Сущность и социальные функции конфликта у Л. Козера

     Незадолго до начала Первой мировой войны Т. П. Бейли, профессор из Миссисипи, писал о взаимосвязи между страхом перед неграми и системой социальных статусов на Юге:

     настоящее рабство духа обнаруживается в глубоко укорененном беспокойстве Юга. Южане боятся за безопасность своих жен, дочерей и сестер; родители на Юге боятся за чистоту своих сыновей; журналисты Юга боятся, что придет время, когда массы негров захотят участвовать в выборах и тем самым развяжут расовую войну... Бизнесмены Юга опасаются, что нагнетение страстей вокруг негритянского вопроса отрицательно повлияет на бизнес или деморализует рынок труда. Чиновники на Юге бояться расовых бунтов, линчеваний, зверств, которые могут стать расплатой не только за жестокость негров, но и за тревогу, вызванную страхом перед тем, что может произойти.

     Позднейшие  исследования подтвердили этот ранний диагноз. Ф. Танненбаум пишет:

     «На Юге встречаешь немало признаков того, что негр внушает страх. Я не имею в виду физический страх. Это не вопрос трусости или храбрости; это нечто более глубокое и фундаментальное. Это боязнь утратить контроль над миром».

     Этот  всепроницающий страх перед агрессией  и насилием со стороны негров выполняет  важную функцию в поддержании жесткой системы статусов на Юге. Если негр опасен, если он представляют собой постоянную угрозу личности и имуществу белых, то жизненно важно «держать его на своем месте» — иными словами, сохранять положение и сплоченность доминирующей белой группы. Если негр опасен, то все те белые, кто пытается подружиться с ним, могут быть по праву названы «ренегатами», угрожающими самому существованию белой группы.

     Мюрдаль замечает относительно боязни смешанных  браков:

     Чего  действительно хотят белые, так  это сохранить за неграми их низкий социальный статус. «Смешанный брак» отвергается, потому что это было бы окончательным свидетельством «социального равенства», а рационализация гласит, что «социальное равенство» неприемлемо, поскольку ведет к «смешенным бракам».

      Страх перед неграми, отнюдь не вызванный их реальным поведением, помогает сохранить в неприкосновенности нынешнюю систему статусов, сплотить всех членов белой группы вокруг ее стандартов .

     Пожалуй, все сказанное здесь относительно связи между жесткостью структуры и поисками врага нуждается в более строгом доказательстве; исключение составляет уровень малых групп. Но сама гипотеза, как представляется, заслуживает проверки.²⁹

     Так, изучение коммунистических партий поможет  определить, в какой мере внешняя угроза группе реальна, а в какой мере, напротив, члены группы должны постоянно «создавать» внешнюю угрозу (или внутренних «козлов отпущения») в целях сохранения внутригрупповой лояльности.

     Многое  могло бы дать и изучение с этой точки зрения внутренней сплоченности еврейского и других религиозных меньшинств. По-видимому, антисемитизм обычно усиливает внутреннюю солидарность еврейской группы , но может быть и так, что социальная солидарность усиливается за счет постоянного подчеркивания опасности антисемитизма независимо от того, проявляется ли он в данный момент и представляет ли собой реальную угрозу.

     В духе обсуждения можно теперь переформулировать зиммелевский тезис и подвести итог.

     Жестко  организованные борющиеся группы могут  заниматься поиском врагов с обдуманным намерением или ради инстинктивного стремления сохранить единство и внутреннюю сплоченность. Такие группы могут ощущать внешнюю угрозу, хотя в реальности ее не существует. При условиях, которые еще должны быть изучены, вымышленная угроза выполняет те же самые интегративные функции; что и реальная угроза.

     Обретение внешнего врага или его изобретение  усиливает социальную сплоченность, угроза которой исходит изнутри группы. Сходным образом, поиск или изобретение внутреннего диссидента служит  сохранению структуры, испытывающей угрозу извне. Такие механизмы создания «козлов отпущения» действуют в особенности в тех группах, структура которых препятствует проявлению внутреннего реалистического конфликта.

       Существуют подвижные границы  между преувеличением реальной  угрозы, привлечением реального врага и полным измышлением угрожающей силы.

     Тем самым опираясь на тезис « поиска внешних врагов» у Козера, я рассмотрела роль внешней группы и выяснила, что группы, которые поглощены непрерывной внешней борьбой, обычно претендуют на абсолютную личностную вовлеченность своих членов,  с тем чтобы внутренний конфликт привел в действие весь их энергетический и  эмоциональный потенциал. Также я отмечу, что  такие группы отличаются нетерпимостью к более  чем однократному нарушению внутреннего единства.  

Заключение

     Исследуя  « Функции социального  конфликта» я пришла к выводу, что по Козеру  социальный конфликт есть неотъемлемый атрибут социальных отношений. Я заметила, что в его изложении любая социальная система предполагает определенное размещение власти,  богатства и позиций статуса среди индивидов и общественных групп. Никогда не существует полного согласия или соответствия между тем, что отдельные лица или группы считают причитающимся им по справедливости, и тем, чем они фактически располагают, владеют вследствие существующей системы распределения. Хочу сказать, что конфликт проистекает из попыток различных социальных групп и индивидов увеличить их собственную долю вознаграждения.

     Происходящая  в обществе борьба интересов по проблемам перераспределения средств производства, общественного продукта, доли, получаемой ими от этого продукта, по Козеру имеет много позитивного. В его теории конфликты выполняют целый ряд позитивных функций. Одной из таких функций является разрядка напряженности между антагонистами. Козер доказывает, что социально контролируемый конфликт очищает воздух, которым дышат его участники, и позволяет возобновлять их взаимоотношения. Без возможности выхода взаимной враждебности друг к другу члены группы могут чувствовать себя совершенно подавленными; обеспечивая же свободный выход чувствам вражды, конфликты служат поддержанию и сохранению взаимоотношений.

     Отмечу, что  позитивным функциям социального конфликта Козер относит «коммуникативно- информационную» и «связующую»  функции. В результате взаимных столкновений люди могут проверять, лучше узнавать друг друга и вследствие этого сближаться в рамках какой-то общности. По мнению Козера, взаимная информация, зондирование, взаимное узнавание друг о друге содействуют замене ранее враждебного взаимодействия дружественным. Но здесь  Козеру можно противопоставить то, что дополнительная информация может пролить свет на несовместимость позиций, еще сильнее обнажить непримиримость интересов, что еще больше обострит конфликт.

     Я считаю, чтобольшое значение Козер придает такой функции социального конфликта, как созидание и конструирование общественного объединения. Он считает, что противоборство как с внешним, так ис внутренним врагом помогает поддерживать сплоченность группы. Если такого нет, то его надо провоцировать. В книге «Функции социального конфликта» он утверждает, что исчезновение первоначальных врагов ведет к поиску новых, чтобы группа могла быть все время в состоянии конфликта. Посредством этого и поддерживается структура, которая оказалась бы в опасности, если бы больше не было врагов. Интегрирующую роль играет борьба против внутренних врагов («отступников», «раскольников» ), ибо она способствует осознанию членами группы своих общих интересов и объединению усилий по самообороне, в результате чего опять- таки повышается сплоченность группы.

       В теории Козера придается  значение и такой функции социального  конфликта, как стимулирование  и возбуждение социальных изменений.  Конфликт групп может воспрепятствовать  оскудению и расстройству общественных порядков и отношений. Конфликт не только порождает новые нормы, новые институты, он является стимулятором в экономической и технологических сферах. Группы или системы, которым не брошен вызов, более не способны к творческой реакции. Опираясь на «зиммелевский парадокс», согласно которому наиболее эффективным средством сдерживания конфликта является выяснение сравнительной силы конфликтующих сторон, американский социолог утверждает, что если сила противников может быть оценена до наступления фактического конфликта, антагонистические интересы могут быть урегулированы бесконфликтным образом. Но там, где нет никаких средств для ее предварительного измерения, там только действительная борьба позволит обрести точное знание сравнительной силы сторон. 
 

Список  использованных источников.

1.Золян С.  Проблема и конфликт. //Полис, 1996, №4.

2.Ковалевский  М.М. Сочинения 2-х томах. Т.1. – СПб.: “Алетейя”, 1997.

3.   Козер,  Льюис. Функции социального конфликта  /Л.Козер; О.А. Назарова.,       

Л.Г Ионин.-М.:Идея-Пресс,2000.- 205с., ISBN 5- 7333- 0015- 9

4. Козер  Л. А. Функции социального конфликта//Социальный  конфликт: современные исследования. - М., 1991.

5. Коузер Л.А.  Основы конфликтологии / Учеб. пособие.  Пер. с англ. – СПб: “Светлячок”, 1999. – 192.с.

6. .  Леонов  Н.И.Конфликты и конфликтное поведение.  Спб.:Лань,2005.- 210с.,ISBN 5-7695-1949-5

7. Маркс К., Энгельс  Ф. Немецкая идеология // Маркс  К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. М., 1955, т.3 .

8. Маецкий З.  Социальные конфликты. М., 1974.