Ключевой характеристикой
деятельности по Гидденсу оказывается
не столько намерение человека, сколько
способность его сделать действие.
«Деятельность - это
непрерывный процесс, своего рода поток,
в котором рефлексивный мониторинг или
сознательное отслеживание деятелями
своих дейтсвий и действий окружающих
составляет основу контроля за телесными
движениями, поддерживающего акторами
в ходе их повседеневной жизнедеятельности.
Мы делаем множество вещей, которых не
собирались, а может быть даже и не хотели
делать. но тем не менее все равно делаем» (с.49)
«Повседневная жизнь
представляет собой поток преднамеренной
деятельности. Однако действия имеют непреднамеренные
последствия..» (с.47)
Точка зрения, согласно
которой событие получает статус действия
лишь тогда, когда оно преднамеренно по
тому или иному четко определенному основанию,
признается им ошибочной. По мнению Гидденса
следует разделять два понимания – «то,
что субъект действительно «делает», и
то, что им планируется (преднамеренные
аспекты действия)» (с.51)
Именно поэтому для
Гидденса связь между понятиями деятельности
и власти является прямой и очевидной.
Если в деятельности важна именно способность
совершения того или иного акта, то деятель
или актор прежде всего характеризуется
тем объемом власти, которым он обладает
- иначе говоря способностью изменять
окружающий его мир, способностью воздействовать
на него.
«Для того чтобы быть
деятелем, необходимо реализовывать способонсть
к использованию (постоянно, в повседневной
жизни) всего спектра власти, включая и
воздействие на использование власти
другими» (с.56)
«Деятель перестает
быть деятелем, если он теряет способонсть
преобразовывать, т.е. реализовывать определенный
вид власти» (с.56)
Также важно понимать,
что по Гидденсу условия социальной ограниченности
или принуждения не являются фактором
исчезновения деятельности как таковой.
Само существование условий вовсе не сводит
деятельность к реакции на давление. Данное
положение базируется на суждение о дуальной
структуре власти (властных отношений).
Использование власти
по Гидденсу проявляется во всякой деятельности
вообще, и поэтому в рамках данной концепции
власть не является ресурсом.
«Ресурсы - это средства,
с помощью которых осуществляется власть
как рутинная составляющая поведения
в процессе социального воспроизводства» (с.57)
«Власть в рамках
социальных систем, которые характеризуются
некой протяженностью во времени и пространстве,
предполагает регулярные отношения автономии
и зависимости между индивидуальными
акторами и коллективами в контексте социального
взаимодействия. Однако все формы зависимости
предполагают некоторые ресурсы, посредством
которых «подчиненные» могут влиять на
действия «подчиняющих»» (с.58)
Теория структурации
Гидденса в анализе понятия "структура"
предлагает отказаться от упрощенного
механистического понимания структуры
как скелета или каркаса здания - т.е. жесткой
конструкции, выступающей чем-то внешним
по отношению к человеческой деятельности.
Гидденс полагает,
что «структура, по крайней
мере, в элементарном ее значении, представляет
собой генеративные (порождающие) правила
(и ресурсы)».
То есть структура существует
в виде структурирующих свойств социальных
систем, благодаря которым обеспечивается
связность времени и пространства, свойств,
способствующих воспроизводству более
или менее одинаковых социальных практик
во времени и пространстве, что придает
им "систематическую" форму.
Социальные системы
как воспроизводимые социальные практики
обладают не структурами, а структуральными
свойствами.
Таким образом:
Структурные принципы
- это глубоко укоренившиеся структуральные
свойства, участвующие в воспроизводстве
социетальных общностей.
Социальные институты
- это практики, обладающие наибольшей
пространственно-временной протяженностью
в рамках тех или иных общностей.
«Согласно одному
из главных положений теории структурации,
правила и ресурсы, которыми индивилы
руководствуются при взаимодействии,
должны рассматриваться и как средства
производства социальной жизни в качестве
продолжающейся деятельности, и одновременно
как продукты, производимые и воспроиводимые
этой деятельностью» (с.62)
В этом положении также
воплощается принцип дуальности, являющийся
основополагающим в теории структурации.
2.3. Значение творчества Э.Гидденса
для современной социологической науки
Итак, в творчестве Гидденса
мы находим новую теоретическую попытку
преодоления классических оппозиций в
социальных науках, но нам представляется,
что предложенные им решения далеко не
полностью отвечают на поставленные вопросы.
В такой эмпирико-теоретической науке,
как социология, поставленные проблемы,
несомненно, не могут быть разрешены одним
лишь теоретическим путем. Хотя во Франции
работы Гидденса были приняты достаточно
благожелательно, они не получили широкого
применения непосредственно в эмпирических
исследованиях. Тем не менее Жан-Франсуа
Байар использовал их при анализе политической
социологии Африки.
Э. Гидденс поворачивает
всю социологическую проблематику в сторону
локального измерения, призывает также
отказаться и от противопоставления индивида
и структуры.
Э. Гидденс внес значительный
вклад в интерпретацию классической социологической
теории. Разработал собственную концепцию
структурации, в таких трудах, как «Новые
правила социологического метода»(1976),
«Конструирование общества»(1984). Э. Гидденс
подвергает критике постмодернизм как
теорию общества в книге «Последствия
современности»(1990), разрабатывая в качества
альтернативы идею рефлективности в эпоху
модерна и характеризуя «высокий модерн»
как об определенную стадию развития общества.
Классовые отношения для Э. Гидденса —
это лишь базис для формирования групп,
«структурирующая основа» для определения
групповой принадлежности. Используя
термин «классовое осознание», он подчеркивает
субъективные моменты социальных отношений,
утверждает, что знание конституирует;
социальные отношения.
Второй фундаментальной
характеристикой, отличающей общество
«модерна» от «домодернового» состояния,
является «внутренне присущая модерну
рефлексивность, т. е. самосознание. Отмечается
значение языка, который в определенном
смысле конституирует, т. е. порождает
повседневную деятельность. В условиях
«модерна» социально-научное знание является
достоянием агентов (участников социального
действия).
Э. Гидденс считает,
что социальные институты являются объективными
образованиями, возникающими из взаимодействия
агентов. Социология может быть определена
как наука о социальных институтах, возникших
за последние 150-200 лет, то есть об институтах
общества «модерна».
Книга «Новые правила социологического
метода» наиболее важная из всех работ
английского социолога. Здесь в полной
мере проявляется подход Гидденса к трем
темам, на которых были сфокусированы
теоретические интересы Гидденса на протяжении
всей его жизни: истоки социальной науки
в XIX в.; темы, которые перешли в следующий
век; отношение к современной социальной
теории.
Кроме того, данная книга переходная
от творчества раннего Гидденса как толкователя
классической социальной теории к его
поздним работам, пропагандирующим теорию
структурации и синтетическое конструирование
социальных традиций .
Сравнивая «правила социологического
метода» у Э.Дюркгейма и Гидденса, можно
прийти к выводу, что Гидденс по существу
стремится противопоставить свои правила
«старым» правилам Дюркгейма, несправедливо
оценивая последнего как теоретика XIX
в. Дело не только в том, что Дюркгейм жил
и творил веком позже. Гидденс явно недостаточно
учитывает воздействие на Дюркгейма культурной
атмосферы конца XIX в., когда «теоретические
результаты» уходящего столетия были
подвергнуты критике.
Критики упрекают Гидденса
за то, что, обратившись к вопросу о правилах
социологического метода, он едва касается
соответствующих позиций Дюркгейма и
сосредотачивает свое внимание на некоторых
воззрениях Мида, Уинча, Витгенштейна,
Шютца, Гарфинкеля, Хабермаса и др., не
обосновывая своего выбора и беря у них
только то, что способно подкрепить его
собственные взгляды.
Другими объектами критики
являются забвение ряда классических
теорий, недоучет значения культуры, а
также интерпретация Гидденсом признаваемых
им социальных теорий.
В книге не рассматривается
такой важный вопрос, как различия между
теорией структурации Гидденса и его теорией
модерна. Автор ограничивается указанием
на то, что теория структурации является
модернистской, поскольку опирается на
абстракцию, отстаивает индивида и его
агентность; ей присущи те же посылки,
противоречия, двусмысленности, что и
остальному творчеству Гидденса. Конечно,
в некоторых работах, например, «Конституирование
общества», «Национальное государство
и насилие» и «Последствия модерна» Гидденс
дает достаточно резкую критику модерна.
Так, он представляет модерн как «колесницу»,
отмечает кризис, проистекающий из чувства
онтологической неуверенности, обусловленной
усилением рефлексивности, указывает
на усиление социального контроля и некоторые
другие явления, присущие модерну. И все
же Гидденс остается «модернистом».
Сопоставляя воззрения Парсонса
и Гидденса, некоторые утверждают, что
и тот, и другой не обращали внимания на
«иррациональное социальное действие»
как компонент агентности. Гидденсовская
теория агентности является неполной,
поскольку не учитывает эмоции и их контекст,
не учитывает культуру.
Между тем более завершенная
концептуализация должна сосредоточиться
на процессе культурного и индивидуального
конструирования агентности, на объяснении
того, каким образом формируется «чувство
агентности», как возможен рациональный
контроль, несмотря на могучую силу человеческих
страстей, человеческой воли. Эта сила
концептуализируется посредством таких
понятий, как «оно» (id) или «анализ». Объяснение
должна получить и способность людей преодолевать
свой эгоизм с тем, чтобы вступать в коммуникацию
и образовывать общества.
Гидденс обращается к рассмотрению
эмоций, когда речь идет о некоторых женских
ролях, прежде всего тех, что связаны с
интимной сферой. Но при этом Гидденс,
как отмечает автор, ограничивается воспроизведением
распространенных стереотипов относительно
мужчин и женщин, считая, что женская эмансипация
должна заключаться в отказе от эмоциональности
и принятии стандартов мужской рациональности.
Современные социальные процессы
не согласуются также и с «общим и поверхностным
оптимизмом работ Гидденса». Эти процессы
в своей негативности далеко выходят за
рамки «рисков современной жизни», о которых
говорит Гидденс. Речь идет прежде всего
об этнических конфликтах, распространении
социального бессилия и беспомощности,
об осознании западными людьми того, что
они не в состоянии изменить мир. Те, кто
считает желательным завершение проекта
Просвещения, например Хабермас, кажутся
наивными. Столь же наивными представляются
и те, кто считает этот проект уже завершенным,
например Фукуяма. К числу наивных теоретиков
относят и Гидденса.
Особенной это касается его
ранних работ, посвященных политике. В
некоторых поздних работах, прежде всего
в «По ту сторону правой и левой» он приходит
к осознанию проблем, сопряженных с проектом
модерна. Рефлексивность, как выясняется,
оказывается недостаточной для осуществления
желанной демократизации.
Кроме того, творчество Гидденса
включает в себя «зловещую» программу
социальной инженерии применительно к
человеческим эмоциям, программу, которую
он обозначает как посттрадиционалистское
конструирование синтетических традиций.
Степан Мештрович профессор
социологии в Texas ALM University. считает, что модернистская
манипуляция эмоциями несет в себе возможность
новой формы тоталитаризма.
К числу теоретических недостатков
воззрений Гидденса (точнее, присущих
им противоречий) следует отнести и противоречие
между, с одной стороны, изображением им
консолидированного национального государства
как носителя демократии и утверждениями
о благотворности глобализации, а с другой
. его отношением к интернационализации
и космополизму.
Мировая нация не может всерьез
принимать национальный суверенитет.
В то же время национальное государство,
каким его представляет Гидденс, не может
допустить ущемления своего суверенитета
посредством глобальной коммуникации,
утверждения прав меньшинств и т.п.
Несмотря на заявленное неприятие
постмодернизма, Гидденс разделяет многие
его посылки. Вместе с тем такая неоднозначность
позиции не влияет отрицательно на репутацию
Гидденса, поскольку вполне соответствует
общей неоднозначности, точнее, нежеланию
принять какую-то одну определенную точку
зрения, которая столь распространена
в современном западном обществе.
Большинство других приверженцев
модерна также не могут однозначно и четко
определить свою позицию по многим вопросам.
По мнению автора, такая интеллектуальная
неоднозначность в значительной мере
присуща современной социологии.