Традиционные представления об эвтаназии

Но,—продолжает он,—мораль и идеальная  законность  не  тождественны.  Иногда

то, что  с точки зрения морали  плохо,  не  практично  юридически  запрещать.

Есть  предел тому, что государство может  запретить недобрым людям.  В  то  же

время то, что допускает мораль,  может  быть  запрещено  законом,  поскольку

временами для общего блага нам приходится отказываться даже от своих прав.

Некоторые утверждают, что, хотя эвтаназия  является  безнравственной,

её не следует запрещать  в  законодательном  порядке.  Два  довода,  которые

обычно  приводят в качестве аргументов против применения  уголовных  санкций:

во-первых, слишком высокие затраты на претворение  этих санкций  в  жизнь,  и

во-вторых, перспектива непослушания настолько  широка, что она уже  подрывает

общее уважение к закону—по-видимому, в  данном случае не применимы.

Другие  утверждают,  что,  хотя  эвтаназия   не   во   всех   случаях

неправильна, она не должна быть разрешена законом. Один из  вариантов  этого

аргумента утверждает, что эвтаназия нравственно  допустима  только  в  редких

случаях, но даже там ее следует запретить, так как этой  практикой до  того

легко злоупотребить, что легализация  эвтаназии принесет  больше  вреда,  чем

добра. Другой  вариант  гласит,  что  легализация  ставит  пожилых  людей  в

затруднительное положение выбора: либо продолжать жить, либо смертью уйти  с

дороги—положение, в которое никого нельзя ставить.

Более общим явилось мнение, что эвтаназия  с  моральной  точки  зрения

допустима только в исключительных случаях, но в таких случаях следует ее

узаконить. Недавние  законодательные  инициативы  в  тех  странах,  где  она

дозволяется, разрешают эвтаназию только в  исключительных случаях. 

Где официально разрешена  эвтаназия?

Существуют    четыре    места,    в     которых     действует     это

разрешение,—Нидерланды, две части Америки, и Северная Территория  Австралии.

Только  в Северной  Территории  эвтаназия  официально  разрешена  законом.  В

Орегоне  (законодательным актом)  и в двух  частях   Соединенных   Штатов

(решениями  Апелляционных Судов Второго Округа (Нью-Йорк и  др.)  и  Девятого

Округа (Калифорния, Орегон и  др.),  лишающими  силы  установленные  законом

запреты) врач может  выписывать  пациенту,  но  не  давать  сам,  вызывающие

смерть  препараты. В Нидерландах самоубийство с  помощью  врача,  и  активная

(добровольная) эвтаназия запрещены законодательным актом,  но  разрешены на

практике. По  заявлено  суда,  врач,  умертвивший  (или  способствовавший  в

самоубийстве)  своего  пациента   при   определенных   обстоятельствах,   не

признается  виновным. Этими законами и политикой  установлены три условия:

1) эвтаназия  должна быть добровольной,

2) только  врач может оказывать помощь  или осуществлять эвтаназию,

3) состояние   пациента  должно  быть  с   медицинской  точки  зрения

неудовлетворительно.

Естественно, в каждой стране есть свой вариант  процессуальных  охран

против  злоупотребления этим правом.

Из этих случаев, так же как  из  политической  агитации  в  поддержку

эвтаназии и  из  аргументов  ее  философски  настроенных  защитников,  можно

извлечь то, что существует  общепринятое  разрешение  на  эвтаназию  —  врач

может привести в действие добровольную  эвтаназию  или  оказывать  помощь  в

самоубийстве  пациенту, находящемуся в безнадежном  положении (напр. в  случае

страданий, унизительного положения или  неминуемой смерти). 

Доводы  за и против эвтаназии

Намеренное  умерщвление  невинного  всегда  является  нравственным  злом.

Эвтаназия—намеренное    умерщвление    невинного     человека.     Значит

эвтаназия—нравственное зло.

Сторонники  эвтаназии могут апеллировать к  факту, что  вышеприведенное

умозаключение подразумевает различие  между  оправданными  и неоправданными

умерщвлениями.  (А  зачем  же  “невинного  человека”?)  На  каком  основании

делается  это различие? Если некоторые  виды  умерщвлений  оправданы,  почему

нельзя  оправдать  хотя  бы   в   некоторых   обстоятельствах   добровольной

эвтаназии?

Как известно, два вида убийства принимаются  даже  многими  из  самых

рьяных  противников эвтаназии—самооборона и наказание.  Ни  один  из  них не

является  несправедливым; по сути, ни один из них  не является злом.

Можно  ли  рассматривать  добровольную  эвтаназию  как   третий   вид

оправданного  умерщвления?

Попытаемся  привести аргумент в пользу того, что  эвтаназия выходит  за

рамки несправедливого убийства на основании  двух ключевых утверждений.

Первое—состояние  некоторых людей таково, что им  лучше  умереть,  чем

продолжать  жить.  Ярким  примером  такой  ситуации  являются  те  пациенты,

которые страдают от сильных болей или обречены  на  жизнь в унизительной

зависимости от других даже в удовлетворении самых  элементарных  нужд.  Сюда,

как извлекающих  выгоду из эвтаназии, часто  включают  смертельно  больных  и

тех, кто  находится в постоянном вегетативном состоянии.

Второе  утверждение заключается в том, что оказание помощи кому-либо в

улучшении его положения всегда  нравственно допустимо.  Если  умерщвление

улучшит чье-либо положение, и человек сам  хочет,  чтобы  его  лишили  жизни,

как подобное умерщвление может  считаться  причинением  незаслуженного  этим

человеком вреда? Как можно считать этот акт несправедливым? Как  вообще  это

может быть неправильно? И что же  тогда  является  добровольной  эвтаназией,

если  не это?

У этого  аргумента возникают серьезные  недостатки, особенно  когда  он

употребляется в оправдании общепринятого разрешения. Остается  спросить,  на

самом ли деле улучшилось положение всех тех пациентов, и даже если это так,

то является ли их умерщвление единственной альтернативой  бездействию.

Во-первых, неясно, как смертельно больные (как  таковые, независимо от

любых других особенностей их положения) и  те, кто находится  в  вегетативном

состоянии, извлекают выгоду из своей ранней смерти. Во-вторых, можно задать

вопрос, действительно ли отвращение, выраженное многими, от  зависимости  от

других  в последние годы  своей  жизни,  основано  на  сознании  собственного

достоинства, а не  на  ложной  гордыне.  В-третьих,  всегда  есть  и  другие

способы избавления от боли.

Предполагаемое  исключение  из   общего   запрета   на   умерщвление,

допускающее добровольную эвтаназию, действительно отличается  от  исключений

смертной  казни и защиты.

Отличие  в  следующем:  исключение  наказания  и   защиты   позволяет

государственным властям реагировать  на  действия  (были  ли  они  абсолютно

сознательны  или же  сделаны по  неведению),  создающие напряжение  между

частным благом  виновного  или  вредного  человека  и  общим  благом  покоя.

Причиняемый виновному или вредному человеку вред  (здесь—смерть)—необходимое

средство  достижения общего блага. Из-за своих  действий против  общего  блага

такие люди теряют право на частное благо  в той степени,  которая  необходима

для восстановления общего.

Ничего  подобного нельзя сказать об эвтаназии. Здесь нет  противоречия

между благом страдающего, искалеченного  или  смертельно  больного  и  общим

благом. Нет ни одного действия  с  их  стороны,  на  основании  которого  их

смерти  должны, или даже могут, быть объявлены  расплатой за что-либо.

. Защитники  эвтаназии часто задаются вопросом, не является случай эвтаназии

тем случаем, когда приходится  выбирать  из  двух  зол?  Если  одно  хуже

другого, что же плохого в выборе меньшего зла?

Если  как  смерть  невинного,  так и постоянное  страдание являются

плохими, то выбор (и стремление  к)  одной из  них означает  стремиться  к

плохому, выбрать действие, которое есть  зло в отношении к своей цели.

Выбирая смерть (т.е. умерщвления), в противоположность  простому  примирению

с тщетностью дальнейшего продления жизни  и  позволению  смерти  прийти,  мы

совершаем ошибку. Любой акт эвтаназии, как  выбор смерти, попадает  под  этот

запрет.

Можно привести три возражения в пользу эвтаназии  и против ее запрета:

Во-первых, так как боль, связанная с продолжением жизни,  также  зла,

то  делает  ли  врач  меньше  зла,  отказываясь   осуществить   добровольную

эвтаназию,  чем  выполняя  ее?  Ответом  будет:  Нет!  Отказ  прибегнуть   к

эвтаназии означает решение переносить боль; это не выбор  самой  боли.  Хотя

боль  сама  по  себе  плоха  и  причинение  ее   зло,   решение   переносить

боль—добродетельно. Это—акт стойкости.

Во-вторых,  не  являются  ли  смертная  казнь  и  смертоносные   акты

самообороны также выборами смерти? Положение  самообороны  не  совсем  ясное.

Защищающийся  может  намереваться  только  остановить  нападающего,  хоть  он

знает, что употребленное средство—опасно нападающему. Но такой неясности у

смертной  казни нет. Палач  имеет  вполне  определенное  намерение  умертвить