Градостроительство Руси

Хотя при Данииле  Александровиче Московский Кремль не расширялся, значительно увеличились  посад, окрестные слободы и села. Все больше развиваются Подол  и так называемый Великий посад (будущий Китай-город). В 1296 г. появляется Богоявленский собор на Великом  посаде. Вполне вероятно, что именно ко времени Даниила относится  возведение первого каменного храма  в центре Кремля – на месте старой деревянной церкви на кладбище (исследователи  определяют его как храм Дмитрия).

В XVI в. развернулась борьба Москвы с сильнейшими княжествами Северо-Восточной Руси – Тверью, Рязанью и Нижним Новгородом. Новый значительный этап в развитии Москвы этого времени был связан с именем Ивана Даниловича Калиты (1325-1340), которому удалось оттеснить Тверь и укрепить право московских князей на титул великих князей «всея Руси». При Калите в Москве стали скапливаться немалые богатства, что позволило развернуть значительные по тем временам строительные работы. В 1339-1340 гг. Иван Калита построил новые дубовые стены города и, вероятно, расширил его территорию с напольной стороны если не до Фроловских (Спасских) ворот ныне существующего Кремля, то во всяком случае до Чудова монастыря включительно, так как по летописи известно, что в 1365 г. был заложен храм этого монастыря «внутрь града».

Особое значение для Москвы имело время княжения внука Ивана Калиты Дмитрия Донского, утвердившего ведущую роль Москвы в деле собирания земель русских и закрепившего за династией московских князей наследственные права на Владимир. При Дмитрии Донском Московский Кремль получил белокаменные стены, что уровняло его с детинцем Владимира и выделило из числа остальных залесских городов, имевших деревоземляные укрепления (хотя в то время делались попытки сооружения каменных кремлей и в некоторых других городах). В описываемый период панораму Кремля дополнил каменный собор митрополичьего монастыря Чуда Михаила Архангела, основанного в 1365 г. митрополитом Алексием на месте Ханского двора к северо-востоку от Успенского собора и резиденции владыки.

Рост кремля сопровождался  расширением окружавших посадов. Великий  посад занял уже почти всю  площадь будущего Китай-города. Здесь  сосредоточились крупные, нередко  достигавшие 2000 м2 укрепленные дворы феодальной знати и богатого купечества. Ремесленники жили преимущественно на дворах знати, но по мере производственной специализации стали переселяться в особые слободы. Так, судя по археологическим материалам, в XIV в. расширилось гончарное производство на Глинище (в зоне Ипатьевского и Спасоглинищевского переулков); изготовление кирпича, а также кузнечное дело получило развитие на территории Зарядья. Тогда же, в XIV в., возникло поселение гончаров в Заяузье на Таганской горе. После 1367 г. часть княжеских ремесленников-пушкарей образовали слободу к северу от Великого посада (где при Иване III был выстроен Пушечный двор). В 1394 г. в связи с ожидавшимся нашествием Тимура было предпринято строительство укрепления Великого посада от Кучкого поля до Москвы-реки в виде рва в рост человека, небольшого вала и, очевидно, деревянного тына по его гребню. В то время осуществить полностью данную линию укреплений не удалось, однако предполагается, что уже в начале XV в. Великий посад имел защитные сооружения, проходившие по трассе Кривого переулка.

Вторая половина XIV в. была временем особо активного  монастырского строительства. Монастыри возникали как в самом центре города, так и на посадах. Но большинство из них строилось на свободной территории за чертой города. В конце XIV и XV вв. загородные монастыри окружили Москву со всех сторон, некоторые из них стали играть роль «сторожей» на подступах к городу.

К концу XIV в. в основном сложилась разветвленная сеть улиц и дорог Москвы, ее Кремля, Великого Посада, Занеглименья, а отчасти и начавшего осваиваться Замоскворечья, хотя оно не входило в черту города. Главные улицы города начинались в самом центре Кремля, возле великокняжеского дворца и Соборной площади, откуда через крепостные ворота они выходили на посады. Только одна улица Кремля не была непосредственно связана с соборным комплексом и как бы принадлежала к другой, хронологически более ранней системе – это древняя Великая улица, шедшая у подножия Боровицкого холма вдоль берега Москвы-реки. Проходя через Тимофеевские ворота, она объединяла часть подола, вошедшую в состав Кремля, и Зарядье – наиболее оживленный прибрежный район, связанный с причалами и большим торгом, который вытянулся, как и в других древнерусских городах, вдоль приступной Кремлевской стены.

Таким образом, структура  Москвы в композиционно-планировочном  отношении была весьма дробной. Однако следует иметь в виду, что в тот период Москва, несмотря на все многообразие и богатство своей планировки и застройки, еще не достигла величия Владимира и тем более Киева. Добившись политического и экономического превосходства на другими городами Северо-Восточной Руси, она тем не менее по своему архитектурному и градостроительному масштабу вплоть до конца XV в. выглядела как удельный город – вотчинная резиденция великого князя, престол которого (так же как и кафедра митрополита) официально по-прежнему находился во Владимире. 

3. Развитие планировочной  структуры в XVI-XVII вв.

О планировочной  структуре этого времени можно  судить со значительно большей достоверностью, чем о планах городов предшествующих столетий, поскольку известны многие данные для их реконструкции. Главными опорными документами здесь выступают  геодезически точные планы XVIII в., снятые до перепланировки городов и в основе своей зафиксировавшие их структуру этого периода.

Важным источником служат также сохранившиеся в  натуре фрагменты древних городских  структур. Наличие их нетрудно установить либо по аномалиям в городской  застройке (несоответствие расположения старых зданий позднейшей регулярной уличной сети), либо путем сопоставления  современных планов с доперепланировочными XVIII в.

Еще одна группа источников – прямые исторические свидетельства XVI- XVII вв.: летописные данные, актовый  материал, документы строительного  характера (сметы, строительные и переписные книги, росписные списки и т.д.). Более того, имеются чертежи XVIII в., в той или иной мере достоверно отображающие планировочную структуру городов. Прежде всего это известные аксонометрические планы Москвы, Владимира, Смоленска, Киева, Пскова и др. К ним следует присоединить иконографический материал по Новгороду, Пскову, Каргополю и другим городам. Раскрытию некоторых элементов планировки помогают и рисунки XVI-XVII вв., особенно иностранных авторов (С.Герберштейн, А.Олеарий, Я.Пальмквист и др.), запечатлевшие облик Москвы, Новгорода, Пскова, Торжка и других городов.

Чертежи-планы XVI-XVII вв. позволяют особо отметить одну важную особенность градостроительного мышления русских людей того времени. Они обнаруживают неравнозначность (в оценке из составителей) таких  элементов городской структуры, как функциональные зоны и связи  между ними. На чертежах городов  обыкновенно хорошо показаны различные  по значению и назначению части города, их взаиморасположение, а также характер застройки, особенно общественной (оборонительные сооружения крепостного ядра, монастыри, храмы, дворовые участки посадов, слобод, их застройка) и значительно менее  выразительно – связи между ними. Улицы, даже в позднейших чертежах конца XVII – начала XVIII вв., зачастую совсем не обозначены, а если указаны, то крайне схематично.

Города Русского государства XVI-XVII вв. можно подразделить на новые («новоземельные») и старые, возникшие и развившиеся ранее, до образования Московской Руси.

Новые города, основанные прежде всего на вновь осваиваемых землях южной степной окраины, в Поволжье, Сибири и других областях, развивались преимущественно как города-крепости. Их крепостные центры отличались от крепостных ядер старых городов большей регулярностью, геометрически четким построением плана. Правда, это не было всеобщим правилом, так как нередко новые города возводились на сложном рельефе и на местах городищ (использование древних валов запустевших городов диктовало нерегулярный план новой крепости).

Старые города располагались  в основном в границах территории Руси XV в. Планировка их, сложившаяся ранее, была относительно устойчивой и не претерпевала существенных изменений вплоть до середины XVIII в. Это постоянство было следствием того, что города в этот период существенно не росли, а во многих случаях, наоборот, уменьшалось. Их население часто уходило в новые города южной степной окраины, Сибири и Урала, а также гибло в войнах с Литвой, Польшей, Швецией, но особенно с татарскими ханствами, когда население не только истреблялось, но и угонялось в плен (например, в начале XVII в. азиатские рынки были так наводнены пленными русскими невольниками, что персидский шах Аббас выразил удивление русским послам, что на Руси еще остались люди...).

От истребления  населения и грабежей особенно страдали города южных и западных окраин, находившиеся на Рязанских, Северских, Смоленских землях. В этих условиях русское правительство принимало  меры по обеспечению безопасности государства. Одной из таких мер было укрепление каменными крепостями наиболее важных узлов обороны. В XVI-XVII вв. были заменены каменными деревоземляные кремли в  Туле, Можайске, Серпухове, затем в  Казани, Астрахани и других городах.

Особенно интересны  с планировочной точки зрения каменные кремли нескольких стратегически  важных по тем временам городов. Возводя  на средства государства более крупные  кремли, градостроители, естественно, перестраивали и старый центр  города. Новые линии кремлевских  укреплений проводились обычно по наружному  обводу стен крома и подгородья. Прежний двухчастный город оказывался заключенным в новую крепостную ограду.

Ранним примером такого укрепленного кремля стал Московский Кремль. Расширенный при Дмитрии  Донском в 1367 г., он был окончательно отстроен при Иване III на рубеже XV-XVI вв. Древний двухчастный город-крепость весь оказался внутри новой крепости. Рост Кремля вызвал сдвиг на восток главного торга, отчего мосты с него в заречья оказались смещенными с оснований трезубцев улиц. В XVI в. таким же образом был расширен кремль Твери, претендовавшей на главенство на Руси.

Фиксационные планы XVIII в. и имеющиеся письменные источники (акты, описи городов) позволяют детально рассмотреть важнейший структурный  элемент центра города – торг. Как  и ранее, он занимал место под  крепостью. Застройка его состояла из лавок и торговых рядов, принадлежащих  местному купечеству. В крупных городах  помимо главного торга существовало еще два-три торжка. Лавки нередко располагались небольшими группами и возле ворот посадских укреплений, на оживленных перекрестках улиц, возле мостов. Таким образом, структура торгов была в древнерусском городе нередко развитой и сложной.

Наиболее интересными  представляются системы торгов крупных  городов. Возникновение такой системы  чаще всего предопределялось наличием нескольких посадов, обычно разделенных  реками или другими естественными  преградами. Дополнительные торжки возникали в этих посадах обычно близ мостов, ведущих к главному торгу города. Они оказывались, таким образом, как бы частями одного огромного торга, разделенными водными преградами.

Наиболее развитой была система торгов Москвы. Главный  торг в Китай-городе разделялся на Верхние, Средние и Нижние ряды, причем каждая группа рядов по размерам превосходила главный торг почти любого древнерусского города. За Воскресенским мостом, ведшим от главного торга в Занеглименье, располагался огромный Занеглименный торг. В Замоскворечье возле Москворецкого моста находился третий большой торг Москвы – Ногайский. Зимой на льду рек возле мостов возникал Грибной рынок. Благодаря ему все торги Москвы сливались в один гигантский торг, к весне снова распадавшийся на три части. Помимо главных торгов, функционировавших под Кремлем в XV-XVII вв. в Москве возникла система торговых площадок снаружи ворот посадских линий укреплений. Эта сеть торговых площадок была порождена нуждами средневекового города, а разветвленность ее звеньев в той или иной части города определялась все возрастающими потребностями в них.

На сложение конкретных планировочных систем накладывала  отпечаток разнотипность городов. Любопытно в этом отношении рассмотреть  город сегментно-лучевого типа, возникший  и развивавшийся в глубокой петле  реки. Простейший среди них по планировке – Клин. Крепость запирала узкий  перешеек петли реки Сестры, по которому пропускалась всего лишь одна улица. Размещение посадов относительно крепости напоминало крылья бабочки: один находился в петле реки, другой – снаружи. Снаружи при крепостных воротах располагался и торг города, причем торг был соединен мостом через реку Сестру с небольшим торжком в заречье, функционировавшем в небольшом заречном посаде.

Иначе обстоит дело с планировочными особенностями  древнерусских городов секторно-мысового типа (наподобие Москвы), своеобразие которых раскрывается в полной мере лишь при учете временного фактора. Города секторно-мысового типа приходили к кругообразной форме в результате четырех этапов эволюции укреплений. Для анализа планов всех городов этого типа схему их эволюции необходимо представить более подробно. На первом этапе, который условно может быть обозначен словом «кремль», городской посад проходил три стадии развития. На ранней стадии возле крепостного ядра возникал в развилке двух обычно разновеликих рек (в междуречье) первый главный посад с торжком под приступной стеной крепости. На второй стадии посад возникал за малой рекой; на третьей – посад за большой рекой.

На схеме находит  отражение весь процесс эволюции древнерусских городов: зарождение в VIII-IX вв.; начало второго этапа роста  – «застенья» в XII в. (когда получили укрепления посадов в междуречье Переславль, Галич, Рязань и др.); после татарского ига в XV в. наступил третий этап – «ближнее заречье» (Псков), а в XVI в. – четвертый этап – «дальнее заречье» (Москва).

В планировочном  отношении города секторно-мысового типа можно представить в виде своеобразной «пирамиды» по этапам их роста. Она наглядно показывает, с одной стороны, общность планировочного развития, а с другой, позволяет четко различать особенные черты их планировочных структур. Схема позволяет особенно ясно представить уникальность Москвы.

Необходимо отметить, что Москва – единственная среди  городов секторно-мысового типа достигла последнего этапа эволюции. Город, по существу, исчерпал возможности четырехэтапного развития, и при дальнейшем росте в нем стали лишь повторяться кольцевые наслоения (например, в XVIII в. появилось кольцо застройки в пределах Камер-Коллежских валов). До конца XVII в. закончилось формирование уникальной по четкости, ясности и законченности ветвистой системы улиц, системы улиц-связок, системы торгов и оборонительных сооружений. Планировка городов секторно-мысового типа имеет другое название – «спирально-веерная». В этом названии отражена ее специфика: три разделенных разновеликими реками веерных по начертанию основных посада, возникая один за другим на все большем удалении от ядра-кремля, расположились относительно него как бы по спирали. В спиральном принципе развития заключены уникальные особенности и своеобразие исторического сложения систем укреплений, торговищ, улиц.