Философия Нового времени

    Гоббс также считал протяжность атрибутом  материи, утверждал, что существуют лишь конкретные тела (то есть разделял номиналистические взгляды), исходя из свойств, которых можно объяснить  и природу сознания людей. Рух он отождествлял с механическим перемещением, признавал существование атомов.

    Религия и мораль в собственном смысле слова, по Гоббсу, возможны только при  существовании государства, ибо  они порождаются не иначе, как  государством. Под религией Гоббс разумеет общинную веру в Бога, общинное богопочитание, под моралью - общинное нравоучение. Только вследствие общепринятости вера становится религией, а моральное ощущение - нравственностью; без человеческого общества, само собой разумеется, не существуют ни религия как общинное богопочитание, ни мораль как общинная нравственная обязанность. [Фишер К., С. 483]

    Декарт, Спиноза и Лейбниц в своей  онтологической концепции выходили из признания сверхчувственных принципов  бытие и познание. Но находясь в  органической связи с данными тогдашней науки, эта концепция содействовала развитию математики, физики и другой естественной науки. 
По мнению Спинозы, вещественная субстанция совмещает в себе два атрибутов — протяжность и мышление. Эта субстанция является причиной самой себя. Концепция Спинозы заключала в себе догадку о материальном единстве мира. К тому же она не нуждалась в дополнениях в виде идеи Бога. Правда, из определенных соображений Спиноза прибегает к слову "Бог", называя этим сроком вещественную субстанцию, природу.

    Система Спинозы представляет собой строгое  проведение онтологизма. Вследствие единства субстанции не только в совершенстве выполняется требование необходимости  бытия и мышления самого основного  онтологического понятия, но вследствие всеохватывающей природы этого понятия оно выполняется также и по отношению ко всему единичному: онтологическое обоснование не ограничивается уже известной суммой определенных истин, но оно исключает, строго говоря, всякий иной способ познания, подобно тому, как единая causa исключает всякие другие самостоятельные причины. Однако, в этом-то и лежит неустранимый недостаток системы Спинозы. Так как все единичное сводится к субстанции, ее атрибутам и модусам, то познанием этого единого понятия и абстрактных признаков, принадлежащих ему, исчерпывается все возможное для Спинозы познание. Для него, следовательно, невозможно из области трансцендентной идеи перейти к эмпирической действительности. Как невозможно, строго говоря, объяснение природы на основах этого учения о субстанции, так же вполне невозможен анализ познавательных функций. Каждый отдельный акт познания, пока он продолжает пребывать в области конечного, является обманчивым призраком, пропадающим в то мгновение, когда единичное начинает рассматриваться в своей обусловленности через безусловное, с точки зрения вечности "sub specie aeternitatis", - рассмотрение, при котором опять-таки не может быть никакого, собственно говоря, познания единичного, так как при нем конечное вполне пропадает в бесконечном. Таким образом, неизбежно приходится ввести ради этого единичного понятие несовершенного неадекватного познания: познания, которое, строго говоря, не есть познание, и которое является необходимым результатом ограниченности человеческой природы. [Вундт В., С. 249-250]

    В основе онтологии Лейбница лежало объективно идеалистичное учение о монаде — самая разнообразная неделимая духовная субстанция, которая представляет собой идеальный мир (первичный относительно материального), доступный лишь уму. Монады, по мнению Лейбница, координированные и субкоординированные. Самыми низкими в системе их упорядочивания являются те из монад, которые образуют в основном неорганическую природу. Высший класс монад уже имеет ощущение и созерцание. К наивысшей из известных нам классов монаде Лейбниц относил душу людей, способную к мышлению и самосознанию. Заслугой онтологии Лейбница было то, что он приблизился к решению материи и движению.

    У Лейбница господствующим понятием является не абсолютная причина с ее внутренней необходимостью, исключающей всякое целевое рассмотрение, но цель с ее характером внутренней свободы, присущим ей вследствие неопределенного отношения между средством и результатом. Вместе с тем, в этом принципе, дающем широкий простор фантастическим конструкциям, Лейбниц возвращается к априоризму Аристотеля. Отсюда возникает преимущество лейбницевой системы с эстетической и интеллектуальной стороны, - преимущество, проявившееся в установлении идеи развития и мировой гармонии и в приспособлении к естественнонаучному и психологическому опыту. Однако, с этими преимуществами соединяется нестрогое, предоставляющее произволу большой простор, проведение онтологического метода. [Вундт В., С. 251]

    Наивысшего  развития материализм достиг во Франции  в XVIII ст. Ж. Ламетри стоял на позиции  механистического материализма.

          Мы видим перед собой путь, идущий по прямой линии от  Декарта к Ламетри: от "cogito ergo sum" к "homme machine", от французского  метафизика семнадцатого столетия  к французскому материализму  восемнадцатого, хотя и ведущему  свое происхождение поначалу от английского сенсуализма, но находящему в картезианской антропологии поддержку, которой не хочет упустить и Ламетри. То, что относится к человеку, распространяется на Вселенную: и Вселенная есть машина. Разработка этого положения является темой "Systeme de la nature" (1770). [Фишер К., С. 482]

    Д. Дидро и П. Гольбах применили  принцип материализма для обобщения  достижений научной мысли в познании природы и общества. Находясь в  целом на позиции метафизического  метода, Дидро и Гольбах вместе с тем развивали некоторую диалектическую идею, в частности идея единства материи и движения, качественного разнообразия, всего существующего.

    Дидро в своем быстром, индивидуальном развитии, вместе с тем, отражает развитие всей французской просветительной философии. Сначала он вместе с Локком и Шефтсбери был решительным сторонником веры в Бога, был деистом, но затем он заразился скептицизмом Бойля. В этот период он говорил: "О, Боже, я не знаю, существуешь ли ты, но я хочу в своих мыслях и делах поступать таким образом, как если бы ты наблюдал за моими мыслями и действиями!". Но затем он, в конце концов, становится на пантеистическую точку зрения или, если вы хотите, переходит к атеистическому материализму. Согласно его мировоззрению, существует единственно большой индивидуум - это мир, который подобен самоиграющему фортепьяно и который не нуждается в личном Боге. Однако, он не разделял чисто-механического миросозерцания. Превращать пищу в кровь и нервы может только организм. Даже камень "чувствует". О сознании он высказал однажды такое мнение: что его нельзя объяснить из простого соседства друг с другом способных к ощущению частиц материи. [Форлендер К., С. 178]

    Гольбаху  принадлежит определения материи  как всего того, которое действует  любым способом на органы чувств человека.

    Гольбах, подобно тому, как в древности  Эпикур и Лукреций, хочет освободить человека от страха перед сверхъестественным миром и вернуть его обратно  к природе. Сверхъестественные существа являются продуктом лишь нашей фантазии. В природе нет ничего, кроме материи вечной и существующей из самой себя, а также ее движения, которое совершается по непреложным законам, исключающим всякую случайность. Все происходит из материи и все обратно возвращается в материю. Цели и ценности - это вещи, которые мы сами привносим в природу.

          Человек также подчиняется законам  материи, которые не знают никаких  исключений. То, что мы привыкли  обозначать, как "душу", зависит  от мозговых нервов. Человек не  имеет никакой свободы воли  и не может претендовать ни на какое бессмертие. Смерть является лишь переходной ступенью к другой форме существования. То, что в физике называется притяжением, отталкиванием и инерцией, в области морали называется любовью, ненавистью и эгоизмом. Единственным мотивом и конечной целью всякой деятельности является достижение продолжительного счастья, которое заключается в любви и одобрении других людей. [Форлендер К., С. 180-181]

    Авторами  субъективно идеалистичного и агностического толкования бытия были английский философ  Дж. Беркли и шотландский — Д. Юм.

    Джордж  Беркли (1685-1753) приобрел значение в философии  своим отрицанием существования  материи - отрицанием, которое он подкреплял рядом остроумных аргументов. Он утверждал, что материальные объекты существуют, только будучи воспринимаемыми. На возражение, что в таком случае дерево, например, перестало бы существовать, если бы никто не смотрел на него, он отвечал, что Бог всегда воспринимает все; если бы не существовало Бога, тогда то, что мы считаем материальными объектами, имело бы скачкообразную жизнь, внезапно возникая в тот момент, когда мы смотрим на них; но так уж сложилось, что благодаря восприятию Бога и деревья, и скалы, и камни существуют столь постоянно, как и полагает здравый смысл. Это, по его мнению, и является веским аргументом в пользу существования Бога. [Рассел Б., С.764]

    Юм, подобно Беркли, отказывается признавать ценность различия так называемых первичных и вторичных качеств ощущений. Подобно объективным направлениям он выводит все идеи из чувственных впечатлений; таким образом, свою теорию познания он строит на сенсуалистической основе. Но он отклоняет, как неоправданную, всякую попытку вывести из этих предпосылок метафизические следствия. Поэтому понятие Бога, установленное Беркли, для Юма является настолько же недоказанным допущением, как и понятие объективной материи, существующей независимо от нас. Нам даны исключительно только ощущения и их разнообразные сочетания. Поэтому для Юма единственная задача философии - найти условия, при которых мы выводим эти сочетания, и потом определить фактическое содержание понятий, свойственное таким сочетаниям наших идей, как субстанции, причинности или в моральной области - симпатии, благосклонности, справедливости. [Вундт В., С. 194]

    Деисты, в частности деисты-просветители (Вольтер), выходили из метафизической онтологии конечности мира, абсолютизации  дуализма материи и движения, причины  и следствия, эволюции и целесообразности. 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

    Глава 3. Гносеология: рационализм  и эмпиризм 
 

    Особенное значение приобрела в философии  Нового времени проблема обоснования  знания и способов его достижения. В решении этой проблемы различают  два направления — рационализм  и эмпиризм.

    Эти различные направления влияния  естественной науки, в связи с воздействиями частично гуманизма и возрожденной им античной философии, частично теологии и всегда находящейся с нею в единении системы церковной философии обусловливают то, что новая философия с самого начала в большей степени, чем философия древних и средних веков, распадается на многообразные направления, в которых впоследствии действуют разнообразные влияния, господствующие над духовной жизнью нового времени. [Вундт В., С. 144]

    Рационализм (в узком понимании этого срока) принял за эталон получение достоверного знания определенные принципы организации последнего, подчиненные суровым правилам логического вывода и однозначности результатов. Убедительным примером рационализма может быть творчество Б.Спинозы.

    Рационализм требует познаваемости двойственной человеческой природы. Соединение духа и тела вовсе не чудесное, а естественное деяние Бога; оно осуществляется Его  волей не случайно, а необходимо следует из Его существа. Поэтому  должно отождествить Бога с природой вещей и признать одну и единственную субстанцию, соединяющую мышление и протяженность, как свои атрибуты. Так возникает монизм Спинозы, или учение о всеединстве, отрицающее картезианскую противоположность субстанций (дух и тело), но утверждающее и сохраняющее противоположность атрибутов (мышление и протяженность). Из существа Бога исходит от века совокупность и порядок всех вещей, один и тот же порядок, постоянный и неизменный, как сам Бог; этот миропорядок тождествен с причинной связью, при которой все проистекает из действующих причин и ничего не происходит через посредство самоопределения и целей: мы видим детерминистическую по своему основному взгляду, механическую систему познания, вполне и явно противоположную всякому телеологическому взгляду на вещи; она воспроизводит рациональное изображение мира не только математическим способом мышления, а формальным подражанием математическому методу, "more geometrico". [Фишер К., С. 27-28]

    Ориентация  же на опытное природоведение как  эталон получения достоверного знания породила эмпиризм (Ф.Бекон, Т.Гоббс, Дж.Локк — материалисты; Д.Юм, Дж.Беркли — идеалисты). 
Рационализм (от латинского — умный) — философское направление, которое признает ум основой познания. Рационализм противостоит как иррационализму, так и эмпиризму. Как целостная гносеологическая концепция рационализм сложился в Новое время под воздействием успехов математики и природоведения. В отличие от средневековой схоластики и религиозного догматизма, рационалисты XVII—XVIII веков (Р.Декарт, Б.Спиноза, Н.Мальбранш, Г.В.Лейбниц) опирались на идею естественного порядка — бесконечной причинной цепи, которая пронизывает весь мир. 
Доказывая безусловную достоверность научных принципов и положений природоведения и математики, рационалисты пытались выяснить, как знание приобретает объективного, всеобщего и необходимого характера. Такое знание, по их мнению, достигается благодаря уму, который выступает как его источником, так и критерием истинности. Да, к исходному положению сенсуализма "нет ничего в понимании, чего раньше не было бы в чувствах" Лейбниц додал: "кроме самого ума", то есть способность ума постичь не только внешние, поверхностные, случайные свойства вещи, но и всеобщее, необходимое. По мнению рационалистов, ум играет определяющую роль, как в познании, так и в деятельности людей. Абсолютизация роль ума и недооценка чувственного познания привела рационалистов к идеалистичным выводам, отливу мышления от объекта познания, признания врожденной идеи (Декарт), свойств мышления, независимых ощущений (Лейбниц).