Хаотичное перетекание детей с ограниченными  возможностями здоровья в образовательные учреждения общего образования в период «демографической ямы», активизированное не столь заботой о детях с ограниченными возможностями здоровья, сколь о сохранении классов при недостаточности обучающихся, может повредить внедрению конституционных принципов и целей в образовательную действительность.

     Сокращение  количества специальных школ станет (и уже становится) явлением, напоминающим шквальную продажу зданий детских садов в начале девяностых.

     Свобода выбора образовательных учреждений не является абсолютной, она существует в рамках имеющихся типов и видов образовательных учреждений, определенных ограничений в виде местонахождения образовательных учреждений, места жительства обучающегося, транспортной доступности от места постоянного проживания и т.д.

     В полной мере реализовать право на образование не могут дети с ограниченными возможностями здоровья, не получившие коррекционно-педагогическую помощь в раннем возрасте, дети с нарушениями слуха и зрения вследствие недостаточности учебников и литературы, напечатанной по специальным методикам, слуховых аппаратов и других технических средств; дети с нарушениями опорно-двигательного аппарата вследствие трудности доступа к учреждениям образования вопреки Рекомендации о положении учителей, где отмечается: «Необходимое внимание должно уделяться детям, требующим специального педагогического подхода».

     К третьей категории нами отнесены дети, которые не обучаются нигде. В России 2 миллиона подростков неграмотны, около 170 тысяч детей с инвалидностью не получали образования.

     Положение, что нe способны к обучению по общеобразовательной  программе: 8-10 % из домашних детей школьного  возраста 85-92% из воспитанников сиротских учреждений, т.е. в десять раз более неспособны к обучению сироты, противоречит подчиненности системы образования безусловным нравственным и конституционным велениям, основанным на закреплении в общественной практике справедливых, гуманных и правовых связей между человеком, гражданским обществом и государством. Министерство здравоохранения и социального развития Российской Федерации было вынуждено прямо установить классификацию по дискриминационным признакам таким, как «неспособность к обучению», «неспособность к общению», «противопоказанность трудовой деятельности» в приказе от 22 августа 2005 года № 535 «Об утверждении классификаций и критериев, используемых при осуществлении медико-социальной экспертизы граждан федеральными государственными учреждениями медико-социальной экспертизы».

     В соответствии с п. 2 ст. 12 Федерального закона «О социальном обслуживании граждан пожилого возраста и инвалидов» дети-инвалиды, проживающие в домах-интернатах, имеют право на получение образования и профессиональное обучение, которое обеспечивается путем организации в стационарных учреждениях социального обслуживания специальных образовательных учреждений (классов и групп) и мастерских трудового обучения или путем зачисления их в специальное (коррекционное) образовательное учреждение для обучающихся, воспитанников с отклонениями в развитии либо иное образовательное учреждение, где, в соответствии с Декларацией Саламанки, «процесс обучения должен быть приспособлен к нуждам ребенка, а не ребенок подстроен под исходное определение, каким должен быть темп и характер обучения».

     Не  получают образование дети в интернатных  учреждениях системы социальной защиты, не имеющих лицензий на право ведения образовательной деятельности, то есть их гарантированное ст. 43 Конституции РФ и законодательством РФ право на получение дошкольного и основного общего образования нарушено даже формально.

     Для приема вне конкурса инвалидов 1-2-й групп ученый совет, напротив, установил ограничения: принимать только лиц, которым не противопоказана работа по избранной специальности и которые при этом в состоянии посещать занятия. Федеральный закон устанавливал единственное условие: заключение врачебно-трудовой комиссии о непротивопоказании обучения в вузе. Вопреки требованиям ст. 16 Закона, «права детей-сирот нарушаются при приеме, обучении, отчислении и выпуске. Им отказывают в приеме по мотивам превышения предельной численности, установленной лицензией, как не прошедшим по конкурсу, из-за отсутствия мест в общежитиях» [10].

     Нарушения принципов развития и конкретизации  конституционных ценностей в  реализации права на образование  ведет к угрозе блокирования всего  социально-экономического развития государства, чему мы явились свидетелями в 90-е годы и последствия чего ощущает сейчас социально-экономическая сфера. Например, Конституцией РФ в ст.43 (ч.2) гарантируется общедоступность дошкольного образования в государственных или муниципальных образовательных учреждениях и на предприятиях, но «уход» таких объектов, как здания ДОУ, в 90-е годы из муниципальной собственности в настоящий момент создал проблему реализации не только свободы выбора ДОУ родителями для ребенка, но и невозможность обеспечения реализации права на дошкольное образование всеми желающими в любом ДОУ.

     Таким образом, реализацией принципов  равноправия и социальной справедливости определяются ценностные ориентации в образовании детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей (законных представителей).

Заключение

     1. Рассмотрев виды и понятия правовых гарантий на основное общее образование детей с ограниченными возможностями здоровья в Российской Федерации, делаем вывод: право на образование является субъективным правом, предоставляющим каждому лицу определенный объем правомочий, которые могут быть реализованы им в течение жизни. Исключение какой-либо социальной группы или отдельных лиц из сферы предоставления (обеспечения) указанного права противоречит Конституции Российской Федерации, общепризнанным принципам и нормам международного публичного права, положениям международных договоров Российской Федерации. Эти правомочия являются идентичными для всех лиц и не могут быть уменьшены в зависимости от социального положения субъекта или состояния его здоровья. В то же время особенности развития и состояния здоровья некоторых лиц влекут затруднения в реализации этих правомочий. Поэтому определенная группа лиц нуждается в предоставлении дополнительных гарантий в получении образования. Следовательно, имеются основания рассматривать лиц с ограниченными возможностями как особый круг субъектов права на образование.

     2. Разбирая вторую главу, становится понятно, что историческое развитие законодательного регулирования обучения детей с отклонениями в развитии в России и за рубежом отражает тенденцию постепенно перехода от «специализации» образования для таких лиц (то есть создания для них специальных учреждений в системе образования) к интеграции в образовательные учреждения общего типа. Этот процесс происходит в Великобритании, Норвегии, Швеции, Германии. В России указанная тенденция развивается медленно. Общепризнанные принципы и нормы в области прав человека требуют создания в Российской Федерации механизма реализации права на образование, при котором каждый ребенок должен получить возможность обучаться в образовательном учреждении не только специального, но и общего типа. Совершенствование российского законодательства в области образования лиц с ограниченными возможностями предполагает учет как российского, так и зарубежного опыта.

     3. По итогам второй главы, мы можем отметить отсутствие в законодательстве об образовании Российской Федерации единого понятийно-терминологического понимания в обозначении лиц с ограниченными возможностями здоровья вносит путаницу в определение комплекса дополнительных гарантий для детей с ограниченными возможностями в указанной сфере. Это приводит в практике применения правовых норм к разному правовому регулированию в субъектах Российской Федерации. Автор предлагает ввести в федеральное законодательство понятие «лица, имеющие право на специальное образование» наиболее приемлемый среди имеющихся в законодательстве Российской Федерации дефиниций.

     4. Право на специальное образование  не является самостоятельным субъективным правом, а представляет собой гарантию реализации права на образование для лиц с ограниченными возможностями. Указанная гарантия включает определенный объем мероприятий, позволяющих детям с ограниченными возможностями в наиболее полной мере их личных возможностей, развивать и реализовывать индивидуальные способности. Отсутствие законодательного закрепления права на специальное образование создает препятствия реализации права на образование лицами с ограниченными возможностями.

     5. Отсутствие федерального регулирования  в области специального образования  может быть отчасти восполнено  на региональном уровне. Федеральное законодательство об образовании закрепляет нормы-принципы необходимые для обеспечения образования любому ребенку независимо от состояния его здоровья и особенностей развития. Специальное образование (организация предоставления образования в специальных (коррекционных) образовательных учреждениях) отнесено законом РФ «Об образовании» к компетенции субъектов РФ. Однако и в этом случае основы механизма реализации права на специальное образование (и особенно его финансового обеспечения) в образовательных организациях различных типов и видов должны быть закреплены в федеральном законодательстве.

     6. Проанализировав параграф о специальном образовании как дополнительной гарантии прав на основное общее образование детей с ограниченными возможностями здоровья, можно выделить, что в российском законодательстве формируется новый правовой институт - институт права на специальное образование, который включает комплекс норм федерального и регионального уровня, обеспечивающий дополнительные гарантии получения образования детьми, испытывающими трудности при реализации права на образование. Такие гарантии включают специальные образовательные программы, специальные образовательные стандарты, специальные методы и средства обучения, меры организационного характера. Необходимо определить структуру и место в системе права России данного правового института.

     7. Международно-правовые гарантии права на основное общее образование детей с ограниченными возможностями здоровья в РФ, показывают, что опыт правового обеспечения образования лиц с ограниченными возможностями в ряде стран Европы (например, Великобритании, Норвегии, Германии), вызывает необходимость теоретико-правового осмысления понятия «инклюзивное (включающее) образование», которое используется в ряде международных актов, касающихся прав лиц с ограниченными возможностями. Подписание Российской Федерацией Конвенции ООН о правах инвалидов 2006 года потребует введения в научный оборот и российское законодательство данного понятия.

Список используемой литературы

1. Акбаев А.А. Право граждан Российской Федерации на образование:                                           

законодательство  и социально-экономическое обеспечение. Авто  реф.дисс.... канд. юр. наук. - М., 1999.

2. Васильев В.Г., Блинов Г.Н., Носков Н.Н. О национальной идее в образовании // Вести образования. 2006. 15-28 февраля. №4 (52)
3. Грачева Т.В. Реализация конституционного права человека и гражданина Российской Федерации на образование (на примере города Москвы). Автореф. дисс. ... канд. юр. наук. -М, 2004.
4. Гусева Т.В. Право человека и гражданина на образование: международные стандарты и российское законодательство. Автореф. дисс.... канд. юр. наук. - М., 2003.
5. Ильина О.М. Конституционное право на образование в системе социальных прав и свобод // Политико-правовые приоритеты социально-экономического развития России: материалы Международной научно-практической конференции, посвященной 100-летию Саратовского университета. Саратов: Научная книга, 2009. С. 234–237
6. Ильина О.М. Правовое обеспечение инклюзивного образования // Актуальные проблемы защиты прав человека: материалы Международной научно-практической конференции. Архангельск: Поморский университет, 2009. С. 374-382
7. Ильина О.М. Правовые аспекты инклюзивного образования // Образование для всех: политика и практика инклюзии / под ред. Е.Р. Ярской-Смирновой. Саратов: СГТУ, 2007. С. 67–74

8. Ильина  О.М. Сравнительный анализ развития специального образования в Англии и в России // Здоровое поколение: традиции, опыт, и перспективы психопрофилактической работы в образовании: сборник материалов Международной научно-практической конференции Саратов: ГОУ ДПО «Саратовский институт повышения квалификации и переподготовки работников образования», 2008. Ч. 2
9. Лубинец Е. Дети дождя // РГ. 2007. 6 апр.
10. Матюшева Т.Н. Правовой статус гражданина Российской Федерации в сфере образования. Автореф. дисс.... канд. юр. наук. - М.,1999.
11. Определение Конституционного Суда РФ от 10. 10. 2002 № 258 – О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Рамалданова Муслима Джалиловича на нарушение его конституционных прав положениями преамбулы, абзацев четвертого и восьмого ст. 1 и пункта 3 ст. 6 Федерального закона от 21 декабря 1996 года «О дополнительных гарантиях по социальной защите детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей» // Вестник Конституционного Суда РФ. 2003. № 2.
12. Послание Президента Российской Федерации Федеральному Собранию (О положении в стране и основных направлениях внутренней и внешней политики государства). – М., 2005.
13. Постановление ВС СССР «О нарушениях статьи 45 Конституции СССР о праве граждан на образование» от 11 июля 1991 г. N 2332-1 // Ведомости СНД и ВС СССР. – 1991. – N 29. – Ст. 852.
14. Представление Генеральной прокуратурой Российской Федерации от 6 января 1999 г. №0. 21-7-99 «О нарушении ст. 43 Конституции Российской Федерации и федерального законодательства об образовании» // Образование в документах. 1999. №2)