Колчак А.В.

"Беретесь  ли сделать архисекретно?"

"Архисекретные"  выстрелы на Ушаковке в России  услышали много десятилетий спустя.

Окончание в  следующем номере

КОЛЧАК  АЛЕКСАНДР ВАСИЛЬЕВИЧ

 

Окончание. Начало в N 30, 31, 32

Жизнь после смерти

Читая архивные материал, — письма, воспоминания современников  верховного, документы тех лет, —  поражаешься: сколько лжи в советской  трактовке истории Гражданской  войны. Учебники истории формировали  образ тупого, жестокого адмирала и его воинства с одной стороны  и героической Красной армии, несущей народу свободу и справедливость, с другой. Стереотипы оказались живучими и сегодня: прошлогодняя полемика вокруг установки памятника верховному была в Иркутске нешуточной. Имя  адмирала Колчака до сих пор остается идеологически заряженным, противников  и сторонников у него всегда хватало  с избытком. "Кровавый адмирал", "реакционер, утопивший демократию в крови" — подобные определения  почти столетней давности не сходили  со страниц некоторых иркутских  газет.

Все же очень  важно, по-моему, что в городе, где  провел свои последние земные часы Александр Васильевич Колчак, постепенно восстанавливается историческая справедливость. Подвигу и трагедии белого адмирала посвящены научные работы, книги, спектакли, музейные экспозиции. Иркутск, похоже, снова становится одним из центров белого движения. Новый виток  истории возвращает нам еще одного великого гражданина России.

Цена  большой любви

Тайная казнь  адмирала вскоре стала известна далеко за пределами России. В Париже еще  служили панихиды по "убиенному  болярину Александру", а его гражданская  жена Анна Тимирева начала свой крестный путь по советским лагерям и тюрьмам.

Она "самоарестовалась" — слово придумала тут же, сама — вместе с Колчаком в январе 20-го. То есть добровольно пошла в  тюрьму за адмиралом. Освобождена по октябрьской амнистии, но ненадолго, до мая следующего года. Получила свободу в 22-м и вновь арестована в 25-м, потом административно выслана из Москвы на три года. Четвертый по счету арест Анны Васильевны был весной 35-го (пять лет лагерей по знаменитой 58-й статье). Через три месяца арест "минусовали" — заменили ограничением в проживании на три года.

За несколько  дней до окончания "минусовки" была вновь арестована и весной 39-го получила уже 8 лет лагерей. Срок отбывала в  карагандинских лагерях. Накануне войны, почти одновременно с ней, был  арестован ее 23-летний сын, талантливый  художник Владимир Тимирев. В мае 38-го его расстреляли.

Очередной арест  застал Анну Васильевну в Рыбинске — после освобождения она проживала  за пределами 100-километровой зоны Москвы. Десять месяцев тюрьмы, и ее отправляют в Енисейск.

Реабилитация  и долгожданное разрешение жить в  Москве пришли только в 60-м.

Любимая женщина  белого адмирала оказалась очень  мужественным человеком. Ее не сломил почти сорокалетний срок лагерных мытарств, она терпеливо сносила голод, нищету, унижения. В перерывах между  сроками работала библиотекарем, архивариусом, дошкольным воспитателем, чертежником, ретушером, маляром. Но чаще просто голодала, перебиваясь случайными заработками.

В Москве после  освобождения было немногим легче. Но здесь Анне Васильевне на помощь пришел Мосфильм — она исполняла эпизодические  роли, играла благородных старух. В "Бриллиантовой руке", например, она мелькнула в роли уборщицы. Так, Иркутск, теперь знаменитым режиссером Гайдаем, еще раз напомнил ей о  себе.

Анна Васильевна Тимирева умерла в 1975 году.

Похоронена  на Сен-Женевьев де Буа 

Судьба официальной  жены Александра Колчака оказалась  немногим счастливее. Софье Федоровне  Колчак удалось избежать кошмаров сталинского  ГУЛАГа — уважавшие ее погибшего  мужа союзники-англичане снабдили деньгами и вывезли на корабле Ее Величества из Севастополя в Констанцу. Оттуда она перебралась в Бухарест и  вместе с сыном смогла уехать в  Париж.

Остановилась  в пригороде "вечного города"? — Ланжюмо. Здесь ее ждала обычная  жизнь вдовы белого офицера —  без мужа, без родины, без денег.

И все же Софья  Федоровна сумела дать сыну неплохое образование. Ростислав Александрович  Колчак закончил в Париже высшую школу  дипломатических и коммерческих наук, служил в алжирском банке. Женился  на Екатерине Развозовой — дочери адмирала А.В.Развозова, убитого большевиками в Петербурге.

Софья Федоровна  пережила немецкую оккупацию Парижа, плен сына — офицера французской  армии. Вторая мировая была четвертой  войной на ее недолгом веку.

Она скончалась в 1956 году, похоронена на главном кладбище русского зарубежья — Сен-Женевьев де Буа.

Внук Софьи  Федоровны и Александра Васильевича  — Александр Ростиславович —  живет в Париже.

Письма  издалека

О непредсказуемости  советской истории ходило немало анекдотов. Зависимым от конкретных партийных установок ученым приходилось  подгонять исторические события  под трафареты очередного партсъезда или просто потакать прихоти какого-нибудь горячо любимого товарища.

Подлинная картина  братоубийственной Гражданской  войны, в Восточной Сибири в том  числе, только начинает изучаться, считают  ученые.

Привожу два  письма непосредственных участников тех  событий — крестьянина деревни  Кудрино Киренского района и фронтовика, направляющегося в Иркутск на лечение.

"В партию  пролезла всякая шваль для  того, чтобы получить хорошее  место и большой жалованье, — читаем в письме И.К.Однокурцева. — Власть создает разные ненужные учреждения, а мужикам приходится отдуваться. Кооперация работает плохо. Нет хлеба, ниток, кожи. Ребят не во что обуть. Обещали дать процент на затраченный рубль, а не дают. Кормят посулами, а нам вносить деньги надо".

"Здравствуйте  родные! — пишет В.И.Зотов. —  Сегодня уезжаю в Иркутск. Выяснилось, что кость раздроблена. Повреждение  не опасно...

Третья армия  большевиков совершенно уничтожена. За время операции, окончившейся взятием  Перми, только пленных взяли около 40 тысяч... Союзники бесповоротно решили уничтожить русский и германский большевизм. Нажим идет с двух сторон — из Сибири и с Юга. Там действует  армия Деникина. Союзники уже в  Одессе.

Большевики свирепствуют. У пленных офицеров вырезают погоны на плечах, забивают гвозди вместо звезд".

Противостояние  белых и красных, уничтожившее пол-России, живо, судя по всему, и сегодня.

Вначале было пиво

Иркутская колчакиана началась 15 лет назад. Имя белого адмирала было присвоено тогда очень популярному в народе продукту — пиву. Полулитровые стеклянные емкости с портретом адмирала выпускало акционерное общество Иркутскпищепром (директор А.Даев). Неизвестно, было ли это продуманной PR-акцией или нет, но среди потребителей имя адмирала Колчака в одночасье стало необыкновенно популярным.

Примерно тогда  же, в начале 90-х, представители возрожденного казачьего движения в Иркутске стали ежегодно поминать павшего от рук большевиков адмирала.

— На месте расстрела  Колчака служили молебен, отдавали герою воинские почести, — рассказал  начальник штаба Иркутского казачьего  войска Станислав Макаров. — Тогда  это было на грани подвига, приходилось  не раз объясняться с милицией и представителями власти.

В камеру корреспондента не пустили

В начале нового века, накануне 130-летия со дня рождения адмирала в столице Восточной  Сибири вновь сформировалось противостояние белых и красных. Только теперь, слава  Богу, без оружия. Причиной серьезного политического раздора стал памятник адмиралу, установленный все же в  сквере возле Знаменского монастыря.

Тогда же в областном  театре драмы был поставлен спектакль "Гори, гори моя звезда" (режиссер-постановщик  Вячеслав Кокорин), а в Иркутском  областном музее группой научных  сотрудников (ведущий методист Людмила  Марченко) разработан маршрут "Колчак в Иркутске".

Белым пятном в  иркутской колчакиане представляется сегодня знаменитая камера N 5 той  самой тюрьмы, откуда Колчак отправился на расстрел.

— В камере Колчака  скоро будет музей, — утверждает начальник пресс-службы ГУФСИН по Иркутской  области Александр Наумов (газета СМ Номер один от 4 июня 2002 года).

"В камере  Колчака сидят отморозки", —  читаем в газете "Комсомольская правда" от 5 августа 2002 года.

Где все же истина, автору установить не удалось —  два запроса редакции в ГУФСИН о посещении камеры в процессе подготовки очерка остались без ответа.

Новые книги о главном

Упомяну еще  два негромких, но значимых события, связанных с жизнью и подвигом адмирала, — книги. Обе изданы уже  в начале нового века, обе отличает настоящий профессионализм авторов  и издателей — качество, которое  очень ценил верховный.

"Гражданская  война в Восточной Сибири" —  эта книга написана иркутским  историком Павлом Новиковым (издана  ЗАО Центрполиграф, Москва). Его  многолетний труд перечеркивает,  по-моему, многие "завоевания" историков советского периода.  Все было совсем не так, с  документами на руках утверждает  автор. Как говорил один из  главных политических противников  верховного, очень своевременная книга!

"Не ненавидеть, но любить" называется небольшой  томик стихов и воспоминаний  Анны Васильевны Книппер (в  первом браке Тимирева, урожденная  Сафонова). Небольшой — 1000 экземпляров  — тираж издан в Кисловодске,  на родине Анны Васильевны, где  уже несколько лет работает  музей А.В.Колчака (директор - заслуженный  работник культуры России Валентина  Имтосими).

Полвека не могу принять:

Ничем нельзя помочь!

И все уходишь  ты опять

В ту роковую  ночь...

Но если я  еще жива

Наперекор судьбе,

То только как  любовь твоя

И память о тебе.

Анна Тимирева осталась в русской истории не только как хороший поэт и единственная любовь верховного. Но — противостоянием тоталитаризму силой любви и самопожертвования.