Сталин. Путь к власти

    Самодержавное, авторитарное, полицейское государство  Российское превратилось, как вскоре писал Ленин в Апрельских тезисах, в «самую свободную из всех воюющих  стран». Политические ссыльные в отдаленных уголках России первыми ощутили приход свободы. Группа ссыльных, включавшая Сталина, 8 марта села в Красноярске в курьерский поезд и четыре дня спустя прибыла в Петроград.

    В партийной штаб-квартире (расположившейся  в особняке бывшей балерины Кшесинской) его ожидал неприятный сюрприз. В то время большевистская партия выходила из подполья, и ее руководящий орган, Русское бюро ЦК, определяло функции различных вернувшихся из ссылки или тюрьмы руководящих партийных деятелей. Протоколы заседаний, впервые опубликованные в 1962 г., показывают, что вопрос о включении Сталина в состав Бюро рассматривался на заседании 12 марта, то есть в день его появления в Петрограде.

    Присутствовавшие  выслушали сообщение о том, что  Сталин ранее был уполномоченным ЦК и что поэтому являлся бы желательным в составе Бюро ЦК. Однако «ввиду некоторых личных черт, присущих ему, Бюро ЦК высказалось в том смысле, чтобы пригласить его совещательным голосом». Протоколы не раскрыли характер «некоторых личных черт». Однако нет сомнений в том, что имелись в виду высокомерие, отчужденность и нетоварищеское поведение в Туруханской (последней) ссылке.

    Сталин  недолго мирился с правом иметь  лишь совещательный голос в воссозданном Центральным Комитетом Русского бюро. После первоначального холодного приема, он с успехом утвердил свои позиции. Вместе с Каменевым и Мурановым Сталин вошел в редакционную коллегию газеты «Правда», печатного органа Бюро, 5 марта возобновившего деятельность под руководством Вячеслава Молотова, с которым Сталин познакомился еще до войны. В отсутствие Ленина и других руководителей партии, находившихся в пути или собиравшихся вернуться в Россию, на партийные решения в Петрограде в марте и начале апреля в основном влияли Каменев и Сталин. По отношению к Временному правительству они отстаивали умеренную политику, исходя из того, что демократическая революция еще не завершена и что, следовательно, свержение нового режима не является непосредственной практической задачей.

    С приездом 3 апреля Ленина курс партии круто изменился. Еще не вступив на перрон Финляндского вокзала в Петрограде, Ленин совершенно ясно выразил свое отрицательное отношение к занятой Сталиным и Каменевым позиции.

    В результате политику ограниченной поддержки Временного правительства Каменева Сталин заменил революционной бескомпромиссностью, провозглашенной в Апрельских тезисах. Кроме того, разъясняя 4 апреля собранию большевиков свои тезисы, Ленин в резкой форме отверг идею объединения с меньшевиками. В конце выступления Ленин заявил: «Я слышу, что в России идет объединительная тенденция. Это предательство социализма. Я думаю, что лучше остаться одному, как Либкнехту: один против 110». Этим была подведена черта под первыми неделями не совсем удачного участия Сталина в большевистской революции.

    К началу работы Всероссийской конференции  большевистской партии, проходившей  с 24 по 29 апреля, Сталин взял курс на поддержку  Ленина во всех вопросах. Переизбранный  на конференции в Центральный комитет партии, он наконец, становится не кооптированным, а выбранным членом. Более того, по числу полученных голосов Сталин оказался на третьем (после Ленина и Зиновьева) месте.

    На  четвертом съезде партии, проходившем  в начале августа 1917 г., Сталин уже нисколько не походил на того умеренного партийца, который в марте считал социалистическую революцию в России преждевременной. Теперь Сталин полностью стоял на ленинских позициях; для него проблема отношений между Временным правительством и революцией сводилась к формуле «Кто кого?». Сталин, в частности, сказал: «Что такое Временное правительство? Это – кукла, это жалкая ширма, за которой стоят кадеты, военная клика и союзный капитал – три опоры контрреволюции. Если бы «социалистические» министры не были в правительстве, быть может, контрреволюционеры были бы уже свергнуты(…)».

    Бурная  политическая деятельность в массах в 1917 г. не отвечала натуре Сталине, поэтому  он ничем особенным не проявил  себя как политический руководитель, как яркая личность.

    И все же если на этом поставить точку, то может сложиться неверное представление  о роли Сталина в революции. Год 1917-й явился важной вехой на пути Сталина к вершине. Именно тогда, как заметил позднее Троцкий, Сталин получил статус признанного члена большевистского генерального штаба и наконец «Стал окончательно Сталиным». Он зарекомендовал себя главным специалистом партии по проблемам национальных меньшинств. И хотя Сталин и не покрыл себя славой в год революционного переворота, он приобрел достаточное влияние на дела партии. 

3. Революционер  у власти

а) Народный комиссар 

    На  другой день после взятия большевиками власти, Ленин, формируя правительство, должно быть уже имел в виду включить Сталина в состав Совета Народных комиссаров в качестве ответственного за дела национальных меньшинств. В списке примерно из дюжины имен значился «председатель по делам национальностей – И.В.Джугашвили (Сталин)».

    Новое необычное учреждение, которым Сталину  предстояло руководить, поначалу было задумано как специальная комиссия, а не комиссариат. Однако, в конце концов сформировали Народный комиссариат по делам национальностей (Наркомнац), и Сталин получил куда более громкий титул «народного комиссара», которым пришедшие к власти большевики стремились подчеркнуть собственное отличие от министров буржуазных правительств. Но на первых порах никакого учреждения как такового не существовало, был лишь мандат на его образование. В этом деле Сталину помогал некий С.С.Пестковский, большевик польского происхождения, который обратился к нему с просьбой определить на работу в революционном правительстве и получил должность заместителя комиссара. Сначала они обосновались в одной из комнат Смольного, где Пестковский нашел свободный стол, придвинул его к стенке и прикрепил над ним записку «Национальный Комиссариат по делам национальностей».

    В марте 1918 г. оказавшееся в трудном  положении правительство Ленина перенесло столицу из Петрограда в расположенную в центре России и менее уязвимую Москву. Как и  другим деятелям, занимавшим высокие  посты, Сталину предоставили рабочий кабинет и квартиру для проживания в Кремле. Перво-наперво он решил найти подходящее помещение для комиссариата. Вначале Московский Совет выделил два бывших особняка, расположенных на разных улицах. Желая, чтобы все учреждение находилось под одной крышей, Сталин попытался получить здание Большой сибирской гостиницы в Златоустинском переулке, но здание было отдано Высшему Совету Народного Хозяйства. «Это один из тех немногих случаев, – заметил позднее Пестковский, – когда Сталин потерпел поражение».

    На  заседании 29 ноября 1917 года Центральный  Комитет предоставил четверке (Ленину, Сталину, Троцкому и Свердлову) право  решать все «экстренные дела»  с условием, что в этом будут  непременно участвовать другие члены  ЦК, в тот момент находящееся в Смольном.

    Поскольку львиную долю сил Свердлова забирала работа в Секретариате ЦК и другие, самые разнообразные обязанности, которые все время удерживали его вдали от Смольного, четверка, как вспоминал позднее Троцкий, фактически превратилась в тройку. В этот период Сталин активнее, чем обычно, действовал в теперь уже привычной роли верного помощника Ленина.

    Одной из первых миссий Сталина в должности  народного комиссара была поездка  в Хельсинки в качестве эмиссара новой России и адвоката ленинской политики признания права Финляндии на национальное самоопределение. Обращаясь 14 ноября 1917 г. к съезду Финляндской социал-демократической партии, он во всеуслышание заверил, что советское правительство намерено проводить именно такую политику. В следующем месяце Сталин представил ВЦИК для ратификации декрет, которым Совет Народных Комиссаров признавал независимость Финляндии.  

    б) Участие в войне 

    Начиная с июня 1918 г., повседневная деятельность Сталина в правительственном  аппарате отошла примерно на два года на задний план и уступила место борьбе по преодолению кризиса, в котором оказалась новая власть. Как и многие другие партийные руководители, он отдавал все силы решению первостепенной задачи спасения революции в условиях военной конфронтации с белыми. Короче говоря, Сталин отправился на войну.

    Белые армии выступили под командованием  бывших генералов царской армии. У красных тем временем появился талантливый военачальник Троцкий, который оставил Наркоминдел, чтобы  стать народным комиссаром по военным  и морским делам и стать председателем Реввоенсовета республики.

    2 сентября 1918 года Советская республика  была объявлена «военным лагерем». «Военный коммунизм» представлял  собой соединение чрезвычайных  военных мер с социалистическими догмами. «Военный коммунизм» сохранялся до 1921 г., когда правительство провозгласило новую экономическую политику, чтобы таким путем возродить разрушенную экономику.

    29 мая 1918 года, в самый тяжелый  период для Советской власти, Сталина поставили во главе  продовольственного дела на юге России. Через несколько дней он, в сопровождении отряда красноармейцев, специальным поездом выехал из Москвы в Царицын. Царицын являлся воротами и хлебной житницей Северного Кавказа. На место Сталин прибыл 6 июня. На следующий день он телеграфировал Ленину о принятых чрезвычайных мерах по наведению порядка в хозяйственной жизни города и об отправке железнодорожным транспортом большого количества хлеба.

    Распоряжался  Сталин со свойственной ему беспечностью и быстротой. Расстреливал по одному лишь подозрению в заговоре против большевиков.

    Летом 1918г. под Царицыным красные оказались  в тяжелом положении. Белоказачьи  отряды захватили окрестные населенные пункты, чем не только затруднили выполнение возложенной на Сталина миссии, но и создали угрозу для самого города. В этих условиях Сталин принял непосредственное участие в боевых действиях. 7 июля Сталин писал Ленину: «Спешу на фронт. Пишу только по делу. …Линия южнее Царицына еще не восстановлена. Гоню и ругаю всех, кого нужно, надеюсь, скоро восстановим. Можете быть уверены, что не пощадим никого, ни себя, ни других, а хлеб все же дадим. Если бы наши военные «специалисты» (сапожники!) не спали и не бездельничали, линия не была бы прервана, и если линия будет восстановлена, то не благодаря военным, а вопреки им…

    Ввиду плохих связей с центром необходимо иметь человека с большими полномочиями на месте для своевременного принятия срочных мер».

    Через три дня в следующем послании Сталин сообщил: «Для пользы мне необходимы военные полномочия. Я уже писал  об этом, но ответа не получил. Очень хорошо. В таком случае я сам буду, без формальностей, свергать тех командиров и комиссаров, которые губят дело. Так мне подсказывают интересы дела, и, конечно, отсутствие бумажки от Троцкого меня не остановит». Такое дерзкое домогательство Сталина увенчалось успехом. 19 июля Реввоенсовет Республики создал Военный Совет Северо-Западного военного округа во главе со Сталиным. На телеграмме о назначении имелась пометка: «Настоящая телеграмма отправлена по согласованию с Лениным». Очевидно, Троцкий не пожелал подписать ее. Таким образом, в Царицыне стал участником операций, направленных не только против белых, но и против Троцкого. Троцкий создавал Красную Армию как профессиональную военную организацию и из-за нехватки командного состава привлекал офицеров бывшей царской армии. В Царицыне Сталин действовал в русле «военной оппозиции» по данному вопросу. Несомненно, это явилось причиной нежелания Троцкого предоставлять ему неограниченные полномочия, которых Сталин так настойчиво добивался у Ленина.

    Утверждая вновь приобретенные права, Сталин побуждал местных красных командиров не выполнять распоряжения главного командования. После восстановления железнодорожной линии к югу  от Царицына, он приказал арестовать старшего военного специалиста А.Е.Снесарева и большое число штабных работников. Последних заключил под стражу на барже, стоявшей на море посреди Волги. На протестующей телеграмме Троцкого, который требовал, чтобы военному штабу и комиссариату в Царицыне дали спокойно работать, Сталин начертал: «Не принимать во внимание». С прибытием специальной комиссии, расследовавшей обстоятельства дела, Снесарева освободили и перевели командиром на другой участок фронта. Штабным работникам, однако, повезло значительно меньше. Баржа по неизвестным причинам внезапно затонула вместе со всеми находившимися на борту.

    В нарушение распоряжений Москвы, запретившей  вмешиваться в решения военных  командиров по оперативным вопросам, Сталин сначала отменил приказы  вновь назначенного командующего Южным  Фронтом Н.И.Сытина, а затем отстранил его от командования. В ответ Троцкий 4 октября телеграфировал Ленину: «Категорически настаиваю на отозвании Сталина. На Царицынском фронте не благополучно, несмотря на  избыток сил (…). У нас колоссальное превосходство сил, но в верхах полная анархия. Я могу покончить с этим в 24 часа, если буду иметь твердую и ясную поддержку. Во всяком случае это единственный путь, который я себе представляю».

      Хотя Сталин сделал все, что в его силах, чтобы доставить хлеб с юга, его первые шаги на военном поприще с военной точки зрения были неудачными. Изучив после смерти Сталина архивные материалы, советские военные историки пришли к выводу, что Сталин не в состоянии понять значение военных специалистов, придерживался партизанских методов борьбы и не проявлял должной инициативы в деле оказания помощи Северо-Кавказской армии и войскам, сражавшимся в Баку. И он, и Ворошилов проявили недисциплинированность в отношении командования Южным фронтом. Его вмешательство в дела этого фронта «осложнило» организацию и обеспечение воинских частей, их действия на поле боя. При решении задач снабжения войск, защищавших Царицынский сектор, Сталин обнаружил «местничество и сепаратизм». Переоценивая значение своего участка фронта, он все время стягивал туда лучшие силы и боевые средства, ослабляя при этом другие, не менее важные, участки.

    Бесславный  конец военной миссии Сталина  в Царицыне не имел серьезных последствий  для его политической карьеры. 8 октября, перед самым отъездом в Москву, Сталина назначают членом Реввоенсовета Республики, вероятно, чтобы успокоить его самолюбие. Не предавались гласности и весьма нелестные обстоятельства отзыва.