Концепт «Angst» (cтрах) в немецкой лингвокультуре

3) Собственно  эмоция, то есть состояние души, обусловленное положением вещей, которое человек воспринял или созерцал, и его интеллектуальной оценкой этого положения. Оно обычно описывается в терминах: «положительное эмоциональное состояние» и «отрицательное эмоциональное состояние».Что касается более точного определения, то собственно языковые данные не обеспечивают такой возможности, так как качество переживания изображается в языке либо метафорически (путем сравнения с явлениями физического мира: раздавлен горем, поддался унынию), либо метонимически (через физические симптомы: позеленел от злости, похолодел от страха). В лингвистических описаниях значение эмоциональных слов описывается через соотнесение с «типичной ситуацией» возникновения данной эмоции у «среднего человека»; сама типичная ситуация характеризуется той или иной оценкой некоторой ситуации. Метафоричность в языковом представлении эмоций является столь неотъемлемым их свойством, что была сделана попытка сохранить эту метафору в семантическом описании. В работе Ю.Д. Апресян было предложено понятие «телесной метафоры души», позволяющее идентифицировать эмоции на основании сходства симптоматики определенных физиологических и эмоциональных состояний (Ю.Д.Апресян, 1995).

Соответственно, в толкование вводится компонент: «душа  человека чувствует нечто подобное тому, что ощущает его тело, когда человек находится в таком-то физическом состоянии»; таким образом формулируются толкования для четырех эмоций, основанные на таком уподоблении: страх – холод, страсть – жар, жалость – боль, отвращение – неприятный вкус.

4) Обусловленное  интеллектуальной оценкой или собственно эмоцией желание продлить или пресечь существование причины, которая вызывает эмоцию. Так, в состоянии страха человек стремится прекратить воздействие на себя нежелательного фактора и для этого готов спрятаться, сжаться и тому подобное. В состоянии радости, наоборот, человек хочет, чтобы положительный фактор продолжал на него действовать.

5) Внешнее проявление  эмоции, которое имеет две основных  формы: а) неконтролируемые физиологические реакции тела на причину, вызывающую эмоцию или на саму эмоцию: поднятие бровей в случае удивления, сужение глаз в случае гнева, бледность от страха, пот от смущения краска на лице от стыда и тому подобное; б) до какой-то степени контролируемые двигательные и речевые реакции (бегство в случае страха, агрессия в случае гнева и тому подобное).

Помимо деления  на первичные (базовые) и вторичные (окультуренные), эмоции делятся также на более и менее стихийные (в которых, соответственно, преобладает чувство или интеллектуальная оценка), более и менее интенсивные. Более стихийные эмоции концептуализуются как враждебная сила, физически овладевающая человеком, подчиняющая его себе.

Так, страх охватывает человека, сковывает, парализует его; зависть пожирает, тоска наваливается, ревность мучает. Более интеллектуальные эмоции, даже очень сильные, не вызывает подобных образов.

Уникальность  эмоций сравнительно с другими объектами  номинации обнаруживается, прежде всего, в многообразии и богатстве языковых  средств их выражения, которые включают соответствующую лексику, фразеологизированные синтаксические конструкции, особую интонацию, порядок слов. В данной работе мы подробно осветим лексические средства выражения чувств и эмоций в процессе коммуникации.

В современной антропоцентрической парадигме лингвистических исследований человек анализируется в языке, а язык в человеке. Так, языковая личность является главным субъектом и объектом языка и главным субъектом создания языковой картины мира. Языковая картина мира, как и вообще картина мира, базируется на изучении представлений человека о мире. Национальный характер культуры находит отражение в языке посредством особого видения мира, которое лежит в основе национальной картины мира.

Язык, как известно, является исключительным атрибутом человека. Одновременно человек является центральной фигурой на той картине мира, которую рисует язык. Как показали исследования последних десятилетий, семантическая система языка основывается на принципе антропоцентризма: чтобы описать размер, форму, температуру, положение в пространстве, функцию и другие свойства предметов, язык в качестве точки отсчета использует человека. В зависимости от обстоятельств человек в языке фигурирует как субъект речи (говорящий), субъект сознания, восприятия, воли, эмоций и так далее, и даже просто как физическое тело, имеющее определенное строение (лицо, голову, ноги и так далее) и занимающее определенное положение в пространстве.

Одной из функций языка  является экспрессивная функция. Термином «экспрессивная функция (языка)» именуются различные по своей сущности языковые функции, относимые лингвистами либо к языку как данности, либо к отдельным его единицам.

Широко известно представление  об экспрессивной функции как  функции формирования мыслей и выражения мыслей, чувств и состояний говорящих. Во многих лингвистических работах экспрессивная функция связывается с использованием языка либо в целях формирования мыслей, либо осуществления и существования абстрактного мышления. Считается неправомерным относить к ней выражение эмоций, поскольку в языковых единицах фиксируются не сами эмоции, а мыслительное содержание о них, и, таким образом, эмоции находят свое выражение в языке, в его лексике и грамматике, лишь обусловленной мышлением, а сфера их непосредственного выражения оказывается весьма узкой. В языке, конечно, выражаются эмоции, однако их выражение осуществляется через мысли, понятия.

Есть и другая точка  зрения, согласно которой экспрессивная  функция языка связывается только со сферой эмоционально-психической деятельности человеческого сознания и рассматривается, как предназначение языка выражать эмоции, чувства, состояния, волевые усилия, а выражение мыслей признается отдельной, самостоятельной функцией, именуемой по-разному: «мыслительной», «эвристической», функцией «интеллектуальной деятельности». В этом случае экспрессивная функция нередко отождествляется с эмоциональной (эмотивной), а следующие определения к терминам «функция» и «значение» используются как синонимы: «экспрессивная», «эмоциональная», «эмотивная», «аффективная», «эмотивно-экспрессивная», «экспрессивно-эмоциональная».

Широкое признание получило мнение об экспрессивной функции  как выразительной, или прагматической. Причем в представлениях о ее сущности выделяется множество весьма тонких, подчас едва уловимых оттенков: ее связывают либо с особым подчеркиванием, «выдвижение», некоторого передаваемого языковыми средствами смысла, либо с усилением одного из компонентов значения слова, которое также ведет к усилению воздействия на слушающего, либо с образностью, и этом, последнем, случае экспрессивность отождествляется с образностью. Но выразительность (экспрессивность) почти всегда связывается авторами с эмоциональностью: между ними усматриваются отношения типа «общее – частное», дополнительной дистрибуции.

Итак, можно заключить, что  предназначением экспрессивной  функции языка является выражение субъективных аспектов восприятия человеком реального мира: эмоций, чувств, состояний, мнений, представлений субъекта о предметах.

Но не менее важную роль играет фигура человека и в лексике, в том числе предметной. Каков же этот человек? В статье «Образ человека» Ю.Д. Апресян на основании анализа обширного круга русской лексики, описывающей действия и состояния человека, предлагает следующее его описание (Ю.Д.Апресян1995): человек в русской языковой картине мира предстает, прежде всего, как динамичное, деятельное существо. Он выполняет три различных типа действий – физические, интеллектуальные и речевые. Ему свойственны определенные состояния – восприятие, желания, знания, мнения, эмоции и тому подобное. Наконец, он определенным образом реагирует на внешние и внутренние воздействия». Каждым видом деятельности, типом состояния или реакции ведает своя система, которая локализуется в определенном органе. Иногда один и тот же орган обслуживает две системы (например, в душе локализуются не только эмоции, но и некоторые желания). Почти всем системам соответствует свой семантический примитив (то есть элементарная, неразложимая единица семантического метаязыка, из которых строятся толкования). Таких систем в человеке восемь.

1) Физическое  восприятие (зрение, слух, обоняние, вкус, осязание) – то, что обозначается словом чувства в одном из его значений. Оно локализуется в органах восприятия (глаза, уши, нос, язык, кожа). Семантический примитив – «воспринимать».

2) Физиологические  состояния (голод, жажда, желание  = «плотское влечение», большая и малая нужда, боль и тому подобное). Они локализуются в разных частях тела. Семантический примитив – «ощущать». 3) Физиологические реакции на разного рода внешние и внутренние воздействия (холод, мурашки, бледность, жар, пот, сердцебиение и тому подобное). Реагируют различные части тела (лицо, сердце, горло) или тело в целом.

4) Физические  действия и деятельность (работать, отдыхать, идти, стоять, лежать, бросать, рисовать, рубить, резать, ломать и так далее). Они выполняются определенными частями тела (руками, ногами) или телом.

5) Желания (хотеть, желать, жаждать, стремиться, предпочитать, подмывать, не терпеться, воздерживаться, искушать, соблазнять и тому подобное). Простейшие из них, связанные с удовлетворением физиологических потребностей, локализуются в теле, «окультуренные» желания, связанные с удовлетворением идеальных потребностей, – в душе (В душе ей хотелось необыкновенной любви). Последние, составляющие большинство, реализуются с помощью воли, деятельность которой корректируется совестью. Семантический примитив – «хотеть».

6) Интеллектуальная  деятельность и ментальные состояния  (воображать, представлять, считать, полагать, понимать, осознавать; интуиция, озарение; дойти <до кого-то>, осенить; знать, верить, догадываться, подозревать, помнить, запоминать, забывать и так далее). Интеллектуальная деятельность локализуется в сознании (уме, голове) и выполняется ими же. Семантические примитивы – «знать» и «считать».

7) Эмоции (бояться,  радоваться, сердиться, восхищаться,  сожалеть, ревновать, обижаться и так далее). Эмоции делятся на низшие, общие для человека и животного (страх, ярость, удовольствие), и высшие, свойственные только человеку (надежда, стыд, восхищение, чувство вины). Эмоции локализуются в душе, сердце и груди. Семантический примитив – «чувствовать».

8) Речь (говорить, сообщать, обещать, просить, требовать,  приказывать, советовать, объявлять, хвалить и тому подобное). Семантический примитив – «говорить».

Каждая система  имеет определенную внутреннюю организацию; с другой стороны, системы взаимодействуют и образуют определенную иерархию.

Еще в начале XIX века В. фон Гумбольдт отметил, что язык как деятельность человека пронизан чувствами. В настоящее время лингвистика вновь обратилась к его учению, призывавшему изучать язык в тесной связи с человеком. В свете этой концепции вполне осуществимо и лингвистическое осмысление системных эмотивных средств.

Во все времена  люди испытывали, испытывают, и будут испытывать одни и те же чувства: радость, горе, любовь, грусть. Накоплен огромный эмоциональный опыт. В связи с этим психологи говорят об универсальности эмоций и психологических состояний, сам перечень которых отражает общечеловеческий опыт осмысления психической деятельности человека. Однако язык не есть зеркальное отражение мира, поэтому, очевидно, мир эмоций и состояний и набор языковых средств, их отображающих, не могут полностью совпадать. В лингвистической литературе используются различные обозначения этих универсальных эмоций: доминантные эмоции, ключевые эмоции, эмоциональный тон, ведущие или базовые эмоции и другие. В то же время психологи отмечают, что словарь эмоций и состояний в разных языках далеко не одинаков, хотя нет ни одного переживания, которое было бы доступно для одной национальности и недоступно для другой. То есть сами эмоции и состояния универсальны, а типологическая структура эмоциональной лексики не совпадает в разных языках, имеет национальную специфику, так как отражение их в каждом языке самобытно. Как утверждает А.Вежбицкая, способ интерпретации людьми своих собственных эмоций,до некоторой степени, зависит от той системы координат, которую им дает язык (А.Вежбицкая 1984).

В связи с  этим представляется важным изучение культурного феномена эмоций и понятия «эмоциональный концепт» в современной лингвистике.

Процессы обозначения  эмоций и состояний оказываются достаточно сложными. Так, в разговорной практике мы часто пользуемся одним и тем же словом для обозначения разных переживаний, так что их действительный характер становится ясным только из контекста. В то же время одна и та же эмоция (или состояние) может обозначаться разными словами.

Таким образом, учитывая все трудные и нерешенные вопросы психологической теории эмоций и состояний, лингвист в первую очередь должен исследовать собственно языковые механизмы обозначения и выражения эмоций и состояний, тем более что чувства только тогда приобретают значение для лингвиста, когда они выражены языковыми средствами.

При изучении эмоциональности  речи на иностранном языке необходимо учитывать межкультурную специфику манифестации эмоций, что объясняется двойственной природой самой эмоции (как универсального психологического, физиологического переживания, с одной стороны, и как эмоционального концепта, характеризующегося специфическим, культурно маркированным осмыслением и оязыковлением, с другой).

Язык отражает определенный способ восприятия и организации, то есть «концептуализации» мира. Выражаемые в языке значения складываются в некую единую систему взглядов, которая является обязательной всем носителям языка. Так, эмоциональные концепты, составляющие эмоциональную концептосферу, – это те или иные представления человека о его эмоциональных переживаниях, которые образуются в его сознании.