Формационный и цивилизационный подход к периодизации истории

семена нового прорыва на обновленной базе.

    

Цивилизации: понятие и структура 

Термин «цивилизация»  введен сравнительно недавно – около  двух столетий назад

– французскими просветителями для обозначения гражданского общества, в

котором царствуют свобода, справедливость, правовой строй. Но вскоре этому

быстро привившемуся понятию стали придавать различное значение. Так,

американский антрополог Л. Морган и вслед за ним Ф. Энгельс  определяли

цивилизацию как  стадию развития человеческого общества, которая наступила

вслед за дикостью и варварством и характеризовалась  упорядоченностью

общественного строя, возникновением классов, государства, частной

собственности. О. Шпенглер понимал под цивилизацией фазу заката культурно-

исторического типа, его разложения, употреблял этот термин в негативном

смысле. А. Тойнби писал о локальных цивилизациях как различных культурно-

исторических системах, рассматривая их как динамические образования

эволюционного типа. Сейчас стало модным говорить о развитых демократических

странах как о  цивилизованном мире, в отличие от тоталитарных или диктаторских

режимов.

Каждый волен  употреблять кажущийся ему подходящим термин «цивилизация», если

он четко определил, какой смысл в него вкладывается, либо присоединиться к

любому из существующих.

Этот термин используется в двух смыслах: мировые и локальные цивилизации.

Мировая цивилизация — этап в истории человечества, характеризующийся

определенным уровнем  потребностей, способностей, знаний, навыков  и интересов

человека, технологическим и экономическим способом производства, строем

политических и  общественных отношений, уровнем развития духовного

воспроизводства; по сути дела речь идет о сверхдолгосрочном (многовековом)

историческом цикле. Смена мировых цивилизаций выражает поступательное движение

исторического прогресса, саморазвитие человечества, Некоторые  историки

оспаривают правомерность  самого понятия «мировая цивилизация». Так, Л.И.

Семенникова считает, что «говорить о единой цивилизации, по крайней мере,

преждевременно, а может быть, и невозможно. Это скорее мечта интеллектуальной

элиты высокоразвитых стран, чем реальность. Об общечеловеческой цивилизации

можно говорить лишь в том смысле, что на планете существует сообщество

разумных существ, которое развивается в соответствии с естественными и

общественными законами и имеет общие интересы. Само человеческое сообщество

неоднородно, его  историю невозможно понять, исходя из общепланетарного

подхода... концепция  единой мировой цивилизации отрицает многовариантность

развития... под  ее флагом вновь предлагается идея унифицированного развития».

Такой подход не нов: его отстаивали О. Шпенгаер, в какой-то мере А. Тойнби.

При этом отрицается всемирная история: она превращается в конгломерат

изолированных процессов  развития локальных цивилизаций. Отбрасывается

взаимовлияние их динамики в рамках общеисторических ритмов развития

человечества как  единой общности (что не исключает, а предполагает растущее

разнообразие ее составляющих). Тем более удивительно встречаться с таким

пониманием истории  в конце XX в., когда общность исторических судеб всех

народов Земли  стала очевидной. Кроме того, если продолжать логику

рассуждений Л.И.Семенниковой, то нужно отказаться и от понятия  локальной

цивилизации, в  том числе и российской, поскольку и она весьма неоднородна,

состоит из множества  наций, регионов, городов, сел, каждый из которых имеет

свою специфическую, неповторимую историческую ритмику. Одинаково неразумно

как игнорировать эту специфику, так и отрицать общность исторической

динамики локальных и мировых цивилизаций.

     Локальные цивилизации выражают культурно-исторические, этнические,

религиозные, экономико-географические особенности отдельной страны, группы

стран, этносов, связанных  общей судьбой, отражающих и преломляющих ритм

общеисторического прогресса, то оказываясь в его эпицентре, то удаляясь от

него. Каждая локальная  цивилизация имеет свой почерк, свой ритм, более или

менее синхронизированный с ритмом мировых цивилизаций. Наиболее полная

каталогизация локальных цивилизаций проведена А. Тойнби в его многотомном

труде «A Study of History» (1934 — 1961 гг.), основное содержание которого

издано на русском языке в 1991 г. под названием «Постижение истории». К чему

же сводится концепция  круговорота цивилизаций Тойнби?

Исследуя структуру  человечества последнего тысячелетия, Тойнби обнаружил

пять живых цивилизаций:

1) западное общество, объединяемое западным христианством;

2) православно-христианское, или византийское, общество, расположенное в

Юго-Восточной  Европе и России;

3) исламское общество  — от Северной Африки и Среднего  Востока до Великой

Китайской стены;

4) индуистское  общество в тропической субконтинентальной  Индии;

5) дальневосточное  общество в субтропическом и  умеренном районах Юго-

Восточной Азии.

Исследования предыстории этих обществ привели Тойнби к выводу, что это

цивилизации третьего поколения: каждой из них предшествовали цивилизации

второго и первого  поколения. Всего было нанесено на культурную карту Старого

и Нового Света 37 цивилизаций, из них 21 были тщательно исследованы и описаны

за 6 тыс. лет человеческой истории. В отличие от своих предшественников –

примитивных обществ, которые обладали сравнительно короткой жизнью,

территориально  ограничены и малочисленны, — жизнь  цивилизаций «более

продолжительна, они занимают обширные территории, а число людей,

охватываемых цивилизациями, как правило, велико. Они имеют тенденцию к

распространению путем подчинения и ассимиляции  других обществ».

Цивилизации постоянно  развиваются, имеют свой жизненный  цикл; они

«представляют собой  не статические формации, а динамические образования

эволюционного типа». Каждая из них проходит в своем  развитии фазы –

возникновения (генезиса), роста, надлома и распада. Причины генезиса

цивилизаций следует  искать не в расовых чувствах или окружающей среде, а в

ответе на вызов, в реакции на кризис, в котором оказывается общество.

Следствием территориальной  экспансии становится военизация общественной

жизни, милитаризм, который «является на протяжении четырех или пяти

тысячелетий наиболее общей и распространенной причиной надломов цивилизаций.

Милитаризм надламывает  цивилизацию, втягивая локальные государства  в

междоусобные братоубийственные  войны. В этом самоубийственном процессе вся

социальная ткань  становится горючим для всепожирающего пламени Молоха».

Социальный распад становится благоприятным условием для географической

экспансии. «Общество, переживающее упадок, стремится отодвинуть день и час

своей кончины, направляя  все свои жизненные силы на материальные проекты

гигантского размаха, что есть не что иное, как стремление обмануть

агонизирующее сознание, обреченное своей собственной некомпетентностью и

судьбой на гибель».

А. Тойнби подробно раскрывает механизм распада цивилизаций, что имеет важное

значение для  понимания содержания переходного периода. Он отмечает, что «по

мере укрепления власти над окружением начинается процесс  надлома и распада, а

не роста. Проявляется  это в эскалации внутренних войн. Череда войн ведет к

надлому, который, усиливаясь, переходит в распад». Нарастают социальные

трещины, начинается раскол общества – вертикальный, когда  «общество

распадается на ряд  локальных государств, что служит основанием для

кровопролитной  междоусобной войны» (и горизонтальный, когда общество

распадается на три типа групп: доминирующее меньшинство, не желающее

расстаться со своим господствующим положением и  создающее для его поддержания

универсальное государство; внутренний пролетариат, рождающий вселенскую

церковь; внешний  пролетариат, который организуется в мобильные военные

отряды, наносящие  удары по гибнущей цивилизации. В  борьбе между этими тремя

силами происходит распад цивилизации. «В истории падения  любой цивилизации

можно уловить  ритм распада... за спадом, который начинается в момент надлома,

следует оживление, что совпадает с моментом основания универсального

государства. Однако и этот процесс завершается в  свою очередь надломом,

знаменующим начало нового спада, за которым уже не наступит оживления, но

последует окончательный распад». В распаде цивилизаций видную роль могут

играть сторонние  влияния, то, что Тойнби называет внешним  пролетариатом,

который нередко  взрывает границы стагнирующего  общества. Концепция Тойнби

ценна тем, что  она дает развернутую картину  жизненных циклов локальных

цивилизаций, механизмов смены их поколений. Но эта смена поколений, распад

локальных цивилизаций  в значительной мере является следствием ритма мировых

цивилизаций, формирующих симфонию общечеловеческого исторического прогресса

и синхронизирующих стадии жизненных циклов локальных цивилизаций.

Родственная для  понятия мировая цивилизация  категория – 

общественно-экономическая формация, до последнего времени общепринятая в

научных трудах и  учебниках и используемая для  характеристики крупных,

объективно обусловленных  этапов в развитии общества.

          2. Древняя Русь и факторы, способствующие становлению          

                        древнерусской цивилизации                       

Исторический феномен  России формировался в основных чертах в условиях

Московского государства. Тогда же родилось и закрепилось  само название

страны, которое  существует до сегодняшнего дня. Однако феномен России имеет

глубокие исторические корни, которые являются общими для  всex народов:

русского, украинского  и белорусского. Истоки связаны с эпохой Киевской Руси,

которая охватывает IX–XII вв.