Научные революции и смена типов научной рациональности

запретов  на некоторые стратегии взаимодействия, потенциально содержащие в

себе катастрофические последствия. 

В этой связи  трансформируется идеал ценностно нейтрального исследования.

Объективно  истинное объяснение и описание применительно  к

"человекоразмерным" объектам не только допускает, но и предполагает

включение аксиологических факторов в состав объясняющих положений.

Возникает необходимость экспликации связей фундаментальных внутринаучных

ценностей (поиск истины, рост знаний) с вненаучными ценностями

общесоциального характера. В современных программно-ориентированных

исследованиях эта экспликация осуществляется при социальной экспертизе

программ. Вместе с тем в ходе самой исследовательской  деятельности с

человекоразмерными объектами исследователю приходится решать ряд проблем

этического  характера, определяя границы возможного вмешательства в объект.

Внутренняя  этика науки, стимулирующая поиск  истины и ориентацию на

приращение  нового знания, постоянно соотносится  в этих условиях с

общегуманистическими принципами и ценностями. Развитие всех этих новых

методологических  установок и представлений об исследуемых объектах приводит

к существенной модернизации философских оснований  науки. 

Научное познание начинает рассматриваться  в контексте социальных условий

его бытия  и его социальных последствий, как  особая часть жизни общества,

детерминируемая на каждом этапе своего развития общим состоянием культуры

данной  исторической эпохи, ее ценностными  ориентациями и мировоззренческими

установками. Осмысливается историческая изменчивость не только

онтологических  постулатов, но и самих идеалов  и норм познания.

Соответственно  развивается и обогащается содержание категорий "теория",

"метод", "факт", "обоснование", "объяснение" и т.п. 

В онтологической составляющей философских оснований  науки начинает

доминировать "категориальная матрица", обеспечивающая понимание и познание

развивающихся объектов. Возникают новые понимания  категорий пространства и

времени (учет исторического времени системы, иерархии

пространственно-временных  форм), категорий возможности и  действительности

(идея  множества потенциально возможных  линий развития в точках бифуркации),

категории детерминации (предшествующая история  определяет избирательное

реагирование  системы на внешние воздействия) и др. 
 

                  Исторические типы научной рациональности 

Три крупных  стадии исторического развития науки, каждую из которых

открывает глобальная научная революция, можно  охарактеризовать как три

исторических типа научной рациональности, сменявшие друг друга в истории

техногенной цивилизации. Это - классическая рациональность (соответствующая

классической  науке в двух ее состояниях - додисциплинарном и дисциплинарно

организованном); неклассическая рациональность (соответствующая

неклассической  науке) и постнеклассическая рациональность. Между ними, как

этапами развития науки, существуют своеобразные "перекрытия", причем

появление каждого нового типа рациональности не отбрасывало

предшествующего, а только ограничивало сферу его  действия, определяя его

применимость  только к определенным типам проблем  и задач. 

Каждый  этап характеризуется особым состоянием научной деятельности,

направленной на постоянный рост объективно-истинного знания. Если

схематично  представить эту деятельность как  отношения

"субъектсредстваобъект" (включая в понимание субъекта ценностноцелевые

структуры деятельности, знания и навыки применения методов и средств), то

описанные этапы эволюции науки, выступающие  в качестве разных типов научной

рациональности, характеризуются различной глубиной рефлексии по отношению к

самой научной  деятельности. 

Классический  тип научной рациональности, центрируя  внимание на объекте,

стремится при теоретическом объяснении и  описании элиминировать все, что

относится к субъекту, средствам и операциям  его деятельности. Такая

элиминация  рассматривается как необходимое  условие получения

объективно-истинного  знания о мире. Цели и ценности науки, определяющие

стратегии исследования и способы фрагментации мира, на этом этапе, как и на

всех остальных, детерминированы доминирующими в культуре мировоззренческими

установками и ценностными ориентациями. Но классическая наука не

осмысливает этих детерминаций. 

Схематично  этот тип научной деятельности может  быть представлен следующим

образом: 
 
 

Неклассический  тип научной рациональности учитывает  связи между знаниями об

объекте и характером средств и операций деятельности. Экспликация этих

связей  рассматривается в качестве условий  объективно-истинного описания и

объяснения  мира. Но связи между внутринаучными и социальными ценностями и

целями  по-прежнему не являются предметом  научной рефлексии, хотя имплицитно

они определяют характер знаний (определяют, что именно и каким способом мы

выделяем  и осмысливаем в мире). 

Этот тип  научной деятельности можно схематично изобразить в следующем виде: 
 
 

Постнеклассический тип рациональности расширяет поле рефлексии над

деятельностью. Он учитывает соотнесенность получаемых знаний об объекте не

только  с особенностью средств и операций деятельности, но и с

ценностно-целевыми структурами. Причем эксплицируется связь  внутринаучных

целей с  вненаучными, социальными ценностями и целями. 

Этот тип  научного познания можно изобразить посредством следующей схемы: 
 
 

Каждый  новый тип научной рациональности характеризуется особыми,

свойственными ему основаниями науки, которые  позволяют выделить в мире и

исследовать соответствующие типы системных  объектов (простые, сложные,

саморазвивающиеся системы). При этом возникновение  нового типа

рациональности  и нового образа науки не следует  понимать упрощенно в том

смысле, что каждый новый этап приводит к полному исчезновению представлений

и методологических установок предшествующего этапа. Напротив, между ними

существует  преемственность. Неклассическая наука  вовсе не уничтожила

классическую  рациональность, а только ограничила сферу ее действия. При

решении ряда задач неклассические представления о мире и познании

оказывались избыточными, и исследователь мог  ориентироваться на традиционно

классические  образцы (например, при решении ряда задач небесной механики не

требовалось привлекать нормы квантово-релятивистского  описания, а

достаточно  было ограничиться классическими нормативами  исследования). Точно

так же становление  постнеклассической науки не приводит к уничтожению всех

представлений и познавательных установок неклассического  и классического

исследования. Они будут использоваться в некоторых  познавательных

ситуациях, но только утратят статус доминирующих и определяющих облик науки. 

Когда современная  наука на переднем крае своего поиска поставила в центр

исследований  уникальные, исторически развивающиеся  системы, в которые в

качестве особого компонента включен сам человек, то требование экспликации

ценностей в этой ситуации не только не противоречит традиционной установке

на получение  объективно-истинных знаний о мире, но и выступает предпосылкой

реализации  этой установки. Есть все основания  полагать, что по мере

развития  современной науки эти процессы будут усиливаться. Техногенная

цивилизация ныне вступает в полосу особого типа прогресса, когда

гуманистические ориентиры становятся исходными  в определении стратегий

научного  поиска.