Бытие природы

              Следовательно, во всех своих исканиях человек должен прибегать к опыту и физике: их советами он должен пользоваться в своей религии и морали, в своем законодательстве, в своей политике, в науках и искусствах, в своих удовольствиях и страдания Природа действует по простым, единообразным, неизменным законам, познать которые позволяет нам опыт. Посредством наших чувств мы связаны совсеобъемлющей природой, с их помощью мы можем изучать ее опытным путем и раскрывать ее тайны. Но лишь только мы покидаем опыт, как низвергаемся в пустоту, где нас сбивает с пути наше воображение.

              Все заблуждения людей — это  заблуждения в области физики; люди обманываются лишь тогда,  когда пренебрегают природой, не  желают считаться с ее законами  и призывать к себе на помощь опыт. Так, не имея опыта, они составили себе несовершенные представления о материи, ее свойствах, сочетаниях и силах, ее способах действия, или энергии, вытекающей из ее сущности. Поэтому вся вселенная стала для них ареной иллюзий. Они не поняли природы ее законов, не увидели необходимых путей, начертанных ею для всего, что в ней заключено. Мало того! Они не поняли самих себя все их системы, гипотезы, рассуждения, лишенные основы опыта, представляют собой лишь сплошную сеть заблуждений и нелепостей.

              Всякое заблуждение пагубно; впав  в заблуждение, человеческий род  стал несчастным. Не познав природы,  он создал себе богов, которые  стали единственными предметами  его надежд и опасений. Люди  не поняли, что эта природа,  лишенная как доброты, так и  злобы, создавая и разрушая  существа, сразу же заставляя  страдать тех, кого она наделила чувствительностью, распределяя между ними блага и бедствия, непрерывно изменяя эти существа, следует лишь необходимым и непреложным законам. Они не поняли, что человек должен искать в самой природе и в своих собственных силах средства удовлетворения своих потребностей, лекарства от своих страданий и пути к счастью. Они ожидали этих вещей от каких-то воображаемых существ, в которых видели виновников своих удовольствий и страданий. Отсюда ясно, что теми неизвестными силами, перед которыми так долго трепетал человеческий род, и суеверными вероучениями, которые были источниками всех его бедствий, люди, обязаны незнанию природы.

              Из-за незнания собственной природы  и собственных стремлений, своих  потребностей и прав человек,  живя в обществе, утратил свободу  и стал рабом. Он отрекся  от желаний своего сердца или  счел необходимым заглушить их  и пожертвовать своим благополучием  прихотям своих вождей. Он не  понял цели общества и правительства,  безоговорочно подчинился таким  же, как он сам, людям, на  которых под влиянием предрассудков  стал смотреть как на существ  высшего порядка, как на земных  богов. Эти последние воспользовались  его заблуждением, чтобы поработить  его, развратить, сделать порочным  и несчастным. Так вследствие  незнания своей собственной природы  род человеческий оказался порабощенным  и стал жертвой дурных правительств.

              Из-за незнания самого себя и необходимых отношений, существующих между ним и другими людьми, человек отрекся от своих обязанностей к ближним, не понял, что другие люди необходимы для его собственного счастья. Он не понял также своих обязанностей по отношению к самому себе, не усмотрел излишеств, которых должен избегать, чтобы добиться прочного счастья, не отличил страстей, которым должен сопротивляться, от тех, которым должен отдаться ради своего собственного счастья. Одним словом, он не понял своих истинных интересов. Этим объясняется беспорядочность его жизни, его невоздержность, его постыдные удовольствия и все пороки, которым он предался в ущерб своему здоровью и прочному благополучию. Таким образом, незнание человеческой природы помешало человеку уяснить себе задачи нравственности; впрочем, развратные правительства, которым он был подчинен, помешали бы ему осуществить на деле предписания морали, даже если бы он их знал.

              Точно так же именно потому, что человек не исследовал  при роду и ее законы и  не старался открыть ее свойства  и ресурсы, он коснеет в невежестве  или делает столь медленные  и неверные шаги по пути  к улучшению своей участи. Из-за  лени он пред почитает руководствоваться скорее примером, рутиной, авторитетом, чем опытом, который побуждает к деятельности, и разумом, который требует размышления. Этим объясняется отвращение, питаемое людьми ко всему, что кажется им выходящим из рамок приличия, их тупое и рабское преклонение перед стариной и самыми бессмысленными учреждениями отцов; их тревога, когда им предлагают даже наиболее выгодные перемены и наименее рискованные опыты. Вот почему мы видим народы пребывающими постыдной летаргии, стонущими под игом вековых злоупотреблений и трепещущими при одной мысли о том, что могло бы помочь их бедствиям. В силу той же лености духа и недостатка опыта медицина, физика, агрикультура — словом, все полезные науки так незаметно прогрессируют, так долго оставаясь под ярмом авторитета. Те, кто занимается этими науками, предпочитают идти давно проторенными дорогами, чем пролагать новые пути. Они предпочитают бредни своего воображения и свои вздорные гипотезы настойчивым экспериментам, которые одни могут вырвать у природы ее тайны.

              Одним словом, так как люди  из страха или из лени отказались  от свидетельства своих чувств, то во всех своих поступках  и начинаниях они стали руководствоваться  лишь иллюзиями восторженного  воображения, привычкой, предрассудками  и особенно авторитетом, который  сумел воспользоваться их невежеством,  что бы обмануть их. Фантастические системы заменили опыт, размышление, разум: души, потрясенные страхом, опьяненные верой в чудесное или же усыпленные ленью и руководимые легковерием, этим плодом отсутствия опыта, создали себе смехотворные взгляды или же приняли без критического рассмотрения любые вымыслы, которые вздумали им преподнести.

              Так человеческий род, не познав природы и ее путей, пренебрегши опытом и разумом, пожелав чудесного и сверхъестественного и, наконец, исполнившись страха, долго оставался в младенческом возрасте, из которого ему приходится теперь выбираться с таким трудом. У людей были лишь ребяческие гипотезы, основания и доказательства которых они никогда не осмеливались обсуждать. Они привыкли считать эти гипотезы священными, общепризнанными истинами, в которых им не дозволено усомниться ни на мгновение. Невежество сделало их легковерными, а любознательность заставила с жадностью хвататься за все чудесное. Время утвердило их во всех этих верованиях, передавая от поколения к поколению догадки в качестве реальностей. Тираническая сила удерживала людей в этих воззрениях, ставших необходимыми для порабощения общества. В конце концов, познания людей во всех областях стали одной сплошной грудой лжи, неясностей, противоречий, кое-где перемежающихся слабыми проблесками истины, доставленными природой, от которой люди никогда не могли окончательно удалиться, ибо нужда всегда приводила их к ней.

              Поднимемся же над облаками  предрассудков. Выйдем из окружающего  нас густого тумана, чтобы рассмотреть  взгляды людей, их различные  учения. Будем остерегаться разгула  воображения, возьмем в руководители  опыт, обратимся к природе, постараемся  почерпнуть в ней самой правильные  понятия о заключающихся в  ней предметах. Прибегнем к  содействию наших чувств, которые  пытались сделать подозрительными  в наших глазах; станем вопрошать  разум, который бесстыдно оклеветали  и унизили; будем внимательно  созерцать видимый мир и посмотрим,  не достаточно ли его, чтобы  дать нам возможность судить  о неведомых землях духовного  мира. Может быть, мы найдем, что  не было никаких оснований  отличать друг от друга и  разделять два царства, одинаково  входящие в область природы.

              Вселенная, это колоссальное соединение  всего существующего, повсюду  являет нам лишь материю и  движение. Ее совокупность раскрывает  перед нами лишь необъятную  и непрерывную цепь причин  и следствий. Некоторые из этих  причин нам известны, ибо они  непосредственно воздействуют на  наши чувства. Другие нам не  известны, потому что действуют  на нас лишь посредством следствий,  часто очень удаленных от своих  первопричин.

              Разнообразнейшие вещества, сочетаясь  на тысячи ладов, непрерывно  получают и сообщают друг другу  различные движения. Различные свойства  веществ, их различные сочетания  и разнообразные способы действия, являющиеся необходимыми следствиями  этих свойств и сочетаний, составляют  для нас сущность всех явлений  бытия, и от различия этих  сущностей зависят различные  порядки, ряды или системы,  в которые входят эти явления,  в совокупности составляющие то, что мы называем природой.

              Таким образом, природа, понимаемая  в широчайшем смысле этого  слова, есть великое целое,  получающееся от соединения различных  веществ, их различных сочетаний  и различных движении, наблюдаемых  нами во вселенной. Природа, понимаемая в более узком смысле или рассматриваемая в каждом отдельном явлении,— это целое, вытекающее из сущности, т. е. из свойств, сочетаний, движений или способов действий, отличающих данное явление от других. Так, человек есть некое вытекающее из комбинаций известных веществ, одаренных специфическими свойствами, целое, устройство, которое называется организацией и сущность которого в том, чтобы чувствовать, мыслить, действовать — одним словом, двигаться способом, отличающим человека от других существ, с которыми он себя сравнивает. В результате этого сравнения человек относит себя к существам особого порядка, системы, класса, отличающимся от класса животных, в которых он не замечает тех же самых свойств, что у себя. Различные системы существ, или, если угодно, их специфические сущности, зависят от общей системы, от великого целого, от всеобъемлющей природы, часть которой они составляют и с которой необходимо связано все существующее.

  Гольбах П. Система природы(23) // Избранные  произведения. В 2 т. М., 1463 Т. 1. С. 59—67 

                P. ДЕКАРТ 

              ...Я нисколько не сомневаюсь  в том, что мир изначально  был создан во всем своем  совершенстве, так что уже тогда  существовали Солнце, Земля, Луна  и звезды; на Земле не только  имелись зародыши растений, но  и сами растения покрывали  некоторую ее часть; Адам и  Ева были созданы не детьми, а взрослыми. Христианская религия  требует от нас такой веры, а естественный разум убеждает  нас в ее истинности, ибо, принимая  во внимание всемогущество Бога, мы должны полагать, что все  им созданное было с самого  начала во всех отношениях  совершенным. И подобно тому  как природу Адама и райских  дерев можно много лучше постичь,  если рассмотреть, как дитя  мало-помалу формируется во чреве матери и как растения происходят из семян, нежели просто видеть их, какими их создал Бог,— подобно этому мы лучше разъясним, какова вообще природа всех сущих в мире вещей, если сможем вообразить некоторые весьма понятные и весьма простые начала, исходя из коих мы ясно сможем показать происхождение светил, Земли и всего прочего видимого мира как бы из некоторых семян; и хотя мы знаем, что в действительности все это не так возникло, мы объясним все лучше, чем описав мир таким, каков он есть или каким, как мы верим, он был сотворен.

  Декарт  Д. Первоначала философии (25) // Сочинения. В 2 т. М., 1989. Т. 1 С. 390—394 

             Л. ФЕЙЕРБАХ 

              Когда мыслящий, свободный, универсальный  дух снова пробудился и достиг  объективного бытия, то древний  языческий мир, и прежде всего  природа, необходимо опять вошел  в почет, потерял жалкое положение  простой креатуры и в своем  величии и возвышенности, в  своей бесконечности и существенности  стал предметом созерцания. Природа,  которая в средние века, с одной  стороны, впала во мрак совершенного  невежества и забвения, а с  другой — изучалась лишь опосредованно,  через мутную среду традиционной  и к тому же дурно понятой  физики, стала теперь снова непосредственным, предметом созерцания, а ее исследование — существенным объектом философии. При этом поскольку философия, или познание природы как отличной от духа сущности, не есть непосредственное тождественное с духом познание, но познание, обусловленное экспериментами, чувственными восприятием и наблюдением, т. е. опытом, то опыт является делом самой философии, всеобщей существенной задачей мыслящего человечества.

  Л. Фейербах. История философии нового времени от Бэкона Веруламского до Бенедикта Спинозы // История философии. В 3 т. М., 1967. Т. 1. С. 81 

              Взгляд, будто сама природа, мир вообще, вселенная имеет действительное начало, что, следовательно, некогда не было ни природы, ни мира, ни вселенной, есть убогий взгляд, который только тогда убеждает человека, когда его представление мира убого, ограниченно; это представление есть фантазия, бессмысленная и беспочвенная фантазия, будто некогда не было ничего действительного, ибо совокупность всей реальности, действительности и есть мир или природа. Все свойства или определения бога, превращающие его в предметное, действительное существо, представляют собой лишь отвлеченные от природы, природу предполагающие, природу выражающие свойства—такие свойства, которые исчезают, как только кончается природа. Правда, у тебя остается сущность, совокупность таких свойств, как бесконечность, сила, единство, необходимость, вечность, даже тогда, когда ты отвлекаешься от природы, когда ты отвергаешь ее существование в мыслях или воображении, то есть когда ты закрываешь свои глаза, изгоняешь из себя все определенные чувственные образы естественных предметов, следовательно, представляешь себе природу не чувственной (не конкретной, по выражению философов). Но эта сущность, остающаяся за вычетом всех чувственных свойств и явлений, есть не что иное, как отвлеченная сущность природы, или природа в абстракции, природа в мыслях. И в этом отношении твое выведение природы или мира из бога — не что иное, как выведение чувственной реальной сущности природы из ее абстрактной, мыслимой сущности, существующей только в представлении, только в мыслях; это выведение кажется тебе разумным потому, что ты всегда предпосылаешь абстрактное, всеобщее как ближайшее для мышления, следовательно, более для мысли высокое и раннее единичному, реальному, конкретному; между тем в действительности наоборот: природа предшествует богу, другими словами, конкретное предшествует абстрактному, чувственное — мыслимому. В действительности, где все течет только естественным порядком, копия следует за оригиналом, образ — за вещью, мысль — за предметом, но в сверхъестественной, причудливой сфере теологии оригинал следует за копией, вещь следует за образом. Блаженный Августин говорит: «Это удивительно, но это верно, что мы не могли бы знать этот мир, если бы он не существовал, но он не мог бы существовать, если бы бог его не знал». Это как раз значит: сначала мы познаем, мыслим мир, а потом он начинает существовать реально, да он существует лишь потому, что его помыслили, бытие есть следствие знания или мышления, оригинал есть следствие копии, сущность есть следствие образа...