Участие суда в процессе доказывания по уголовным делам

     Активная позиция суда обеспечивает возможность проверки допустимости и относимости материала, который предоставляется сторонами судебного следствия. Суд должен  принять все меры для того, чтобы исключить из процесса любые фактические данные, имеющие сомнительное происхождение и которые не могут послужить надежным средством убеждения судей  (особенно это важно для суда присяжных).

     Таким образом, не может вызвать возражений утверждение о том, что судья  не только вправе, но и обязан принять  все предусмотренные законом  меры для исследования и проверки уже представленных сторонами доказательств. В первую очередь это касается доказательств, собранных органами уголовного преследования.

     Приведем  пример,  1. В соответствии с ч.1 ст. 228 УК РФ уголовная ответственность наступает за незаконное приобретение, хранение, перевозку, изготовление, переработку без цели сбыта наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов в крупном размере, в связи, с чем суд при постановлении приговора обязан указывать количество наркотического вещества, которое было незаконно приобретено, хранилось и т.д. (Кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Хабаровского краевого суда № 22-2309/2009).   

     Судебной  коллегией по уголовным делам  Хабаровского краевого суда отменен  приговор районного суда  в отношении Н., осужденного по ст. 228 ч. 1 УК РФ, постановленный в порядке ст. 316 УПК РФ, по следующим основаниям.

     Суд, постановив приговор в отношении  Н. в порядке ст.316 УПК РФ, признал  его виновным по ст.228 ч.1 УК РФ за незаконное приобретение и хранение без цели сбыта наркотических средств - гашишного  масла (масла каннабиса), совершенные  в крупном размере. 

     При этом в описательно-мотивировочной части приговора, при описании деяния, признанного судом доказанным,  суд не указал какое количество наркотического средства,  незаконно приобрел и хранил Н.

     Между тем, уголовная ответственность  по ст.228 ч.1 УК РФ наступает только при  совершении незаконных действий в отношении  наркотических средств в крупном  размере.

     В соответствии с  ч.5 ст.316 УПК РФ при применении особого порядка принятия судебного решения судья не проводит в общем порядке исследование и оценку доказательств, собранных по уголовному делу.

     Учитывая, что суд допустил нарушение уголовно-процессуального  закона, в приговоре не указан размер незаконно приобретенного и хранимого  Н. наркотического средства,  приговор постановлен в порядке ст.316 УПК РФ, суд не исследовал доказательства по делу, в связи, с чем не представляется возможным проверить, относится ли количество незаконно приобретенного и хранимого Н. наркотического средства к крупному размеру, при наличии которого наступает уголовная ответственность по ст.228 ч.1 УК РФ,  следовательно, приговор не мог быть признан законным и обоснованным.   
 

       С определенными оговорками продолжает  действовать положение об обязанности  суда проверить обоснованность  и законность обвинения. Многие  вопросы, связанные с проверкой  допустимости доказательств, которые  возникают в судебном следствии,  требуют активного поведения суда. Он не должен ограничиваться доводами сторон обвинения, а принять по своей инициативе необходимые меры, в том числе произвести следственные действия, чтобы непосредственно убедиться в доброкачественности доказательственного материала, который послужил основанием для требования обвинительной власти привлечь обвиняемого к уголовной ответственности.

     Необходимо  обратить внимание, в контексте обсуждения активной роли суда в условиях состязательности, на проблему восполнения.⁵⁸ Эта проблема имеет две стороны: восполнение материалов уголовного дела и восполнение пробелов в законе, который регулирует производство доказывания в суде. И в том и в другом случае важно определиться с мерой, в которой председательствующий вправе употребить свои дискреционные полномочия.

     Сегодня наличие пробелов и дефектов в  доказательственной основе дела - чаще всего предпосылка для проявления судом своей дискреционной власти. Однако не всегда бездействие суда в подобной ситуации может быть вменено ему в вину. Судья имеет право, но не обязан предпринимать какие-то конкретные действия.

     По  своему внутреннему убеждению он определяет, когда есть повод проявить свою инициативу по дополнительному  собиранию доказательств и расширению предмета судебного исследования. Правильно  понятые цели правосудия помогут  судье определиться, когда надо принимать  меры по восполнению закона, а следование принципу законности позволяет найти  возможные средства к достижению этих целей.

     Во  время судебного следствия суд (председательствующий судья) вправе принять  все предусмотренные УПК  РФ меры для восполнения пробелов досудебного производства по делу (как со стороны обвинения, так и со стороны защиты) с целью установления истины по делу, но только при соблюдении главного правила - недопущения судом односторонности судебного следствия, что сопряжено с выполнением функции обвинения.

     Должен  неукоснительно соблюдаться запрет на восполнение доказательственной базы обвинения, на собирание доказательств, которые дополнительно изобличают подсудимого в совершении преступления. Недопустимо превращение судьи  в "деятельного союзника обвинения". ⁵⁹

     Условия, при которых допустимо и оправданно вмешательство суда в доказывание, таковы:

     1) обеспечение судом равенства  прав сторон, создание им одинаковых  условий для исполнения обязанностей  и осуществления прав;

     2) недопущение судом подмены сторон  в выполнении ими своих функций  (обвинения и защиты);

     3) сохранение судом объективности  и беспристрастности; 

     4) неукоснительное соблюдение судом  положений ст. 252 УПК РФ;

     5) суд предпринимает все разумные  действия, необходимые для проверки  правильности обвинения. При невозможности  устранить сомнения в виновности  подсудимого по данному делу  эти сомнения толкуются в пользу  подсудимого.

     Таким образом, и по букве, и по духу закона допустимо восполнение пробелов в деле защиты. Правозащитный аспект правосудия проявляется прежде всего  в этом.

     Что же касается помощи стороне обвинения, то здесь имеется в виду оказание судом помощи потерпевшему в получении  доказательств для поддержания  им обвинения, в том числе и  в том случае, когда прокурор отказался  от поддержания государственного обвинения, а потерпевший настаивает на продолжении рассмотрения дела. В данном случае правозащитный элемент нейтрализует обвинительную направленность деятельности суда, которая объективно может иметь место в подобной ситуации. Конституционный Суд РФ, как уже указывалось, подтвердил, что такая логика вполне уместна.

     Итак, активность суда может быть средством  восполнения объективной или  субъективной слабости одного из участников судебного состязания. Исключение составляет только государственный обвинитель, чьи правомочия, по существующей презумпции, обеспечены всей мощью государства.

     Таким образом, совершенно недопустима судейская  активность там, где она подменяет  активность государственного обвинителя. К сожалению, в отдельных случаях  предпосылки для проявления судом  такой активности содержатся прямо  в законе.

     Примером  может служить право суда по собственной  инициативе избрать в отношении  подсудимого в качестве меры пресечения заключение под стражу (п. 10 ст. 108 УПК  РФ).

     В процессуальной теории, действующем  законодательстве и практической деятельности эта мера пресечения напрямую связывается  с обвинением лица в совершении преступления. Если мера пресечения избирается в  отношении подозреваемого, обвинение  ему должно быть предъявлено не позднее 10 суток с момента применения меры пресечения, а если подозреваемый  был задержан, а затем заключен под стражу - в тот же срок с  момента задержания. Если в этот срок обвинение не будет предъявлено, то мера пресечения немедленно отменяется (ст. 100 УПК РФ).

     Как отмечает Конституционный Суд РФ, "инициирование принятия решения о заключении обвиняемого под стражу, равно как и обоснование перед судом необходимости избрания именно данной меры пресечения и невозможности другой, возлагается на прокурора либо, с его согласия, на дознавателя или следователя. Это обусловлено особенностями функций прокурора как должностного лица, уполномоченного в пределах компетенции, установленной Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации, осуществлять от имени государства уголовное преследование в ходе уголовного судопроизводства, а также надзор за процессуальной деятельностью органов дознания и предварительного следствия". ⁶⁰

     Признавая за прокурором обязанность возбуждения  ходатайства об избрании в качестве меры пресечения заключение под стражу, если к тому имеются установленные  законом основания, Конституционный  Суд РФ находит правомерной и  инициативу суда по избранию в качестве меры пресечения заключение под стражу. Иначе говоря, признает конституционными нормы, содержащиеся в ч. 10 ст. 108 и  ч. 1 ст. 255 УПК РФ. И вот как обосновывается эта правовая позиция: "Ставя и  решая по собственной инициативе вопрос об избрании в качестве меры пресечения заключение под стражу или  о продлении срока содержания под стражей, суд по смыслу ст. 108 УПК Российской Федерации не освобождается  от обязанности выслушать мнение сторон, а стороны не могут быть лишены возможности привести свои доводы. Это не означает, что суд принимает  на себя функции стороны обвинения, поскольку правовые и фактические  основания для избрания меры пресечения связаны не с поддержкой, а тем  более признанием обоснованным выдвинутого  в отношении лица обвинения в  совершенном преступлении, а с  необходимостью обеспечения условий  дальнейшего производства по делу".⁶¹ Согласиться с этой позицией трудно. А как быть со ст. 100 УПК РФ, где заключение под стражу поставлено в прямую зависимость от предъявленного обвинения? Не будет предъявлено обвинение в десятидневный срок - мера пресечения отменяется, будет предъявлено - мера пресечения останется прежней.

     Мера  пресечения неотделима от обвинения, от функции уголовного преследования. На это совершенно справедливо обращает внимание А.Л. Кононов, выражая свое несогласие с цитируемым выше постановлением. По его мнению, обязанность возбуждать, т.е. инициировать, перед судом ходатайство  о заключении под стражу, лежит  на органе дознания, следователе и  прокуроре, "это целиком и полностью  функция обвинения, которая не может  быть совместима с конституционным  статусом объективного, беспристрастного и независимого осуществления правосудия, как того требует ст. 120 Конституции  Российской Федерации".⁶²

     Мера  активности суда зависит от особенностей той или иной модели уголовного судопроизводства, от конструктивных особенностей уголовного процесса на том или ином этапе  его развития.

     При подготовке Устава уголовного судопроизводства 1864 г. его авторы так определили роль суда применительно к состязанию сторон: "Начало судебного состязания сторон не исключает самодеятельности суда в уголовном судопроизводстве и не обязывает его решать дела по тем данным, которые предъявлены  сторонами, но требует единственно  того, чтобы по всем сведениям, относящимся  к делу, сторонам предоставлена была возможность судебного состязания. Задача уголовного суда есть открытие в каждом деле безусловной истины. В стремлении к этой цели суд уголовный  не может руководствоваться исключительно  одними лишь желаниями сторон - ни тем, что сам подсудимый не хочет отстаивать свою невиновность, ни тем, что обвинитель потворствует виновному. Поэтому, если стороны не предъявили всех тех сведений, которые должны служить данными  для основательного разрешения уголовного дела, то суд не может удовлетвориться одними их заявлениями, но обязан потребовать дополнительных сведений". ⁶³

     Функции обвинения, защиты и разрешения уголовного дела отделены друг от друга и не могут быть возложены на один и тот же орган или одно и то же должностное лицо (ч. 2 ст. 15 УПК РФ). Это означает, что, если суд приступит к собиранию уголовных доказательств, он неизбежно станет помогать одной из сторон в осуществлении ее процессуальной функции, поскольку при осуществлении правосудия нет и не может быть "нейтральных" средств доказывания. Доказательства всегда ориентированы на подтверждение обвинительного тезиса либо на его опровержение, ведь определяющая их содержание информация должна в любом случае соответствовать определенному вектору - обвинительной или защитной направленности. На это прямо указывает ч. 1 ст. 74 УПК РФ, формулируя правовое определение доказательств как любых сведений, на основе которых устанавливается наличие или отсутствие обстоятельств уголовно-правового события.