Человек-масса

     С одной стороны, массовое сознание –  это форма общественного сознания, заметно проявляющаяся лишь в  бурные, динамические периоды развития общества. В обычные же, стабильные периоды развития массовое сознание функционирует на малозаметном, обыденном уровне. Т. е. проявления массового сознания носят случайный, побочный характер и выступают в качестве признаков временного, стихийного варианта развития.

     Что касается второго варианта представлений  о массовом сознании, то, думается, он более свойственен процессам, происходящим в современном обществе. Здесь массовое сознание – есть сознание вполне определенного социального носителя – «рассеянной» массы. Возникает оно как отражение, переживание и осознание действующих в значительных социальных масштабах обстоятельств, общих для членов разных социальных групп. Несомненно, формированию массового сознания способствует деятельность средств массовой коммуникации.

     В качестве форм массового сознания выступают общественное мнение и массовые настроения.

     «Общественное мнение – состояние массового сознания, заключающее в себе скрытое или явное отношение той или иной общности, или совокупности общностей, к происходящим событиям и бытующим явлениям. Общественное мнение выступает в экспрессивной, контрольной, консультативной и директивной функциях».[12,24] В зависимости от содержания высказываний общественное мнение выражается в оценочных, аналитических, конструктивных или деструктивных суждениях. Обычно общественное мнение регулирует поведение людей, социальных групп, вырабатывая и насаждая определенные нормы общественных отношений.

     Границы суждений общественного мнения достаточно определены. В качестве объекта высказываний выступают лишь те факты и события  действительности, которые вызывают общественный интерес, отличаются значимостью и актуальностью, если не для всего общества, то по крайней мере для большого количества людей. Причем, непременным условием формирования единого мнения должно быть совпадение отдельных мнений членов общности. Это становится возможным, если повод затрагивает одни и те же интересы и потребности людей. Особенностью современного «массового» общества является, то, что происходит постепенное сужение круга действительно значимых интересов для большого количества людей, что и находит свое отражений в стандартизации мнений отдельных лиц. Общественное мнение обобщает те или иные индивидуальные или групповые мнения, нивелирует характерные для них различия и образует тем самым массу людей, придерживающихся единого, общественного мнения. Выражение общественного мнения членами «рассеянной» массы происходит путем выборов, участием в референдумах и социологических опросах. В периоды кризисов и социальных потрясений, затрагивающих существование большого количества людей, «рассеянная» масса «материализуется» в толпу, выражая свое мнение на митингах. манифестах и в других подобных формах.

     Другой  формой общественного сознания являются массовые настроения. Они стали играть определенную роль еще с эпохи Средневековья. Город как особый способ формирования людей того времени порождал различные массовые процессы. Под влиянием этих процессов формировались настроения, общие для множества людей. В дальнейшем эти настроения оказываются влиятельным фактором жизни общества. Понятие «настроения» начинает использоваться при описании крестьянских восстаний, бунтов против королевской власти и т. д. Но здесь речь идет, в большей степени о настроениях толпы, а не «рассеянной» массы. В современном обществе особенности функционирования массовых настроений, по существу, сходно с функционированием общественного мнения. Отличие настроений в том в том, что они более иррациональны, мобильны и стихийны. Мнения же, чаще всего, существуют длительный период времени, они конкретны и рационально выражены.

     Углубление  демократических процессов, выражающихся прежде всего в вовлечении все большего количества членов общества в избирательный процесс, а так же развитие средств массовой информации и коммуникации еще больше рассеяли несобранную массу. В современном обществе (за исключением ситуации глобального кризиса) уже не существует как единого общественного мнения, так и единого массового настроения. Подобный плюрализм массового сознания, несомненно, на пользу современному «человеку-массе», т. к. заставляет его думать, анализировать и, к конечном итоге делать выбор, пусть даже этот выбор между несколькими массовыми общностями. Ведь вхождение в ту или иную массу, само по себе не несет ничего отрицательного, тем более, что в современном обществе находиться вне какого-либо вида «рассеянной» массы практически невозможно, отрицательный момент появляется. Когда человек не выбирает, а просто бездумно следует за той или иной массой.

      Глава 2. ОСНОВНЫЕ ФАКТОРЫ ФОРМИРОВАНИЯ  «ЧЕЛОВЕКА–МАССЫ» 

     Современный «массовый» человек появляется в  период разрушения традиционного и  становления индустриального общества. Разные исследователи выделяют различные  факторы формирования  данного  социокультурного типа. Основными детерминантами формирования «человека-массы» считаются следующие: индустриализацию и сопутствующую ей урбанизацию, демократизацию общественной жизни, секуляризацию духовной жизни, формирование средств массовой коммуникации, и, наконец, особенности процессов социализации индивидов в развитом индустриальном обществе. Причем, все эти факторы равноценны, и развивались не по отдельности, а тесно соприкасаясь и пересекаясь друг с другом, воздействуя на эволюцию друг друга. Задачей данной работы является анализ воздействия данных факторов на процесс формирования «массового» общества, то есть на процесс развертывания определенного социокультурного типа человека в современной цивилизации.

     Сущность  происшедших перемен была емко и  полно зафиксирована немецким ученым Г. Шишковым: «масса существовала всегда. Но только теперь «омассовлено» общество; если ранее масса выступала как фрагмент общества, то в ХХ веке общество выступает как масса».[14,168] Речь идет не просто о становлении массы как нового социального феномена, но о становлении ее именно в качестве господствующего в обществе феномена.

     Массовый  характер не был присущ обществу имманентно. Традиционное, в основном земледельческое  общество с его определенной изолированностью индивидов, объединенных в рамках небольших  сельских общин, не могло быть почвой для формирования подобного явления. Массовый тип начинает доминировать, и общество становится массовым лишь на более зрелом этапе своего развития, а именно в эпоху развития процессов технизации, урбанизации и демократизации, в индустриально-капиталистическую эпоху. 

      Признание повсеместно утверждающегося индустриального  капиталистического производства в  качестве важнейшего фактора процессов  массовизации отмечено впервые в  марксистской литературе. К. Маркс показал, что базой для ускоренного формирования и распространения массовых явлений служит определенный уровень развития производительных сил, совпадающий с промышленной революцией, ростом машинного производства.

      Понятие «массовизация» классиками марксизма  не использовалась и оформилось в отечественной социологической литературе только к 80-м годам ХХ века в основном благодаря работам Б. А. Грушина и Г.Г. Дилигенского. Массовизация, как указывает Г. Г. Дилигенский, не тождественна усилению роли масс как субъекта исторического действия. [5,18] Правильнее будет понимать под этим термином связанное с переходом к индустриальному обществу включение растущего числа людей в однотипные процессы (производственные, распределительные, культурные и др.) и формирование на этой основе однородных укладов, стилей жизни, типов мышления. В структуре массовизации Б. А. Грушин предлагает выделить два важных момента: объединение в рамках общности большого, несопоставимого с прежними эпохами, числа индивидов, ведущее к умножению социальных связей; уравнение характеристик деятельности индивидов, ведущее к определенному уравнению свойств самих индивидов.[4,31] И если К. Маркс в основном рассматривает первый момент и. таким образом, воспринимает массу как множество людей, объединенных новыми экономическими отношениями в некую абстрактную общность, то Х. Ортега-и-Гассет, говоря о роли науки и промышленности в развитии «человека-массы», обращает особое внимание именно на изменение свойств индивидов под воздействием данных факторов. Он объединяет эти факторы под единым термином «техника». Его интересует не столько сам внешний процесс массовизации, сколько те внутренние метаморфозы, которые развиваются в человеке под их влиянием. По мнению Х. Ортеги-и-Гассета, развитие техники породило у «человека-массы» новое представление о жизни. «Никогда еще рядовой человек не утолял с таким размахом свои житейские запросы. То, что раньше считалось удачей и рождало признательность судьбе, стало правом, которое не благословляют, а требуют».[13,71] Материальный и управленческий технический прогресс становится практически безграничным.

      Об  этом говорит и Г. Маркузе, описывая «одномерное» общество следующим образом: «Никогда прежде общество не располагало  таким богатством интеллектуальных и материальных ресурсов и, соответственно, никогда прежде не знало такого объема господства общества над индивидом».[9,10]

      О. Тоффлер так же считает  массового  человека порождением индустриального  общества (по его терминологии общества «второй волны»). Зародившись в  крупном промышленном производстве, фабричный стиль работы проникает в контору, в другие сферы и области жизни: «каждый работающий выполняет очень маленькую без конца повторяющуюся работу, без какого либо понимания ее отношения к целому, без какой-либо надежды на своеобразие и творчество».[17,52] Наиболее выгодным делом в эпоху «второй волны» было массовое, серийное, стандартизированное производство и соответствующая организация сбыта. Последнее стимулировало формирование массовых стандартов, стереотипов потребления, в широком смысле единообразие, деиндивидуализация  превращались в позитивную социальную норму. Эта тенденция стала особенно выраженной в период формирования крупных промышленных монополий.

      Стиль жизни, навязываемый человеку производственным циклом индустриального общества и вынуждающий всецело сосредоточиться на выполнении социальных ролей, опустошает его, не оставляя ни времени, ни сил на разностороннее развитие личности. Общество самим процессом своего развития стремится подчинить и раздробить личность. Оставит ей какое-нибудь одно специальное направление. Личность должна бороться за свою индивидуальность, за самостоятельность, за разносторонность своего «Я». Индустриальное общество делает победу в борьбе такого рода труднодостижимой, но тем важнее она становится для одержавшей ее личности.

      Анализ  общества рубежа XIX-ХХ веков показывает, что оно было не просто индустриальным, а индустриально-урбанистическим. В «Восстании масс» Х. Ортега-и-Гассет говорит о растущей «скученности», «переполнении» как характерных признаках его времени, усматривая причину в скачкообразном росте населения.[13,78] Важной особенностью урбанизации является то, что этот процесс заключается не в разрастании городов строгого типа – административных и торгово-ремесленных поселений, а в росте индустриальных и торговых городов-гигантов нового типа, все более становящихся подлинными центрами жизнедеятельности вообще. В этом убеждают следующие цифры: в 1800 году на планете было 5% городского населения, а к началу 90-х годов ХХ века его численность уже превысила 45%. Два столетия назад насчитывалось примерно 50 миллионов горожан, а к 2000 году – свыше 3 миллиардов.[22]

      Влияние новой городской среды на формирование «человека-массы»  огромно. Попадая  в город, человек оказывался в  новой для себя ситуации, когда прежние его регулятивы поведения переставали действовать, а новые еще не были вполне ясны. Отсутствие стабильных форм общения, способствующих преодолению анонимности, порождало дезорганизованность и социальную напряженность. Урбанизация была предпосылкой для формирования особой формы бытия «человека-массы» - несобранной, анонимной массы. Формированию новейшей городской массы способствовало по мнению А. Роуза, ослабление «первичных» связей: во-первых, в отличие от сельского мира, городская жизнь создает условия для замкнутого, изолированного существования, во-вторых падает роль некоторых институтов, которые раньше, по выражению американского философа Ч. Кули, были «инкубаторами» по формированию человеческой личности – семьи, соседства, церкви.[23]

      Резко меняется характер коммуникации. На смену построенным на началах солидарности, свойственным для сельской общины личным неформальным отношениям в малых группах, приходят более обезличенные связи в составе многочисленных и разнородных общностей. Общение городского человека становится избыточно многосторонним и вынужденно формализованным. Согласно Б. А. Грушину, по подсчетам современных социологов каждый человек ныне является участником минимум 5-6 малых групп, 10-15 больших и средних групп. При такой плотности общения формализация, поверхностный характер большей части межличностных контактов становится практически неизбежным.[4,39]

      О. Шпенглер в работе «Закат Европы»  уделяет большое влияние развитию индустриально-урбанистического общества, называя данное общество фазой цивилизации, которую он понимает, как органически логическое следствие, как завершение и исход культуры. Цивилизация – это эпоха мирового города. «Мировой город и провинция – этими основными понятиями всякой цивилизации открывается совершенно новая форма истории, которую мы сейчас переживаем… вместо мира – город, одна точка, в которой сосредотачивается вся жизнь обшивных стран, в то время как все остальное увядает, вместо богатого формами, сросшегося с землей народа – новый кочевник, паразит, житель большого города, человек абсолютно лишенный традиций, растворяющийся в бесформенной массе, человек фактов, без религии, интеллигентный, бесплодный, исполненный глубокого отвращения к крестьянству (к его высшей форме – провинциальному дворянству), следовательно, огромный шаг к неорганическому, к концу… В мировом городе нет народа, а есть масса. Присущее ей непонимание традиций, борьба с которыми есть борьба против культуры, против знати, церкви, привилегий, династий, преданий в искусстве… - все это признаки новой по отношению к окончательно завершенной культуре и к провинции поздней, и лишенной будущего. Однако неизбежной формы человеческого существования».[19,75] Не смотря на излишнюю пессимистичность, Шпенглер сумел в сжатой форме указать все основные признаки современного общества. Единственное, в чем я не согласна с философом – это то, что он считает массу неким четвертым сословием. Масса не является никаким сословием, она – вне всяких сословий и включает в себя представителей самых разных сословий, групп и классов.