Присяжные заседатели в отправлении правосудия (на примере судебной реформы 1864 года)

     Комиссия  обобщила законопроекты, подготовленные под руководством Д. Н. Блудова, наглядно продемонстрировав их теоретическую  и практическую несостоятельность. Александр II согласился в январе 1862 г. с тем, чтобы при разработке законодательства о судебной реформе, прежде всего «в общих чертах были изложены соображения Государственной канцелярии и прикомандированных к ней юристов о тех главных началах, несомненное достоинство которых признано в настоящее время наукою и опытом европейских государств, по коим должна быть преобразована судебная часть в Империи».

     Разработкой института присяжных заседателей  занялись Д. А. Ровинский и С. И. Зарудный. Первый был счастливый его родоначальник, второй — «теоретический обоснователь». Они подготовили записки о суде присяжных, в которых всесторонне обосновали целесообразность его введения. В частности, Д. А. Ровинский опровергал утверждения Д. Н. Блудова «о неподготовленности» русского народа к суду присяжных. Народные массы «ни в одном государство не могут еще похвастаться ни юридическим образованием...ни способностью к тонкому анализу». Образованные иностранцы, попав в Россию, начинают нарушать законы, «теряя юридическое образование... Причина этой грязи коренится гораздо глубже»; человек становится осторожным, «когда за поступками его следит общество, у которого есть возможность законным путем порицать и наказывать его». Представителями общества в суде и являются присяжные. Таким образом, автор записки владел источник беззакония не в отсталости народа, а в системе правосудия, неспособной гарантировать права.⁴

     С. И. Зарудный, теоретически обосновывая  потребность в суде присяжных, наряду с традиционными положениями буржуазной теории судоустройства приводил аргументы специфически «российские». «Цель судоустройства — в учреждении судебных мест на таком основании, чтобы судебные решения пользовались общим доверием». Это доверие обеспечит спокойствие в государстве, явится превентивной мерой обжалования судебных решений. Для достижения цели наряду с коронными судьями в состав судов следует ввести представителей от общества — присяжных. Постоянные судьи применяют закон, «а разрешение спора о событиях» вверяется судьям, отводимым или присяжным. Только «совокупность всех этих условий приводит» к беспристрастности суда.

     С. И. Зарудный стремился при этом доказать неполитический характер суда присяжных, его безопасность для самодержавия. По мнению реформатора, это — не что иное, как судебный метод, особая форма организации суда, а потому «сие установление ни в каком случае не может и не должно быть смешиваемо с политическим устройством государства».

     Положения, содержавшиеся в записках Д. А. Ровинского и С. И. Зарудного, вошли в «Соображения государственной канцелярии о судопроизводстве гражданском, уголовном и судоустройстве», составленные комиссией и представленные на обсуждение в Государственный Совет. В них утверждалось, что заменив теорию формальных доказательств оценкой по внутреннему убеждению, следует непременно ввести суд присяжных. Без него «невозможно представить себе какое-либо существенное улучшение в уголовном судопроизводстве».⁵

     Заботясь  о гарантиях неприкосновенности личности, комиссия обосновала и необходимость введения суда присяжных по политическим преступлениям. Развивалась мысль, что в делах о государственных преступлениях коронный суд как государственный орган без представителей общества — суда присяжных не способен вынести объективный приговор, поскольку «государство, преследующее преступление, есть вместе с тем и юридическое лицо, непосредственно оскорбленное или потерпевшее от преступления». Однако рассмотрение политических дел комиссия возложила на специальный состав: присяжных «зрелых лет, имеющих обеспечение средства к жизни», которые избирались бы «представителями сословных управлений общества».

     Признав суд присяжных «лучшим методом  для рассмотрения дел по внутреннему  убеждению», реформаторы считали  нужным изменить и сопредельные институты, иначе, полагали они, он окажется нежизнеспособным. Процесс должен быть простым и ясным, устным, гласным. Требуется законодательно обеспечить подбор присяжных, гарантировать их независимость.

     Составленные  комиссией «Соображения о главных  началах судопроизводства уголовного, судопроизводства гражданского и судоустройства», как следует из донесения В. П. Буткова Александру II от 30 апреля 1862 г., «были представлены» монарху «в апреле месяце» и по его «повелению переданы на рассмотрение Соединенных Департаментов законов и гражданского Государственного Совета». Каких-либо замечаний или возражений со стороны самодержца не последовало. Поддерживая проект, вел. кн. Константин встретился с П. П. Гагариным, председательствующим при обсуждении «Основ» в Государственном Совете, от которого, считал он, зависел «весь успех рассмотрения этого важного дела», и склонял «употребить все зависящие от него старания к скорому окончанию дела в Соединенных Департаментах». Иными уловами, предлагалось принять основные институты проекта (и прежде всего суд присяжных) без изменений.

     Вместо  суда присяжных по политическим делам  Общее собрание Государственного Совета учредило суд сословных представителей. В журнале Государственного Совета утверждалось: «В той среде нашего общества, из которой предполагается назначать большинство присяжных, встречаются... ошибочные понятия о государственном устройстве». Присяжным следует предоставить рассмотрение только тех дел, «по которым от них можно ожидать приговоров безошибочных». Иначе власть и государство «останутся без защиты».

     Затем институт присяжных заседателей был введен «Основными положениями преобразования судебной части в России» 1862 г., а развитие получил в судебных уставах 1864 г.

1.2 Суть суда присяжных заседателей

     Судебными уставами 1864 года создавалась оригинальная и эффективная система правосудия. Она имела две ветви, две подсистемы, которые объединял высший судебный орган – Сенат; общие суды и мировые суды. Общие суды состояли из двух инстанций: первая – окружные суды, вторая – судебные палаты. Окружные суды состояли из одного или нескольких отделений по уголовным и гражданским делам. Для рассмотрения дел о преступлениях, за которые могло быть назначено наказание в виде лишения прав состояния, как особенных, связанных с принадлежностью к привилегированным сословиям, так и всех прав (имущественных, брачно-семейных и т. д.), привлекались присяжные заседатели. Таким образом, суд присяжных является не самостоятельным учреждением, а особым присутствием окружного суда.⁶ 

     В судебных уставах предусматривалось, в частности, что присяжными являются русские подданные не моложе 25 и не старше 70 лет, прожившие «не менее двух лет в том уезде, где производится избрание в присяжные заседатели».⁷ Двухгодичная оседлость требовалась, «чтобы присяжные заседатели, для оценки по совести степени вины подсудимых, были хорошо знакомы с нравами, обычаями и общественной жизнью известной местности». Не могли быть присяжными лица, «исключенные из службы по суду или из духовного ведомства за пороки, или же из среды тех обществ и дворянских собраний», несостоятельные должники, «состоящие под опекой» и др. Запрещалось быть присяжными чиновникам государственной службы, священнослужителям, военным, лицам, находящимся в услужении.

     При избрании присяжных составлялись общие  и очередные списки. Для внесения в общие предполагался имущественный ценз: наличие не менее 100 десятин земли или иного недвижимого имущества суммой от 200 до 500 р. или жалование, или доход от капитала, занятия, ремесла и промысла в сумме от 200 до 500 р. «Имущественный ценз, — заявляли реформаторы, — должен быть... довольно высок, иначе в присяжные поступали бы лица бедные, не имеющие достаточного образования и недовольно развитые» для исполнения своих обязанностей. Высокий имущественный ценз — гарантия «заботливости в охранении общественной и частной безопасности и законного порядка».⁸

     Судебные  уставы ввели служебный ценз, позволявший  быть присяжным без учета имущественного положения. Подобная новелла не знала аналогов в мировой практике. В общие списки включались «все состоящие в государственной гражданской службе по определению от правительства, в должности пятого и ниже классов... все состоящие на местной службе по выборам дворянских и городских обществ»⁹, крестьяне, занимавшие не менее трех лет выборные должности сельских старост, старшин, и др. Лица, имевшие право быть присяжными, вносились в общие списки особыми временными комиссиями, которые назначались в уездах земельными собраниями, «а в столицах соединенными заседаниями общих городских дум и местных уездных земских собраний». Комиссии ежегодно проверяли и дополняли списки. Последние представлялись губернатору, который проверял соблюдение закона при их составлении. Он имел право исключить неправильно внесенных туда лиц с указанием причин. «Недовольные исключением, сделанным губернатором», могли жаловаться в Сенат. На основании общих списков составлялись очередные. Этим занимались временные комиссии, но «под председательством уездных предводителей дворянства и при участии одного из мировых судей уездного города».

     Очередные списки публиковались в губернской газете. Присяжные обязаны были явиться  в суд для рассмотрения уголовных дел. Перед началом процесса отбирались 30 человек. Стороны (обвинение и защита) могли отвести из этого состава по 6 присяжных без объявления причин.

     Одновременно  составлялся и особый список запасных заседателей. В него вносились только лица, которые проживали в тех  городах, где проводились заседания  суда с участием присяжных заседателей. ¹⁰

     Оба списка с установленной комиссией очерёдностью привлечения к делам заседателей (по кварталам и месяцам) через печать и извещение частной полиции доводилось до сведения самих присяжных и всего местного населения.

     Каждый  присяжный заседатель участвовал в  работе суда только один раз в течении года и мог не привлекаться более в течении следующего года.

     Процесс с участием присяжных заседателей  называется сессией, которая начиналась с торжественного приведения их к  присяге и разъяснения председательствующим обязанностей присяжных.

     Допуская широкий демократический элемент в суде присяжных по общеуголовным делам, законодательство делало существенные изъятия применительно к государственным преступлениям. Для их рассмотрения в судебной палате приглашались представители от сословий, предводители дворянства, городской голова, волостной старшина. Они не были отделены от коронного суда, считаясь равными в правах при определении вины и назначении наказания. Подбор и деятельность подобного «народного элемента» подтверждали в результате недоверие к нему законодательства, «она вносило в организацию этого суда численное преобладание элемента коронного».

     Присяжные заседатели выносят свое решение  в виде вердикта по вопросу факта, а не права, отвечая утвердительно  или отрицательно на следующие вопросы: о доказанности деяния, о доказанности его совершения подсудимым, о виновности подсудимого. В вердикте дается ответ на вопрос – заслуживает ли подсудимый снисхождения, при утвердительном ответе на который судья не вправе назначить наказание свыше 2/3 максимального размера санкции соответствующей нормы уголовного закона. ¹¹

     Вердикт присяжных выносился большинством голосов, если невозможно было добиться согласия. Голоса подавались устно по каждому вопросу в отдельности. Последним выражал свое мнение старшина. При разделении голосов поровну принималось мнение, которое было в пользу подсудимого.

     При возвращении в зал старшина в присутствии подсудимого прочитывал вслух вопросы суда и ответы присяжных. Затем вопросный лист передавался председателю суда, который удовлетворял его своей подписью.

     Приговор, вынесенный судом с участием присяжных  заседателей, считался окончательным и мог быть обжалован только в кассационном порядке в уголовном департамент Сената. Он мог отменён полностью или частично. Но это не касалось самого вердикта, а только вынесенного на его основании решения коронного суда.

     Исторический  опыт показывает безусловные преимущества суда присяжных перед традиционным судом или судом шеффенов (с участием народных заседателей):

     - граждане без какого-либо вмешательства,  самостоятельно, по своему внутреннему  убеждению, совести, пониманию  справедливости, жизненному опыту разрешают основной вопрос по уголовному делу – о виновности или невиновности подсудимого;

     - в совещательной комнате исключается  процессуально-правовое неравенство  между присяжными заседателями  и профессиональными судьями  ввиду отсутствия последних;

     - реальное, а не формальное привлечение  общественности к отправлению  правосудия по уголовным делам;

     - повышение доверия общества к  одному из важных атрибутов  государства – судебной власти;

     - граждане, привлекаемые в качестве  присяжных заседателей, среди достаточно большой и представляющей все слои общества группы окружающих их лиц формируют уважение к правосудию, позитивное отношение к закону;

     - развевается устойчивый миф о  сплошной коррумпированности судей  и правоохранительных органов; 

     - эффективнее решается задача общей и индивидуальной профилактики преступлений и правонарушений;

     - повышение качества предварительного  следствия;

     - действие принципа состязательности  и равноправия сторон обвинения  и защиты, позволяющее усилить  прокурорский надзор за предварительным следствием и создать школу судебного красноречия;

     - формирование эталона досудебного  и судебного производства по  уголовным делам.¹²

     Суд присяжных стал центральным звеном новой судебной системы, введение которой было обусловлено объективными потребностями развития капитализма в России. В этом, несмотря на серьезное сопротивление реакционно-настроенных государственных чиновников и других общественных кругов, секрет его успешного приживления на русской почве. Воспользовавшись вынесением присяжными оправдательных вердиктов по политическим делам, реакционеры, однако, сумели добиться принятия закона 9 мая 1878 г., ограничивавшего их компетенцию. Из ведения суда присяжных были изъяты, в частности, преступления, посягавшие на общественный порядок, и переданы суду с сословными представителями. Закон 7 июня 1889 г. еще больше сузил его компетенцию.¹³