Характеристика межличностных и межгрупповых конфликтов

конфронтации, основное внимание должно быть сконцентрировано на выявлении и

использовании дополнительных интеграционных компонентов в межгрупповом

взаимодействии. В противовес преобладающим в  условиях межгруппового конфликта

явлениям группоцентризма, предвзятости, враждебности, дискриминации,

агрессивности активно искать и находить возможности  усиления или включения в

действие новых, ранее не существовавших интегративных  межгрупповых феноменов.

Социально-психологические  исследования, проведенные В.С. Агеевым  и его

сотрудниками, показали, что существуют три взаимно связанных  феномена

межгрупповой  интеграции. Первый из них назван «групповой аффилиацией» 

и состоит в  использовании присущего любой  группе стремления быть составной

частью и чувствовать  свою принадлежность к некоторой  более широкой социальной

общности, вследствие чего одна группа является подмножеством другой [1;

стр.79]. Такое  явление, характерное для различных  социальных групп –

этнических, религиозных, территориальных, профессиональных и  т.д., следует

гораздо шире, чем  это делается в настоящее время, использовать для

предотвращения  и разрешения возможных и уже существующих межгрупповых

конфликтов. В  качестве примера важности использования  такого именно подхода в

предотвращении  возникновения межнациональных  конфликтов приведем данные,

характеризующие особенности социально-этнической идентификации населения в

приграничных  с Польшей районах Беларуси. В  существующей там иерархии

самоидентификации на бесспорном приоритетном месте стоит  самоидентификация

личности с  человеком, т.е. идентификация индивида с родом человеческим (эту

позицию отстаивает более 79% респондентов). Далее по степени  убывания следуют:

идентификации себя с мужчиной или женщиной (27,7%), с христианином (католик,

православный  и т.п.) – 19%, и только четвертое  место в этой сужающейся сверху

вниз спирали  самоидентификаций занимает отождествление себя с определенной

этнической группой  – белорус, поляк, украинец, русский  и т.п. – 18,4%. Таким

образом, этническая группа в представлении абсолютного  большинства населения

белоруско-польского приграничья предстает как менее объектная социальная

общность, являющаяся подмножеством другой – более  широкой. А такая

социально-психологическая  реальность позволяет эффективно влиять на процессы

межгруппового, в данном случае межэтнического и  межрегионального,

взаимодействия  с точки зрения предотвращения межгрупповых конфликтов на

этнонациональной  и религиозной почве. Чтобы перевести  общее направление

интеграционной  стратегии межгруппового взаимодействия в плоскость практических

поступков, необходимо в столь деликатной сфере, каковой являются отношения

между представителями  разных этносов и религиозных  верований, основной акцент

делать на неинституционализированных формах сотрудничества – использование

особенностей  менталитета белорусского народа со свойственными ему

толерантностью, терпимостью к иным, чем свои, этническим и религиозным обычаям,

привычкам, многовековой традицией сотрудничества с разными  этносами и т.п.

Второй межгрупповой феномен усиления интегративных  тенденций в межгрупповых

взаимодействиях представляет, так называемая, «групповая открытость»

, т.е. открытость  групп по отношению к другим  группам, заключающаяся в

стремлении получить воздействия и оценки со стороны  некоторых других групп. Как

раз мера открытости групп межгрупповому взаимодействию характеризует степень ее

социальной контактности, степень включенности в социальные процессы более

высокого порядка [1; стр.79]. скажем, в условиях кризисного развития

постсоветского  общества, в том числе и в  Беларуси, все более явным становится

конфликтное противостояние между складывающимся у нас новым  классом

предпринимателей  и большинством остального населения, жизненный уровень

которого катастрофически  снижается. Наиболее эффективным способом выхода из

такого конфликтного противостояния может и должно стать вхождение наших новых

предпринимательских структур в международное предпринимательское  сообщество,

т.е. в идентичную социальную группу более широкого масштаба. Это – один из

реальных путей  формирования не криминогенных, а легитимных, основанных на

добропорядочности, честности, высокой работоспособности, а главное –

законности, предпринимательских  групп в нашей стране и снижения тем самым

остроты их конфликтного противостояния с широкими массами  обнищавшего

населения. При  реализации такой стратегии население увидит в этих группах не

жуликов, проходимцев, воров, а людей, работающих не только на свое благо, но и

на благо народа, дающих другим людям новые рабочие  места, возможности более

высоких и стабильных заработков, повышения благосостояния. Тем самым резко

снизится конфликтность  нашего общества, уменьшатся возможности  возникновения

межгрупповых  конфликтов в нем.

Есть и третий феномен усиления интеграционных тенденций  в межгрупповом

взаимодействии  – так называемая «межгрупповая референтность».

Референтность, т.е. потребность соотносить себя, свои поступки, их оценки со

значимыми другими, существует не только на межличностном, но и на межгрупповом

уровне. Если речь идет о социальной группе, то ей, как  специфическому целому,

свойственна потребность в обращении к значимой внешней группе, которая

выступает либо как носитель определенных ценностей  и норм, либо как выполняет

роль «зеркала», отражающего данную группу и окружающий ее мир. Эта объективно

существующая  потребность реализуется в соответствующих стратегиях межгруппового

взаимодействия, в системах социальных представлений, относящихся к «Мы» и «Они»

[1; стр.80]. Этот  феномен также важен в качестве  компонента управленческого

воздействия на межгрупповые конфликты, которыми до предела  перегружено наше

общество, находящееся  в глубоком системном кризисе, ибо  сопоставление с тем,

что мы называем «Они», имея в виду  западное общество с развитой рыночной

экономикой и  демократическими тенденциями, как  с референтной группой позволит

шире и эффективнее институционализировать множество межгрупповых кнофликтов,

сотрясающих общество переходного типа, снизить их остроту, длительность,

негативные деструктивные  последствия.

 

5.   Методы управления межгрупповыми конфликтами.

 

В управлении межгрупповыми  конфликтами необходимо четко определить сильные и слабые стороны соперничающих сторон, соотношение их сил, ресурсов, возможностей. В зависимости от названных факторов, их сочетания могут быть избраны четыре возможных варианта: наступление, оборона, уклонение, отступление. Первый из них заключается в стремлении вызвать нежелательные для противника изменения. Второй -  не допустить нежелательного для себя изменения путем активного противостояния наступательным акциям противника. Стратегия уклонения сводится к стремлению не допустить нежелательного для себя изменения путем уклонения от решающего столкновения с противником – к стремлению сохранить максимум сил при не            желательном изменении, вызванном соперничающей стороной. [3; стр.47] В случае применения наступательной стратегии в межгрупповом конфликте можно использовать несколько методов. Назовем некоторые из них. Одним из наиболее распространенных методов наступательной стратегии межгруппового противоборства является подавление противника, нередко с применением насилия, в том числе и вооруженного. Почти вся история человечества, вплоть до последнего времени, наполнена вооруженными конфликтами. И хотя в условиях существования оружия массового уничтожения крупномасштабная война способна поставить под вопрос само существование человечества, последнему не удалось до сих пор избавиться от попыток насильственного разрешения конфликтов путем применения вооруженной силы. Достаточно вспомнить сербо-хорвато-боснийские вооруженные конфликты на территории бывшей Югославии или использование Российским правительством войны в Чечне в качестве максимально эффективного многофункционального средства разрешения политических, территориальных, этнических конфликтов. Разумеется, война как всеобъемлющее и многофункциональное средство подавления враждебной стороны в конфликте включает в себя множество конкретных методов нанесения сокрушительных ударов по противоборствующей стороне. Один из эффективных способов наступательного противоборства, с успехом многократно применявшихся в разных сферах конфликтного взаимодействия, особенно в военном деле, состоит в использовании неожиданного действия. Захватить противника врасплох или действовать неожиданно для него – в этом заключена чуть ли не половина успеха. Столь же эффективным можно считать и метод опережающего удара. Для нанесения эффективного опережающего удара важно учитывать не только соотношение сил, но и временной фактор: опередить противника в развертывании активных действий и в то же время не дать ему опомниться. Для эффективного осуществления наступательной стратегии в конфликтном взаимодействии очень важно применение метода концентрации сил. Этот метод используется не только в данной стратегии, но в других сферах деятельности. Его модификацией является широко известный и широко применяющийся в сфере научных исследований и разработок метод «мозговой атаки», при котором происходит концентрация сил специалистов разного профиля подготовки. Подробное описание и пути применения этого метола даны в упоминавшейся уже работе Р. Фишера и У. Юри «Путь к согласию или переговоры без поражения» [14;стр.75-79]. Поскольку в применении наступательной стратегии в межгрупповых конфликтах использование оружия и физическое насилие – явления эпизодические, то насильственные структуры часто воздействуют на противника преимущественно с помощью угроз. Такое давление на соперника известный американский конфликтолог Р. Коллинз назвал «коалицией принуждения». Смысл данного принципа предельно ясен: вовсе не обязательно применять вооруженную силу, достаточно продемонстрировать возможность такого применения. Например, проведение военных маневров на границе или вблизи государства, на которое оказывается давление. В наступательной стратегии в некоторых ситуациях конкурентной борьбы может оказаться эффективным использование метода свершившегося факта. Проиллюстрируем его действие на следующем примере из области конкуренции за рынки сбыта. Скажем, одна из фирм вносит свое предложение и просит дать ей заказ на определенную номенклатуру товаров. Вторая же, конфликтующая с ней в стремлении захватить этот рынок, без предварительного запроса доставляет товары на место и просит только о том, чтобы их испытали и оставили у себя, а что касается условий и расчетов, то о них можно договориться впоследствии, после проведенных проверок. Ясно, что при таком развитии межгруппового конфликта овладеют рынком те поставщики, которые используют в своих действиях метод свершившегося факта. Как видим, этот метод очень напоминает рассмотренный выше метод опережения противника: в том и в другом случае выигрывает  тот, кто использует преимущество первого хода. В оборонительной стратегии может оказаться эффективным метод использования в своих целях функций и ресурсов противника. Этот способ связан с применением правил восточных единоборств дзюдо и джиу-джитсу: избегайте применять свою силу прямо против противника, вместо этого используйте свое мастерство для того, чтобы отступить в сторону и обратить его силу себе на пользу.

Широко применяется  в оборонительной стратегии конфликтного противостояния и метод ограничения свободы действий противника. Классическим примером может служить здесь маневр, осуществленный Александром Македонским. Последний отвлек войско персидского царя Дария с широких открытых равнин, где оно могло с успехом использовать свое численное превосходство, в узкие горные проходы, и, лишив его преимуществ, выиграл решающее сражение.

В оборонительной стратегии противоборства может  быть с успехом применен метод  заманивания противника в ловушку. Подтолкнуть политических оппонентов к дискуссии по вопросам. Явно для них не выгодным, соблазнить соперника в бизнесе видимостью легкого выигрыша. А затем заставить его нести убытки в конкурентной схватке с конфликтующей стороной – таковы некоторые приемы заманивания в ловушку. В межгрупповых конфликтах в определенных условиях (например, при превосходстве соперника в силе, ресурсах, опытности и т.п.) может оказаться эффективной стратегия отступления, направленная на сохранение максимума сил, средств, ресурсов при активном наступлении противника. Широко известны случаи из хоккея и футбола, когда даже на мировых первенствах команды, применявшие оборонительную тактику, посредством хорошо организованных, стремительных и мощных контратак добивались победы над соперниками. Стратегия отступления нередко переплетается со стратегией уклонения. Она представляет собой продуманный и хорошо организованный уход от решающего столкновения с противником, промедление с контрнаступлением с целью психологического и физического «выматывания» противоборствующей стороны. Если противоборство между враждующими группами (странами, нациями, армиями и т.п.) осуществляется не в экстремальных условиях войн, революций государственных переворотов, то очень важно умелое применение стратегии институционализации конфликта, т.е. использование для его разрешения легитимных, принятых в демократических обществах  согласительных процедур.

Одна из наиболее широко распространенных и эффективно действующих процедур такого рода – переговоры. По мнению одного из крупнейших американских специалистов в области урегулирования конфликтов. Профессора Гарвардского университета Г. Райффа, каждый здравомыслящий человек должен обладать умением эффективно улаживать споры и разногласия, чтобы ткань общественной жизни не рвалась с каждым конфликтом, а, наоборот, крепла вследствие роста умения находить и развивать общие интересы. Наиболее эффективным путем к этому и служат переговоры, в ходе которых необходимо искать взаимную выгоду на основе использования существующих различий. Опираясь на его идеи, профессора того же университета р. Фишер и У. Юри пришли к выводу, что переговоры являются «основным средством получить от других людей то, чего вы хотите», и представляют из себя «челночную взаимосвязь, предназначенную для соглашения, когда вступающие в них стороны имеют совпадающие либо противоположные интересы». При этом наиболее целесообразным и эффективным является «Метод принципиальных переговоров», которые означают жесткий подход к рассмотрению существа дела, но предусматривают мягкий подход к отношениям между участниками переговоров. Он может быть сведен к четырем основным пунктам: 1) делать разграничение между участниками переговоров и предметом переговоров; 2) сосредотачиваться на интересах, а не на позициях; 3) прежде, чем решить, что делать, выделить круг возможностей; 4) настаивать на том, чтобы результат основывался на какой-то объективной норме. [15; стр. 28] Приводя многочисленные и яркие примеры из разнообразной переговорной практики, Р. Фишер и У. Юри подчеркивают, что «основная проблема переговоров заключается не в конфликтных позициях, а в конфликте между нуждами. Желаниями, заботами и опасениями каждой из сторон». Поэтому для достижения разумного решения в процессе переговоров «необходимо примирить интересы, а не позиции, тем более. Что за противоположными позициями наряду с противоречиями могут находиться разделяемые и приемлемые интересы». [15; стр.56] Являясь чрезвычайно эффективным способом разрешения межгрупповых конфликтов, переговоры в то же время не в состоянии стать универсальными, а тем более единственным средством. Они имеют свой диапазон применимости. Переговоры как форма разрешения конфликта обычно проводятся, когда обе стороны оценивают свои ресурсы как примерно равные и когда враждебные чувства у каждого участника взаимодействия не превышают . толерантности. Кроме того, что особенно важно, стратегия переговоров может быть выбрана в том случае, когда один (или оба) из участников взаимодействия отказывается от представления о возможной взаимонесовместимости и, следовательно, становятся способным идти на уступки, конечно же, в определенных пределах.