но в действительности в XX веке
погибло не больше людей, чем
в XIX или XVIII, и меньше, чем в
предшествующие столетия. Оценки
количества жертв насилия приводятся
в книге "Цивилизационные кризисы…":
По нашим подсчетам, во всех
международных и гражданских
войнах ХХ века погибло от 100
до 120 млн. человек (ср. [Мироненко
Н.С., 2002]). Эти чудовищные числа,
включающие и косвенные жертвы
войн, составляют около 1% живших
на планете людей (не менее
10,5 млрд. в трех поколениях). Приблизительно
такое же соотношение имело
место в XIX веке (около 35 млн.
жертв на 3 млрд. населения) и, по-видимому,
в XVIII веке, но в XVI - XVII веках
процент жертв был выше.
Трудности исследования связаны
с противоречивостью данных и
с отсутствием согласованных
методик расчета (ср. [Wright Q., 1942], [Урланис
Б.Ц., 1994]). Но и самые осторожные
оценки обнаруживают парадоксальное
обстоятельство. С прогрессирующим
ростом убойной силы оружия
и плотности проживания людей
процент военных жертв от общей
численности населения на протяжении
тысячелетий не возрастал. Судя
по всему, он даже медленно
и неустойчиво сокращался, колеблясь
между 4% и 1% за столетие. [Еще]
более выражена данная тенденция
при сравнении жертв бытового
насилия. …
В 1919 году была образована первая
в истории международная организация,
принципиально не направленная
против третьих сил (Лига Наций),
и в ее документах отчетливо
зафиксировано, что война - это
не нормальная деятельность государства,
не продолжение политики, а катастрофа
[Рапопорт А., 1993]. Хотя Лига Наций
не смогла воспрепятствовать
началу новой мировой войны,
мысль о необходимости ликвидировать
войну как форму политического
бытия [впервые] становилась достоянием
массового сознания.
К антивоенным настроениям вынуждены
были адаптироваться самые воинственные
идеологии, спекулировавшие лозунгами
"последнего решительного боя"
ради дальнейшего вечного мира.
Для этого требовалось установить
всемирную диктатуру пролетариата,
власть высшей расы или истинной
веры.
Здесь также прослеживаются аналогии
с предыдущими эпохами: мировые
религии насаждались огнем и
мечом под аккомпанемент проповедей
о грядущем Царстве Божием. Но
симптоматично изменение риторики.
Реанимация квазирелигиозных мотивов
в XX веке обосновывалась не
столько мистической, сколько
социальной прагматикой. Ссылки
на Божье вознаграждение-наказание,
Страшный Суд и проч. остались
уделом полубезумных сектантов,
а политически продуктивная демагогия
строилась на доказательстве
практических достоинств навязываемой
идеологии. Люди станут жить
мирно и счастливо, ликвидировав
эксплуататорские классы. Несовершенные
нации заживут спокойнее, покорившись
всесокрушающей воле и разуму
арийцев. Правильной, справедливой
и безопасной сделает жизнь
народов утверждение исламских
ценностей. ...
Более или менее изощренная
мимикрия под гуманизм характерна
даже для таких идеологий XX
века, которые по содержанию были
с ним абсолютно несовместны.
В конце ХХ века трудно было
представить себе правительство,
которое бы официально поощряло
уничтожение инородцев без суда
и следствия. Сотней лет ранее
в странах Америки не только
отравляли пруды "в видах
изведения дикарей", но и публиковали
таксы премий за скальпы индейцев:
мужского, женского и детского. [Энгельгардт
М.А., 1899-б, с.159-160] …
В 1918 году группа большевиков
расстреляла царскую семью, предотвратив
ее захват наступавшей Белой
армией. Расстреляли подло, "исподтишка",
тщательно замели следы, и затем
их единомышленники всячески
избегали упоминать про неудобную
тему. А тремя столетиями ранее,
в 1614 году, на московской площади
повесили четырехлетнего мальчика
- сына Марины Мнишек и Лжедмитрия
[Соловьев С.М., 1963], - и стрельцы
сгоняли народ к месту казни,
чтобы никто не болтал потом,
будто ребенок выжил. ...
Вот как Л.Н.Толстой описывает
в "Воскресении" историю
Масловой-старшей, матери Катюши:
"Незамужняя женщина эта рожала
каждый год и, как это обычно
делается по деревням (курсив
мой - А.Н.), ребенка крестили, и
потом мать не кормила нежеланно
появившегося, не нужного и мешавшего
работе ребенка, и он скоро
умирал от голода". А уже
в начале XX века В.В.Вересаев …
записал поразительную народную
поговорку: "Дай, господи, скотину
с приплодцем, а деток с приморцем".
Значительно снизился уровень
семейного насилия. Возросшие
требования и критерии вытеснили
из памяти хорошо известное
обстоятельство: телесные наказания
дома, а затем и в школе служили
основным воспитательным средством
на протяжении столетий. "Сбережешь
розги - испортишь дитя", - учили
в XIX веке английские педагоги…
Только в середине ХХ века
сформировался "помогающий" стиль
обучения и воспитания детей,
а прежде стержень воспитательных
процедур составляли избиение
и бесконечные формы запугивания.
С некоторыми вариациями это
подтверждают и другие исследователи
[Кон И.С., 1998].
Таким образом, в массе своей
семейные отношения сделались
значительно мягче и "цивилизованнее",
но наших современников, в том
числе совсем юных, шокирует и
психологически травмирует многое
из того, что прежними поколениями
воспринималось как должное…
В Лондоне до сих пор сохраняется
законодательный запрет на избиение
жен мужьями после 9 часов вечера,
чтобы дамские вопли не нарушали
общественное спокойствие. Конец
цитаты
По баварскому закону (подтвержденному
уже в единой Германии Мюнхенским
судом в 1875г.) мужу принадлежало
право телесного наказания жены.
Аналогичные законы существовали
в XIX веке в ряде американских
штатов.
По словам историка Марии Корогодиной,
"Если читателей XIX века, настроенных
на славянофильство, "Домострой"
умилял как образец благолепия
и идеал православной семьи,
где добродетельная жена ведет
домашнее хозяйство, то читателей
XX века, склонных бороться за "ущемленные
права" средневековых женщин,
"Домострой" возмущал, [т.к. в
нем] ослушливую и нерадивую
жену мужу рекомендовалось побить."
Исследователи русского крестьянского
быта единодушно отмечают, что
избиение жен мужьями было
повсеместно распространено (известна,
к примеру, русская поговорка:
"недосол на столе - пересол
на спине").