Анализ творчества Андрея Рублёва

правдой, правотой своей задачи. 

      Москвичи осуждают ненужную жестокость  тверичей по отношению к

разгромленному  Торжку. В 1373 году тверские войска не решаются,

встретившись  с московским напасть на них первыми. И воеводы князя Дмитрия

не  берут на себя ответственность начать кровопролитие. Оба воинства,

простояв  друг против друга несколько дней, «вземши мир межи себе,

разыдошася  розно». 

      Каким-то новым, свежим дуновением  еще неопределенной, но радостной

надежды повеяло со страниц летописей. События  одно другого

знаменательней... «Того же лета Новгородцы Нижнего  Новагорода побиша послов

Мамаевых, а с ними убиша Татар полторы  тысящи, а старейшину их именем

Сарайку руками яша и приведоша в Новгород с его дружиною». 

      Наступила осень 1374 года... 

      В условном исчислении рублевской  жизни это последний год его

отрочества. Третий сын, Юрий, родился у московского  великого князя. Это имя

навсегда  будет связано с одной из важных загадок в творческой биографии

художника. 

      Самым заметным событием в  Московском княжестве было в  тот год

укрепление, а в сущности, новое рождение города Серпухова. Малый,

захолустный городок на Оке, у южных границ княжества, беззащитно прозябал у

самой дороги, что вела из Орды к Москве. В числе иных мелких владений по

притокам  Клязьмы и в верховьях Оки  Серпухов достался в удел младшему в

московском  княжеском доме — Владимиру Андреевичу, двоюродному брату

великого  князя Дмитрия Ивановича. Владимир Андреевич, которому едва

исполнился  тогда двадцать один год, делает из Серпухова город-крепость. Со

стройкой, видимо, торопятся. Время благоприятное, Орда занята своими

распрями  и в московских пределах не показывается. Ханское посольство,

прибывшее в Нижний Новгород, арестовывают и  содержат так, чтобы никто из

послан- ных не мог сообщить о происходящем на Руси. В Серпухове каменное

строительство откладывают до лучших времен. Однако укрепления строят

серьезные, неприступные, "в едином дубу" — из мощных дубовых кряжей.

Жителям Серпухова и тем, кто пожелает в этом городе поселиться, князь

оказывает помощь и наделяет особыми правами  — "живущим же ту человеком и

приходящим  жити подасть многу волю и льготу". 

      В отчину Владимира Андреевича  входило еще одно владение  — небольшой

городок поприщах в сорока от Москвы, при  дороге, что вела от стольного

града на север, к Переславлю-Залесскому. Располагался он в глухих, по-

северному уже суровых лесах у излучины реки Пажи. Имя городку — Радонеж.

Скудные пажити, редкие деревеньки среди еловых лесов и чернолесья,

болотины, малые, несудоходные речки. Но местоположение городка веселое,

радостное — высоко на приречной крутизне. Если взглянуть с городских

укреплений  окрест, сколько видно глазу, во весь окоем зеленое море лесов,

неширокая серая лента пробирающейся среди  зарослей речки, и дорога в более

обширные  и богатые города. Градские стены  и башни на земляных валах, ворота

крепости, церковь во имя Преображения, дом  княжого наместника, избы да

усадьбы на посаде — все рубленое, деревянное... Города с названием Радонеж

сейчас  не найти на географических картах. Он давно уже исчез с лица земли.

На  месте былого посада ныне расположено  село Городок. В сохранившихся

земляных  валах городской крепости теперь старое сельское кладбище. Радонеж

разделил  судьбу очень многих древнерусских  городов, имена которых можно

отыскать  лишь в старинных документах и  на страницах летописей. 

      Лет за тридцать до описываемых  событий, в начале сороковых  годов ХIV

столетия, житель Радонежа двадцатилетний боярский сын Варфоломей основал

верстах в десяти от этого города в безлюдной  лесной чащобе монастырь —

пустынь во имя Троицы. Став монахом, он принял имя Сергий. Впоследствии

собравшаяся здесь монастырская братия избрала  его своим игуменом. По

близлежащему  городку, в "пределы"» которого входила Троице-Сергиева

обитель, и сам ее основатель получил прозвание  Радонежского. 

      В отроческие годы Рублева  Сергий, человек уже зрелого возраста, был

хорошо  известен на Руси. Троицкого игумена  знали и уважали в народе, от

простого  люда до митрополита и великого московского  князя. Но будущий

художник  не мог тогда предположить, что  это имя так много будет  значить в

его судьбе и творчестве. Не ведал Рублев и того, что придется ему пожить в

Троицком  монастыре, писать там иконы. И даже самому в памяти потомков

называться  иногда «Андреем Радонежским иконописцем». «Радонежским» не по

происхождению, но по работе своей в обители Сергия. 

      А в тот самый 1374 год князь  Владимир Андреевич, укрепляя  и заселяя

пограничный Серпухов, решил устроить здесь монастырь. На крутой горе над

Окой, на месте, которое в Серпухове  издавна называли Высоким, решено было

ставить стены, храмы и кельи. Летом торжественно закладывали монастырский

храм. Освятить место для не го князь  пригласил Сергия Радонежского.

Согласие  почитаемого в народе игумена  и его отшествие в неближний  по тем

временам  путь было событием заметным и немаловажным. На нем подробно

останавливаются московские летописи: «Тогда же той  благоверный князь

Владимир  помысли в сердце своем церковь  воздвигнути в отчине своей в

Серпохове на Высоком и обитель ту воздвигнути  и монастырь устроити. И посла

со  многою мольбою по преподобного игумена  Сергия, иже есть в отчине его  в

Радонежи, дабы пришед, благословил место оно». Сергий же «не презри моленья

его, ни мало ослушался, ни по- медли, но с  многим тщанием иде...». Это

«многое тщание» Сергия говорит о том, какое большое значение придавалось

Серпухову, который вскоре станет одним из самых  значительных городов-

крепостей Московской Руси. Знаменитый игумен по просьбе князя Владимира

поставил  во главе серпуховского Зачатьевского  монастыря своего ученика

Афанасия. То был человек редких и больших  дарований — «искусный и

разумный», как особо подчеркивает летописец. С его приходом из радонежских

лесов «на Высокое» надолго установится  связь двух монастырей. Здесь будет

некоторое время жить монах Никон — ученик Сергия и будущий духовный

наставник Андрея Рублева. Впоследствии в Серпухове  и соседней Коломне

станут  работать выдающиеся художники. Это  совпадет с годами, когда

происходило становление Рублева как мастера. Без сомнения, художник бывал в

Серпухове. И с самим Владимиром Андреевичем, серпуховским и радонежским

князем, Рублев был знаком. Этот князь будет  жить в Москве, в своем

кремлевском «дворе» как раз в то время, в 1405 году, когда чернец Андрей

начнет  работу в придворной церкви его племянника — великого князя Василия. 

      Тогда, на пороге юности, не  ведая о будущем, Рублев делал,  быть может,

первые  шаги в художестве или скорее всего  лишь только помышлял об этом. А

судьба  между тем уже готовила, очерчивала для него круг, по-древнерусски —

«коло», людей, мест, будущих работ — то "коло житейское" в которое  ему

предстояло  войти в свои времена и сроки. 

      На отроческие годы приходится  и постепенное вхождение в  особый мир —

мир книжного слова... 

      На русских житийных иконах  довольно часто изображается  отдание «в

научение», первое приведение к учителю. Приобщение к книжной грамоте

мыслилосъ в ряду важнейших событий в  жизни человека. Иконописцы рисуют эту

сцену обычно так: на седалище прямо восседает  пожилой монах-учитель, перед

которым в почтительных позах стоят пришедшие  — присмиревший отрок, а за ним

родители. Взволнованная мать наклоняется  над своим детищем, отец стоит

прямо, он более спокоен, сдержан... Всматриваясь в эти изображения ХIV

века, легко представить себе, как отдавали «в научение» отрока Руб- лева,

как стоял он, робея, в светлой до колен  рубашке, в узких, облегающих

портах, коротко остриженный. 

      Картину обучения грамоте в  ту эпоху можно восстановить  и по нескольким

сохранившимся миниатюрам ХVI—ХVII веков, на которых  изображен урок в древне-

  русской школе. За столом несколько  прилежно занимающихся учеников. Их

совсем  немного, всего пять-шесть мальчиков  разного возраста. Во главе стола

все тот же монах-учитель. Вот так, в  небольшом обществе сотоварищей, в