Проблемы разоружения 20-21 веков

Несмотря на кажущееся отсутствие прогресса, сдержанные заявления Путина дали повод для  предположений, что российский президент  дал молчаливое согласие на проведение США испытаний систем ПРО в обмен на формальное соблюдение ими Договора. По словам Кондолизы Райс, несмотря на то, что Президент Путин не дал явного согласия на проведение испытаний систем ПРО, Договор по ПРО перестал быть самым важным вопросом в повестке американо-российских переговоров, и разногласия в этой области не повлияют на отношения стран в целом. Г-жа Райс также отметила, что Россия получила хорошее представление о планах и намерениях США .

Очевидное стремление администрации Буша избежать подписания новых договоров по контролю над  вооружениями (нецелесообразных, по мнению американской администрации, в новую эпоху российско-американских отношений), а также желание снизить актуальность вопроса о стратегических вооружениях следует расценивать как подготовку к постепенному выходу из Договора по ПРО. Администрация Буша всячески подчеркивала, что контроль над стратегическими вооружениями больше не является центральным вопросом двусторонних отношений и что между США и Россией установились дружеские связи, доказательством чему должно служить одностороннее обязательство о сокращении стратегического потенциала США. Таким образом, была сделана попытка смягчить впечатление от дальнейшего выхода США из договора.

За встречей президентов последовало официальное  заявление Буша от 13 декабря 2001 г. о  намерении США выйти из Договора по ПРО. Однако оно не вызвало сильной реакции с российской стороны. Позднее в российской прессе появились сообщения о том, что Буш и Путин достигли соглашения относительно выхода США из Договора и что дата предстоящего заявления была сообщена Путину во время встречи в Кроуфорде .

Россия в целом  положительно отреагировала на инициативы, предложенные во время встречи на высшем уровне, в частности потому, что президенту Путину не пришлось идти на уступки в отношении Договора по ПРО. На встрече Путину удалось поднять вопросы, волнующие российских политиков, а именно кодификация договора, дальнейшие переговоры по проблемам верификации, транспарентности и необратимости действия. Однако долгосрочные последствия выхода США из Договора по ПРО для стратегических отношений между США и Россией остаются неясными.

Новые отношения между  США и Россией  в сфере безопасности.

Новые стратегические взаимоотношения между США и  Россией охватывают широкий круг вопросов, включая борьбу с международным  терроризмом и экстремистскими  политическими силами и движениями, предотвращение распространения оружия массового уничтожения и средств его доставки, а также противодействие транснациональной преступности и другим нетрадиционным вызовам и угрозам. Но несмотря на появление этих новых областей сотрудничества, сокращение стратегических ядерных арсеналов обеих стран в течение следующего десятилетия до согласованных уровней остается в вопросом чрезвычайной важности в новых, находящихся в процессе становления американо-российских стратегических отношениях.

Развитие отношений  между США и Россией в последние  месяцы, и особенно поддержка контртеррористической операции в Афганистане, оказанная США президентом Владимиром Путиным, открыли путь к более тесному сотрудничеству во всех указанных областях. Однако это сотрудничество все еще находится на раннем этапе своего развития. Сохраняется укоренившееся с давних пор значительное недоверие между политическими и военными элитами в обеих странах, которое усугубляется различными подходами к ряду важных политических и военных проблем, включая объявленное Соединенными Штатами намерение об одностороннем выходе из Договора по ПРО.

Российско-американский саммит в мае 2002 года: что следовало  бы предпринять для его успеха?

Предстоящая встреча  в верхах президентов России и  США могла бы стать поворотным пунктом в становлении новых  стратегических взаимоотношений между  двумя государствами, а ее неуспех  нанес бы серьезный удар по российско-американским отношениям. Поэтому двум правительствам крайне важно подготовить эту  встречу так, чтобы обеспечить ее положительный исход для обеих  сторон.

Для того, чтобы обеспечить положительные итоги саммита, уменьшить недоверие, все еще существующее между двумя государствами, и обеспечить дальнейшее позитивное развитие двусторонних отношений, две страны должны выработать и подписать юридически обязывающий документ, который закрепит нынешний уровень взаимопонимания в отношении стратегических вооружений. Вначале администрация президента Дж. Буша негативно отнеслась к этой идее. Однако после российско-американской встречи в верхах в Вашингтоне-Кроуфорде, такой подход получил растущую поддержку со стороны США. Во многом - это результат настойчивости президента Путина. Сегодня представляется вероятным, что юридически обязывающий документ будет подготовлен к сроку, и президенты Буш и Путин подпишут его во время своей встречи в мае 2002 года в Москве и Петербурге.

Соглашение, как  минимум, должно включать потолки для  оперативно развернутых стратегических наступательных вооружений, которые  президенты Путин и Буш ранее  объявили. Путин призвал к сокращению развернутых вооружений с 6000 до 1500-2200 боеголовок, а Буш к их сокращению до 1700-2200 боеголовок в течение следующего десятилетия.

Соглашение, которое  должно быть подписано в мае 2002 года, должно также предусматривать применение к новому сокращению вооружений процедур доверия, транспарентности и проверки, предусмотренных Договором СНВ-1. Эти процедуры, однако, по взаимному согласию можно было бы упростить, сделать более гибкими и менее дорогостоящими. В этих целях Россия и Соединенные Штаты могли бы договориться о том, чтобы поручить экспертам обеих сторон предпринять соответствующие шаги.

Для того, чтобы  не допустить возврата к временам холодной войны, когда стороны испытывали недоверие друг к другу и предпринимали  различные контрмеры, а также  чтобы заложить надежный фундамент  для создания благоприятной международной  обстановки в сфере безопасности, обе стороны должны воспользоваться  саммитом в мае 2002 года и подтвердить  наличие взаимосвязи между наступательными  и оборонительными стратегическими  вооружениями, в духе политического  заявления, сделанного двумя президентами в Генуе в июле 2001 г.

Как обеспечить выполнение достигнутых договоренностей.

Эксперты ПИР-Центра и Фонда Карнеги пришли к выводу, что мониторинг уничтожения ядерных боеголовок сам по себе не обеспечит необратимости сокращений, если не будет одновременно обеспечено уничтожение пусковых установок. Более того, такой мониторинг, чтобы быть всеобъемлющим, потребовал бы его распространения на весь жизненный цикл боеголовок, включая их производство, транспортировку, хранение, развертывание и демонтаж. Россия и Соединенные Штаты, как мы считаем, пока не готовы к тому, чтобы предпринять осуществление такой колоссальной задачи. Следует, однако, интенсивно исследовать пути достижения этой важной цели.

Поэтому на данном этапе мониторинг должен применяться  к уничтожению пусковых установок, в то время как будут изучаться  новые меры по мониторингу боеголовок. Мы полагаем в этой связи, что на данном этапе сокращения стратегического  ядерного оружия могут адекватно  осуществляться путем уничтожения  и конверсии средств доставки (пусковых установок).

Дальнейшие шаги.

Помимо юридически обязывающего соглашения, которое должно быть достигнуто на предстоящем саммите, президентам двух государств следовало бы также принять совместную политическую декларацию, намечающую те усилия, которые должны быть предприняты для дальнейшего развития новых стратегических отношений. Такие последующие шаги могли бы включать следующее:

- разработку  новых взаимоприемлемых мер доверия,  транспарентности и проверки, относящихся к сокращениям ядерного оружия, с упором на обеспечение необратимости этих сокращений;

- совместное  обсуждение военных доктрин и  ядерной политики в целях их  последующей гармонизации;

- сотрудничество  по совместной разработке обороны  против баллистических ракет;

- рассмотрение  вопроса о субстратегических ядерных вооружениях в целях их ограничения и сокращения, включая вопросы, вызывающие озабоченность у обеих сторон;

- обсуждение  юридических договоренностей по  регулированию использования космического  пространства;

- укрепление, усовершенствование  и дальнейшее развитие международных  режимов нераспространения, охватывающих  оружие массового уничтожения  и средства его доставки;

- совместные  кооперативные усилия по рассмотрению  существующих региональных угроз  распространения, включая возможный  охват новых регионов мерами  сотрудничества по совместному  уменьшению угроз;

- развитие и  расширение общих усилий, включая  разработку новых технологий, по  борьбе с нетрадиционными угрозами  и опасностями.

На начальном  этапе выработка новых рамок  стратегических отношений России и  США, которые заменят ситуацию периода  холодной войны, когда стороны полагались на ядерное сдерживание, новым миропорядком в сфере безопасности, будет совместным усилием России и Соединенных  Штатов. Однако в должное время  к этим усилиям должны будут присоединиться и другие государства, и в особенности  все государства, которые располагают  ядерным оружием или возможностями  для его создания, а также те страны, которые обладают технологиями, позволяющими им производить ядерное  оружие, если они сделают выбор  в пользу ядерного оружия.

PERICULUM EST IN MORA

Представленные  вниманию читателя соображения, подготовленные экспертами ПИР-Центра и Фонда Карнеги за международный мир, увидели свет в очередной уникальный момент в развитии российско-американских отношений. За десять месяцев, прошедших со времени первой встречи президентов Владимира Путина и Джорджа Буша недалеко от Любляны, отношения двух стран претерпели радикальные изменения. Удалось остановить их сползание к конфронтации, которая еще в начале 2001 г. казалась практически неизбежной. Сегодня же речь идет о формировании «новых рамок стратегических отношений» России и США, основанных на сотрудничестве и ориентированных на преодоление унаследованной от прошлого политики «взаимного гарантированного уничтожения».

Важнейшим, но отнюдь не единственным моментом в становлении  новых, не конфронтационных отношений  России и США стала поддержка  Москвой американской антитеррористической операции против исламских террористов  из организации Усамы бен-Ладена. Примером взвешенного и точного ответа на более чем сложную международно-политическую ситуацию стала спокойная, без типичной для не столь еще далекого прошлого истерики реакция Кремля на объявленное Белым домом решение о выходе из Договора по ПРО. В свою очередь, президент Джордж Буш сделал крупный шаг навстречу российской стороне, согласившись на заключение юридически обязывающего документа относительно сокращения стратегических наступательных вооружений. Таким образом, стратегические отношения между двумя основными ядерными державами были бы закреплены на длительный срок.

Подписание такого соглашения, как бы оно ни называлось, будет иметь первостепенное политическое значение. Надо поставить точку в  излишне затянувшейся и излишне  эмоциональной истории с выходом  США из Договора по ПРО. Такой точкой и должно стать готовящееся соглашение по стратегическим наступательным вооружениям. Оно, помимо всего прочего, будет доказательством того, что факторы сотрудничества в российско-американских отношениях преобладают над расхождениями политических позиций. И наоборот, срыв этого соглашения покажет, что о подлинном, не декларативном партнерстве России и США пока говорить рано. Более того, под сомнение будут поставлены как цель, так и возможность строительства новых стратегических российско-американских отношений. В документе, подготовленном экспертами ПИР-Центра и Фонда Карнеги за международный мир, в этой связи не случайно подчеркивается, что неуспех предстоящей встречи в верхах президентов России и США нанес бы серьезный удар по российско-американским отношениям.

Действительно, опасность срыва процесса становления новых отношений России и США существует. Далеко не все в Соединенных Штатах готовы учитывать российские озабоченности. Но еще важнее, что и в России в последние месяцы все более открыто критикуют внешнеполитическую линию президента Путина. Престарелые «рыцари холодной войны» и внешне респектабельные «новые русские ястребы» доказывают, кто как умеет, опасность сближения с США и с Западом вообще, назойливо убеждают и руководство страны, и общественное мнение в злокозненных замыслах Вашингтона, изобретают всяческие препоны движению к партнерским российско-американским отношениям. Достаточно вспомнить истерику, вспыхнувшую в Государственной Думе и некоторых средствах массой информации в связи с сообщениями о приглашении в Грузию двух сотен американских инструкторов. Невольно возникало впечатление, что обученные этими инструкторами два-три батальона грузинского спецназа вот-вот пройдут победным маршем если не до Москвы, то уж по крайней мере до Ставрополя.

Вряд ли очевидную  оппозицию внешней политике Кремля и Белого дома можно объяснить  только интеллектуальным и эмоциональным  наследием прошлого. Умудренные опытом древнеримские политики не случайно в похожих ситуациях любили задавать вопрос: Cui bono? И действительно, кому на пользу может быть срыв наметившегося сближения Москвы и Вашингтона? Есть как минимум две «группы давления» заинтересованные в этом. Во-первых, это часть генералитета и боссов военной промышленности, у которых прекращение холодной войны выбивает почву из-под ног и которые оказываются неспособными эффективно противостоять действительным, а не мнимым угрозам национальной безопасности. Во-вторых, в России появляются политики, и не только среди левой оппозиции, но и подчас внутри «партии власти», стремящиеся сделать внешнюю политику одним из контрапунктов надвигающейся предвыборной кампании и сыграть очередной воинственный марш, спекулируя на настроениях части электората.