Основные направления институциональных исследований в России

Институции часто рассматривают, как уникальный метод анализа или прием описания явлений капиталистической экономики. Французский историк политической экономии Э.Жамс дал следующую характеристику института: “ Это сформировавшиеся и освещенные юридическим авторитетом обычаи. Все  институты своими корнями имеют известные черты коллективной психологии ”.

Таким образом, институции являются законно оформившиеся традиции, имея в своей основе психологию различных профессиональных или социальных групп. Социальные условности, по мнению институционалистов, регулируют хозяйственную деятельность человека. В действительности, нравы и обычаи, несмотря на то, что оказывают какой-то эффект на форму экономических отношений, не определяет их сущность, и они, в конечном счете, определяется характером социально-производственных отношений.

2.Основные теории  институциональной экономики

2.1.Социально-психологический институционализм Т.Веблена

Торстейн Веблен (1857-1929) - автор значительного числа крупных работ в области экономики и социологии, в которых полагался на теорию эволюции природы и Ч. Дарвина, принципа взаимосвязи и взаимообусловленности всех общественных отношений, в том числе экономических и социально психологических. Его теоретическое наследие получило наибольшую популярность и использования в ходе ряда последующих творческих поисков в области социально-институционального направления экономической мысли во всех трех его течениях.

По определению Т. Веблена, “институты являются результатом процессов имевшие место в прошлом, они адаптированы к обстоятельства прошлого и, следовательно, не находятся в полном соответствии с требованиями настоящего время”. Отсюда, подумал он, нужно обновлять их в соответствии с законами эволюции к “требованиям настоящего времени”, т.е., привычными способами мышления и всеми принятым поведением.

Лидер институционализма Т. Веблен, последователь Д.Б. Кларка. Концепцию его Т. Веблен подвергает со временем подробной критике. В центре его теоретических построений, испытавших влияние буржуазных концепций философов и социологов Д, Дьюи, Дж. Леб и других, расположилась категория институций, именуемая им как преобладающие “обычаи мышления”, имеющие биологическую основу. “Институты", - Так пишет Веблен, являются, по сути, распространенным способом мышления о том, что касается  определенных отношений между обществом и личностью и некоторых их функции; и система жизни общества, которая может быть в психологическом плане описана в общих чертах как  превалирующая  духовная  позиция  или   распространенное представление об образе жизни в обществе ”.

Американский психолог В. Джеймс, автор книги “Принципы психологии” (1891 г. Г.), придерживаясь этой позиции, оказал огромный  эффект на Веблена. По словам Д. Коммонса, теория Т. Веблена явилась прекрасным применением Дарвин в сфере экономики. Движущей силой социального и экономических процессов, Веблен называет иррациональную психологию борьбы между социальными группами.

“Эволюция социальной структуры стала естественным процессом отбора социальных институтов”,- писал Т.Веблен. Развивая это положение, он отметил: “Силы, под воздействием которых осуществляется формирование социальной структуры и развития человеческого общества, в конечном счете, конечно, сводится к взаимодействию живого организма с окружающей средой...”. К уважению Т Веблена, нужно добавить, что он под окружающей средой понимает только природную, но и социальная среду и человека с его более или менее определенным духовным и физическим складом. Тем не менее, склонность Т. Вебленак социал-дарвинизму - это очевидно.

Классики марксизма-ленинизма показали неадекватность и бессодержательность отождествления биологических и общественных закономерностей. С критикой буржуазных социологов, кто стремился подвести всю историю человечества “под единственный великий закон природы” борьбы за существование, к. Маркс писал в письме к л. Кугельману (27 июня 1870 г. Г)“ - Это очень удачный метод – удачный для навязчивого, помпезного, псевдонаучного, высокопарного невежества и лени мысли.”. Антинаучный характер подхода к решению социальных процессов с позиций решающей роли биологических законов в общественном ” развитии подчеркнул в свое время и Ленин. “...Перенос биологических понятий в целом в области социальных наук есть фраза”, - писал он.

И хотя Веблен выступил с резкой критикой из самых одиозных проявления экономических противоречийэпохи империализма, биологическая интерпретация социальных институтов не позволяла выявить их реальнуые причины.

 Институциональный подход к экономическим явлениям, со всеми его пороками означал большой шаг вперед по сравнению с методом психологизированной робинзонады австрийской школы. Он предложил понимание социальной природы этих явлений. В руках идеолого немонополистической буржуазии он служил в качестве инструмента для анализа монополистического господства. Задачу экономической науки Т.Веблен увидел в исследование “обычаев и игры интересов” в решении конфликтов интересов, возникающих между группами людей, особенно между “промышленностью” и “бизнесом”.

Данные две общественные  сферы  и  поэтому  две  общественные  категори буржуазного сообщества отображают и концепции Т.  Веблена  распадение  буржуазии на немонополистическую  н  монополистическую  с  переходом  к  империализму. Отличие меж  ними  Т.  Веблен  проводит  сообразно  полосы  “обычных  житейских критерий”, в каких работают данные категории. Одна из  их  работает  в сфере  изготовления   (“промышленность”)   и   соединяет   трудящихся,   инженеров, правящих,  маленьких  и  средних  бизнесменов.  Цель,  к  которой   она устремляется,  состоит  н  увеличении  отдачи  изготовления,  обеспечивании изобилия материальных удобств в сообществе. Данному  идеализированному  изображению немонополистического раздела Т. Веблен противопоставляет  мир  “коммерциала”.  К нему он практически относит  денежный  монополистический  основной капитал.  Бизнес, объясняет  Т.   Веблен,   конкретно   никак не   принимет участие   в   материальном производстве.  Его  цель  —  нажива,  приобретение  большей   выгоды.   Наверное паразитический нарост на теле сообщества. “Известие праздного (т. е.  имущего непроизводительного) класса  к  финансовому  процессу  считается  валютным отношением — отношением стяжательства, а никак не  изготовления,  эксплуатации,  а никак не  полезности”,—  пишет  Т.  Веблен  о  магнатах  денежных средств.  “Их  функция,— объясняет он,— считается сообразно собственному  нраву  паразитической,  а  их  энтузиазм содержится...”[13] в безудержном и хищническом обогащении.       

Меж   промышленностью   и   бизнесом   формируется    антагонистическое возражение,  коему  Т.  Веблен  отводит   роль   главенствующего   общественного противоречия   капиталистического   сообщества.   Бизнес,   главенствуя    над промышленностью,  в  целях  снабжения  больших  доходов  удерживает   формирование изготовления,  дает  ему  уродливое  направленность,  никак не  исполняет  практически никаких социально  нужных  функций.  “Праздный  класс,—  писал   Т.   Веблен   о монополистической буржуазии,— безизбежно и преемственно  тормозит  процесс устройства к находящейся вокруг среде, кой именуется продвижением  сообщества либо соц развитием". Сообразно  данной  фактору,  как  подмечал  Т.  Веблен, господство  бизнеса  обязано  существовать отдельно и  его  пространство  обязана   взять в долг урбанистическая система, в каком месте главные позиции станут  иметь  техникам и правящим.       

Таковой  подход   дозволяет   Т.   Веблену   основывать   собственную   програмку реформирования  буржуазного  сообщества  перед  флагом   уничтожения   первенства бизнеса (с его рутиной и консерватизмом)  над  промышленностью.  Урбанистическая утопия Т. Веблена в наполненном  согласовании  с  его  единой  концепцией  отводит постановляющую роль в будущем преображении сообщества  тех.  интеллигенции, а никак не рабочему классу.      

Отсюда следовательно, будто Т.  Веблен  обрисовывает  разряд  важных  необыкновенностей эры империализма, желая и никак не отчуждает  им  научного  разъяснения.  Он  укрепляет прецедент  первенства  монополистического  денежных средств  над  всем   сообществом,   его паразитический  и  антинародный  нрав,  порождаемую   капиталистическими монополиями  направленность  к   торможению   производительных   сил   вследствие повиновения изготовления целям  наживы  и  установления  системы  монопольных расценок. Он выделяет неминуемость уничтожения  первенства  монополистического денежных средств.

Совместно с  тем  буржуазная  ограниченность  Т.  Веблена  не дала  ему открыть   настоящую   картину   изменений,    порождаемых    переходом    к монополистическому     капитализму.     Отображение     противоречий      меж монополистической и немонополистической буржуазией заградило от  Т.  Веблена основное классовое возражение буржуазного сообщества меж трудящимся классом  и буржуазией, эксплуататорскую суть капитализма. Т. Веблен никак не  наблюдает  такого главного  прецедента,  будто  “бизнес”,  владычество  денежного   денежных средств   имеется логический  итог   становления   домонополистического   капитализма.   И следственно,  удаление  “бизнеса”  в  рамках   капитализма   нереально.  Недопонимание  реального  классового  антагонизма  буржуазного  сообщества приводит Т. Веблена к утопической  урбанистической  доктрине.  Совместно  с  тем в том числе и  таковой  подъезд   дозволяет   ему   обрисовать   цельный   разряд   противоречий капиталистической   экономики,   будто   сочиняет    базу    реформистских устремлений Т. Веблена. Соц точка зрения Т.  Веблена  наталкивает  его  на разоблачение  ряда  более  одиозных  дьявол  империализма,  на   оттенение паразитического, общественно рискованного нрава  “бизнеса”,  его  исторической бесперспективности.  Он  писал:   “Обычаи   мира   бизнеса   сформировались   перед обращающим и избирательным деянием законов хищничества либо  паразитизма.  Наверное обычаи собственничества...  Но  прогрессивной  финансовой  ситуации данные денежные институты никоим образом никак не подходят...”.       

Т. Веблен явился выразителем  интересов  средней  немонополистической буржуазии. Конкретно этим разъясняется его оппозиционное известие к  монополиям и большому состоянию, оттенение им острых, желая и лежащих на  плоскости противоречий капитализма эры перехода к империализму.       

За  образ  собственных  идей   почти всеми   идеологами   такого   времени   он оценивался как южноамериканский Маркс. И предпосылкой тому было никак не  только  и  не столько то, будто Т. Веблен — в прошлом студент самого  Дж.  Б.  Кларка  —стал соперником финансовой доктрине собственного учителя,  придерживавшегося  “незапятанной финансовой науки”, насколько острая опасная критика результатов такого,  к чему   привели   национальные   экономики   разных   государств   проповедники абсолютизации     смитианских     мыслей      финансового      либерализма,  саморегулируемости и  бескризисности  этнического  хозяйства,  “природного” совпадения  в  критериях  вольного  предпринимательства  собственных   интересов “финансового человека” с публичными. Вот отчего в  собственных  рассуждениях о “теологии”  и  “апологии”  он  “радикально  перечил  супротив  центрального тезиса неоклассической доктрине благополучия, сообразно коему  абсолютная соперничество при неких лимитированиях водит к хорошим  итогам”,  и отчего эволюционная дисциплина для  него  —  наверное  “изучение  возникновения  и становления финансовых ВУЗов и взор на финансовую систему  как  на “накопленный процесс”, а никак не “самоуравновешивающийся устройство”.

  Особенное в`идение  проблем  общественно-финансового  становления  сообщества  Т.  Веблен акцентировал внимание в том числе и в названиях  изданных  им  работ,  в  числе  каких упомянутая больше “Концепция  праздного  класса”  (1899),  “Инстинкт  профессионализма”  (1914), “Инженеры и  система  расценок”  (1921),  “Собственность  отсутствующего”  (1923) и др.

Собственную уверенность в эволюционном преображении  сообщества  Т.  Веблен строил на типичном преломлении доктрине эволюции  природы  Ч.  Дарвина.  Отталкиваясь от ее постулатов,  он,  в  частности,  пробовал  доказывать состояние   о   актуальности   в   человечном   сообществе    “борьбы    из-за наличие”.  При  данном  им  употребляется  историческая  критика  становления “институтов”  сообщества,  в  которой  отказываются  марксистские  расположения   о “классовой эксплуатации” и “исторической миссии” рабочего класса. Исходя  из такого, будто человек  в  собственной  деловитости  (в  том  количестве  и  домашней)  управляется подсознательными инстинктами, отражающими его  биологическую природу,  Т.  Веблен  сделал  попытку  “разъяснить”   общественно-финансовые действа передового ему  капитализма  био  факторами.  В  базе финансовой деловитости людей лежат, сообразно Т. Веблену,  3  двигающие  силы:  родительское эмоция, инстинкт материнства и дотошность, извращаемые  и изувечиваемые отношениями личной принадлежности. В конце  XIX  в.  новоиспеченым  одним словом буржуазной  психологии  была  трактовка  инстинкта  как   более   принципиального вещества человечного поведения.       

В доктрине “праздного класса”, судя сообразно содержанию похожей книжки  Т.  Веблена,   отношение   данного   “имущего   непроизводственного”   класса    к финансовому процессу характеризуется как известие “стяжательства,  а  никак не изготовления, эксплуатации,  а  никак не  полезности”.  Данный  класс,  сообразно  Веблену,  любит  “обычаи  мира  бизнеса”,  образовавшиеся  “под   направляющим   и избирательным деянием законов хищничества либо паразитизма”.  В  частности,  для представителей конкретно данного класса имеют все шансы, разумеется, быть  особенные расценки на продукты, олицетворяющие признак их “престижности”, а никак не  подлинное изображение закона спроса, будто  сейчас  принято  именовать  “результатом  Веблена”. Крайний  охарактеризовывает  обстановку,  при  которой  понижение  цены  на  товар принимается  покупателем  как  смещение в худшую сторону  его  свойства  либо  потеря  его “актуальности” или  “престижности”  посреди  народонаселения  и  тогда  данный  товар прекращает  пользоваться  покупательским  спросом,  а  в  обратной  ситуации,  против объем покупок с подъемом цены  имеет возможность  возрасти.  Потому  “денежные круги,  — отмечает Т.  Веблен,  —  имеют  известную  заинтересованность  в устройстве   денежных   институтов...   Отсюда   наиболее    либо    наименее методичное стремление праздного класса направлять формирование  институтов сообразно тому пути, который бы отвечал валютным целям,  создающим  финансовую жизнь праздного класса”.

Наконец, эволюция общественной структуры — наверное, рассуждая словам Т. Веблена, “процесс естественного отбора институтов” в “борьбе за существование”. Немарксистская точка зрения Т. Веблена более явна в его концепции реформ. Этак, осуждая “паразитический” образ жизни занимающихся лишь денежной деловитостью рантье — собственников особенной (абсентеистской) формы личной принадлежности, а еще осуждая подчинение сферы “индустрии” миром “бизнеса”, устремляющегося в лице финансистов и больших бизнесменов только “к возможно большей выгоды”, он ратовал никак не за революционное удаление “классового антагонизма” и победу “диктатуры пролетариата”, а за последующую эволюцию сообщества, сопровождающуюся реформированием.

Сценарий реформ Т. Веблена состоит в неуклонном ускорении научно-технического прогресса и возрастании роли инженерно-технической интеллигенции. Сообразно его убеждению, интеллигенция, рабочие, техники и остальные участники производства предполагают сферу “индустрии” и преследуют цель оптимизации и увеличения отдачи процесса изготовления. Они предопределяют подрастающую подневольность “бизнеса” от “индустриальной системы”, неизбежность “паралича старого порядка” и перехода власти к представителям инженерно-технической интеллигенции.