В 60-х годах сторонники кейнсианского подхода использовали кривую Филлипса, для того чтобы держать в поле зрения безработицу и инфляцию и учитывать их негативное влияние в долгосрочном плане.

         Монетаристы выступили против кейнсианского истолкования кривой Филлипса как простого и доступного решения проблемы выбора целей экономической политики. Инфляция не рассматривается ими как "неизбежная плата" за достижение высокого уровня занятости. В 1967 году М. Фридмен высказал мысль о существовании "естественного уровня безработицы", который жестко определен условиями рынка труда и не может быть изменен мерами государственной политики. Если правительство старается поддержать занятость выше ее "естественного уровня" с помощью традиционных бюджетных и кредитных методов увеличения спроса, то эти меры будут иметь кратковременный эффект и приведут лишь к росту цен.

       С позиции монетаристов, чем выше темпы инфляции, тем в большей степени участники воспроизводственного процесса учитывают в своих действиях предстоящий рост цен и стараются его нейтрализовать с помощью специальных оговорок в трудовых соглашениях, контрактах и т.п. Следовательно, с течением времени стимулирующий эффект инфляции, на который делали упор кейнсианцы, ослабевает. Чтобы активизировать производство, правительство вынуждено прибегать к дополнительным скачкам инфляции, что ведет ко все более крупным дозам дефицитного финансирования из бюджета. Видя "бессмысленность" политики стимулирования спроса, Фридмен считал нерациональным достижение полной занятости.

       Среди аргументов монетаристов по поводу несостоятельности кейнсианской политики ставился акцент на непредсказуемость результатов государственного вмешательства из-за больших задержек в проявлении эффекта этих мер. Позднее монетаристы указывали также на эффект вытеснения частных инвестиций вследствие оттока материально-денежных ресурсов в сферу государственных операций: то, что выигрывает хозяйство от увеличения госинвестиций, оно теряет из-за сокращения вливаний из частного сектора.

       Однако при всех своих положительных чертах теория естественной нормы безработицы снимает с капитализма ответственность за судьбы миллионов безработных и объявляет нехватку вакантных рабочих мест результатом "свободного выбора" людей, добровольно отказывающихся участвовать в трудовом процессе.

       Монетаристские методы регулирования занятости достаточно радикальны, но не несут в себе в то же время адекватной эффективности. Монетаристы обвиняют рабочих в том, что они воздерживаются от работы и получают компенсацию в виде пособий. Отсюда рекомендации отменить эти пособия, чтобы заставить людей работать. Монетаристы предлагают отказаться от стимулирования экономического роста путем увеличения спроса. Однако политика ограничения спроса может вызвать несопоставимые потери для народного хозяйства.

2.  Проблемы практического регулирования безработицы.

2.1  ДИНАМИКА И СТРУКТУРА МИРОВОЙ БЕЗРАБОТИЦЫ.

       В последние годы на мировом рынке труда сложилась следующая ситуация с безработицей. В развитых странах в конце 1995 г. численность лиц, не имеющих работы, снизилась по сравнению с началом 1994 г. на 0,6%, составив 7,4% экономически активного населения. В основе постепенного сокращения безработицы лежал процесс создания дополнительных рабочих мест, который происходил на фоне умеренных среднегодовых темпов увеличения численности экономически активного населения.

       Японии, в отличие от североамериканских и западноевропейских государств, в минувшем году не удалось выйти из полосы экономического кризиса. Это неизбежно отразилось на положении с безработицей, удельный вес которой (3,2%) поднялся до наивысшего за всю послевоенную историю страны уровня. Улучшение положения на рынке труда западноевропейских стран (которое началось значительно позднее, чем в странах Северной Америки, - лишь во 2-м квартале 1994 г.) не смогло кардинальным образом изменить ситуацию с использованием трудовых ресурсов в этом регионе. Уровень безработицы здесь в 2-3 раза превышает аналогичные показатели других стран развитого капиталистического мира.

       Процесс рассасывания безработицы, который наблюдался в странах с развитой рыночной экономикой в минувшем году, носил во многом “рваный” характер. По мере увеличения спроса на труд в результате ускорения темпов экономического развития первыми покидают ряды безработных наиболее квалифицированные кадры. Так, в США в удельный вес безработных среди менеджеров и специалистов снизился в 1995 г. по сравнению с предыдущим годом на 7,5%, среди специалистов со средним техническим образованием на 18,1%, в то время, как среди работников сферы услуг - на 4%, квалифицированных рабочих - на 5,2%, неквалифицированных - на 3,3%.

       Возможность трудоустройства для лиц с низким уровнем образования и профессиональной подготовки даже в условиях экономического подъема остается весьма проблематичной. В западноевропейских странах именно эти работники составляют ядро застойной, длительной безработицы, удельный вес которой, несмотря на благоприятную экономическую конъюнктуру, продолжает увеличиваться. Если в 1985 г. доля длительно безработных (тех, кто не имеет работы более года) составляла в странах Западной Европы 0,9% экономически активного населения, в1993 - 4,7%, а в 1994 г. - 6,6%.

       Несмотря на некоторое сокращение молодежной безработицы, молодые люди до 24 лет по-прежнему составляют около 1/3 всех лиц, не имеющих работы, а в Испании, Бельгии и Италии - около половины. К этим проблемам рынка труда следует добавить сохранение значительных разрывов в уровне безработицы в отдельных географических районах. Они связаны с различиями в экономическом развитии регионов, их отраслевой специализации, особенностями государственной политики занятости. Например, уровень безработицы в Тихоокеанском регионе США (7,2%) в 1,7 раза превышает соответствующий показатель для Центрального северо-западного района (4,2%).

       Сохранение высокой безработицы, особенно среди отдельных групп населения (длительно безработные, молодежь) вынуждает правительства промышленно развитых стран наращивать государственное финансирование на рынке труда. По сравнению с 1990 - 1991 гг. удельный вес расходов на проведение политики занятости в ВВП увеличился (%): в Великобритании - с 1,6 до 2,2, в Швейцарии - с 0,3 до 1,9, в Португалии - с 1,1 до 2, в Испании - с 3,2 до 3,6, Норвегии - с 2,2 до 2,9, во Франции - с 2,6 до 3,3, в Германии - с 2,1 до 3,8, в Японии - с 0,3 до 0,4. В 1994-1995 гг. лишь страны, в которых произошло значительное снижение уровня безработицы, могли позволить себе сократить расходы на программы занятости, и то прежде всего за счет сокращения выплат пособий по безработице. Так, в США доля финансирования таких программ по сравнению с 1990 - 1991 гг. снизилась с 0,73% до 0,69% ВВП, в Канаде - с 2,45 до 2,20.

       В подавляющем большинстве промышленно развитых стран основные усилия направлялись на осуществление программ переподготовки и переквалификации безработных. Они составляют в среднем 30-60% всех расходов на проведение активных мероприятий на рынке труда. На второе место вышли расходы на поддержание занятости среди молодежи. И наконец, в отдельных странах (Нидерланды, Люксембург, Германия) значительных размеров достигает финансирование программ помощи в трудоустройстве инвалидов.

       Имеющиеся прогнозы свидетельствуют о том, что в 1998 - 1999 гг. возможно лишь незначительное улучшение на рынке труда. Замедление темпов роста занятости до 1,1% при сохранении стабильных темпов роста экономически активного населения (0,9%) позволит снизить уровень безработицы не более чем на 0,2%. Таким образом, проблема недоиспользования трудовых ресурсов в промышленно развитых странах сохранит свою остроту. Сказанное выше подтверждается данными, приведенными в таблицах  1 и 2  Приложения.

2.2  ДИНАМИКА И СТРУКТУРА БЕЗРАБОТИЦЫ В РОССИИ.

       Современная ситуация на рынке труда России существенно отличается от той, что была еще 7-8 лет назад. За эти годы численность занятого населения сократилась на 9%. В настоящее время, по данным Госкомстата России, которые не отражают реального положения дел, более 6,5 млн. человек не имеют занятия, но активно его ищут; почти 2,7 млн. человек зарегистрированы в органах службы занятости в качестве безработных.

       В связи с изменением отраслевой структуры занятости (уменьшением числа работающих в отраслях обрабатывающей промышленности, особенно в машиностроении и легкой промышленности) обострились региональные проблемы занятости. В 47 субъектах Российской Федерации из 89 безработица превышает средний уровень по стране, в отдельных городах наблюдается массовая безработица.

       Региональная дифференциация остроты безработицы с первых же месяцев регистрации оказалась весьма значительной. Уже к концу 1991 г. самый высокий и самый низкий региональные уровни безработицы отличались более чем в 10 раз, но за прошедший период указанное различие возросло еще почти в 5 раз. В середине 1995 г. самый высокий уровень безработицы был зарегистрирован в Ингушетии (20,2 %), а самый низкий в Москве (0,4%).

       Аналогичная картина наблюдалась и по напряженности на рынке труда. Самая высокая напряженность в середине 1995 г. отмечалась в Ингушетии (321 человек на одно вакантное место), а самая низкая в Москве, где на двух безработных приходилось три вакантных рабочих места.

       Интересна  дифференциация регионов России по составу безработных. Первоначально основную массу безработных в России составляли женщины, лица с высшим и средним специальным образованием, лица предпенсионного возраста. Но затем в тех регионах, где уровень безработицы был выше среднего, стали расти доля мужчин, доля лиц с низким уровнем образования, доля молодежи.

       Таким образом, по составу безработных можно судить о продвинутости того или иного региона по остроте безработицы. В тех регионах, где преобладают ”высокообразованные женщины предпенсионного возраста”, можно говорить лишь о начальной стадии безработицы. Уровень безработицы и напряженность на рынке труда в таких регионах как правило невелики (например, в Москве), хотя расти они могут высокими темпами (например, в Татарии). В тех регионах, где среди безработных преобладает молодежь, мужчины, лица с низким уровнем образования, проблема безработицы очень остра, но численность безработных зачастую растет медленнее, чем в среднем по стране.

       В России острая безработица наблюдается в регионах двух типов.

       Во-первых, это регионы с высоким естественным приростом населения (Дагестан, Калмыкия, Тува, Карачаево-Черкессия, Чечня, Агинский Бурятский АО и т.п.). Здесь на рынок труда постоянно выходит большое количество молодежи, тогда как количество рабочих мест в условиях экономического кризиса не только не увеличивается, но и сокращается. В особый подтип выделяются регионы, где высокий естественный прирост сочетается с массовым притоком беженцев ( Ингушетия и Северная Осетия). В регионах данного типа безработица существовала и в прошлом в виде аграрного перенаселения.

       Во-вторых, депрессивные регионы, т.е. с преобладанием наиболее кризисных отраслей. На данный момент таковыми являются легкая промышленность и военно-промышленный комплекс, отличающиеся наибольшим сокращением объемов производства по сравнению с концом 80-х. К этому типу относятся Ивановская, Владимирская, Костромская, Ярославская, Кировская и др. области, Удмуртия, Мордовия, Марий-Эл.

       Важен также вопрос сельской безработицы в России. В прогнозах начала 90-х годов ожидался резкий всплеск безработицы в городах в итоге развала промышленности, сформировавшейся за советский период (гигантские предприятия, которые работали в основном на оборону, оказались неспособны адаптироваться к рыночным отношениям). Сельская же местность считалась крайне трудодефицитной, способной отвлечь большое количество безработных из городских поселений. Современная ситуация показывает, что и эти прогнозы не оправдались. Начиная с 1994 г. уровень безработицы среди сельского населения превышает аналогичный показатель для городского населения. Очень высока также напряженность на сельском рынке труда, т.к. свободных рабочих мест здесь практически нет. В основном сельская безработица наблюдается в регионах с высоким естественным приростом и в северных несельскохозяйственных регионах.

       Итак, развитие безработицы в России на современном этапе существенно отличается от общемировых закономерностей. При резком сокращении объемов производства (более чем в 2 раза) уровень безработицы с учетом незарегистрированных безработных не превышает 10%. При этом уровень безработицы в сельской местности выше, чем в городских поселениях. В причинах безработицы существует значительная региональная дифференциация. Существенными оказались и социальные причины (потоки беженцев и вынужденных переселенцев, высокий естественный прирост, значительный миграционный отток), и экономические (резкий спад производства в одних отраслях, незначительный - в других). Наблюдается рост длительности безработицы.

       Как отмечалось выше и в Беларуси, и в России официальная статистическая информация о безработице далеко не адекватна реальному положению дел.

       Так, в отчете Госкомстата РФ за 1996 г. сообщается, что официальный статус безработного имеют 2,5 млн. человек, то есть 3,4% экономически активного населения. Такие цифры явно не соответствуют картине спада производства, а только подтверждают исследования, что фактическую ситуацию на рынке труда определяет скрытая безработица.

       Международная организация труда (МОТ) провела исследование, показавшее, что уровень безработных в РФ значительно выше официально признанного. Директор МОТ Гай Стандинг, составлявший отчет по результатам исследования, заявил, что российские источники “самым бесчеловечным образом” скрывают истинное положение вещей. По данным МОТ безработица в России в 1996 г. составила 9,5% (16,72 млн. чел.). Причина такого расхождения данных Госкомстата РФ и МОТ в том, что людям не выгодно регистрироваться в качестве безработных (с уходом с номинальной работы человек лишается льгот), а предприятия стараются держать “мертвые души” чтобы сократить налоги.