Понятие убийства в уголовном законе и науке уголовного права

Кроме того, недостатком  этого определения является и  отсутствие в нем признака убийства как «противоправность», без которого убийство нельзя отличить от случаев  правомерного лишения жизни.

Сам же Н.И. Загородников к  приведенному выше определению убийства добавлял: «... когда причинение смерти является основанием уголовной ответственности» . Эту позицию критиковал С.В. Бородин, который заметил, что «основанием  уголовной ответственности при  убийстве является нечто иное, как  убийство... поэтому вряд ли можно  внести существенное уточнение в  определение понятия убийства, указав, что при убийстве основанием уголовной  ответственности является убийство».

Формулировка, не соответствующая  уголовному закону, содержится у профессора Ю.М. Антоняна, определяющего убийство как «противоправное умышленное или неосторожное лишение жизни  другого человека независимо от его  возраста и состояния здоровья» .

Профессор Р.А. Базаров понимает под убийством «общественно опасное, противоправное, умышленное причинение смерти другому лицу» . В этом определении, на наш взгляд, излишни слова об общественной опасности, поскольку  таковая является характерным свойством  любого преступления, а не только убийства.

Интересной представляется позиция Б. Сарыева, который говорит, что «…вряд ли простое «переименование»…неосторожного убийства в неосторожное лишение жизни (а также в причинение смерти по неосторожности) что-либо может изменить. Ведь правосознание граждан причисляет к убийству любое лишение жизни, не различая ни форм вины, ни случайности («убило током» и т.п.). Тяжкое телесное повреждение, повлекшее смерть потерпевшего, в правосознании граждан тоже расценивается как убийство, хотя закон ни прежде, ни ныне указанное деяние убийством не считал и не называл… Перемена названия ничего не изменит в оценке данного деяния правосознанием граждан, следовательно, цель, ради которой хотят эту перемену произвести, вряд ли будет достигнута».  

С учетом сказанного позиция  Э.Ф. Побегайло, определяющего убийство как «уголовно противоправное, умышленное лишение жизни другого человека»   является на сегодняшний день наиболее полным определением данного понятия.

Таким образом, убийством  по уголовному праву признается предусмотренное  Особенной частью Уголовного Кодекса  противоправное, виновное, умышленное деяние, посягающее на жизнь другого  человека и причиняющее ему смерть.

Тот факт, что глава 16 УК РФ «Преступления против жизни и  здоровья» оказалась первой в  Особенной части (в отличие от УК РСФСР, где подобная глава находилась на третьем месте) говорит о том, что государство в числе приоритетных задач уголовного права ставит защиту жизни личности. Об этом же говорит  и то, что наказания за убийства (кроме убийств со смягчающими  обстоятельствами) увеличились. В силу ч.5 ст.15 УК РФ так называемое простое  убийство (ч.1ст.105 УК РФ) и убийство, совершенное при отягчающих обстоятельствах (ч.2 ст.105 УК РФ) относятся к категории  особо тяжких преступлений. Но для  того, чтобы уголовно-правовой механизм защиты жизни в полном объеме выполнял свои функции (как карательные, так  и превентивные) и тяжесть совершенного убийства соответствовала строгости  наказания, нужно, чтобы совершенное  преступление было правильно квалифицировано.

Для обоснованного привлечения  к уголовной ответственности  и правильной квалификации содеянного необходимо установить наличие или  отсутствие в деяниях лица признаков  конкретного состава преступления. Поэтому возникает потребность  в тщательном анализе каждого  признака состава преступления. 

§ 2. Корысть как  уголовно-правовая категория

Корысть является конструктивным признаком ряда норм Особенной части  УК РФ и определяется по-разному. В  одних случаях - как корыстные  побуждения (п. «з» ч. 2 ст. 105, п. «з»  ч. 2 ст. 126, ст. ст. 153, 154, 155, п. «з» ч. 2 ст. 206, ст.245 УК РФ), в других - как корыстная  заинтересованность (ст. ст. 137, 170, 181, 182, ч. 2 ст. 183, ст. 285, 292, 325 УК РФ), в третьих - как корыстная цель (ст. ст. 158, 159, 160, 161, 162, 163, 164 УК РФ). Близкие по содержанию понятия вызывают определенные затруднения  при практическом применении данных норм, что предполагает уяснение их правовых особенностей. Вполне обоснованным представляется предложение во всех подобных случаях использовать термин «мотив» .

В идеале содержание корыстного мотива, впрочем, как и любого другого  оценочного признака, должно раскрываться в самом уголовном законе. Поскольку  в российском УК понятие корыстного мотива не раскрывается, правильное его  применение для квалификации преступлений должно опираться на разъяснение, данное Пленумом Верховного Суда РФ в постановлении  «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ) от 27 января 1999 г. В соответствии с ним корыстным мотив означает стремление получить материальную выгоду для себя или других лиц (в виде денег, имущества или прав на его  получение, прав на жилплощадь и т. п.) или избавиться от материальных затрат (возврат имущества, оплата услуг, выполнение имущественных обязательств, уплата алиментов и др.) .

В отечественной науке  уголовного права понятие корыстного мотива толкуется неоднозначно: одни ученые толкуют его в узком, а  другие — в широком значении. Сторонником узкого значения корыстного мотива был известный русский  исследователь В.В. Есипов, который  писал: «Мотив корысти означает все  те побуждения и стимулы, которые  имеют своим основанием желание  противозаконного обогащения; поэтому  нельзя считать похищением взятие чужих  съестных припасов для раздачи бедным» . В современной науке уголовного права этот взгляд на сущность корыстного мотива является наиболее распространенным, хотя и несколько модифицированным. Например, по мнению Г.А. Кригера при  передаче похищенного имущества  третьим лицам «виновный либо намеревался извлечь материальную выгоду путем последующего получения  определенной части переданного  имущества от третьих лиц, либо его  корыстные устремления удовлетворяются  незаконным обогащением таких лиц, в судьбе которых преступник лично  заинтересован (родственники, иждивенцы, друзья и т.п.)» . Такое понимание  корыстного мотива в настоящее время  преобладает в современной науке  и судебной практике. Так, Б.В. Волженкин  считает, что «корыстная цель имеет  место, если чужое имущество незаконно  и безвозмездно изымалось и (или) обращалось: 1) в пользу виновного; 2) в пользу лиц, близких виновному, в улучшении материального положения  которых он лично заинтересован; 3) в пользу других лиц, являющихся соучастниками  хищения» .

Наряду со сторонниками узкой  трактовки корысти, имеются и  сторонники ее широкой трактовки. Так. М.Г. Миненок и Д.М. Миненок полагают, что «корыстными, кроме побуждений к личной наживе или желания избавиться от материальных затрат, можно признать и стремление обеспечить имущественную  выгоду другим лицам путем сознательного  причинения виновным ущерба чужой собственности» . Их мнение поддерживает А.Г. Безверхов, который считает, что «в праве  определение корысти должно выходить за рамки понятия удовлетворения собственных материальных потребностей, должно получить более широкое понимание» . Он определяет корысть как «стремление  виновного противоправным путем  получить реальную возможность владеть, пользоваться и распоряжаться чужим  имуществом как своим собственным, а равно незаконно извлечь  иные выгоды имущественного характера  для себя или для других лиц» . Подобные примеры чрезмерно широкой  трактовки корыстных побуждений противоречат их пониманию законодателем, поэтому вряд ли заслуживают поддержки. Нужно сказать, что и судебная практика последовательно придерживается узкого понимания корысти как  мотива преступления.

Что же касается предметного  содержания мотива и цели убийства, то в науке российского уголовного права этот вопрос решается авторами неодинаково. Профессор Н.И. Загородников указывает, что "при убийстве часто  вырисовывается сходство мотива и цели, так как они обычно формируются  под воздействием одних и тех  же эмоций. Так, при убийстве по корыстным  мотивам побудительной причиной к совершению преступления и целью  будет стремление к наживе" . Аналогична позиция профессора С.В. Бородина. Он пишет, что "мотив и цель при  убийстве могут совпадать. Например, лицо, совершая убийство по корыстному мотиву, стремится к достижению корыстных  целей" . Противоположное мнение высказывает Н.К. Семернева, заявляя, что, "имея один общий мотив, корыстные  убийства различаются между собой  по цели, то есть по тому мысленному результату, к достижению которого стремится  преступник" . Далее Н.К. Семернева  подразделяет убийства на три группы в зависимости от конкретной цели виновного, которая, в свою очередь, зависит от характера имущественной  выгоды, получаемой виновным (или другими  лицами) после совершения преступления. Н.K. Семернева исходит из единства корыстного мотива, но разных корыстных  целей виновного в рамках этого  единого мотива. Но такая ситуация совершенно исключена как применительно  к конкретному виновному, так  и при видовой характеристике мотива. Специфический для конкретного  убийцы мотив соответствует по своему содержанию и той цели, достижения которой он добивается. Например, совершенно исключено, что при наличии мотива захватить имущество в процессе разбоя виновный преследовал бы при  этом цель уклониться от уплаты алиментов.

Нам представляется более  убедительным истолкование закона, предложенное профессорами Н.И. Загородниковым и  С.В. Бородиным. Их подход к проблеме полностью соответствует положению  п. «з» ст. 105 УК России о корыстных побуждениях виновного. А это положение закона, в свою очередь, исходит из реальных жизненных ситуаций, при которых формирование корыстного мотива как осознанного побуждения к достижению определенной цели возникает и обусловливается самыми различными предметами внешнего мира, это может быть имущество самого различного характера, право на жилплощадь или наследство убитого, часть денежных средств из состава алиментов при наличии цели уклонения от их уплаты и другое.

Корыстные мотив и цель вменяются виновному в убийстве, когда выгоду материального характера  при убийстве или после смерти стремится получить как сам исполнитель  содеянного, так и в случаях, когда  он действует подобным образом в  интересах других лиц. Это обстоятельство прямо отражено в п. 11 постановления  Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 января 1999 года, а  в научных исследованиях применительно  к хищениям оно было обосновано значительно  раньше. Так, Т.Л. Сергеева отмечала, что "корысть имеется и там, где  человек стремится нажиться сам, и там, где он ставит своей целью  нажиться другому, потому что в обоих  случаях имеет место стремление отдельных лиц к извлечению выгоды и именно выгоды материальной" . Аналогичный  вывод при анализе цели виновного  при хищениях сделал в 1970 году профессор  И.Г. Филановский. Он указывал, что "требование наличия корыстной цели означает лишь, что необходимо установить существование  в сознании субъекта преступления цели обогащения. Но кто именно обогатится, для признания наличия такой  цели значения не имеет. Обогатиться  может сам субъект преступления, его родственники, друзья, малознакомые люди и т.д. Важно лишь одно: деяние совершено с целью обогащения кого бы то ни было" .

Если предметом обогащения при убийстве является имущество (а  это чаще всего относится к  убийству при разбое), то для обоснования  корысти не имеет никакого уголовно-правового  значения, кем был потерпевший: собственником  имущества, или даже незаконным владельцем такового, сторожем, или охранником, либо просто гражданином, по случайным  обстоятельствам пытавшимся воспрепятствовать  незаконному изъятию чужого имущества  виновным.

Таким образом, корыстная  цель имеет не только важное значение для обоснования уголовной ответственности, квалификации преступления и назначения наказания, но и позволяет определить основные направления деятельности правоохранительных органов по предупреждению и пресечению преступлений корыстной  направленности. 

§ 3. Убийство из корыстных  побуждений 

В п. "з" ч. 2 ст. 105 УК фактически предусмотрено пять разновидностей квалифицированного убийства:

1) убийство из корыстных  побуждений;

2) убийство по найму;

3) убийство, сопряженное  с разбоем;

4) убийство, сопряженное  с вымогательством;

5) убийство, сопряженное  с бандитизмом.

В соответствии с п. 11 Постановления  Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» по п. «з» ч. 2 ст. 105 УК РФ (убийство из корыстных побуждений) следует  квалифицировать убийство, совершенное  в целях получения материальной выгоды для виновного или других лиц (денег, имущества или прав на его получение, прав на жилплощадь и  т.п.) или избавления от материальных затрат (возврата имущества, долга, оплаты услуг, выполнения имущественных обязательств, уплаты алиментов и др.).

Таким образом, корыстные  побуждения проявляются в стремлении виновного: