Вышеприведенная структура миграции
населения не является исчерпывающей
и может быть расширена за
счет использования иных критериев
оценки и факторов, ее обусловливающих.
Изучение миграции населения
по выделенным миграционным потокам
(это совокупное число мигрантов,
имеющих общие районы прибытия
и выбытия в течение данного
отрезка времени) позволяет системно,
всесторонне и во взаимосвязи
рассмотреть данное явление в
экономике отдельного региона
и страны в целом.
Для анализа миграции рабочей
силы применяются прямые и
косвенные методы, включая различные
показатели и коэффициенты, которые
рассчитываются на 1000 человек населения,
т.е. в промилле (%о). Основными
из них являются: число прибывших
(Пм), число выбывших (Вм), сальдо миграции
— разность между числом прибывших и выбывших
(Пм — Вм). Абсолютные показатели миграции
имеют ограниченные аналитические возможности,
так как не показывают изменения процесса
миграции. Поэтому исчисляются относительные
величины — показатели интенсивности
миграции. Они позволяют оценить интенсивность
миграционных процессов для отдельных
территорий и являются показателями, пригодными
для временных пространственных сопоставлений.
Коэффициент прибытия (Kп — это отношение
числа прибывших за год (Пм) к среднегодовой
численности населения ST:
Кп = Пм : ST.
Коэффициент выбытия (Кв) — это отношение
числа выбывших (Вм) за год к среднегодовой
численности населения ST:
Kв = Вм : ST.
Сальдо миграции, или коэффициент
миграционного прироста населения
(КмП) может быть положительным (+) или отрицательным
(—). Положительный знак означает приток
населения на данную территорию, отрицательный
— отток:
Однако в этих показателях
не учитываются различия в
составе населения мест прибытия
и выбытия, особенности структуры
самих мигрантов. Для этого
рассчитываются повозрастные коэффициенты
интенсивности прибытия, выбытия,
сальдо миграции.
Весьма важным является выяснение
причины миграции, т. е. какие
условия, факторы способствуют
усилению или снижению данного
процесса. Обычно выделяют несколько
групп, а именно: природно-климатические,
демографические, этнические, социально-экономические
и др.
Природно-климатические включают, как
правило, экологические условия
и экологические катастрофы. Оказывает
влияние привлекательность для
отдельных групп мигрантов районов
проживания с благоприятными
климатическими условиями и т.
д.
Наибольшее значение имеют социально-экономические
причины миграции населения, которые
характеризуют: размещение производства
на территории того или иного
региона; уровень экономического
развития; размеры инвестиций; уровень
развития инфраструктуры; возможность
трудоустройства; возможность получения
образования и жилья. Будучи
сложным процессом, миграция населения
оказывает противоречивое влияние
на социально-экономическое развитие
страны. Это относится, прежде
всего, к положению мигрантов,
уровень безработицы среди которых
выше, чем у коренных жителей
того или иного региона. Приток
мигрантов сопровождается увеличением
нагрузки на социальную инфраструктуру,
особенно городов, что приводит
к значительному повышению цен
на жилье. По некоторым оценкам,
переход мигрантов в состав
постоянного населения длится
не менее 10 лет. В этой связи
необходимо выделить меры, которые
государство разрабатывает для
снижения отрицательного воздействия
миграционных процессов и их
регулирования. В их основе
находится политика Российской
Федерации. Различают прямые и
косвенные методы. Прямые — субсидирование
на перемещение мигрантов, обеспечение
их необходимой информацией. Косвенные
— развитие инфраструктуры, строительство
промышленных предприятий и т. д.
К основным принципам миграционной
политики относятся: дифференцированный
подход к различным категориям
мигрантов, введение квотирования
и ужесточения контроля иммиграции
иностранных граждан в Россию,
ужесточение требований к привлекаемым
иностранным работникам в регионах
с высоким уровнем безработицы.
2.2 Российская
безработица: дифференциация по
социально-демографическим группам
Для разных социально-демографических
групп риск остаться без работы
может быть неодинаковым. Обычно
к числу особо уязвимых категорий
относят женщин, молодежь, работников
с недостаточным образованием
и низкой квалификацией, национальные
меньшинства, инвалидов.
Устойчивая межгрупповая дифференциация
безработицы порождает трудно
разрешимые социальные и экономические
проблемы. Она усиливает неравенство
в распределении доходов, способствуя
концентрации бедности в определенных
сегментах общества. Ее существование
может сигнализировать, что значительная
часть безработицы имеет структурный
характер и обусловлена несоответствиями
между качественными характеристиками
рабочей силы и требованиями
производства. Это означает, что процесс
перераспределения трудовых ресурсов
из стагнирующих секторов экономики в
растущие идет с большими трениями: либо
из-за низкого качества высвобождаемых
работников, либо из-за серьезных финансовых,
информационных и социальных барьеров,
препятствующих их мобильности (скажем,
в форме дискриминирующего поведения
работодателей).
Подобная сегментированность рынка труда
сужает поле для маневра в макроэкономической
сфере, ограничивая возможности без инфляционного
развития. Опасность ускорения инфляции
возникает на более ранних стадиях, поскольку
одни сектора начинают сталкиваться с
дефицитом кадров и усиливающимся давлением
в сторону повышения заработной платы
тогда, когда в других секторах предложение
рабочей силы по-прежнему остается избыточным
и безработица удерживается на высокой
отметке.
Таким образом, смягчение неравенства
в распределении бремени безработицы
может быть столь же приоритетной
задачей государственной политики
на рынке труда, как и снижение
ее среднего уровня. Именно этой
цели служат разнообразные "активные"
программы, призванные оказывать
содействие в занятости различным
проблемным категориям безработных.
Ситуация на рынках труда постсоциалистических
стран — в том числе и в России — осложнялась
рядом дополнительных факторов. С самого
начала было понятно, что воздействие
системной трансформации на различные
звенья экономики будет неодинаковым
и что она потребует масштабного перераспределения
трудовых ресурсов и кардинальной перестройки
всей структуры занятости. Отсюда — закономерные
ожидания значительной структурной безработицы.
К тому же в первые пореформенные годы
целевые программы, призванные содействовать
занятости наиболее уязвимых категорий
населения, только начинали отстраиваться.
Это давало веские основания полагать,
что не только средний уровень, но также
и степень дифференциации безработицы
в переходных экономиках окажется исключительно
высокой.
На российском рынке труда
риск попадания в ряды “лишних
людей”, как правило, выше для
тех групп, которые повсеместно
рассматриваются как наиболее
уязвимые.
Одним из наиболее значимых
исключений можно считать безработицу
среди женщин, которая в большинстве
стран мира превышает безработицу
среди мужчин. В России вероятность
попадания в ряды безработных
для мужчин и женщин отличалась
очень мало. Уровень общей безработицы
среди женщин даже несколько
уступал среднероссийскому: чаще всего
он был ниже на 0,3-0,7 процентных пункта.
Интересно, что гендерная дифференциация
безработицы в странах с переходной экономикой
не укладывается в какую-то общую модель.
В одних, как и в России, отмечалась более
высокая безработица среди мужчин, в других
— среди женщин. Но в любом случае эти
различия были не столь глубоки, как в
большинстве развитых стран. На первый
взгляд, это могло бы быть связано с более
быстрым оттоком женщин из экономически
активного населения, последовавшим за
стартом рыночных реформ, — именно такой
сценарий был реализован в некоторых переходных
экономиках. Однако в России снижение
уровня экономической активности среди
женщин было выражено даже слабее, чем
среди мужчин (-6,3 и -8,0 процентных пункта
соответственно за период 1992-2000 годов).
Другое напрашивающееся объяснение
— различия в распределении
мужской и женской рабочей
силы по отраслям. В течение переходного
периода традиционно “мужские” отрасли
(ВПК и др.) понесли особенно большие потери
в занятости, тогда как в традиционно “женских”
отраслях социального сектора (образовании,
здравоохранении и др.) она, напротив, увеличилась
— как абсолютно, так и относительно. Хотя
этот фактор, по-видимому, внес определенный
вклад в сдерживание женской безработицы,
все же не следует забывать, что некоторые
из наиболее “феминизированных” отраслей
(текстильная и др.) длительное время были
в числе лидеров по темпам сокращения
занятости.
На наш взгляд, решающую роль
здесь сыграл традиционно высокий
уровень участия женщин в рабочей
силе, который десятилетиями поддерживался
в бывших плановых экономиках.
В большинстве стран мира значительная
часть женщин либо никогда не выходит
на рынок труда, занимаясь ведением домашнего
хозяйства, либо делает в трудовой активности
многолетние перерывы, посвящая их рождению
и уходу за детьми. В результате по объему
накопленного трудового опыта они значительно
проигрывают мужчинам, что неизбежно ослабляет
их способность конкурировать на равных
за имеющиеся рабочие места. В отличие
от этого, в плановых экономиках политика
государства была направлена на предельную
мобилизацию трудового потенциала женской
рабочей силы: заниженная заработная плата
делала модель семьи с одним кормильцем
экономически непривлекательной либо
вообще невозможной; перерывы на рождение
детей чаще всего длились недолго; по уровню
образования женщины превосходили мужчин,
что дополнительно ориентировало их на
профессиональную карьеру и т.д. В результате
женщинами был накоплен опыт трудовой
деятельности, мало уступавший по продолжительности
опыту мужчин. На наш взгляд, именно это
способствовало укреплению их позиций
в переходный период, позволяя удерживать
женскую безработицу на уровне, сопоставимом
с мужской.
Как и везде в мире, безработица
среди молодежи в России выше,
чем среди других возрастных
групп. Это естественно, поскольку
наиболее интенсивный поиск на
рынке труда, сопровождающийся
неизбежными пробами и ошибками,
приходится на начальный этап
трудовой активности человека. На
протяжении большей части 90-х
гг. общая безработица среди молодежи
примерно вдвое превосходила
среднероссийский уровень. Однако в некоторых
других переходных экономиках ситуация
была еще более критической, причем даже
после их вступления в фазу подъема. Только
в 1997-2000 годах безработица среди молодежи
в России приблизилась к показателям,
характерным для стран ЦВЕ. В последние
годы она достигала 20-25%. Высокую молодежную
безработицу можно рассматривать как
свидетельство того, насколько велика
степень неопределенности и информационной
непрозрачности, с которыми приходится
сталкиваться "новичкам" при вступлении
на российский рынок труда, поскольку
инициатива увольнения исходит от самого
человека и многие работники при
увольнении
переходят с низкооплачиваемой,
малосодержательной на более
высокооплачиваемую
и содержательную работу.
Структурная безработица, иногда
ее называют «составная». Сущность
ее
заключается
в изменении со временем структуры
потребительского спроса и технологии,
которые влекут за собой изменения
структуры общего спроса на труд. Предложение
труда, будучи более инертным элементом
рынка труда в силу устойчивости
психологических стереотипов людей,
зачастую не соответствует по качественным
параметрам изменившемуся спросу на
труд. В связи с невозможностью
быстрой подготовки новых и переподготовки
ранее занятых работников возникает
дисбаланс спроса и предложения
труда в различных отраслях. Структурная
безработица более длительная и
нежелательная.
Циклическая безработица — это
безработица, которая вызывается
спадом
производства,
снижением инвестиций в экономику.
Когда совокупный спрос на товары
и услуги уменьшается, занятость
сокращается, а безработица растет.
В последние годы в России
появился новый тип безработицы
— скрытая. Спад производства и неадекватное
ему сокращение занятости — главная причина
скрытой безработицы.
Скрытую безработицу, по нашему
мнению, следует разделить на официальную
и неофициальную. К официальной скрытой
безработице относятся регистрируемые
статистикой лица, находящиеся в административных
отпусках по инициативе администрации,
а также лица, вынужденные работать в условиях
неполного рабочего времени. В неофициальную
скрытую безработицу следует включать
избыточную внутрипроизводственную численность
работников и тех, кто ищет работу самостоятельно,
не обращаясь в службы занятости. Размеры
и формы существования этой части скрытой
безработицы определяются с помощью проведения
специальных выборочных обследований.
Характерными признаками неофициальной
скрытой безработицы могут быть неполное
и неэффективное использование рабочего
времени, недостаточное использование
квалификационных и профессиональных
способностей работников и т.д.