Фашизм в Германии как разновидность тоталитаризма

В таком свете  еще раз вырисовывается роль и  значение Гитлера по отношению к  окружающим его силам: существовал  гигантский, неупорядоченный потенциал  агрессивности, страха, самоотдачи и  эгоизма, лежавший втуне и нуждавшийся  лишь в том, чтобы некое властное явление разбудило, сфокусировало и использовало его. Одним из непреходящих горьких уроков ноябрьской революции 1918 года было осознание того, что существует неясная взаимосвязь между демократией и анархией, что хаотические состояния и являются собственным, неподдельным выражением подлинного народовластия, а произвол — его законом. Отсюда нетрудно истолковать восхождение Гитлера и как последнюю отчаянную попытку удержать старую Европу в условиях привычного величия. Ему виделось, что континенту грозит мощный двойной натиск, чреватый чуждым Европе засильем и ее поглощением “бездушным” американским капитализмом с одной стороны, и “бесчеловечным” русским большевизмом — с другой. И вполне правомерно суть выступления Гитлера была обозначена как “борьба не на жизнь, а на смерть”[13]. Современная миссия рейха заключалась в том, чтобы дать уставшей Европе новые стимулы и использовать ее как резервуар сил для мирового господства Германии. Гитлер рвался наверстать упущенное на империалистической стадии немецкого развития и, будучи последышем истории, выиграть главный из возможных призов — гарантированное гигантской экспансией власти на Востоке господство над Европой, а благодаря этому — над всем миром. Место Гитлера в истории куда ближе к великим революционерам, нежели к тормозившим ее, консервативным власть имущим. Но та мобилизация сил и воли к действию, которых потребовала его операция по спасению, чрезвычайно ускорила процесс эмансипации, а перенапряжение авторитета, стиля, порядка, связанное с его выступлением, как раз и ослабило взятые ими на себя обязательства.

Клара Цеткин видела приверженцев фашизма в первую очередь  в разочарованных людях всех слоев, в “наиболее усердных, сильных, решительных, отважных элементов всех классов”[14], и вот Гитлеру и удалось объединить их всех в новом мощном массовом движении. Во всяком случае, идеологическая инициатива в 30-е годы перешла на некоторое время от Москвы к Берлину, и утопия о классовом примирении оказалась настолько явно сильнее утопии о диктатуре одного класса над всеми другими, что Гитлер смог привлечь на свою сторону значительные отряды даже вызывавшего такой страх пролетариата и включить их в пестрый состав своих сторонников, где были люди всех классов, всех категорий сознания и имущественного положения. Что он не намеревался делать ни при каких обстоятельствах, так это реставрировать доиндустриальное государство привилегий, и никакие маскарады не должны затушевывать тот факт, что он — вопреки своей амбиции восстановить немецкое прошлое с помощью радикального насилия втолкнул страну в современность. Парадоксально, но только с ним в Германии завершился XIX век. Превосходство Гитлера над всеми его соперниками, включая и социал- демократов, основывалось именно на том, что он острее и решительнее их осознал необходимость перемен. Отрицание им современного мира проходило как раз под знаком современности. И все-таки в Германии, да и в других странах тоже, фашистские или родственные им тенденции продолжают жить: в первую очередь некоторые психологические предпосылки, пусть и не имеющие легко распознаваемой связи с национал-социализмом или даже выступающие под непривычными, большей частью левыми знаменами, равно как и определенные социальные и экономические условия. Наименее живучими оказались идеологические предпосылки, такие как, например, национализм межвоенной поры, обеспокоенность по поводу утраты статуса великой державы или панический антикоммунизм. Как бы ни подчеркивал Гитлер надличностный аспект своей задачи, как бы ни напирал он на свою миссию и как бы ни выдавал себя за орудие Провидения, выше своего времени он так и не поднялся. Поскольку он не мог дать ни внушающей веру картины грядущего состояния мира, ни надежды, ни вдохновляющей цели, то ни одна из его мыслей не пережила его. Этот великий демагог не оставил после себя ни единого слова, ни единой запоминающейся формулы, точно так же не дошло до сегодняшнего дня ни единого его строения, а он ведь столь жаждал стать величайшим архитектором всех времен; не осталось даже запланированных им величественных руин.  
 
 
 
 
 
 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

И все же тема Гитлера остается одним из вечных сюжетов мировой историографии  и, видимо, обречена оставаться таковой, поскольку все новые и новые  ее грани раскрываются только в ходе движения истории, в свете постоянно  обновляющегося историко-политического и духовного опыты.

Тоталитарный  режим со временем разлагается изнутри. Особенно из политической элиты выходят  лица, которые становятся в оппозицию  к режиму. С возникновением инакомыслия  от режима отчуждаются сначала узкие  группировки диссидентов, затем широкие слои населения. Довершает разрушение тоталитаризма отход от жёсткого контроля в экономической сфере. Таким образом на смену тоталитаризму приходит авторитаризм. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

ЛИТЕРАТУРА

1. Гаднелев К.  С. Тоталитаризм как феномен  ХХ-го века. Вопросы философии, 1992, № 2. 
1. Герштейн Р. Э. Война которую выиграл Гитлер. Пер. с англ. Под общ. ред. Г. Ю. Пернавского. — Смоленск: Русич, 1996. 
1. Загладин Н. В. Тоталитаризм и демократия: конфликт века. Кентавр, 1992, №№ 7-8. 
1. Оруэлл Дж. “1984” и эссе разных лет. Москва: Прогресс, 1989. 
1. Фест И. Гитлер: Биография. 3 тома/Пер. с нем. А. М. Андронова, А. А. Федорова. — Пермь: Культурный центр “Алетейа”, 1993. 
1. Что есть что в мировой политике. Словарь-справочник. Москва: Прогресс, 1987. 
----------------------- 
[1] Ibidem. S. 87. 
[2] Valentin Veit. The German People. N. Y., 1946. P. 633. 
[3] Mosse G. L. Intervista sul nazismo. Bari, 1977. P. 44. 
[4] Heuss Th. Hitlers Weg. Tuebingen, 1968 (1-е изд. 1932). S. XXXI. 
[5] Цит. по: Кин Ц. Итальянский ребус. М., 1991, с. 33. 
[6] Voelkischer Beobachter, 6.VI.1936. Цит. по: Schoeps J. H. 
Konservativismus — ein Denkstil der Vergangenheit? In: Die Mitarbeit, 1976, 
H. 4. S. 298. 
[7] Zitelmann R. Hitler. Selbstverstaendnis einer Revolutionaers. 
Hamburg, 1987. S. 458, 459, 460. 
[8] Ibidem. S. 457. 
[9] См.: Talmon J. L. Politischer Messianismus. Bd. 2, S. 444 f.; Эрнст 
Нольте и расценит структурные слабости либеральной парламентской демократии как предпосылку для возникновения мощных фашистских движений; см. его книгу с характерным названием “Кризис либеральной системы и фашистские движения”. 
[10] Так высказывался в те дни Гинденбург, см. Meissner H., Wilde H. Op. cit. S. 194. 
[11] Так писал Фридрих Франц фон Унру в серии статей под названием 
“Национал-социализм”, печатавшейся с 22 февраля по 3 марта 1931 года в 
“Франкфуртер цайтунг”. 
[12] Так писал Рудольф Гесс, бывший в одно время комендантом Освенцима, см.: Gilbert G. M. The Psychology of Dictatorship. New York, 1950, P. 250. 
[13] Nolte E. Faschismus in seiner Epoche, S. 507. 
[14] См. протоколы расширенного пленума Исполкома Коминтерна, Москва, 12- 13 июня 1923 г., опубликованные в: Nolte E. Theorien, S. 92; это выступление интересно не в последнюю очередь тем, что в нем, в отличие от всех вошедших позднее в оборот левых теорий заговора, фашизм со всей серьезностью рассматривается как сборный пункт для разочаровавшихся в социализме масс. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

ПРИЛОЖЕНИЕ

(Все  фотографии взяты из интерактивной  энциклопедии Compton’s Interactive EncyclopediaTM).

1. Маршал Фош (с тростью) и его помощники в железнодорожном вагоне в Компьенском лесу будут диктовать свои условия побежденной Германии. Более чем через 20 лет в этом же вагоне Адольф Гитлер будет принимать капитуляцию Франции.

2. Бенито Муссолини  и Адольф Гитлер на совещании во время Второй Мировой войны.

3. Адольф Гитлер  обращается к немецкому народу

3. Гитлерюгенд  прилагал все усилия, чтобы ориентировать  молодых немцев надлежащим образом.

5. В 1933 году  десятки тысяч нацистов собрались  на стадионе в Нюрнберге.

6. На шествии  нацистов по Нюрнбергу присутствовало  около 120 000 человек, что говорит  об огромном влиянии НСДАП.

7. 20 октября 1931 года, Бад-Харцбург. Гитлер обращается к членам НСДАП, требуя ухода правительства в отставку.

9. Марш нацистов  по немецкому городу. В предвоенные годы НСДАП приобрела в Германии большой вес и популярность. 

9. Вена, Австрия.  Функционеры НСДАП наблюдают  как евреи чистят улицы города.