Личность И.К.Кирилова и деятельность Оренбургской экспедиции

      
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

ВАРИАНТ 1 

1. Охарактеризуйте деятельность Оренбургской  экспедиции.
2. Прочитайте документ и ответьте на вопросы:

• Почему хан Абулхаир попросил принять Малую казахскую Орду в российское подданство?

• Какие «плюсы» для России видит И.К.Кирилов в развитии будущего Оренбургского края?

 

3. Какие события  соответствуют этим датам?
4. Охарактеризуйте личность И.К.Кирилова.

 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

                                                                    

                                                                        №1

Богатые дичью  и рыбой, дарами природы и нераспаханными землями, необъятные просторы Южного Урала  долгие годы были надежным убежищем «беглых» людей, оседавших в этих краях, начиная  с пятнадцатого века. Они занимались земледелием и скотоводством, порой не гнушались совершать набеги на проходившие мимо караваны «хивинцев» — так в те времена называли здесь азиатских купцов, проложивших караванные тропы с Востока на Запад.

Исторически сложилось  так, что река Яик стала восточной  границей русского государства, на которой не было охраны и кордонных постов. Через нее свободно проходили не только караваны восточных купцов, но и воинственные орды кочевых племен. Для осевших здесь россиян проходы эти не всегда были безболезненны — они подвергались грабежам, угонялся их скот, забирались в полон для ханских гаремов девушки и женщины. Чтобы своевременно оповестить местных жителей о надвигавшейся опасности, на вершинах местных гор выставлялись наблюдатели — заметив приближающиеся столбы пыли и заподозрив опасность, они поджигали дымные костры. Завидев сигнал тревоги, жители покидали насиженные места, прятали скот, скрывались в заранее подготовленных для этого местах. А пункты тревоги стали называться «маяками». Так, у многих населенных пунктов нашего края остались исторически сложившиеся названия: гора Маяк или гора Маячная.

Как считают  местные историки–краеведы, первый, кому пришла мысль основать в этих местах форпост русского государства, был Иван Иванович Кириллов. Именно ему 18 мая 1734 года императрицей Анной Иоанновной, до которой дошли слухи о богатствах этого края, выдается инструкция «Об основании в устье реки Орь, впадающей в Яик–реку, города, которому именоваться впредь Оренбурх»!

Больше года потребовалось царскому посланцу, чтобы  достичь этих мест. Со всей поспешностью 15 августа 1735 года на горе Преображенской закладывается крепость Оренбург. То было первое «зачатие» будущего города. Приближалась зима. В этих условиях крепость сооружалась слишком поспешно — крепостных сооружений тогда возведено не было. Для гарнизона зимовка оказалась весьма тягостной — кончались продукты, а доставить новые было почти невозможно. Было принято решение отправить из крепости в Сакмарский городок около восьмисот человек. Но дошло туда лишь двести двадцать три человека — остальные погибли от голода и морозов.

Вскоре Кириллов умер. На его место назначается  Василий Никитич Татищев. Он решил, что место для закладки города было выбрано неудачно. Сообщение  с центром было затруднено, половодьем затапливались большие площади. Он предлагает перенести город на новое место — при урочище Красная Гора. Работы на горе Преображенской были приостановлены. Позднее на этом месте вырос город Орск.

Меж тем Татищев  «со командою» прибыл к урочищу  Красная Гора и развернул работы по возведению Оренбурга на новом месте.

То было «второе  зачатие» города! Но и оно не привело  к долгожданным «родам» — по доносу о злоупотреблениях Татищев был  вызван в Сенат и назад больше не вернулся, несмотря на то, что был  полностью оправдан.

Следующим начальником  экспедиции был назначен Иван Иванович Неплюев. Прибыв на место, он пришел к выводу, что и второе место для строительства города выбрано неудачно. О чем он сообщил в Сенат.

15 октября 1742 года Неплюев получает Сенатский  указ «о нестроении Оренбурга  при урочище Красная Гора и перенесении его на место, именуемое Бердск». Закладка города переносится в третий раз!

А в урочище  Красная Гора казаками позднее была поставлена небольшая крепость–застава, ныне деревня Красногор.

Существует предание, что в обрывистых кручах Красной Горы казаками были вырублены вместительные пещеры–схороны. Хорошо замаскированные естественной растительностью, схороны служили надежным убежищем казачьим пикетам «со конями». Из них велось постоянное наблюдение за азиатской стороной, за перемещениями кочевых племен.

«Хивинцы», планируя набег на русскую сторону, конечно  же, знали о казачьих пикетах, но вот где они находились — не всегда. Приходилось постоянно вести  разведку мест расположения русских  «схоронов»; при этом они проявляли  незаурядную сметку — надуют бурдюк и пускают его по течению вплавь. Держась за него, плыл замаскированный «хивинец», на бритую голову которого часто надевалась баранья голова. Долго казаки не могли понять, как их противнику удается избегать ловушек и засад. Потом сообразили! А произошло это, говорят, вот как.

Как–то сидевший в засаде пикет заметил, что по реке плывет вздувшаяся туша дохлого  барана. На стремнине ее движение внезапно замедлилось. Ничего не подозревавший  дозорный бросил в тушу пику, привязанную  веревкой к дереву. Сильно удивился казак, когда увидал, как подпрыгнула в воде «туша», а от нее к противоположной стороне поплыл бритоголовый «хивинец». С тех пор, заметив в реке плывущего «дохлого барана», казаки не стреляли в него, не бросали казачьих пик, а шли следом, маскируясь в прибрежной растительности, дожидаясь, когда либо бурдюк приблизится к берегу, либо когда лазутчик выйдет на берег; тогда бросались на него и брали в плен. Уплыть «дохлому барану» к другому берегу не давали.

В этих местах мне  довелось побывать в 1972 году. Местные старожилы показывали места, где, по преданиям, под Красногором в засадах сидели казачьи пикеты. К большому сожалению, до наших дней ни один из таких схоронов не дошел.

Об этой легенде  я рассказал Аксенову — бывшему  преподавателю нашего педагогического института. Склонив голову набок, улыбнулся и в свою очередь поведал легенду, связанную с основанием нашего города.

19 апреля (30–го  по новому стилю) 1743 года Оренбург  закладывается в третий раз  на месте, выбранном Неплюевым.  Команда строителей–солдат, прибывших из Самары, была подчинена генерал–инженеру Штокману. Копая рвы и котлованы, они часто находили в них человеческие скелеты и кости — чьи–то захоронения. Дело–то было вот в чем: когда–то, в незапамятные времена, гора Маяк под Оренбургом носила название Ак–Тюбай, что в переводе с казахского означало «Белый стол». Ногайский хан Басман это место выбрал для своей стоянки — с него открывался прекрасный вид на бескрайние ковыльные степи, лежавшие между Сакмарой и Яиком. Отсюда было удобно подавать сигналы тревоги или сбора: разведешь на вершине костер — столб дыма издалека был виден...

Легенда сказывает, что откочевал он сюда аж из Крыма, вместе со своею ордой, спасаясь от моровой язвы. С ним вместе пришли сюда и два его мурзы — Алтакар и Битюряк. Как это в жизни часто бывает, между ними возникла вражда. Хан Басман принял сторону Битюряка. Обозленный мурза Алтакар ушел от своего повелителя вместе со своими приверженцами. Началась междоусобица, приведшая к кровавой трагедии...

Алтакар оказался не столько сильнее, сколько хитрее своего недавнего повелителя. В нескольких верстах от Ак–Тюбая необъятную степь пересекал обрывистый, широкий и глубокий овраг. Вблизи него и выбрал место для стоянки Алтакар. Однажды его лазутчики донесли, что хан готовит на них набег: воины там оттачивали сабли, перетягивали тетивы на луках. Женщины помогали мастерить стрелы, укладывали их в колчаны.

Собрал своих  приверженцев Алтакар и сказал, что  в степь дальше уходить нельзя. Догонят — всех перебьют. В открытый бой вступать тоже нельзя — слишком силы неравны. Однако не все потеряно и не все безнадежно. Как только стемнеет, мы сделаем вот что...

Стемнело. С вершины  Ак–Тюбая четко были видны костры, разложенные в становище непокорного  мурзы, в нескольких верстах от глубокого оврага. Басман собрал воинов и отдавал им последние перед боем указания... Спустя какое–то время приближающийся топот копыт и устрашающие крики нападавших разорвали тишину летней ночи. Но вдруг... раздалось жалобное ржание и хрип коней, стоны нападавших. Передовой отряд хана почти весь погиб в овраге.

Узнав о готовящемся  набеге, хитрый мурза перенес свою стоянку на другую сторону, а на дне  оврага скрытно установил колья, после чего на прежнем месте развел костры. Взбешенный неудачей и гибелью  своих воинов, Басман на сабле поклялся отомстить своему противнику...

Меж тем воины  Алтакара под покровом темноты отошли вглубь ковыльной степи, ближе к  каменистой круче Яика, на прежнем  месте оставив только своих дозорных. Они–то и рассказали, что Басман весь день занимался погребением воинов, извлеченных со дна оврага...

Недалеко от берега реки, где ковыль был самый  густой и доходил до плеч воина, как  гласит легенда, непокорный Алтакар  подготовил своему бывшему повелителю еще одну ловушку. Кто–кто, а он знал, что хан постарается отомстить за гибель отряда!

— Сделаем так, — наставлял своих помощников хитрый мурза, — ты, Асхат, возьмешь с собой стариков, женщин, детей. Пройдете от тех кустов к вон тому холму. В ковыле оставьте после себя следы, не очень явные, но чтоб с коня их всаднику было бы видно. Ты, Фарид, отберешь наших батыров и к вечеру соберешь на берегу реки. А сделать вам надо будет... Но об этом я скажу вам там, на берегу. И если Басман снова попадет в западню — наши силы не только сравняются, мы будем сильнее, мы разобьем их!

Несколько дней подряд батыры Алтакара под покровом темноты с обрывистой кручи Яика перетаскивали глыбы камней в  ковыльную степь, ими опоясав  свою стоянку. И снова воины хана попали в ловушку — ковыль скрыл подготовленный «сюрприз» — кони на всем скаку налетев на разложенные глыбы камней, переплетенных жердями, ломали ноги, давили своих всадников...

В жестоком бою  Алтакар разбил своего повелителя, сам Басман в этой схватке был  убит и вместе с павшими в том бою был похоронен, как говорят, на том самом месте, где начинал закладку Оренбурга генерал Штокман. Мурза же вместе со своими приверженцами откочевал куда–то к югу. Там и затерялись его следы...

Говорят, что  во времена Рычкова на крутом берегу Яика не только сохранились остатки того кладбища, но еще оставались развалины знака, выложенного из уральских глыб в честь той победы.

Суеверные солдаты-строители  и насильно привлеченные к строительству  города тептяри, черемисы и бобыли меж  собой говаривали: «На костях учрежденный град — покою знать не будет!»

«Стройка сия  греховна! — вторили им другие. —  Бежать отсель надоть!» Не выдержав каторжного труда, под влиянием суеверных  представлений о недопустимости строительства града на костях человеческих, многие бежали. Скрывались в бескрайних киргизских степях. Ловили их специально созданные команды. Неплюев разрешил им беглецов грабить, скот отнимать, жен и девок на усладу брать в собственность.

Таким образом, согласно легенде, наш город был  основан на костях воинов кочевого племени. Проходя по улице Выставочной, на которой расположено здание бывшей ВДНХ, а ныне — зал Областной филармонии, глядя на телевизионную вышку и здание райвоенкомата, постоянно вспоминаю, что когда–то здесь находилось первое городское кладбище, что где–то здесь покоился прах моего деда Александра, выброшенный в неизвестном направлении строителями этого района города. Выброшенный вместе с тысячами лежавших здесь костей наших предков...

Такая же участь постигла и монастырское кладбище, и кладбище, расположенное между улицами Терешковой и проспектом Победы, Рыбаковской и 4–й горбольницы. В годы войны здесь шумел «толкучий» рынок — на могильных холмиках местные «купцы» раскладывали свой незатейливый товар. Говорят, что уже в наши дни была сделана еще одна попытка начать снос еще одного городского кладбища с организацией на том месте сквера! Кощунство не состоялось!

Вспоминая это  предание, невольно думаешь, как велика преемственность взглядов на прошлое  у некоторых наших архитекторов и градостроителей: строить город и его районы на костях умерших...

                                                                     №2

   1) О котором городе сами Абулхаир Хан и Башкирцы просят, чтобы построить у устья Орь реки, тот весьма нужен не только для одного содержания Киргизов, но и для отворения свободного с товарами пути в Бухары, в Бо-докшан, в Балх и в Индию (чего Император Петр Великий весь домогался и не жалел ни казны, ни людей, князя Александра Черкасского послал от Астрахани, но он своею оплошною в Хиве пропал). Тот же город закроет за собою Башкирцев и все набеги воровских Киргиз-кайсаков, которые теми местами приходили, пресечет.