Основные идеи А.В. Чаянова

  Наблюдая  происходящие в мире процессы, Чаянов писал, что «наш мир постепенно перестает  быть только европейским миром, а  ныне Африка и Азия с их своеобычными экономическими формациями все больше и больше будут входить в круг нашей жизни и культуры, мы тем больше будем вынуждены посвящать наш теоретический интерес проблемам некапиталистических экономических систем». Именно «…своеобычные экономические формации» или типы цивилизации в Азии дали мощный толчок проводимым там реформам. В Китае Чаянова рассматривают как главного теоретика блестяще проведенной там аграрной реформы.

  В 2003 г. в журнале «Интеграция образования» была напечатана статья В. В. Савиной, в которой анализируется социологические работы Т. Шанина в контексте творчества А. В. Чаянова. [7] В статье рассматриваются работы английского ученого, который много писал о жизненном пути, о стиле и сути аналитических исследований А. В. Чаянова и о влиянии его работ на западную научную общественность. Т. Шанин, исследуя творчество А. В. Чаянова, старается уйти от стереотипного толкования основных положений его теории. Т. Шанин часто бывает в Москве, руководит Московской школой социальных и экономических наук (МШСЭН), его исследования затрагивают главным образом социологию крестьянства в Европе, Азии, Латинской Америки, Африки. Английский исследователь до этого много писал о жизненном пути А. В. Чаянова, о стиле и сути аналитических исследований нашего соотечественника, о современном сельском хозяйстве и теориях А. В. Чаянова и, конечно же, о влиянии его работ на западную научную общественность. Т. Шанин отмечает, что А. В. Чаянова «не дочитывают», «недопонимают», восхищаясь им и восхваляя как гения, часто не используют его идеи. После физической смерти как врага народа от него избавились еще раз в 50–70 е гг., в период полуправды, прикрывая преступления советских управленцев, да и западные исследователи в многочисленных публикациях извратили и домыслили многие положения его теории. В наши дни необходимо многое переосмыслить в свете теорий социальных преобразований. [8]Шанин писал: «Чаянов велик тем, что за два поколения раньше всех нас понял: самое прекрасное – комбинация. Сила любого ученого в том, чтобы правильно просчитать, какая комбинация в данном случае будет наиболее подходящей. Нужно руководствоваться не только политической логикой, а просчетом оптимальных моментов. Этим в России как раз никто не занимался». [9]Сегодня многие политики выдвигают проекты восстановления сельского хозяйства, обещают обратить особое внимание на крестьян. Наверное, поэтому жители деревень и сел с еще большим недоверием относятся к «грандиозным» проектам, ведь для их реализации дело не доходит. В своем пророческом произведении «Путешествие моего брата Алексея в страну крестьянской утопии» [10]А. В. Чаянов писал: «Экономическая политика есть, прежде всего, искусство осуществления, а не искусство строить планы» Сельское хозяйство в силу своей специфики меняется медленно. Ученым нашей страны нужно четкое представление о том, что происходит в российском селе. Решая вопрос, какая экономическая форма лучше – колхозная, совхозная, фермерская – и какой рынок сельскохозяйственной продукции является более подходящим, необходимо ясно видеть подлинное положение сельского хозяйства в отношении рынка, методы организации производства, социальную структуру.

  А. В. Чаянов нужен России и в наше противоречивое сложное время, богатое лжеучеными, которые знают единственно верный путь спасения России. Его не востребовали, потому что не сумели понять. По мнению Т. Шанина, А. В. Чаянова плохо понимают в России, люди вообще не дочитывают своих ученых. А со своей стороны В. В. Савина добавляет, что, несмотря на многочисленные конференции, издание его работ, публикации различных авторов о нем, мы не учимся на работах А. В. Чаянова, не пытаемся применять его драгоценный опыт на практике. В этом же году в журнале «АПК: экономика, управление» напечатана статья доктора экономических наук и сотрудницы Института аграрных проблем РАН г. Саратова о проблемах консалтинга в агроэкономике [11] Они считают что, в настоящее время уровень развития информационно-консультационных услуг является индикатором состояния аграрной экономики. Повышение эффективности АПК возможно лишь на основе инновационной и информационной экономики. Для этого консалтинговая деятельность должна предполагать проблемно-ориентированное управление и интегрироваться в механизм управления АПК регионов. Консалтинг в агроэкономике должен не только преследовать цель получить выгоду для агропромышленных формирований и консалтинговых организаций, но и иметь общественную направленность, то есть способствовать выполнению государственной реформаторской задачи. Еще в начале ХХ века А.В. Чаянов в своих трудах об отечественном опыте сельскохозяйственного консультирования писал, что никакой системе, никакому общественному разуму, хотя бы и располагающему всей мощью государственной организации, не под силу с большим успехом провести организационную реформу сельского хозяйства. Следует использовать интерес частных товаропроизводителей, народно-хозяйственные силы. Общественная агрономия (консалтинг) должна сыграть в отношении сельскохозяйственных товаропроизводителей роль фермента, возбуждающего и направляющего их работу.

  В 2004 г. в журнале «Отечественные записки» публикуется статья кандидата экономических наук, директора Междисциплинарного академического центра социальных наук, Александра Никулина «Чаяновская версия коллективизации». [12] Номер журнала посвящен «вопросу о земле», который в России на протяжении столетий лидировал сразу в двух номинациях – и как вечный и как проклятый. Наиболее известную часть наследия ученого составляют модели семейного крестьянского хозяйства и сельскохозяйственной кооперации. Чаянов показал, что семейное хозяйство обладает собственными социально-экономическими категориями и мотивациями, не сводимыми к рациональности homo economicus капиталистической экономики. Впрочем, по мнению А. Никулина, Чаянов обосновал еще ряд моделей различных старых и новых экономических систем, доказывая, что социально-экономический мир, окружающий нас, представляет собой вечно трансформирующийся конгломерат хозяйственных укладов. До 1928 г. Чаянов в основном занимался теорией и практикой семейной кооперации, но уже за год до коллективизации он полностью переключил свое внимание на разработку модели экономики крупного государственного производства, фактически предложив собственную альтернативу надвигающейся коллективизации. Никулин пытается разгадать загадку позднего Чаянова – кануна коллективизации, которая остается до сих пор неразрешенной. Почему Чаянов одним из первых поддержал форсированное огосударствление деревни? Не будем все сваливать лишь на страх за себя и окружающих. Страшно в то время было всем – не только профессорам, но и маршалам, партработникам, поэтам, простым обывателям и, пожалуй, самому Сталину. И каждый, преодолевая страх, стремился выработать план собственных действий. Чаяновский план содержал целый ряд глубоких и проницательных прогнозов состояния России. На наш взгляд, отмечает Никулин, реконструкция логики, мотивация чаяновской версии коллективизации, ее финальной неудачи представляет не только исторический интерес. План совхозного Чаянова, безусловно, отрицает Чаянова кооперативного. Разве не утверждал Чаянов-кооператор, что искусство сельского хозяина есть умение учитывать частности, своеобразие, неповторимость данного участка природы и взаимодействующего в ней человека. Именно, исходя из этой уникальности, разрабатывался крестьянский организационный план, подбирались средства производства. В совхозном же плане упор сделан на полную унификацию и стандартизацию, которая позволяла в кратчайшие сроки сформировать структуру  государственного управления и образования, провести если не культурную революцию, то хотя бы некий культурный ликбез среди сельских жителей, с началом коллективизации окончательно лишавшихся своей традиционной культуры. Автор статьи делает вывод: «В более чем полувековой истории существования советского сельского хозяйства мы можем увидеть реализованными многие предсказания  последнего чаяновского плана: централизованное руководство, мощная механизация, отсутствие существенной разницы (разве лишь в названии)  между совхозами и колхозами, их последовательное укрупнение, создание обширного агропромышленного комплекса на основе рационального районирования. Только реализовалась эта система не за 10–15 лет, как предполагал Чаянов, а за 50 лет. Реализовалась с невероятными страданиями и муками, на поверку вышла неуклюжей  и неэффективной. Причина этого была в том, что советская бюрократия, руководившая реформами, была вовсе нерациональной и непросвещенной в старомодно идеалистическом смысле этого слова, она  руководствовалась, прежде всего, своими теневыми номенклатурными оптимумами, которых в своей версии коллективизации политически наивный Чаянов не учитывал». [13]

  В следующем, 2005 г. А. М. Никулин печатает новую статью, посвященную Чаянову  в № 10 номере журнала «Социс». [14] Статья помещена в разделе «История социологии». Жизнь выдающегося ученого, профессора Тимирязевской сельскохозяйственной академии, директора Института сельскохозяйственной экономии, одного из руководителей всероссийской кооперации, Александра Васильевича Чаянова (1887–1937) совпала с гигантскими социальными потрясениями, с кризисами, с войнами, революциями начала ХХ века. Чаянов предлагал рассматривать мировое (народное) хозяйство не как однообразное, определенное классической политэкономией целое, но как конгломерат разнообразных хозяйственных форм и образований, построенных на различных организационных принципах: «Миллионы капиталистических семейно-трудовых, общественных и смешанных хозяйственных организмов, соединенных паутиной многочисленных частных взаимоотношений и некоторыми узами публично-правовой регулировки, образуют собой так называемое мировое хозяйство». Чаянов остается актуальным и современным. Чаяновские поиски оптимума между экономически эффективной и социально рентабельной политикой, между «крупными» и «мелкими», «древними» и «новейшими» экономическими системами, формами хозяйствования на селе, между государством и обществом остаются в центре текущих исследований смешанной, многоукладной и неформальной экономики.

  О жизни и деятельности А. В. Чаянова  пишет кандидат исторических наук Л. А. Муравьева в журнале «Финансы и кредит». [15]

  После окончания гражданской войны страна перешла к мирному строительству и созиданию. В новых условиях возобновилась серьезная полемика по вопросам аграрной политики и перспектив ее развития в советской стране. В ходе научных и организационных споров выделились две противоположные группировки. В одну из них входили ученые-экономисты дореволюционной школы: Б. Бруцкус, Н. Д. Кондратьев, Л. М. Литощенко, Н. П. Ограновский, Н. Суханов, А. В. Чаянов, А. Н.Челинцев и др. Они выступали за развитие аграрного сектора экономики на основе укрепления индивидуальных крестьянских хозяйств.

  Иную  позицию занимали представители  правящих и государственных структур. Для них крестьянин оставался мелким собственником, а значит реакционным элементом, а мелкотоварное производство – источником стихийности и рождения капитализма на селе. В основе второй концепции лежало стремление к форсированному строительству социализма, ускоренному развитию тяжелой индустрии за счет перекачки средств в социалистический сектор из других секторов многоукладной экономики и, главным образом, из сельского хозяйства. Л. А. Мурвьеву интересует теория кооперации А. В. Чаянова. С самых первых научных шагов Чаянова в центре его внимания оказались три направления: кооперация, организационно производственная деятельность крестьянских хозяйств и участковая агрономия. Теория кооперации Чаянова в основном сложилась до 1917 г. на основе изучения экономики сельского хозяйства и жизни трудовых крестьян, а также личного общения и знакомства с трудами видных русских и зарубежных экономистов М. И. Туган-Барановского, С. Н. Прокоповича, Э. Лаура, Ф. Аэробос, Т. Бринкмана. Вслед за известным экономистом и статистиком А. И. Чупровым Чаянов считал, что кооперация для сельского хозяйства имеет не меньшее значение, чем любое крупнейшее техническое завоевание. В кооперации Чаянов видел мощный фактор устойчивости крестьянского хозяйства. Сама потребность в кооперации проистекала от индивидуальных крестьянских хозяйств. Именно кооперация помогала противостоять трудовому крестьянству в борьбе с кулаками, торговцами и другими носителями капитализма в деревне.

  В роли лидера организационно-производственной школы главным предметом исследования ученого А. В. Чаянова было семейно-трудовое крестьянское хозяйство, которое представляло собой составную часть организационно-производственой школы аграрной экономической мысли России. Представителями организационно-производственного направления, наряду с Чаяновым были А. Н. Челинцев, Н. П. Макаров, А. А. Рыбников, А. Н. Минин и другие. Вслед за свои учителем, профессором А. В. Фортунатовым, Чаянов продолжает развивать теорию трудового крестьянского хозяйства, центром внимания которой была крестьянская семья как потребительская и производственная ячейка. Трудовыми они назывались потому, что вели хозяйство силами крестьянских семей, не применяя наемный труд для извлечения прибыли. Трудовое крестьянское хозяйство Чаянов изучал как целостную систему с ее структурой, доходностью, условиями воспроизводства, экономическими связями с обществом, степенью обеспеченности рабочей силой.

  О роли теоретического наследия А. В. Чаянова  в решении современных проблем кооперации пишет М. В. Чархчян в журнале «Аграрная Россия» за 2004 г. [16] Чархчян обращается к опыту Георгия Ивановича Шмелева, который в своих исследованиях по развитию крестьянских хозяйств и кооперации часто обращался к теоретическим положениям А. В. Чаянова, так как до настоящего времени сохраняется их актуальность, и они открывают подходы к решению ряда современных проблем аграрного сектора. А. В. Чаянов был одним из первых ученых аграрников, кто превратил кооперативную идею из утопического учения в научную теорию, покоящуюся на обобщении практического опыта.

  В настоящее время наибольшее развитие получают в аграрном секторе кооперативы вертикального типа (в агросервисе, в переработке и реализации сельскохозяйственной продукции), как и предсказывал в свое время А. В. Чаянов. Среди успешно работающих кооперативов большое место занимают снабженческо-сбытовые и специализированные маркетинговые кооперативы, членами которых являются колхозы, совхозы, перерабатывающие предприятия, фермерские личные подсобные хозяйства. А. В. Чаянов утверждал, что «…кооперация является не только предприятием, но и еще в большей мере массовым социальным движением». Социальная роль кооперации важна и в современных условиях. Как и во многих странах мира, социальные аграрные кооперативы очень важны и для российского аграрного сектора. Они выполняют различные функции: жилищно-коммунальные, поддержку ветеранов и несовершеннолетних сельских жителей, сохранения местных промыслов и культурно-религиозных ценностей с помощью использования кооперативных и демократических принципов. Их роль в современных трудных экономических условиях аграрного сектора – защищать интересы наиболее уязвимых в социальном плане групп крестьянства, решать многие бытовые и социально-культурные задачи отдельных территорий.

  Два саратовских социолога – И. А. Бегинина и С. И. Замогильный в «Вестнике Саратовского госуниверситета им. Вавилова» за 2006 г. обсуждали наследие Чаянова в контексте административных преобразований. [17] Они пишут, что судьба современной российской деревни, безусловно, зависит от форм административных преобразований и определения возможных стратегий развития. Пожалуй, это одна из важнейших проблем, которую придется решать в возможно более сжатые сроки. Особую трудность будет носить достаточно сложная интерпретация факторов ее стабильного и динамичного развития и понимания специфики их взаимосвязи. Дело в том, что категория собственности, разделения труда, присвоения, распределения и однопорядковые с ними могут интерпретироваться только в рамках более широкой содержательной концепции. В данной статье рассматривается именно концепция кооперации А. В. Чаянова, который придавал большое значение механизму саморегуляции обмена между городом и деревней. Вариативность развития истории заключается в том, что каждый ее виток представляет собой набор возможностей, одна из которых превращается в действительностью. В данном случае чаяновская концепция может рассматриваться как один из вариантов, реализация которого была прервана в условиях драматической истории России начала ХХ века.

  «Крестьянский вопрос» всегда был предметом  ожесточенных споров российских ученых и публицистов. Каких только характеристик русского крестьянства не встретишь в российской литературе. От восторгов по поводу героической стойкости русских общин, осваивающих огромные пространства и ведущих крайне рискованное хозяйство, до мазохистских стенаний по поводу извечной лени и рабской покорности крестьян, испокон веков прозябающих в нищете и пьянстве. От мифов о царистко-православном духе крестьянства до гипотез о традиционном «крестьянском социализме», обитающем чуть ли не в крови русских общинников. От высокого предназначения духовности русского крестьянина до полного отказа видеть особую национальную форму русской цивилизованности. Размышления о судьбах русского крестьянства Р. М.-А. Гусейнова напечатаны в журнале «Философия хозяйства» за 2007 г. [18] Гусейнов напоминает, что еще Александр Васильевич Чаянов прогнозировал невозможность развития российской деревни по американскому фермерскому пути. Блестящим достижением А. В. Чаянова стала разработка методов нахождения естественного оптимума развития трудового крестьянского хозяйства. Он доказывал, что всякое трудовое хозяйство имеет естественный предел производства продукции, который определяется соразмерностью напряжения годового труда со степенью удовлетворения хозяйствующей семьи. Сверх того, что необходимо для удовлетворения текущих нужд, крестьянская семья работать не будет, ибо интересы прибыли не становятся для нее преобладающими. Именно поэтому нужна особая кооперативная система. Понимая преимущества крупного сельскохозяйственного производства, он выдвинул идею «интегральной» сельскохозяйственной кооперации. В России оптимальным будет сочетание отдельного семейного крестьянского хозяйства с крупными кооперативными организациями. Собственно биологический процесс выращивания растений и животных останется за семейным производством, а все остальные технологические и экономические процессы осуществятся посредством кооперативных организаций (переработка продукции, ее реализация, кредитование, научное обслуживание). В этой модели вопрос о собственности уходит на второй план. Не столь важно, работает ли крестьянская семья на собственной, надельной или арендованной земле. Важно, что она – семья – трудится в среде кооперативной системы, сохраняя хозяйственную самостоятельность. Характерно, что В. И. Ленин при подготовке своей статьи «О кооперации» использовал книгу А. В. Чаянова «Основные идеи и формы организации крестьянской кооперации». Впрочем, и сам А. В. Чаянов полностью разделял положение В. И. Ленина о социализме как строе цивилизованных кооператоров. Кооперативные идеи А. В. Чаянова давно воплощены в практику во многих странах, в частности, во Франции, Мексике, Израиле. Только Россия остается глуха к концепциям своего великого сына. А жаль! Компромиссное решение проблемы, а не шараханье от абсолютного огосударствления к абсолютной частной собственности – вот магистральный путь разрешения земельного и крестьянского вопроса в России.