Становление информационной эпохи

Министерство  образования и науки Украины

Харьковский национальный университет радиоэлектроники

РЕФЕРАТ ПО ФИЛОСОФИИ

Становление информационной эпохи

Выполнил:

Аспирант

Дементьев Сергей Павлович

Каф. АПВТ, Кривуля  Г.Ф.

Харьков 2011

 

Содержание

Введение              4

Переход общества в информациональную эпоху       5

Информационные  технологии          9

Информационные  сети            11

Социальная  теория пространства          13

Выводы              15

Литература              17

 

Введение

 

    Сегодня М. Кастельса считают одним из самых авторитетных социологов в  мире и он по праву принадлежит  к интернациональной академической  элите. М. Кастельса нельзя рассматривать  только как «кабинетного ученого-исследователя», в качестве консультанта он участвует в работе крупных международных организаций, являясь одним из агентов описываемых в его книге мировых процессов.

    М. Кастельс родился в 1942 году в Испании, некоторое время был участником антифранкисткого движения. По политическим мотивам в возрасте двадцати лет Кастельс эмигрировал во Францию и обосновался в Париже. Там он учился социологии у Алена Турена, а затем в течение 12 лет преподавал социологию города в Высшей школе социальных наук (Париж). С 1979 года М. Кастельс является профессором Калифорнийского университета (Беркли). Одновременно он работал директором Института социологии новых технологий при Автономном университете в Мадриде (1988-1994). Также в разное время в качестве приглашенного профессора М. Кастельс читал лекции в университетах Монреаля, Мехико, Каракаса, Женевы, Токио, Бостона, Гонконга, Сингапура, Тайваня, Амстердама и др.

    Профессиональные  и личные обстоятельства тесно связывают  М. Кастельса с Россией: с 1984 года он неоднократно бывал в СССР,  а затем в России. Весной 1992 г. руководил группой экспертов, приглашенных Правительством Российской Федерации. Даже жена М. Кастельса – из России, и этим также отчасти объясняется его интерес и вовлеченность в российские проблемы.

    Как теоретик М. Кастельс начинал с использования  марксистского подхода к вопросам урбанизации (“The Urban Quеstion” (1977) (французское издание - 1972г.)). Затем последовали книги “The City and the Grassroots” (1983), “The Informational City” (1989), “The Collaps of Soviet Communism: a View from the Information Society” (1995) и другие. Постепенно предметом научного интереса М. Кастельса становились глобальные процессы, происходящие в современном мире под влиянием взрывного развития всех видов информационных технологий. Результатом этого интереса и стало фундаментальное исследование “Information Age: Economy, Society and Culture” Vol. I-III. Oxford: Blackwell Publishers, 1996-1998.

    Эта монография считается его главной  работой. Она переведена на 12 языков. Не все соглашаются с точкой зрения Кастельса относительно современности, но даже "критики аплодируют его кругозору". На сегодняшний день - это единственная, не имеющая аналогов, масштабная попытка описания и структурирования нашей цивилизации.

Переход общества в информациональную  эпоху

 

    Теория  информационального общества Кастельса базируется, прежде всего, на экономических аспектах. При этом основой новой экономики становится информация, производимая СМИ и поддерживаемая теми или иными информационными технологиями. Стоит отметить, что в своих трудах ученый предрек и изменения в структуре и деятельности средств массовой информации.

    Развиваемая Кастельсом теория информационального общества, в отличие от концепции  глобальной/информациональной экономики, включает рассмотрение культурной/исторической специфики. Автор особо отмечает, что одной из ключевых черт информационального общества является специфическая форма социальной организации, в которой, благодаря новым технологическим условиям, возникающим в данный исторический период, генерирование, обработка и передача информации стали фундаментальными источниками производительности и власти. В этом обществе социальные и технологические формы данной социальной организации пронизывают все сферы деятельности, начиная от доминантных (в экономической системе) и заканчивая объектами и обычаями повседневной жизни.

    Другой  ключевой чертой информационального общества является сетевая логика его базовой  структуры, что и объясняет название тома I монографии "Подъем сетевого общества" (The Rise of Network Society). Кастельс подчеркивает, что он именует социальную структуру информационного века сетевым обществом потому, что «оно создано сетями производства, власти и опыта, которые образуют культуру виртуальности в глобальных потоках, пересекающих время и пространство... Не все социальные измерения и институты следуют логике сетевого общества, подобно тому, как индустриальные общества в течение долгого времени включали многочисленные предындустриальные формы человеческого существования. Но все общества информационной эпохи действительно пронизаны — с различной интенсивностью — повсеместной логикой сетевого общества, чья динамичная экспансия постепенно абсорбирует и подчиняет предсуществовавшие социальные формы».

    Новое информациональное общество (как  и любое другое новое общество), по Кастельсу, возникает, «когда (и если) наблюдается структурная реорганизация в производственных отношениях, отношениях власти и отношениях опыта. Эти преобразования приводят к одинаково значительным модификациям общественных форм пространства и времени и к возникновению новой культуры». Автор детально рассматривает изменения в повседневной культуре, городской жизни, природе времени, мировой политике.

    Согласно  работам Кастельса, труд в информациональном  обществе становится гибким, индивидуализированным. Акцент в данном случае смещается в сторону работника, а не в сторону работодателя.

    Система данных, приведенных Кастельсом, подтверждает, что производство в развитых экономиках опирается на образованных людей  в возрасте 25-40 лет. Практически оказываются  ненужными до трети и более человеческих ресурсов. Он считает, что последствием этой ускоряющейся тенденции, скорее всего, станет не массовая безработица, а предельная гибкость, подвижность работы, индивидуализация труда и, наконец, высокосегментированная социальная структура рынка труда.

    М. Кастельс наблюдает и анализирует  процесс перехода человеческого  общества в информациональную эпоху. Этот переход основан на революции  в информационных технологиях, которая  в 1970-х годах заложила основу для  новой технологической системы, получившей распространение по всему миру. Одновременно с изменениями в материальной технологии революционные изменения претерпела социальная и экономическая структура: относительно жесткие и вертикально-ориентированные институты замещаются гибкими и горизонтально-ориентированными сетями, через которые осуществляется власть и обмен ресурсами. Для М. Кастельса формирование международных деловых и культурных сетей и развитие информационной технологии – явления неразрывно связанные и взаимозависимые. Все сферы жизни, начиная с геополитики крупных национальных государств и заканчивая повседневностью обычных людей, меняются, оказываясь помещенными в информационное пространство и глобальные сети.

    Революция в информационной технологии является «отправным пунктом в анализе сложностей становления новой экономики, общества и культуры». М. Кастельс не опасается обвинений в технологическом детерминизме и сразу подчеркивает «технология есть общество, и общество не может быть понято или описано без его технологических инструментов». Однако М. Кастельс не принимает точку зрения ортодоксального марксизма, и говорит о том, что технология вовсе не детерминирует историческую эволюцию и социальные изменения. По М. Кастельсу, технология является ресурсным потенциалом развития общества, предоставляющим разные варианты социальных изменений. Общество при этом в значительной степени свободно в принятии решений о пути своего движения. Для подтверждения своей позиции, касающейся роли технологии в социальных изменениях, автор трилогии обращается к истории развития компьютерной отрасли в США. Согласно Кастельсу, изобретение персонального компьютера и последующая массовизация пользователей не были жестко предопределены технологическими законами: альтернативой «персоналке» являлась концентрация контроля за развитием компьютерной технологии в руках крупных корпораций (IBM) и правительства. При таком пути развития общества постепенно нарастают тоталитарные тенденции всеобщего надзора, расширяются властные возможности правительства, вооруженного компьютерными технологиями, и общество всё в большей степени начинает двигаться к модели, описанной Дж. Орруэллом в книге «1984» и фильме-антиутопии Ж.Л. Годара «Аль-фавиль»(1965). На рубеже 50-60-х опасность монополизации технологии была вполне реальной, однако внешние причины (возникшие социальные движения, расцвет контркультуры, глубокие либеральные и демократические традиции) постепенно свели ее к минимуму.

    Пример  истории компьютерной отрасли демонстрирует  лишь частичную зависимость изменений  в обществе от технологического развития, т.е. производства. Такое же важное место М. Кастельс отводит опыту, рассматриваемому как воздействие человеческих субъектов на самих себя, через меняющееся соотношение между их биологическими и культурными идентичностями. «Опыт строится вокруг бесконечного поиска удовлетворения человеческих потребностей и желаний». Наряду с производством и опытом, третьим важным фактором влияющим на организацию человеческой деятельности, является власть, которая понимается теоретиком вполне в веберианском духе – навязывание воли одних субъектов другим с помощью символического или физического насилия. В становящемся обществе фактор производства, под которым подразумевается развитие компьютерных технологий, оказывает доминирующее влияние как на отношения власти, так и на культуру.

    Информационные  технологии на неведомую доселе высоту поднимают значение знания и информационных потоков. Впрочем, возрастающую роль знания в свое время отмечалась Д. Беллом, А. Туреном, Э. Тоффлером и другими  теоретиками постиндустриального общества. М. Кастельс делает существенное различение между известными концепциями «информационного общества»(information society) и собственной концепцией «информационального общества» (informational society). В концепциях информационного общества подчеркивается определяющая роль информации в обществе. По мнению М. Кастельса, информация и обмен информацией сопровождали развитие цивилизации на протяжении всей истории человечества и имели критическую важность во всех обществах. В то же время зарождающееся «информациональное общество» строится таким образом, что «генерирование, обработка и передача информации стали фундаментальными источниками производительности и власти». Одной из ключевых черт информационального общества является сетевая логика его базовой структуры. К тому же информациональное общество развивается на фоне ускоряющихся и противоречивых процессов глобализации, процессов, затрагивающих все точки земного шара, вовлекая или исключая из общего социального, символического и экономического обмена.

Информационные  технологии

 

    Используя обширный теоретический, статистический, эмпирический материал, основываясь  на собственном опыте и наблюдениях, апеллируя к мнению ученых, признанных экспертов в своих областях, М. Кастельс предлагает «некоторые элементы исследовательской кросскультурной теории экономики и общества в информационную эпоху, конкретно говорящей о возникновении социальной структуры».

    Информационные  технологии определяют картину настоящего и в еще большей мере будут  определять картину будущего. В связи с этим М. Кастельс придает особое значение исследованию того, как развивались эти технологии в послевоенный период. В информационные технологии М. Кастельс включает «совокупность технологий в микроэлектронике, создании вычислительной техники (машин и программного обеспечения), телекоммуникации/вещании и оптико-электронной промышленности». Таким образом, ядро трансформаций, которые переживает современный мир, связано с технологиями обработки информации и коммуникацией. М. Кастельс предлагает социологическое описание и понимание основных моментов истории становления подобного рода технологий, уделяя много внимания роли Силиконовой долины в развитии компьютерной индустрии. Дух свободного предпринимательства, университетский интеллектуализм и правительственные заказы сделали Силиконовую долину лидером компьютерной отрасли.

    Опираясь  на работы ряда теоретиков, М. Кастельс очерчивает границы информационно-технологической  парадигмы, имеющей несколько главных  черт. Во-первых, информация в рамках предлагаемой парадигмы является сырьем технологии и, следовательно, в первую очередь технология воздействует на информацию, но никак не наоборот. Во-вторых, эффекты новых технологий охватывают все виды человеческой деятельности. В-третьих, информационная технология инициирует сетевую логику изменений социальной системы. В-четвертых, информационно-технологическая парадигма основана на гибкости, когда способность к реконфигурации становится «решающей чертой в обществе». В-пятых, важной характеристикой информационно-технологической парадигмы становится конвергенция конкретных технологий в высокоинтегрированной системе, когда, например, микроэлектроника, телекоммуникации, оптическая электроника и компьютеры интегрированы в информационные системы. Взятые все вместе характеристики информационно-технологической парадигмы являются фундаментом информационального общества. 
 
 

Информационные  сети

 

    В 60-х годах известный теоретик Маршалл Маклюэн выдвинул концепцию  перехода современного общества от «галактики Гутенберга» к «галактике Маклюэна». Книгопечатание сделало печатный символ, печатное слово основной единицей информационного обмена в Западной цивилизации. Изобретение фото, кино, видеоизображения делает визуальный образ ключевой единицей новой культурной эпохи. Апофеозом «галактики Маклюэна» можно считать повсеместное распространение телевидения, изменившего не только среду массовых коммуникаций, но привычки и стиль жизни значительной части человечества. «Успех телевидения есть следствие базового инстинкта ленивой аудитории». Конечно, прослушивание радиопередач и просмотр телевизионных программ ни в коей мере не исключают других занятий. Это становится постоянно присутствующим фоном, тканью нашей жизни. Так, по мнению М. Кастельса зарождается новая культура, «культура реальной виртуальности». Реальная виртуальность – это система, в которой сама реальность (т.е. материальное/символическое существование людей) полностью схвачена и погружена в виртуальные образы, в выдуманный мир, где внешние отображения не просто находятся на экране, но сами становятся опытом.