Встретит ли институт семьи XXII век?

Меньше "взводов" - больше "центурий" 

В последние  десятилетия семья подвергается скрытому, но хорошо организованному давлению со стороны общества и государства. В подавляющем большинстве западных стран ребенку достаточно заявить о сексуальных домогательствах со стороны одного из родителей, чтобы по суду один или оба родителя были отчуждены от своих прав. Автономное, неподконтрольное обществу воспитание детей становится все более и более невозможным. В государственных школах США закон запрещает учителям самим сообщать родителям об успеваемости детей. В Швеции ребенок, начиная с 8 лет, может обратиться в полицию с требованием защитить его от родителей, если он считает, что от них для него исходит физическая угроза. В шведском парламенте обсуждается проект закона, согласно которому частные дома планируется оснастить скрытой кнопкой, известной только ребенку. С помощью этой кнопки ребенок в любой момент, если, например, поймет, что его ожидает оплеуха, может вызвать полицейскую подмогу. Ерничать по этому поводу на фоне статистики, согласно которой 60% всех убийств имеет семейный характер, недопустимо. 

Юридическое расширение и защита прав женщин также чрезвычайно  сузили пространство семьи. В англосаксонских  и многих западноевропейских странах  уже давно действует закон, по которому за насильственную сексуальную  связь с собственной женой  мужчина несет юридическую ответственность в такой же степени, как и за обыкновенное изнасилование. В начале 1990-х в Соединенных Штатах произошел грандиозный скандал. Многозвездный адмирал допустил по отношению к собственной жене ненасильственное эротическое действие, которое она сочла оскорбительным. Жена подала в суд, и адмирал не отправился на много лет за решетку, а отделался условным приговором только благодаря ходатайству всего адмиральского корпуса. Таким образом, общество лишило институт семьи автономии в интимной сфере.  

Почему с таким  колоссальным ожесточением идут споры  вокруг гомосексуальных браков? В  конце концов, уже давно закон  не запрещает гомосексуализм, а материальные отношения можно урегулировать, не вступая в брак. Однако проблема гомосексуальных браков приобрела знаковый, экзистенциальный характер. Партии не соревнуются друг с другом в сфере экономики. В 2002-2004 годах. основной водораздел проходил по следующим знаковым линиям: за-против абортов, за-против гомосексуальных браков, против-за смертную казнь и против-за войну в Ираке. Значит, в гомосексуальных браках есть какой-то глубинный смысл. Для меня он ясен. Семья как первичная демографическая единица вытесняется чем-то другим. "Взводов" становится все меньше, а "центурий" все больше. Роль последних, по-видимому, будут играть не обремененные традиционными функциями семьи свободные человеческие ассоциации. (В профессиональной демографической литературе они рассматриваются уже с 1960-х.) В таком случае на смену традиционной демографической структуре человечества придет другая. Например, свободная человеческая ассоциация: сообщество по интересам - нация - содружество наций - человечество. Между прочим, процесс сужения жизненного пространства семьи во многом аналогичен тому, как нация постепенно заменяет собой этнос (или группу этносов).  

На наш век  хватит 

Существует убедительное доказательство того, что трансформация  семьи носит внекультурный характер. В 1970-х демографы с ужасом обнаружили, что японская семья со стремительной  силой начинает походить на западную. Хватило одного поколения для существенного разложения многих ее традиционных ценностей. Сейчас сходные процессы с большой скоростью переносятся в Китай. По уровню разводов Китай начинает догонять западные страны, в половине случаев в качестве причины разводов указывается сексуальная неудовлетворенность. Похоже, что в ближайшие 30 лет китайская семья проделает ту же эволюцию, что и белая американская семья в 1950-1970-х годах.  

Только в наши дни семья начинает основываться на любви. Когда любовь по тем или иным причинам проходит и из фазы страсти и сексуального влечения не переходит в некое новое состояние, браку просто не на чем больше держаться. 

Где же в мире Постмодерна сохранилась макросемья? Там, где ее держит экономический  или социальный ресурс. Это либо индустриальные кланы, либо аристократические семейства. Вспомнив нашего Франца фон Пипера, можно сказать: племянниками графа и владельца собственной фирмы хотят быть многие, племянниками деревенского водовоза - не очень. Однако дальнейшее распространение однодетности и бездетности убьет макросемью физически. У ребенка, чьи родители из однодетных семей, дядей с тетками и кузенов с кузинами уже нет в буквальном смысле.  

Есть еще одно интереснейшее обстоятельство. Демографический  переход прежде всего блокирует материнскую функцию. Отсюда среднеполый (бесполый) стиль унисекс и современный эталон женской красоты. Если на протяжении всей человеческой истории идеалом была женщина дородная, с крупными, округлыми формами, оптимальными для беременности и деторождения (от Афродиты Милосской до женщин Рубенса и Ренуара), то современные модели a-ля Кейт Мосс и Клаудиа Шиффер никак с функциями воспроизводства человечества не связаны. Более того, социально-ролевой и культурно-психологический разрыв между традиционной домохозяйкой и маскулинизированной, феминистски ориентированной self-made business-woman превратился в такую пропасть, что фактически человечество, можно сказать, входит в эру трехполого общества. И это не только шутка. 

Теперь отвечу на вопрос, вынесенный в название статьи. Безусловно, семья сохранит себя в течение всего нашего века. Пока человечество будет воспроизводиться биологическим путем, семья в той или иной форме продолжит существовать. Вероятно, со временем оно перейдет от биологического воспроизводства к какому-либо иному, в конце концов, исследования по клонированию ведутся и будут вестись. Нельзя исключать и вариант Кибергеи, то есть перехода человечества от биолого-демографической основы своей жизни к технотронно-кибернетической. Но это дело не нашего века. Нельзя ведь исключить и того, что разумная жизнь на планете Земля трансформируется в новую форму, коей мы пока не в силах предугадать даже в самых общих чертах.  

Автор выражает искреннюю и глубокую признательность  членам историко-философского семинара "Постмодерн и современная Россия" и лично его Руководителю, крупнейшему специалисту по Постмодерну В.Ф. Хрустову за неоценимую помощь при подготовке этой статьи