Паранормальная медицина

Рациональное и суеверное тесно переплетено в составе традицион­ной медицины любого народа. Для более полного понимания этой связи следует рассмотреть сущность соответ­ствующих пластов народной психологии.

Анимизм — одушевление в принципе без­душного, т.е. природного. На самом деле, с научной точки зрения, у при­роды как таковой нет и не может быть цели, плана «действий», т.п. жела­ний. «Природные процессы протекают стихийно, по матрицам объективных законов неорганической и живой материи. Применительно к природе бес­смысленно ставить вопрос: Зачем? Осмыслен лишь вопрос: Почему?...»[14]

Но по упрощённой логике антропоморфизма сознание персо­нифицирует причины любых событий, переносит на природу и вообще со­бытийную стихию специфику человеческих отношений. Анимизация внешнего мира со­стоит в мысленном населении его различными сверхъестественными, над- природными существами — духами, волшебными персонажами (то ли конкретизированными вроде ангелов, чертей, леших, ведьм, домовых и т.д., и т.п.; то ли абстрагированными силами вроде сглаза, некой «ауры» святости или греховности; «кармы»). Обладая особой в глазах ве­рящего в них человека природой, сверхъестественные силы участвуют в событиях его жизни.

Кульминацией же анимизма выступает понятие души как нетелесной сущности человека, чьё существование во многом параллельно существо­ванию тела, начинается до рождения человека, а продолжается после гибе­ли его тела. Отсюда религиозные идеи о переселении душ, их загробном существовании и общении с ними живых людей (путем культовой практи­ки).

Не находя научных подтверждений, анимизм философски и психо­логически вполне понятен и оправдан — человек нуждается в такой идеа­листической «достройке» своих ограниченных возможностей. Отсюда же идут поклонение могилам близких, другая ритуализация быта и бытия, разговоры с животными, даже вещами, «обще­ние» с природой вообще. Очеловечивая внешний мир, люди возвышают свой мир внутренний, очищают его от тёмных сторон своей животной и социальной природы.

Применительно к народной медицине анимизм выражался в том, что болезни представлялись живыми существами, способными передвигаться в пространстве и проникать в тело человека, переходить от одного челове­ка к другому по собственному усмотрению или по приказу колдуна. Отсю­да попытки защититься от болезней магическими приёмами, а если уж за­болел — теми же способами изгнать недуг.

Остальные из ранних форм религии следуют из анимизма, конкрети­зируют его на практике.

Фетишизм — мысленное наделение от­дельных вещей сверхъестественными вредными или чаще полезными свойствами. Идея анимизма здесь овеществляется. Различно­го рода святые для человека предметы и места (нательные украшения - обереги, иконы, другие реликвии, памятники, храмы, кладбища, прочие культовые сооружения, освященные территории вроде чудотворных ис­точников, монастырских земель, полей сражений и т.п.) выступают как бы материальным каркасом, на котором держится духовная культура лично­сти и нации. Фетишизируется, т.е. освящается, поэтизируется по сути ис­торическая память народа, судьба отдельной личности.

Ярким примером средневекового фетишизма служит убеждённость составителей и переписчиков тогдашних лечебников в целительных свой­ствах драгоценных камней. Фантастика такого рода восходила к античной и византийской медицине. Алмаз будто бы хранит от ранений и указывает на отраву; рубин укрепляет сердце; изумруд оберегает от проказы; бирюза спасает от насильственной смерти; аметист помогает при бесплодии и т.д.

Тотемизм — представление о природных предках, прародителях людей данного народа. В роли таких «отдалённых родственников» могли выступать животные, растения, целые природные стихии. Этот источник веры отражает общий мифологический постулат о единстве человека и природы, их постоянной взаимосвязи, доходящей до взаимного перехода. Подобные идеи служат простым и надёжным спосо­бом консолидации компактной общности людей, предполагающей обычно противопоставление её прочим общностям. Из тотемизма происходят такие моменты нашей жизни, как пищевые предпочтения и запреты, сюжеты украшения одежды, жилища, татуировок; дрессировка животных и т.п.

Яркий образец медицинского тотемизма представляют собой славян­ские поверия относительно деревьев. Наши предки и соотечественники верили, что с деревьями можно заключить договор обмена — пациент уве­рял, что не причинит дереву вреда, а взамен просил его «забрать зубную боль» или иной недуг. Другим вариантом служил «перенос» болезни с че­ловека на дерево. С этой целью в стволе просверливалась дырка, куда за­совывали пук волос или остриженные ногти пациента, вешали его одежду на дерево, дотрагивались кусочком дерева до больного места, под деревом закапывали жертву (хлеб, деньги, вино и др.) и т.д.

Различить реальное и фантастическое в народной медицинской практике не всегда легко. Так, жидкие лекарства для приёма внутрь не­редко были горькими, даже тошнотворными, чтобы «отвратить болезнь»; дым для окуривания — особенно едким, с отвратительным запахом — с той же целью. Рвотные средства то ли по-настоящему облегчали состоя­ние организма, то ли символически извергали из него болезнь. То же мож­но сказать о потении в парной бане.

Едва ли не самым распространённым способом сохранить здоровье и уже исцелиться от болезни выступало омовение водой. Тут народная язы­ческая традиция совпала с христианской. Почитаемые вод­ные источники — ключи, ручьи, реки (особенно в местах их слияния), ко­лодцы с древнейших времён и до сих пор притягивают к себе массу лю­дей, особенно в дни календарных праздников.

Магическая «аура» сопровождала не только «народную диагности­ку», но и «народную терапию». С целью предотвратить эпидемию, село опахивали ночью — делали магический круг, впрягшись в плуг. Такой же круг рисовали углём или ножом во­круг опухоли. Болезнь стремились перенести обратно на те пред­меты, через которые она якобы прицепилась. Самая распространённая в народной культуре целительная процеду­ра — попытка символического изгнания, перемещения болезни из тела па­циента. В этих случаях вещи, символизирующие больного или болезнь, выбрасывали в топкие места, сплавляли по реке, выносили за село, броса­ли на проезжую дорогу. Кто подберёт — к тому перейдёт недуг. В качест­ве таких вещей фигурировали срезанные ногти или колтун волос, одежда; свёрнутые из неё фигурки; даже деньги. К больным подносили культовые предметы из церкви — кресты, иконы, хоругви; их окропляли святой водой; ставили под звонящие колокола. Стоит заметить, что практически те же самые приёмы лечебной ма­гии известны у всех народов мира — и европейских, и азиатских, и прочих.

Надо иметь в виду, что «чудеса» шаманов или священников для наших предков воспринима­лись как нечто реальное. Отсюда многочисленные эпизоды исторических источников, в которых повествуется о чудесные исцелениях — беснова­тых, паралитиков и прочих пациентов, которые испытали экстатический щок (прикоснулись к святыне, приобрели заветный амулет и т.п.). В боль­шинстве этих случаев за быстрым восстановлением работы внутренних органов или нормализацией нервной системы стоит «просто» психосома­тика, всем известный теперь, но почти всегда мощный эффект плацебо. Поэтому за многими нелепыми на современный взгляд процедурами на­родной или церковной медицины стоял этот самый психологический заряд внушения и самовнушения.

Таким образом, формировался своеобразный медицинский оккультизм — т.е. попытки врачевания болезней без рационального объяснения их природы, но с претензией на использование сверхъестественных или ещё не познанных наукой сил. Они, оказывается, всё же подчиняются яко­бы избранным служителям соответствующих тайн. Любое лечение пред­полагает внушение и самовнушение — мобилизацию психики пациента, обращение к его целостной личности. В такого рода сотрудничестве врача и пациента нет ничего оккультного, хотя ещё далеко не все механизмы психосоматического взаимодействия вполне ясны естествознанию и меди­цине. Однако в большинстве случаев одного внушения бывает слишком мало для исцеления, и тогда врачевание без диплома становится уголов­ным преступлением, поскольку угрожает здоровью и даже жизни больно­го, уменьшает его шансы на излечение или по крайней мере избавление от невыносимых страданий.

Естественно с формированием такой системы знаний появлялись и люди – носители оккультного знания. Для общества, живущего первобытным строем, шаман, пророк, знахарь — нужные и закономерные фигуры, с помощью кото­рых решаются важные задачи индивидуальной и коллективной практики. С мелкими недомоганиями или другими жизненными затруднениями представители традиционных обществ справляются сами. Они накопили большой запас эмпирических сведений о полезных и вредных сторонах природных явлений. К шаману обращаются, когда болезнь протекает тя­жело, когда не ясны её причины. Задача шамана — изгнать злых духов и при­манить к людям добрых. Первые шаманы появились ещё в каменном веке. Следы ритуальной деятельности шаманов, даже их изображения встречаются на древнейших росписях пещер, затем на петроглифах (рисунках на камнях) эпох неолита и бронзы.

В языческой «теории» роль шамана сводится к заключению союза с чуждым духом, чтобы подчинить его зада­чам клиентов. Шаман стремится контролировать странствие душ путём изменения своего внешнего (танцы) и внутреннего (вещий сон или же экс­таз, затем транс, вплоть до каталепсии) состояния. Но все эти измене­ния — только средство для достижения главной цели шамана. А она со­стоит в том, чтобы осуществить желания пациента, чаяния коллектива. Шаман претендует регулировать круговорот жизненной силы в природе и цикл общественного воспроизводства, отношения живых и мёртвых. Все шаманские практики связаны с непредсказуемыми, но важными для людей ситуация­ми их жизни — появлением диких животных, погодой, урожайностью, здоровьем, взаимностью в любви, возвращением из путешествия, победой на войне и т.п. Успех здесь прямо связывается с умением шамана перехитрить или задобрить духов и тем самым повлиять на действительность в нужном отношении. Удача заслуживается, завоёвы­вается шаманом вместе с его клиентами. Когда у человека нет реальных средств изменить или предсказать действительность, он и обращается к шаману, который изменит хотя бы его сознание.

Разумеется, кроме всего этого лечебного волшебства, имевшего су­губо психотерапевтическое, в арсенале народной медицины имелись и вполне ра­циональные, только в большинстве своем паллиативные средства:

      растительные снадобья самого разного рода;

      мануальная терапия (массаж; вправления вывихов, наложение лубков при переломах и т.д.);

      общие формы санитарии и гигиены (парная баня, купания, закали­вание организма холодом и т.д.).

Итак, в условиях отсутствия науки, в нашем случае — медико-биологического естествознания, неизбежно господство знахарского враче­вания. Иное дело оккультизм в индустриальном обществе. Наука и техни­ка позволяют решать проблемы лечения болезней и охраны здоровья, не прибегая к заклинаниям. Новоявленные шаманы и колдуны, гомеопаты и «фитотерапевты», экстрасенсы и уфологи, астрологи и гадатели — это мифология в чистом виде. Путём знахарского внушения можно излечить не все заболева­ния, а только относительно лёгкие, прежде всего неврогенные. Теряя вре­мя при тяжёлой соматической патологии, пациент лишает современную медицину реальных возможностей исцелить или хотя бы облегчить его страдания.

Как всякий спонтанный, стихийный процесс, народную медицину невозможно ни запретить, ни искусственно стимулировать в развитии. За­прет на врачевание без диплома и требование лицензирования некоторых народных приёмов врачевания остаются на бумаге. Между тем знахари и экстрасенсы вся­кого рода успешно занимаются своей практикой, регистрируясь как частные пред­приниматели и маскируя свои медицинские занятия графой «и другие ус­луги».

Заключение

Подводя итог можно сказать, что  паранормальная медицина является наиболее варьируемой частью медицинского знания. Само понятие «паранормальное» не является достаточно четким. В основном потому, что неопределенны границы явлений, подпадающих под этот термин. Он применяется обычно к феноменам, которые, как считается, не могут быть объяснены с помощью научных теорий и методов, так как относятся к сфере трансцендентного, иначе говоря, являются выражением сверхъестественных духовных или таинственных природных сил.

Хотя большинство заявлений о паранормальных явлениях с трудом поддаются научному, свободному и независимому критическому исследованию, суть отношений к паранормальному, так же как и поведение носителей «паранормальной» информации и их «потребителей» понять несложно. Переходные времена, периоды неопределенности в жизни человека и общества, экономическая нестабильность и другие негативные процессы обычно провоцируют интерес ко всякого рода чудесам и заявлениям о сверхъестественном.

При рассмотрении проблемы демаркации научного и паранаучного  можно выделить следующие уровни этой проблемы:

1) холистический на котором происходит выявление специфики науки как формы духовной деятельности по сравнению с другими аналогичными интегративными формами;

2) дисциплинарный: на этом уровне решается проблема демаркации научной дисциплины и ее квазинаучного двойника, например, психологии и парапсихологии;

3) теорийный: кроме подлинно научных, внутри научной дисциплины могут зарождаться и функционировать и ненаучные, теории;

4) атомарный: проблемой этого уровня является разграничение научных и ненаучных предложений;

5) антропологический: человек науки может действовать как ученый или не как ученый в зависимости от принятых им на момент исследования целей и установок.

Существует множество специфических признаков науки, отличающих ее от других форм культуры. Среди существенных признаков науки выделим следующие:

                  направленность на поиск достоверного знания;

                  специфический способ организации поиска этого знания - "научное исследование";

                  принципиальная незавершенность научного знания, возможность его совершенствования;

                  универсальность науки - возможность применения исследовательских методов в любой области реальности; наличие особого субъекта научной деятельности - научного сообщества, характеризующегося специфической организацией и собственными законами функционирования и воспроизводства.

Для паранауки же наиболее специфичными являются такае признаки как:

      квазинаучная терминология;

      имитация методических приёмов и логических аргументов;

      самовольное присвоение внешних атрибутов науки и учёных;

      самоуправное копирование институциональных структур академического;

      упорное сопротивление независимой экспериментальной проверке, игнорирование её результатов;

      аллергия на критику;

      противоречие фактически доказанным научным теориям;

      агрессивная реклама своей реалистичности и эффективности;

      конкуренция с легитимными способами познания и практики;

      тотальность претензий на истину и пользу; сенсационность заявок на «открытия» и «изобретения».

Таким образом, мы видим, что наука, научный способ отображения реальности вполне может быть отдифференцирован от других форм ее восприятия, осмысления и изучения.