Башкирские восстания 17-18 вв

По меткому выражению  одного историка, «мужик, посаженный на коня, останется мужиком, посаженным на коня». Значительную часть мусульман здесь составляли воины, получающие за воинскую службу земельные наделы вместе с живущим на этой земле крестьянами (в указанное время понятие «крестьянин» обозначало принадлежность не к сельскому труду, а к податному сословию).

В то же время в русских  письменных документах 17 века слово  «татарин» относится к «конным  воинам восточного происхождения», принадлежащим  к определенному привилегированному сословию и мусульманского вероисповедания («и пошел на них с мурзы и  татары и угланы и казаки»). Ярким примером доблести мусульманских воинов является пример битвы, произошедшей между ордынским эмигрантом Улуг-Мухаммадом и московским князем Василием Третьим 5 декабря 1437 года, когда 3 тысячи мусульман разгромили 40-тясячную московскую рать (Худяков).

После этого Василий  Третий стал активно привлекать степняков-мусульман  на собственную службу. Естественно, одним из условий службы было не только наделение землей с крепостными, но и сохранение свободы религии  для этих помещиков.

Результатом подобной мудрой политики было то, что в середине 16 века количество конницы (татарской, мусульманской конницы) в Московском царстве было почти в 2 раза выше, чем в Казанском ханстве (по оценке Худякова, из 150 тысяч войска Ивана Грозного в казанском походе насчитывалось 50 тысяч татарской конницы, в то же время Б.Хамидуллин приводит данные по численности казанского войска в в 30 тысяч). Даже если предположить, что все казанское войско – конница, хотя это и неверно, были еще марийские и чувашские пешие стрелки из лука, то соотношение численности татарской конницы 3:5 в пользу Москвы.

Но это положение  с высоким социальным статусом мусульман  отнюдь не всех устраивало. По мере роста  влияния церкви нажим на мусульман  все возрастал вплоть до принятия в Соборном уложении 1649 года статей, запрещающих помещикам-мусульманам владеть крепостными – православными христианами, а также использовать их наемный труд. Под страхом смертной казни была запрещена и проповедь Ислама.

Обращает на себя внимание очень  интересный факт – такого бурного роста территориальных приобретений Московской Руси, как тот, что был в 16 - первой половине 17 века, уже больше никогда не было. Последовало массовое лишение профессиональных конных воинов-мусульман стабильного источника средств существования. Вторая подобная волна последовала в 1682 году после официального присоединения к Москве Касимовского ханства – полунезависимого государственного образования с мусульманской элитой и языческим и христианским податным сословием.

На значительной части его территории, а также на собственно русских землях крепостных отбирали со всеми землями, в том числе и с теми, где располагались собственные помещичьи усадьбы, то есть людей, годами служивших стране, лишали даже собственных домов. Несколько стихнув после активного участия татарских мурз в разгроме стрелецкого бунта, этот процесс вскоре опять возобновился – во втором десятилетии 18 века уже в масштабах страны.

Но всего этого церковникам  казалось мало. Им хотелось большего –  уничтожить все конфессии в стране, кроме Православия. И тогда по указу Синода от 23 августа 1731 года была образована печально известная Новокрещенская контора. Основными методами работы конторы в скором времени стали посылки воинских команд, освобождение новокрещеных от рекрутской повинности (призыв в армию, в то время практически на всю жизнь) с перекладыванием ее на их некрещеных земляков. Использовались также экономические средства давления. Таковыми были освобождение новокрещеных от податей на три года.

Таким образом, отказавшиеся от крещения платили налоги и служили в армии «за себя и за того парня». Еще одним инструментом «призыва» было освобождение от уголовных наказаний преступников в случае их крещения. Впоследствии эти «новые христиане» в достаточно серьезной степени ухудшили криминогенную обстановку в обществах, где основным инструментом воздействия было мнение общины (жалобы от депутатов Уложенной комиссии, которые указывали на новокрещеных как на главный криминальный элемент в своих местностях и требовали их незамедлительного отселения).

Именно с того времени, наверное, в татарском языке слово «чукинган» (выкрест) имеет второе значение «выродок». С определенного этапа деятельности Новокрещенской конторы начали практиковаться методы насильственного отселения  верного религиям своих предков народов из деревень, в которых десять процентов населения было окрещено.

Это вызвало обезземеливание татар, оттесненных на неудобья. В массовом порядке разрушались мусульманские  мечети (татары, башкиры, бесермяне) и  языческие капища (марийцы, чуваши, мордва, удмурты, ханты, манси). Только во времена хромого карлика Луки Канашевича было разрушено большинство мечетей Казанской губернии.

Очень красноречиво говорят об этом деятеле татарские предания: «в то время в Казани был один архиерей. Он хотел всех татар сделать русскими. На многих татар надел он черные русские чапаны и штаны, крестил многих мусульман».

Вполне естественно, что следствием такой политики явилось массовое сопротивление ей со стороны коренных народов Поволжья, Урала и Сибири. Сопротивление это было разным. Скажем, у чувашей, марийцев, удмуртов оно имело преимущественно локальный характер и подавлялось усилиями воинских команд, сопровождавших миссионеров.

Наиболее упорные бежали на Урал, где селились на землях башкиро-мещеряцкого войска, которое имело некоторое самоуправление. На Урале эти беженцы присоединились к своим предшественникам, бежавшим сюда в 16 веке после взятия Казани. Приуралье является единственным сегодня регионом, где сохранились традиционные верования среди удмуртов, и самым крупным регионом проживания сохранивших свои традиционные верования марийцев (восточные марийцы).

Все это сохранилось лишь под  защитой мусульман (эти земли  находились в составе башкиро-мещеряцкого  войска, а удмурты и марийцы, проживавшие здесь, входили в тептярское сословие). Из Поволжья много бежало на Урал татар, численность которых здесь значительно возросла.

Но протесты мусульманского населения  принимали и более жесткий  характер. Во многих населенных пунктах  присланных миссионеров вместе с сопровождавшими их солдатами избивали, обстреливали из луков и огнестрельного оружия, а после с позором выгоняли.

При этом нельзя сказать, что выступления  были направлены против самого государства, напротив, недовольные направляли ряд  прошений и делегаций к царю и еще больше к местным властям. Но так как это не давало никакого результата, нередко эти выступления принимали характер восстаний и организованных массовых выступлений.

Таковыми были башкирское восстание  Карасакала 1736-1740 годов, восстание муллы Мурада в Закамье. Некоторые восстания были подавлены в зародыше, как, например, в Казанском уезде и в Кунгурском уезде в 1748 году. Но самым массовым проявлением недовольства было восстание Батырши в 1755 году.

Вначале Батырша, авторитетный мусульманский лидер, обратился к царствующей в то время императрице Елизавете с просьбой прекратить деятельность Новокрещенской конторы, и лишь поняв, что законным путем прекратить творящееся насилие невозможно, пошел на вооруженное выступление. В восстании принимали участие различные регионы Приуралья от современной Оренбургской области (Усерганская волость), башкирского Зауралья (Тамьянская волость), Челябинской области (Исетская провинция) до современной Пермской области (Гайнинская волость). Позже было подтверждено согласие мусульман Казанского, Кунгурского уездов и Сеитовой слободы на участие в восстании. (Сеитова слобода с 1745 года пользовалась определенными свободами, играя роль основного экономического рычага в проведении российской политики в Казахстане и Средней Азии).

Примечательно то, что восставшие не ставили своей целью выход  из Российской империи, но всего лишь обеспечение религиозной свободы. (Между прочим, эта религиозная  свобода была гарантирована башкирским племенам, принимавшим основное участие в восстании, по договорам об их вхождении в Московскую Русь, заключенных во второй половине 16 века.)

Несмотря на то, что восстание  было достаточно быстро подавлено, своей  цели оно все же достигло. Наиболее одиозные деятели в руководстве  Новокрещенской конторы были переведены в другие места, без мусульманского населения, например, знаменитый Лука Канашевич был переведен в Белгородскую епархию. Также сенат предоставил для рассмотрения проект, предусматривающий отменить практику перекладывания налогов и рекрутчины с новокрещеных на их некрещеных земляков.

Причем эти шаги были предприняты  в то время, когда восстание Батырши  либо еще продолжалось, либо сразу  после его окончания (сентябрь-октябрь 1755 года). Полностью проблема не была решена, несмотря на представление сената, «крещение инородцев» теми же методами продолжалось, хотя и с гораздо меньшим энтузиазмом.

Добился ли Батырша своей цели? Не была ли напрасной потеря сотен  жизней мусульман, последовавших его  призыву?

Несомненно, что после восстания  Батырши миссионерская деятельность уже никогда не велась с подобным пылом, как это было в 1740 - начале 1750-х годов. Не вызывает сомнения и тот факт, что хотя после подавления восстания Батырши до придания Исламу статуса «терпимой религии» прошло еще четверть века, тем не менее первые шаги к этому событию были сделаны именно с восстанием Батырши.

В отличие от предыдущих восстаний, масштабы которых редко выходили за рамки одной-двух волостей, восстание  Батырши показало организованность мусульманских масс, способность мусульман четко сформулировать свои требования и изложить их в виде документов. При этом воззвание Батырши не содержит сепаратных лозунгов, задачи выхода из Российского государства не ставились.

Несмотря на то, что для достижения свобод, данных российским мусульманам в правление Екатерины Второй, потребовалось еще восстание Салавата Юлаева, соединившееся с пугачевским бунтом, с одной стороны, и активная деятельность мусульманских (татарских) купцов в Казахстане и Средней Азии, именно восстание Батырши явилось точкой отсчета, с которой началось осознание перехода к иным взаимоотношениям между Исламом и Христианством в России.

Никогда ранее мусульмане в России не показывали себя единым субъектом  права. Были отдельные татарские  мурзы, были отдельные башкирские племена или их группы, были группы мусульман из уже бывших ханств, были купеческие сообщества и профессиональные группы. Но именно единой уммой мусульмане России никогда себя до того не показывали.

Здесь же мусульмане выдвинули единые требования, одинаково универсальные для всех мусульман страны и показали решимость в их защите. Причем требования эти были документально оформлены мусульманским религиозным деятелем (мулла Батырша). Именно в этом и заключается роль Батырши и его сподвижников в приобретении свобод для мусульман России.