Проблемы правового регулирования и правоприменительной практики договора подряда

      ФГК ставит решение одного из основных для подряда вопросов - о распределении  риска гибели составляющей его предмет  вещи - в зависимость от того, какая  из сторон предоставляет необходимый  для работы материал. Соответственно независимо от причин гибели вещи последствия целиком падают на подрядчика, предоставившего материал (единственное исключение - случай, при котором заказчиком допущена просрочка в приемке вещи). Подрядчик, выполнявший работу из материалов заказчика, несет ответственность лишь тогда, когда гибель вещи произошла по его вине. Заслуживает быть особо отмеченным, в частности, приведенное в ФГК решение еще двух вопросов. Первое относится к строительному подряду и выражается в том, что на подрядчика и архитектора (автора проекта) возлагается гарантийная ответственность за качество работ на протяжении десяти лет. Второе решение выражает признание за рабочими подрядчика, непосредственно участвующими в строительстве (каменщиками, плотниками и др.), права на предъявление иска о выплате причитающейся им заработной платы непосредственно заказчику. Тем самым приведенные нормы определенным образом конкурируют с требованиями подрядчика как стороны в подрядном договоре к своему контрагенту - заказчику.

      Возможность подобного решения облегчается тем, что договор "найма слуг и рабочих" (трудовой договор) является с точки зрения ФГК таким же гражданско-правовым договором, как и сам подряд.

      Гражданское уложение Германии (ГГУ) сделало шаг  в направлении разграничения  определенных договоров, которые охватывали "наем" в его древнеримском представлении. Имеется в виду появление самостоятельной главы "Наем. Аренда". Вместе с тем одновременно сблизились два других вида "найма". Имеется в виду, что в ГГУ седьмая глава восьмого раздела, называвшаяся ранее "Договор подряда", со включением в нее норм, посвященных договору о туристическом обслуживании (§ 651 "а" - 651 "к"), статьи, которые выделены в специальный, посвященный этому договору титул VII, стали именоваться "Договор подряда и иные договоры" ("Werkvertrag und ahnliche Vertrdge") и включать "Werkvertrag" и "Reisevertrag". В литературе под тем же наименованием фигурируют три договора: кроме указанных двух, еще Artzvertrag - двустороннее обязательство между врачом и пациентом, по которому врач обязуется осуществить медицинское лечение, а контрагент обязуется выплатить гонорар. Особо отмечается, что лечение осуществляется без обеспечения выздоровления .

      Наконец, следует указать на то, что сближение  работ и услуг в качестве предмета самого подряда выражено в легальном его определении в той части, в которой содержится указание на соответствующий его элемент: "Предметом договора может быть как изготовление или изменение вещи, так и иной результат, достигнутый путем выполнения работы или оказания услуги" (§ 631).

      ГГУ (§ 644 и 645) исходит из того, что риск гибели предмета договора лежит на подрядчике до момента принятия заказчиком, если только последний не пропустил  установленный для этого срок. За подрядчиком, в свою очередь, признается право на получение части вознаграждения в соответствии с выполненной работой и возмещение не включенных в вознаграждение издержек на случай гибели результата работ по вине заказчика (имеется в виду, что гибель произошла вследствие недостатков представленного заказчиком материала или вследствие сделанных им распоряжений).

      В Швейцарском обязательственном  законе (ШОЗ), среди иных выделенных в нем договоров, свое место заняли отделенные один от другого договоры найма ("Наем" и "Аренда"), а  также подряда ("Подряд"). Договор  подряда рассматривается ШОЗ исключительно в качестве договора на выполнение работ. По этой причине регулирование услуг осуществляется применительно к отдельным их видам, среди которых центральное место занимает, естественно, договор поручения, а также, подобно подряду, нашедший место в ШОЗ договор личного найма (современный торговый договор). В числе норм, составляющих институт договора подряда, могут быть выделены те, которые содержат легальное определение договора (в соответствии со ст. 363 "договор подряда обязывает одну сторону (предпринимателя) выполнить определенную работу, а заказчика - уплатить вознаграждение"), закрепляют основания ответственности за качество выполненных работ (такая ответственность наступает для подрядчика лишь при наличии вины, имея в виду, что он отвечает за тщательность выполнения работы, подобно работнику по договору личного найма, т.е. трудовому договору), срок заявления иска по поводу недостатков работ в возведенной постройке (он составляет пять лет, при этом действует в отношении как подрядчика, так и привлекаемого им к выполнению работ архитектора и инженера), а также последствия гибели предмета договора (по общему правилу соответствующий риск, включающий плату за работу и возмещение не включенных в вознаграждение расходов, лежит на подрядчике).⁶

      Среди кодифицированных актов других стран  можно выделить и ГК Квебека. В  нем соответствующая глава именуется "О договорах подряда или  об оказании услуг" и содержит "Общие  положения, применимые как к услугам, так и к работам", а также "Специальные положения, относящиеся к работам". В последнем, в свою очередь, выделены "Общие положения" и "О работах с недвижимостью". Статьи первого из разделов, в частности, регулируют распределение риска гибели результата работ, притом в порядке, совпадающем с решением того же вопроса в большинстве кодексов других стран: все зависит от того, кому принадлежал использованный в работе материал - подрядчику или заказчику. Во втором разделе, среди прочего, подробно определяются различные варианты распределения последствий гибели результата работ - сооружаемого объекта - между четырьмя участниками строительства: заказчиком, подрядчиком, архитектором и инженером .

    В Российской империи определение  договора подряда, созвучное с определением, которое выработало римское право, было дано в законодательстве лишь с принятием Свода законов гражданских в 1835 г. (т. X Общего свода законов Российской империи), признавая договор подряда договором о работе. Договор подряда имел ярко выраженный административный характер регулирования содержащихся в нем норм и правил ⁷.

    Однако  в Своде законов гражданских  вместо слова "работа" упоминалось "предприятие", что, исходя из распространенного  тогда толкования "предприятия" как того, что "предпринимается, то есть затевается" или как "исполнение какого-либо нового дела", говорило о том, что в данной интерпретации акцент был поставлен законодателем не на результат работ, а на его процесс.⁸

    Уточнить "достижение" - это и есть процесс! Современное законодательство в  ст. 702 Гражданского кодекса Российской Федерации четко закрепляет в качестве предмета договора подряда достижение определенного материального результата работы, хотя регулирование отношений сторон, относящихся к производству работ, также является существенным признаком подрядных отношений.

    Анализ  т. X, ч. I ст. 1737, Свода законов гражданских  о подряде позволяет сделать  вывод о том, что законодатель того времени давал единое определение  для договоров подряда и поставки. "Подряд и поставка есть договор, по силе которых одна из вступающих в оный сторон принимает на себя обязательства исполнить своим иждивением предприятие или поставить известного рода вещи, а другая, в пользу коей сие производится, учинить за то денежный платеж" . Поставка квалифицировалась как предоставление известных материалов, а подряд - как совершение труда.⁹

    Нормы действующего в настоящий момент Гражданского кодекса РФ не восприняли подобное понимание отношений в  области подряда и поставки, выделив  их в два самостоятельных вида договора (гл. 30, 37 ГК РФ).

    Индивидуализирующим признаком договора подряда в отличие от договора личного найма согласно Своду законов гражданских Д.И. Мейер считал возможность подрядчика не самостоятельно производить работы, а осуществлять свои обязательства по договору посредством иных лиц, выступая посредником между заказчиком и непосредственным исполнителем работ.

    Кроме того, Д.И. Мейер акцентирует внимание на том, что подрядчик, чтобы осуществить  посредничество, должен иметь в своем  распоряжении рабочих, заключая с ними договор личного найма или подряда ¹⁰.

    Данное  положение сохранилось и в  современном законодательстве в  виде института субподряда (гл. 37, ст. 706 "Генеральный подрядчик и  субподрядчик" ГК РФ).

    Другой  особенностью порядных отношений Д.И. Мейер называл особую форму расчетов: не периодически, как это чаще всего бывает при личном найме, а за исполнение всего предприятия.

    В настоящее время данное понимание  дореволюционных законодателей  нашло отражение в Гражданском  кодексе РФ в ст. 702, в соответствии с которой оплате подлежит принятый заказчиком результат работ.

    Статья 1744 Свода законов гражданских  определяла, что договор должен содержать  условия по виду и предмету работ, срок работ, вид оплаты, способ контроля за ходом и качеством выполнения работ и др., в императивном порядке  определяя для сторон содержание договора подряда.¹¹

    Кроме Свода законов гражданских подрядные  отношения регулировались Положением о казенных подрядах и поставках. Выделение подряда, заключаемого казной, из тех же договоров, заключаемых  частными лицами, по мнению Д.И. Мейера, представляется странным, так как личность контрагента не может влиять на существо договора, образовывая его особый вид.¹²

    Однако  вышеуказанная позиция дореволюционных  законодателей частично нашла отражение  и в современном российском праве, выделяя в качестве отдельного подвида договора подряда подрядные работы для государственных нужд, предназначенные для удовлетворения потребностей Российской Федерации или субъектов, финансируемые за счет средств соответствующих бюджетов или внебюджетных источников.

    Исходя  из вышеизложенного, можно сделать  вывод, что состав положений, регулируемых Сводом законов гражданских, почти  полностью идентичен составу  положений, регулируемых действующим  ныне Гражданским кодексом. Это свидетельствует, с одной стороны, о законодательной преемственности, а с другой - о высоком юридическом потенциале и о глубокой работе, проведенной отечественными цивилистами и законодателями XIX в.

      ГК 1922 г., ограничившись определением соответствующего договора и не указывая сферы его  действия, предусматривал, что "по договору подряда одна сторона (подрядчик) обязуется за свой риск выполнить определенную работу по заданию другой стороны (заказчика), последняя же обязуется дать вознаграждение за выполнение задания" (ст. 220 ГК). Соответственно устанавливалось, что при случайной гибели предмета подряда, а также при невозможности завершить работу подрядчик должен считаться утратившим право требовать вознаграждения за работу. Это правило не действовало лишь тогда, когда указанное последствие наступало из-за недостатков доставленных заказчиком материалов или данных им распоряжений о способе исполнения либо в период, когда заказчик находился в просрочке.

      ГК 1964 г. содержал в принципе аналогичное, но только более широкое по смыслу определение. ¹³Его ст. 350 признала подрядом договор, по которому "подрядчик обязуется выполнить за свой риск определенную работу по заданию заказчика из его или своих материалов, а заказчик обязуется принять и оплатить выполненную работу". Этот Кодекс воспринял и положение своего предшественника в отношении обстоятельств, при которых подрядчик утрачивает право на вознаграждение.

      Все три российских Кодекса (1922, 1964 и 1996 гг.) дают основание для вывода: договор  подряда заключается по поводу не собственно работ, а работ и их результата . С этим связано то, что работы не являются самостоятельным предметом договора. Поэтому все три Кодекса в равной мере исходят из принципа: нет результата - нет и права на встречное удовлетворение (права на вознаграждение). Указанное обстоятельство особенно четко выражено в действующем ГК, который прямо говорит "о передаче результата работ", что предполагает, в частности, отделимость результата от самой работы. Отсюда следует, что неисполнением подряда надлежит считать и ситуации, при которых есть работа, но нет ее результата.¹⁴

      Указанное свойство подряда было включено в  его правовой режим, закрепленный еще  в ГК 1922 г. и ГК 1964 г. Речь идет о  том, что в первом из них в дополнение к определению договора в одной  из статей (имеется в виду ст. 227 ГК) оценка исполнения связывалась не с выполнением работы, а с ее сдачей в соответствии с договором и без недостатков, делающих ее непригодной к предусмотренному договором или обычному назначению. Таким образом, здесь опять-таки речь идет не о том, что подрядчик делал, а что ему следовало сделать. Именно "сделанное" являлось предметом действий сторон на стадии, которую ст. 228 ГК 1922 г. называла "приемкой работ". Наконец, с "результатом работы" отождествлялся "предмет подряда", о последствиях гибели которого шла речь в ст. 232 того же Кодекса.

      ГК 1964 г. сделал дальнейший шаг в направлении  признания результата работ предметом  подряда. Имеется в виду, что в  нем говорится "о приемке работ" и об оплате "выполненных работ", под которыми явно подразумевались  не работы как таковые, а именно их результат. Соответственно в Кодексе впервые появилось указание на то, что заказчик должен не только "принять выполненную работу", но и "осмотреть ее". Подобно предшествующему Кодексу в ГК 1964 г. речь шла о последствиях гибели "предмета подряда" (ст. 363) и даже прямо о "вещи", созданной в результате работы (абз. 3 ст. 364).¹⁵