Башкирские восстания 17-18 вв

И.И. Неплюев получил  новое назначение в январе 1742 г. и  прибыл в Самару 26 апреля 1742 г. и, приняв от генерала Соймонова войска и дела по управлению краем, выехал в Уфу. Там он получил подробные сведения о состоянии Уфимской провинции, о населяющих её народах: башкирах, черемисах, чувашах, мещеряках, тептярях и вотяках и направился в самую глубь провинции, к верховьям Яика, определив по его течению места для нескольких крепостей.

В 1743 г., во вторую поездку  в Уфимскую провинцию, Неплюев заложил  восемь крепостей и 18 редутов и  устроил в них гарнизоны для  защиты от кочевников. Искал он и  удобные пути между крепостями, а  среди них тот, который со временем мог бы стать главным.

В том же 1743 г. Оренбург опять поменял свое местоположение, на сей раз окончательно. Прибыв в урочище Красная гора и осмотрев место, предназначенное для строительства  обширной крепости, Неплюев нашел  его неприемлемым по причине всяческих  неудобств (в том числе вредных для здоровья климатических условий) и предложил строить город в 70 верстах отсюда, рядом с Бердской слободой. План, представленный императрице Елизавете Петровне, был ею принят, и 19 (30) апреля 1743 года Оренбург с «надлежащим молебствием с пушечной пальбою» заложили на высоком берегу Яика близ устья реки Сакмары.

Строительство города-крепости Неплюев вел самоотверженно: до ноября жил в землянке, и в выстроенный  для него дом перешёл только тогда, когда для жителей были готовы дома, а для гарнизона -- казармы.

Неплюев дал быстрое  развитие Оренбургу. Прежде всего, он вызвал сюда купцов из Уфы, Самары и других городов на самых выгодных для  них условиях и обеспечил новопоселенцев выстроенным на казенный счет жильем. Своему основателю обязан город и первыми городскими церквами: Преображенской и Введенской, называвшимися летним и зимним соборами, и пригородной Георгиевской.

В 1744 г. было дозволено  строить в Оренбурге и татарские  мечети. На строительство прибывали  тысячи людей, в том числе башкиры и тептяри (с платой по две копейки в день), и к 1747 г. в Оренбурге уже насчитывалось 840 дворов, четыре церкви, имелись казённые номера, аптеки, пороховой погреб, магазины, гостиный и меновой дворы с 44 и 131 лавками соответственно. В целом же по краю было положено начало правильной разработке илецкой соли, открыты мел, известь, глина, различные руды, улучшено рыболовство по Яику, устроены два стекольных, пятнадцать медеплавильных и тринадцать железоделательных заводов, к 1752 г. между Оренбургом, Челябинской и Троицкой крепостями учрежден был почтовый тракт протяжённостью около 700 верст. В эти же годы берет начало и всемирно известный промысел: вязание шалей и других изделий из пуха местной козы.

При жизни Иоанна Грозного условия соглашения всё же соблюдались, и он, несмотря на свою жестокость, в памяти башкирского народа остался как добрый, «белый царь» башк. аҡбатша. С приходом к власти дома Романовых в XVII веке политика царизма в Башкортостане сразу же стала меняться в худшую сторону. На словах власти заверяли башкир в своей верности условиям соглашения, на деле — встали на путь их нарушения. Это выразилось, в первую очередь, в расхищении вотчинных башкирских земель и строительстве на них застав, острогов, слобод, христианских монастырей, линий. Видя массовое расхищение своих земель, нарушение исконных прав и свобод, башкиры поднимались на восстания в 1645, 1662—1664 гг., 1681—1684 гг., 1705-11/25 гг. Царские власти были вынуждены удовлетворить многие требования восставших. После башкирского восстания 1662—1664 гг. правительство ещё раз официально подтвердило вотчинное право башкир на землю. В период восстания 1681—1684 гг. — свободу исповедания ислама.

После восстания 1705-11 гг. (посольство от башкир вновь  присягнуло на верность императору только в 1725 г.) — подтвердило вотчинные права и особый статус башкир и провело судебный процесс, закончившийся осуждением за превышение полномочий и казнью правительственных «прибыльщиков» Сергеева, Дохова и Жихарева, требовавших с башкир налоги, не предусмотренные законодательством, что и послужило одним из поводов к восстанию. В ходе восстаний башкирские отряды достигали Самары, Саратова, Астрахани, Вятки, Тобольска, предместий Казани (1708 г.) и гор Кавказа (при неудачном штурме своими союзниками — кавказскими горцами и русскими казаками-раскольниками, Терского городка, был пленен и позже казнён один из предводителей башкирского восстания 1705-11 г., Султан Мурат). Людские и материальные потери были огромны.

Самым тяжёлым  по потерям для самих башкир является восстание 1735—1740 гг., в ходе которого был избран хан Султан-Гирей (Карасакал). В ходе данного восстания многие наследные земли башкир были отняты и переданы служилым мещерякам^[49]. По подсчётам американского историка А. С. Доннелли, из башкир погиб каждый четвёртый человек.^{[источник не указан 193 дня]}

Следующее восстание  разразилось в 1755 г. Поводом послужили слухи о религиозных гонениях и отмена легкого ясака (единственного налога на башкир; ясак брался только с земли и подтверждал их статус вотчинных землевладельцев) при одновременном запрете бесплатной добычи соли, которую башкиры считали своей привилегией. Восстание было блестяще спланировано, но сорвалось из-за спонтанного преждевременного выступления башкир рода Бурзян, убивших мелкого чиновника — взяточника и насильника Брагина. Из-за этой нелепой и трагической случайности планы одновременного выступления башкир всех 4 дорог, на этот раз — в союзе с мишарями, и, возможно, татарами и казахами, оказались сорваны. Наиболее известным идеологом этого движения был ахун Сибирской дороги Башкирии, мишарь Габдулла Галиев (Батырша). В плену мулла Батырша написал свое знаменитое «Письмо императрице Елизавете Петровне», дошедшее до наших дней как интересный образец анализа причин башкирских восстаний их участником. При подавлении восстания, ряд участвовавших в восстании эмигрировали в Киргиз-Кайсацкую Орду.^[49]

Последним башкирским восстанием принято считать участие в Крестьянской войне 1773—1775 гг. Емельяна Пугачёва: один из руководителей этого восстания Салават Юлаев также остался в народной памяти и считается башкирским национальным героем^[50].

Движение 1739—1740 гг. шло  под лозунгами создания Башкирского  ханства. Восстания в Башкирии по своей сущности являлись и классовыми, и национально-освободительными движениями. Этим восстаниям, как крестьянским движениям в своей основе, были свойственны общие слабости народной борьбы средневековья — стихийность, локальность, слабая организован- 
128 
ность, наивный монархизм; как национальным движениям — неоднородный классовый состав участников, появление временами лозунгов национальной независимости. Не случайно, восставшие относительно легко шли на переговоры с властями, надеялись на доброту царей и ханов, выдвигали самозванных ханов, временами осложнялись их отношения с русскими крестьянами края, что приводило к взаимным разорениям. Перечисленные отрицательные моменты мешали восставшим, ослабляли их. Но не эти слабости составляли основное содержание. Главное в них — борьба широких масс башкир и других народов края против угнетателей. Восставшие, говорА словами В. ^. Ленина, боролись «как умели н как могли». 
Борьба была упорной и длительной. Восставшие понесли большие человеческие жертвы, потеряли значительную часть своих земель. Но их усилия были не напрасны. В жестокие века крепостничества башкирские массы не только отстояли свою личную свободу и вотчинное право на землю, но и помешали царизму и дворянству распространить более тяжелые формы крепостнической эксплуатации на всю Башкирию. Башкирские массовые движения мешали феодальному государству и господствующим классам угнетать и грабить трудовые массы всего края, являлись крупным и положительным событием в истории Башкирии и региона в целом.

Восстание башкир под  руководством Батырши

После подавления восстания в 1740 году башкирский народ был обессилен, но оружия не сложил. В памяти народа надолго сохранились картины «экзекуции», казни и истязания близких, родных, своеволие и издевательства военных начальников, грабежи, пожары. Был введен суровый режим: башкиры не имели права держать огнестрельного оружия, а если оно у кого обнаруживалось, то у владельца отбирались лошади в пользу доносчика; во всех селах, были закрыты кузницы, ни один башкир не имел права выехать из своего села без специального разрешения; кроме всего, тяжелым бременем давили налоги.

Последней каплей, переполнившей чашу терпения, было введение монополии  на соль. До этого времени население  добывало соль из озер, но правительство  учло, что введение монополии даст казне гораздо большие доходы, чем давали налоги. В 1754 году был издан указ, по которому ясачный сбор отменялся, но вместо него башкиры должны были покупать соль из государственных магазинов по установленной цене — 36 копеек за пуд.

В указе оренбургскому губернатору  предлагалось:

«…крайне стараться, дабы… башкирцы, тептери и татары, с которых помянутый ясак сложен, також и прочие тамошние иноверцы совершенно соль покушали из казны, и кроме б покупали из казны ни откуда в их жилища подвоза неуказной соли отнюдь не было, и в том учинить ему Оренбургскому Губернатору, по состоянию тамошних мест, крепкую предосторожность…»

(Полное собрание законов  Российской империи. 
1754 год. 16-го марта. Закон № 10198, стр. 42).

Башкиры запротестовали и отказались признавать соляную монополию. Создалась  угроза восстания, и Неплюев посылает в Уфу Тевкелева для уговора башкир. Тевкелев долго уговаривал башкир подчиниться указу и угрожал жестокой расправой над теми, кто будет упорствовать, однако это результатов не дало. В 1755 году вспыхнуло восстание башкир, которое возглавил Абдулла Мязгилдин, мулла, известный под именем Батырши. Батырша был родом из Башкирии. Первоначальное образование получил у муллы деревни Ильша, Камской волости. Впоследствии Батырша, видимо, много читал и был весьма развитым человеком. Среди населения Батырша славился своей ученостью, умом и красноречием. Его знала вся Башкирия. Будучи муллой, Батырша ходил из деревни в деревню, совершал религиозные обряды и читал свои зажигательные проповеди. Слушать, его собирались целые толпы народа. Он имел среди населения большой авторитет. Переезжая из села в село, Батырша не только учил, совершал религиозные обряды, но тщательно наблюдал и изучал жизнь башкир и их настроения. Читая проповеди, он умел незаметно разжигать и без того сильное недовольство башкир колонизацией.

Убедившись в том, что восстание готово вспыхнуть, что многие башкиры учатся владеть оружием, Батырша выступает с горячими речами, разоблачая политику русского царизма. Из разных мест губернии к нему направляются ходоки за советами. Он дает указания все подмечать, наблюдать и быть готовыми, но все хранить в тайне до определенного времени.

Батырша знал враждебное отношение  народов Оренбургской и смежной  с ней губернии к России и решил  объединить и поднять их на восстание  под флагом борьбы против «неверных», за создание самостоятельного мусульманского государства.

Еще за три года до восстания к  нему явился посол от казанских татар  и сообщил, что татары присоединятся  к восстанию.

Придя к заключению, что время  действовать, Батырша выпускает  воззвание к населению, полное огня и страсти. В воззвании ярко обрисовывается жизнь башкир до покорения Россией, жизнь свободная и привольная, и приводятся все те ужасы, издевательства, которым подвергался башкирский народ. Батырша призывал всех «правоверных» объединиться на борьбу с русской колонизацией. Воззвание размножалось, передавалось из дома в дом, из села в село и вскоре уже вся Башкирия знала, что день восстания назначен на 10 июля (по некоторым данным на 1 июля) 1755 года.